Тамара Васильевна меняет профессию! (СИ)

ГЛАВА 32. Выписка

Ночь тянулась бесконечно. После возвращения в палату я лежала на своей кровати, глядя в потолок, но не видя его — все мои мысли были заняты Алисией. Её бледное лицо, обрамлённое тёмными волосами, стояло перед глазами, как призрак, который невозможно прогнать.

Гераська свернулся у меня в ногах, но я знала, что он не спит. Его маленькое тельце было напряжено, как натянутая струна, уши чутко поворачивались в сторону каждого шороха из коридора.

Несколько раз я пыталась выйти из своей палаты. Мое тело помнило ощущение текучести, свободы от физических ограничений, и трансформация давалась всё легче. Я превращалась в серебристую субстанцию, просачивалась под дверью, выплывала в тёмный коридор, но каждый раз натыкалась на препятствие в виде дежурной медсестры.

Эта женщина словно чувствовала моё присутствие. Она ходила по коридорам, как сторожевой пёс, останавливаясь именно там, куда я планировала направиться.

Её глаза, холодные и внимательные, сканировали пространство.

После нескольких неудачных попыток я вернулась в свою палату. Гераська встретил меня понимающим взглядом и тихо мяукнул, словно говоря: "Не сейчас. Подожди."

Я легла на кровать, чувствуя, как усталость от трансформаций накатывает волнами. Моё тело всё ещё привыкало к новым возможностям, и каждое изменение формы отнимало силы.

Уснула я почти под утро, когда сквозь узкое окно под потолком начал пробиваться первый свет нового дня.

Утро началось с резкого звука открывающейся двери. Я вскочила на кровати, моментально проснувшись. В палату вошли двое — дежурная медсестра, которая преследовала меня ночью, и врач, которого я раньше не видела. Высокий мужчина средних лет с седеющими висками и острым, как лезвие, взглядом.

— Доброе утро, — произнёс он. — Как себя чувствуешь?

Я попыталась сфокусировать взгляд, всё ещё находясь на границе сна и реальности.

Гераська куда-то исчез — видимо, спрятался при звуке открывающейся двери.

— Я... нормально, — осторожно ответила я, пытаясь понять, что происходит.

Врач подошёл ближе.

— Замечательно. Мы решили, что ты уже достаточно здорова для выписки.

Выписка? Так скоро? Паника охватила меня. Если меня выпишут, как я смогу помочь Алисии?

— Но... моё плечо всё ещё болит, — импровизировала я, стараясь, чтобы голос звучал слабо и болезненно. — Особенно по ночам. Я почти не спала из-за боли.

Уголок рта врача дёрнулся, словно в подавленной усмешке.

— Давай посмотрим, — он кивнул медсестре.

Женщина подошла ко мне и бесцеремонно стянула больничную сорочку с плеча, обнажая место, где должен был быть шрам. Её пальцы были ледяными, когда она касалась моей кожи, и от этого прикосновения по телу пробежала волна неприятного холода.

Я опустила взгляд на своё плечо и замерла от удивления. Шрам, который ещё вчера был заметным, хоть и затянувшимся, сейчас почти полностью исчез. На его месте осталась лишь тонкая серебристая линия, едва заметная даже при ярком свете.

Врач наклонился, внимательно изучая мою кожу. Его глаза сузились, когда он провёл пальцем по серебристой линии.

— Интересно, — пробормотал он. — Регенерация превзошла все ожидания.

Он выпрямился и посмотрел мне в глаза. В его взгляде было что-то, от чего внутри всё похолодело — словно он видел во мне не пациента, а образец, лабораторный экземпляр, который вёл себя не так, как ожидалось.

— Что ж, шрам практически рассосался, — констатировал он. — Кстати, и прыщи все залечились. Теперь твоё лицо совершенно чистое, — добавил врач, окидывая взглядом моё лицо.

Я машинально коснулась щеки. Действительно, кожа была гладкой, без привычных воспалений.

Гераська постарался на славу своим целебным языком, но сейчас это сыграло против меня.

— Объявляю тебя абсолютно здоровой, — врач сделал отметку в листе-планшете, который держал в руках. — Вещи тебе принесут через полчаса. Жду тебя на оформление выписки в своём кабинете.

С этими словами он резко развернулся и вышел из палаты. Медсестра задержалась, её взгляд был тяжёлым и изучающим.

— Не задерживайся, — произнесла она тихо. — Некоторые пациенты слишком привязываются к лазарету. Это... нездорово.

В её словах мне послышалось предупреждение — или угроза?

Оставшись одна, я в отчаянии оглядела комнату. Гераська нигде не был виден. Семушка не вернулась. Меня собирались выписать из лазарета, буквально выпихнуть отсюда, и я ничего не могла с этим поделать.

Через полчаса, как и обещал врач, появилась другая медсестра с моей одеждой. Я медленно оделась, оттягивая момент ухода, мысленно перебирая варианты, как мне найти Алисию. Может быть, ещё один прорыв через барьер? Но что, если медсестра-сторож всё ещё там? И где Гераська, когда он так нужен?

Я шла по коридору к кабинету врача, чувствуя себя командиром, покидающим тонущий корабль.

Когда я проходила мимо той палаты, где была койка с Алисией, я замедлила шаг. Шторы были расшторены. Койка была пустая. Идеально заправленная, без единой складки на белоснежной простыне. Никаких следов.

Ох, как мне не нравилось всё это!

Куда они перевели Алисию? Что с ней сделали? И где, чёрт возьми, Гераська и Семушка?

В кабинете врача меня ждали формальности — подписи, инструкции, фальшивые пожелания здоровья. Я кивала и соглашалась. Врач говорил что-то о регулярных осмотрах, о необходимости сообщать о любых "необычных ощущениях", особенно связанных со шрамом. Его голос доносился словно издалека, сквозь толщу воды.

— Кстати, — сказал доктор, когда я уже почти дошла до двери кабинета. Его голос, неожиданно мягкий, заставил меня обернуться. — Тебя там кое-кто ожидает.

— Кто? — спросила я, ощущая странное волнение.

— Увидишь, — он опустил взгляд на планшет, демонстративно завершая разговор. — В сквере, возле лазарета.

Наконец, меня выпроводили из лазарета. Тяжёлые двери закрылись за моей спиной, отрезая от загадок и открытий прошлой ночи.

Я стояла на ступенях, глядя на территорию Академии, залитую утренним солнцем. Всё казалось таким обыденным, таким нормальным — студенты спешили на занятия, преподаватели неторопливо шли по аллеям, ветер шелестел листвой деревьев.

Я должна была найти способ вернуться. И я знала, что не остановлюсь, пока не найду Алисию.

Внезапно что-то мягко коснулось моей щиколотки. Опустив взгляд, я увидела Гераську.

Я медленно пошла по мощеной дорожке, ведущей от главного входа лазарета к небольшому скверу. Утро было ясным, солнечные лучи пробивались сквозь листву старых дубов, создавая на тротуаре причудливую мозаику из света и тени. Воздух был свежим, наполненным ароматом цветущих растений.

Гераська семенил рядом, временами забегая вперед и оглядываясь, словно проверяя, следую ли я за ним.

В сквере было тихо и спокойно. Несколько студентов сидели на скамейках с книгами, пожилой преподаватель неторопливо прогуливался по аллее. Я оглядывалась, не зная, кого именно должна увидеть.

Кто мог бы ожидать меня после выписки из лазарета?

И тогда я заметила их...