Соблазнительная капитуляция

Глава 4

— Я почти уверена, что уже сблизилась по крайней мере с десятью незнакомцами, — сказала Слоан в пятницу вечером, когда мы протиснулись внутрь бара. Мы держались за руки, чтобы нас не слишком толкали. Слоан была впереди, потому что была самой высокой, а я замыкала шествие, потому как была самой низкой, хоть и ненамного. Мы были как дети в школе, держащиеся друг за друга, когда те переходят улицу.

Мы протиснулись сквозь толпу, которая представляла собой фантастическое сечение бостонцев. Здесь были мужчины в отглаженных костюмах после тяжелого дня встреч и криков на людей, и строители, которые занимаются тем же самым, в грязных белых футболках. Люди, которым не повезло, выпивка, которую они не могли себе позволить, девичник, который был в самом разгаре, и всевозможные группы друзей. Это было очень похоже на то, что все они пришли прямиком с работы.

Мы всегда предпочитали повседневный образ, и на мне были мои любимые джинсы, темные, выстиранные, в которых я выглядела на размер меньше, чем была, и ярко-розовый шелковый топ, который облегал в нужных местах и был свободным в других. Мои волосы были распущены по плечам, но примерно через час они будут собраны в резинку, которую я держала на запястье. Я так привыкла укладывать волосы наверх, что носить их распущенными было почти неудобно.

Слоан пробилась сквозь толпу, остальные из нас на буксире, и каким-то образом нашла стол с высокой столешницей в темном углу и пять высоких стульев. Вечер открытого микрофона еще не начался, но шума было достаточно, чтобы заглушить большую часть разговоров.

Марисоль осматривала мужчин в костюмах, а Хлоя все еще была в отчаянии из-за своего разрыва. Наш план состоял в том, чтобы убедить ее выйти на сцену и спеть. У нее был убийственный голос, и это всегда заставляло ее чувствовать себя лучше, но она встретила Хармони после одного из вечеров микрофона здесь, так что, возможно, это не очень хорошая идея.

Иногда люди принимали нас с Марисоль за сестер, потому что у нас обеих были светлые волосы, и мы были невысокого роста. Но ее лицо было круглее и милее моего, и ее личность тоже была намного милее. Хлоя была всего на несколько дюймов ниже Слоан, и она постоянно меняла цвет волос и стиль. Прямо сейчас она носила красную асимметричную стрижку, но я видела ее почти во всех цветах радуги, и она любила наращивание.

— Ладно, я пойду за напитками. — Слоан всегда была нашей девушкой-напитки из-за своего роста и неспособности принять отказ в качестве ответа.

Она принимала наши заказы и запоминала их. Я выбрала джин с тоником, потому что бармен готовил его быстро и почти всегда хорошо. Слоан протолкалась к бару, оставляя за собой вереницу людей с недавно образовавшимися синяками. Я клянусь, что иногда у нее была перевоплощенная душа Амазонки.

— У тебя все хорошо? — Я наклонилась к Хлое. Она выглядела такой грустной, что это разбило мне сердце.

— Да, наверно. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка сползла с ее лица. Я обняла ее и слегка сжала.

— Мы можем уйти пораньше, если хочешь. Никакого давления.

— Нет, нет, со мной все будет в порядке. С этого момента зови меня просто ослик Иа. — Я поцеловала ее в щеку, когда первый человек вышел на сцену. Это была девушка, которая выглядела так, словно смотрела несколько видеороликов Вудстока и пыталась им подражать, в комплекте с цветком в волосах. Ее руки дрожали, когда она ставила гитару на место. Я всегда старалась судить о том, как будут звучать люди, основываясь на их внешности. Это приводило к тому, что я чаще удивлялась, нежели нет.

Я решила, что она будет глуховата, и в основном была права. Она взяла одну ноту и зазвучала как визжащая кошка, но, в отличие от других баров, ее не освистали за сценой. Все просто вяло подбадривали ее и вежливо хлопали, когда она уходила со сцены.

Слоан вернулась с нашими напитками, и мы потягивали и слушали следующих исполнителей. Там был парень с банджо, который был не так уж плох, а затем еще одна девушка с гитарой, которая спела оригинальную песню, в которой на самом деле были слова: «Ты солнце в моем небе, зеница моего ока», и к тому времени, когда я выпила вторую порцию, казалось, что ночь с открытым микрофоном вот-вот рухнет и сгорит.

— Извините, — сказал один из барменов, похлопывая меня по плечу и протягивая еще один джин с тоником. — Это от джентльмена в конце стойки. — Мне и раньше покупали выпивку, но обычно не те, кто мне нравился. Мы все четверо вытянули шеи, чтобы посмотреть, кто это был.

Лукас. Чертов. Блейн.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что это был он, потому что он был одет во фланелевую рубашку и джинсы. Когда он поймал мой взгляд, то поднял свой бокал и, клянусь, подмигнул.

— Кто это, черт возьми, такой? — Слоан прошипела мне на ухо, когда бармен поставил напиток на стол. — Если он тебе не нужен, чур, заберу я.

Другие девушки наклонились, когда бармен вернулся на свой пост.

