На кухне царила напряженная атмосфера. Галусик, скрестив руки на груди и уперев локти в стол, сидела в позе Наполеона, недовольно глядя на Макса, который стоял у раковины и набирал воду для чайника. Его лицо было напряженным, а в глазах читалось раздражение.
– Мужик должен бабу обеспечивать! – выпалила Галусик, не скрывая злости.
Макс, услышав это, резко обернулся к ней. Его голос звучал холодно и отстраненно.
– А кто виноват, что я деньги принес, а ты тут же побежала всякую лабуду заказывать? – произнес он с раздражением. – Кто виноват, что ты первым делом на маникюр записалась! На свое наращивание! И на брови!
Галусик хлопнула рукой по столу, словно пытаясь выразить свое возмущение.
– А мне что? – воскликнула она. – Как чушка ходить теперь? Да? Как твоя бывшая? Ах, нету денег на маникюрчик, ну и так перебьемся… Нету денег на косметолога? Ну ладно… Нет денег на нормальный шампунь? Помоюсь «Крапивушкой». Ты же ее поэтому бросил! Поэтому ко мне ушел! Потому что между нами есть разница! Я себя люблю! Я за собой слежу! А она – нет! Я не собираюсь позориться со сломанными и отросшими ногтями! Нет! Я себя словно голая чувствую!
Макс, не выдержав, махнул рукой и, показывая на фиолетовые пакеты, которые Галусик принесла с собой, спросил:
– А вот это всё?
– Это всё нужное! – огрызнулась Галусик. – Лучше бы на работу устроился! Сидит и ноет! Или что? Мы – царь? Цари только на царские должности идут? Не меньше топ-менеджера! Люди вон! В такси по ночам катаются, чтобы семью обеспечить! Там без опыта берут! Нет денег – иди таксуй! Или думаешь что? Сейчас тебе позвонят и сразу ах какую должность предложат? Ах, Максим, мы только вас и ждали!
– Иди уборщицей работай! – произнес Макс, яростно тыкая на кнопку чайника. – Что? Слабо? С маникюрчиком?
Галусик замолчала, ее идеальные брови нахмурились, а губы сжались в тонкую линию. Но через мгновение она совершенно другим, спокойным голосом спросила:
– Ты когда опять к родителям собираешься?
Макс, казалось, смутился. Он сглотнул, просыпая чай мимо кружки.
– Да нескоро, – ответил он, пытаясь скрыть свою неуверенность. – Что мне там ловить? Тем более, что я машину на месяц на ремонт поставил!
Галусик нахмурилась еще сильнее.
– Так мы теперь еще и без машины! Супер! А бывшей своей чем долго отдавать будешь? – спросила она, глядя на него с подозрением.
Макс пожал плечами, вытирая сахар со стола.
– А зачем ей отдавать? – сказал он, стараясь звучать уверенно. – Она так, по дружбе заняла! Так сказать, вошла в положение!
Галусик насупилась, ее брови снова нахмурились, а голос стал еще более едким.
– Везет же дурам! Нормального мужика себе отхватила! – проворчала она, глядя на Макса с презрением. – А мне ты достался!
– Раньше ты так не говорила! – произнес Макс.
– Раньше и у тебя работа была! – едко заметила Галусик. – Раньше у нас всё было! Небось, сидит сейчас и в ус не дует! А что? Бабла немерено. Не то, что у нас!
И тут я всё поняла. Не ездил он к бабке, ничего не выспрашивал. А сейчас они просто прожирают деньги, которые я дала! И в ус не дуют.
Меня аж затрясло от обиды. Нет, ну надо ж быть такой тварью! И, главное, всем такой хороший, а в душе – гниль! Просто гниль!
И я останусь здесь…
Видимо, навсегда…
Отчаяние сдавило грудь, и в этот момент я почувствовала, как голос болота проникает в мои мысли.
– Пусти меня, – шептал голос, а я понимала, что внутри была надежда, что всё это – морок! – Пусти! И я покажу тебе правду!
Обняв себя двумя руками, я понимала, что, словно непрошенный гость, сила расползается по телу, несмотря на мое сопротивление. Я сражалась, пыталась думать о хорошем, но древняя сила уже шевелилась внутри.
– Правду! – закричала я. Казалось, что в этот момент болото всколыхнулось. – Я хочу снять морок! Я хочу видеть правду!
Казалось, что от меня во все стороны расползлась волна силы, словно я стала эпицентром взрыва.