Голос окутывал меня, словно покрывало чар. И было в них что-то соблазнительно-ядовитое, опасное. Так и хотелось прибить к нему табличку: «Опасно для жизни! Минздрав предупреждает!».
– Тебе чего? – спросила я безжизненным голосом, утирая наскоро набежавшие слезы.
Интонации мои были хмурыми, а я засопела, словно меня поймали с поличным.
– И зачем все это представление? – спросил Царь Болот.
У меня был вопрос, что он делает в моих покоях? И как он вообще здесь оказался? Паранойя тут же развивала тему, а как часто он заходит сюда? Не проснусь ли я от взгляда желтых глаз?
– Зачем скрывать свою боль? – спросил он.
– Затем, – пробурчала я. «Вас не спросила, что мне делать, а что нет!». Сейчас я чувствовала себя настолько странно, словно одна половинка души ненавидела весь мир, а другая искала свободные уши и жилетку. Внутри все разрушено. Там были руины и осколки. Память выжигала мне душу, словно внутри меня кто циничной рукой бросает в костер фотографии счастливых и улыбающихся лиц.
– Если хочешь, я уйду, – заметил Царь Болот.
«Да! Да! Убирайся!» – кричала я внутри. «Нет, не уходи! Нет ничего ужаснее, чем плакать в одиночестве, когда некому утешить!» – скулило что-то жалобно.
– Понимаешь, я служила тебе потому, что верила в то, что спустя шесть лет я вернусь домой! – выдохнула я, чувствуя, как слезы готовятся к торжественному выходу наружу. – А теперь? Теперь что? Я отдала свою жизнь ради того, кто любовницам квартиры дарит!
И тут же сощурилась.
– Ты знал! – заметила я с подозрением. – Знал с самого начала! Ты бы мог мне сказать!
– И это бы что-то поменяло? – поинтересовался Царь Болот. – Ты бы мне поверила?
Здесь я понимала, что, скажи мне об этом раньше, то я не поверила бы. Я была бы уверена, что это уловка нечистой силы.
– И ты принял жертву? Мою жертву? – прошептала я. – За что? За что ты меня так ненавидишь? Что мне теперь делать?
– Итак, ты теперь не видишь будущего, – усмехнулся Царь Болот. Я не могла понять, он пришел поиздеваться? Или ему просто скучно? Редко болото сотрясается такими рыданиями и концертами.
– Я вижу туман! – простонала я, растирая щеки. Под глазами уже щипало от слез, поэтому я поморщилась.
– Туман – это болото, – заметил Царь Болот, усмехнувшись.
– Еще чего не хватало! – дернулась я. – Я не хочу жить в этом ужасном месте.
– Ужасном? – спросил Царь Болот, а его брови нахмурились. – Эти болота – самое прекрасное место на свете.
– Ха! – не то усмехнулась, не то прокашлялась я. – Каждый…
Я хотела сказать «каждый кулик свое болото хвалит», но вовремя прикусила язык. От Царя Болот зависит моя жизнь. «Кулик!» – вдруг усмехнулось что-то в голове. – «А сокращенно как? Куля? Куля, не нервируй меня!».
Даже среди грустных мыслей иногда пробиваются забавные и веселые.
– …царь болот свое болото хвалит, – закончила я после паузы.
– И много ты царей болот знаешь? – спросил он.
– Нет, – проворчала я, понимая, что разговор принимает какой-то опасный для самооценки оборот. – Короче, я чувствую себя разрушенной. Мне так больно, ты бы знал…
Обычно я так ныла подружке Галусику. Операция так и называлась «К Галусику на шампусик лечить больное израненное сердце и зализывать самооценку!». Здесь на меня смотрели желтые внимательные глаза, а я понимала, что на подружку он явно не тянет.
– Вот бы сделать так, чтобы все было хорошо, – заметила я, сокрушаясь о своей разрушенной жизни.
Внезапно я очутилась посреди своей квартиры, в своем халате на диване. Подняв голову, я вдохнула запах квартиры. Знакомый запах дома. За окном гудели машины, слышались разговоры проходящих мимо окна людей.
– Так, а это что такое было?