— Лукас. Блейн. — Я сказала медленно, потому что чувствовала, что он наблюдает за нами и ждет моей реакции.

— Да ладно, — сказала Слоан, когда другие девушки наконец поняли. Конечно, Слоан рассказала им все об этом. Не то чтобы я ее об этом не просила, но все же. Они устраивали сцену. Или, может быть, просто так казалось.

Держу пари, он получал от этого удовольствие. Ублюдок. Если бы это был какой-то странный способ завоевать мое расположение, чтобы я наняла его, то это был не тот ход.

Я отодвинула напиток в сторону, надеясь, что он это увидит.

— Ты же не собираешься позволить хорошему алкоголю пропасть даром, не так ли? — Сказала Слоан, когда еще один придурок с гитарой вышел на сцену и убил песню Джона Майера. Медленно. Болезненно.

Я подняла глаза, чтобы посмотреть, смотрит ли он, но он исчез. Я обыскала остальную часть бара, но там было слишком людно, чтобы что-то разглядеть. Что ж, выпивка есть выпивка.

Забрав напиток у Слоан, я осушила его и отодвинула стакан, чтобы, даже если он оглянется, он не увидел, что тот опустел.

— Так держать, — Марисоль поднимает большой палец вверх и улыбается, когда подражатель Джона Майера наконец покинул сцену. — Я не уверена, что мои уши оправятся от этого. Почему мы так поступаем с собой? — Она потерла уши, как будто хотела стереть из них последнюю песню.

— Потому что мы молоды и горячи, а в Бостоне вечер пятницы, — сказала Слоан, имитируя сильный акцент, который был у многих людей здесь. Мой выходил только время от времени, но у меня определенно была склонность опускать букву "Р" в определенных словах.

Я чувствовала, как действие алкоголя начинает овладевать мной после следующих двух актов. Я стала довольно прохладной со всеми, и не могла перестать трогать лица каждого.

— Эм, тебе стоит посмотреть на сцену прямо сейчас, Рор, — сказала Слоан, поворачивая мою голову.

Это был он. Лукас Блейн. Он держал гитару, сменил бриллиантовую серьгу в ухе на серебряный обруч, и его волосы рассыпались во все стороны. Добавьте гитару и фланелевую рубашку, и он стал одним галстуком-бабочкой, парой ботанических очков и набором подтяжек, далеких от того, чтобы быть хипстером. Лично я никогда не видела в этом привлекательности, но Лукас Блейн мог сделать костюм утки сексуальным.

Черт бы его побрал. Черт бы побрал всех красивых парней с их ямочками на подбородке, пропорциональными мышцами и волосами, к которым так сильно хочется прикоснуться, что едва можешь усидеть на месте.

Будь они все прокляты в огненных ямах ада.

Ведущий начал представлять его, но Лукас что-то прошептал ему на ухо, а затем ведущий продолжил.

— Наш следующий участник — Лукас Блейн. Все, помогите ему.

Лукас пододвинул стул и настроил микрофон, пока Слоан и Марисоль говорили о различных сексуальных вещах, которые они хотели бы с ним сделать. Хлоя просто уставилась в свой стакан.

— Ты хочешь уйти? — Я спросила ее, надеясь, что она согласится, чтобы у меня был выход.

Она пожала плечами.

— Я в норме. — Черт.

Я решила, что не буду смотреть. Нет.

Но потом этот ублюдок начал петь «Скорее сдавайся», Мэтта Натансона, и моя голова резко повернулась при звуке его голоса.

О, трахните меня. Снова.

Его глаза были полузакрыты, волосы падали на них. И его голос. О, его голос коснулся меня в тех местах, куда не должен был иметь доступа.

Его голос пробирался вниз по моему телу и под одежду и дразнил меня, насмехался надо мной, доставляя удовольствие. Как будто он занимался любовью с музыкой.

Алкоголь. Должно быть, из-за алкоголя песня возбудила меня сильнее, чем когда-либо прежде. Все остальное отошло на второй план, когда все мое существо сосредоточилось на нем на этой сцене.

Песня закончилась, и чары рассеялись, почти мгновенно, и я вернулась к реальности.

И все уставились на меня, когда мое лицо вспыхнуло.

— Ты, эм, — сказала Слоан, делая глоток своего напитка, — ты не сказала нам, что он умеет петь.

— Я.… я не знала. — Он точно не написал этого в своем резюме. Не то чтобы это что-то изменило бы.

У меня пересохло в горле, но выпивка закончилась. Мне следовало взять стакан воды.

— Я, я собираюсь выпить еще, — сказала я, вставая и спеша к бару, не спрашивая, хочет ли кто-нибудь еще чего-нибудь. Мне просто нужно было отлучиться на минутку. Постараться прочистить мозги.

— Как тебе? — произнес голос позади меня, когда теплая рука слегка коснулась моей спины, показывая, что он рядом.

Я застыла и не ответила, вместо этого сосредоточилась на попытке привлечь внимание одного из барменов.

— Тебе, кажется, э-э, понравилось, — сказал он, убирая руку, но все еще был близко. Тот факт, что бар был так переполнен, мог быть причиной, но я не думала, что это так.

Бармен полностью игнорировал меня, а мне нужно было убежать от Лукаса Блейна, если это было последнее, что я могу сделать, поэтому я развернулась так быстро, что чуть не сбила его с ног и объявила:

— Мне нужно пописать.

Полагаю, я могла бы сказать и кое-что похуже, но то, как он улыбнулся в ответ на мое заявление, превратило его неотразимое лицо в нечто еще более неотразимое.

Отбой, отбой! Мне нужно было сбежать, поэтому я оттолкнула его в сторону и направилась в дамскую комнату. Я клянусь, что слышала, как он хихикал у меня за спиной.

Конечно, в дамском туалете была очередь, так что я застряла, стоя позади двух девушек, которые пытались поддержать друг друга и кричали шепотом, как это делают пьяные люди.

Я действительно не хотела закрываться и мочиться всю ночь, но у меня не было выбора. Как только я закончила, я украдкой оглянулась на бар, прежде чем вернуться к своему столику. Никаких признаков Лукаса Блейна. Мои глаза быстро осмотрели остальную часть комнаты и обнаружили его в худшем месте, чем в баре.

Он стоял рядом со столиком, который я оставила несколько минут назад, улыбался и явно флиртовал со всеми моими подругами.

Они все улыбались и смеялись над какой-то шуткой, которую он, вероятно, отпустил, и все, что я могла сделать, это не схватить кувшин пива с соседнего столика и не вылить ему на голову. Ему, наверное, понравилось бы.

— Вот ты где! Я думала, ты провалилась, — сказала Марисоль, когда я наконец вернулась к столу. У меня не было выбора.

Глаза Лукаса скользнули вверх и вниз по моему телу, как будто он только что увидел меня в первый раз, а не пялился на меня часами.

— Нет, — сказала я и двинулась, чтобы вернуться на свой стул, рядом с которым Лукас просто случайно стоял. Я подошла, чтобы отодвинуть стул, но он сделал это за меня.

— Нужна помощь? — Он смеялся надо мной, придурок.

— Нет, я в порядке, — сказала я, используя перекладину, прикрепленную к ножкам стула, чтобы запрыгнуть на него. Это было не слишком изящно, но у меня были короткие ноги, и я не принимала от него помощи.

— Итак, Лукас рассказывал нам все причины, по которым ты должна нанять его. Клянусь, если он тебе не нужен, мне бы не помешал помощник, — сказала Слоан, глядя на Лукаса так, словно собиралась облизать его с ног до головы. Я бросила на нее убийственный взгляд, которого она не могла увидеть, стоя с другой стороны, а она пнула меня под столом.

— У тебя есть помощник, — сказала я, потому что это было правдой. У нее было много студентов колледжа, которые готовы были работать даром только ради шанса добиться успеха в мире моды.

— Ммм, но мои помощники обычно женщины или геи и не похожи на него. — Лукас, казалось, раздувался от похвалы.

— Боже мой, если ты сделаешь его голову еще больше, он упадет, и это будет не очень привлекательно, — сказала я.

— Единственная похвала, от которой у меня закружилась бы голова, исходила бы от Вас, мисс Кларк, — прошептал он так тихо, что мои подруги не могли его услышать. Фу, я ненавидела, как он называл меня «мисс Кларк» за пределами офиса. Что это, 1953 год?

— Секреты не заводят друзей, — сказала Слоан, наклоняясь, как будто я собиралась поделиться с ней тем, что он мне сказал.

Он действительно наклонился к ней и что-то прошептал, но я не думаю, что это было то, что он мне сказал, потому что она посмотрела на него, а затем начала смеяться.

— Ты прав, — сказала она, кивая.

Что? В чем он был прав? О, этот человек приводил меня в бешенство.

— Могу я угостить тебя выпивкой? — сказал он после того, как я пнула Слоан под столом.

Она собиралась выложить все позже, когда мы вернемся домой.

— Ты уже сделал это, — сказала я ровным голосом. Даже Хлоя вытащила себя из страданий от расставания, чтобы понаблюдать за моим общением с Лукасом. Мы должны развлекаться.

— Я мог бы купить тебе еще. Просто скажи.

— Вообще-то, — сказала я, поворачиваясь к нему, — я немного устала, так что, думаю, пойду домой. Слоан, почему бы тебе не пойти со мной? — Я схватила ее за руку, заставляя встать со стула, и потащила сквозь толпу.

— Эй, все только начинало налаживаться, — заскулила она и прижалась ко мне. Там, где дело касалось силы, Слоан победила бы, но я всегда могла достать ее по коленным чашечкам.

— Пожалуйста? Мы можем уйти? — Она покачала головой и уперлась каблуками в пол.

— Я пойду после того, как ты позволишь ему купить тебе выпивку.

— Он уже купил мне одну.

— Позволь ему купить тебе еще. Это тебя не убьет.

О, Иисус Христос, Мария и Иосиф. Я собиралась убить ее.

— Один. Напиток. — Она просияла и потащила меня обратно к столу, где Лукас так же ухмылялся. Мне хотелось смахнуть ухмылку прямо с его лица.