Тамара Васильевна меняет профессию! (СИ)

ГЛАВА 7. Последние инструкции

Резкий вдох. Я открыла глаза. Зимний ветер сменился уютным теплом комнаты, а ледяные доски эшафота — мягкой кушеткой. Я машинально схватилась за горло и прокашлялась.

Сердце колотилось как безумное, дыхание было прерывистым.

Я привстала на кушетке. Передо мной стояла Куратор, её лицо было бледным, взгляд тревожным.

— Всё в порядке. Это было лишь видение, — сказала она, садясь напротив.

— Какого хрена?!! Что? Видение? Серьёзно?!! Вы называете это видением?! Да меня там вздёрнули! Это всё было слишком… реально!

— Потому что это и есть реальность, которая ждёт девушку… если вы не выполните миссию, — ответила Куратор. — Её казнят за преступления, которых она не совершала. Провидица уже видела это будущее. Она получила запрос и знает, что должно произойти.

— Какая ещё провидица? Кто она?

— Провидица — это сущность, существующая за пределами времени. Она видит будущее таким, каким оно может быть. Именно она приняла запрос из того времени, которое ещё не наступило, но уже сплелось в ткань судьбы.

— И я… Я должна это исправить?

Куратор кивнула.

— Да. Вы.

Я глубоко вдохнула, вытирая выступившую на лбу испарину. В комнате повисла тяжёлая тишина. Куратор терпеливо ждала, пока я осмыслю услышанное.

— То есть, — я прижала ладонь к пульсирующему виску, — вы просто закинете меня в тело этой… несчастной, а дальше — разбирайся сама? Всё так?

— Мы не можем дать вам большего. Только это видение.

— Замечательно! — я резко выдохнула, встречаясь с ней взглядом. — И конечно же, вы понятия не имеете, кто за всем этим стоит?

Куратор медленно покачала головой:

— Могу сказать лишь одно: Тайрия Фаэрис невиновна. Все обвинения — фикция, часть тщательно спланированного заговора.

Я вскочила с кушетки, чувствуя, как внутри закипает смесь страха и злости:

— То есть вы хотите сказать, что я должна ворваться в её тело, притвориться ею и разгадать этот чёртов заговор?

— Да, именно так.

Я замерла, ожидая продолжения. Может, сейчас она улыбнётся и скажет, что пошутила? Что у меня будет помощник или хотя бы магический дневник с подсказками? Но Куратор молчала.

— Великолепно, — пробормотала я. — А что, если я провалюсь?

— Тогда она погибнет.

Я отвела взгляд, чувствуя, как к горлу снова подступает удушье.

— Но вы сможете уйти, — почти шёпотом добавила она.

— Уйти?

— Если почувствуете, что не справляетесь, что всё идёт к неизбежной развязке... вы сможете покинуть тело. Вернуться в своё.

Её слова повисли в воздухе. Я смотрела на неё, не зная, как на всё это реагировать.

— То есть, — мой голос упал до шёпота, — вы предлагаете мне просто... бросить её умирать?

— Это будет вашим выбором, — ответила Куратор.

— Моим выбором? — горько усмехнулась я. — Просто прекрасно! Её жизнь, её смерть — всё на мне. А вы будете просто наблюдать, так?

— Нет, — в голосе Куратора впервые прозвучала твёрдость. — Мы не можем вмешиваться или наблюдать. Я лишь посредник, передающий запрос.

Так отлично! Замечательно! Помощи я там не дождусь, видимо.

— Когда кто-то отчаянно жаждет справедливости, когда их сердце кричит о спасении невиновного, этот зов становится настолько мощным, что преодолевает границы миров и достигает нас.

— Значит… в той толпе, — медленно произнесла я, — был кто-то, кто верил, что она… что я… невиновна?

— Да.

— Наверное, это был её отец. Или… мой теперь, — задумчиво пробормотала я.

— Возможно, — ответила Куратор. — Мы слышим зов, но не видим тех, кто его совершает.

Пока мы разговаривали, дверь бесшумно отворилась. На пороге возникла женщина в длинном сером платье, держа в руках небольшой поднос с дымящейся кружкой. Травяной аромат, густой и сладкий, заструился по комнате.

— Это вас согреет и придаст решимости, — произнесла Куратор, принимая кружку и протягивая мне. — Старинный рецепт. Наш фирменный. Его используют... в особых случаях.

Ой, как приятно! Видимо, я и есть тот особый случай!

Я осторожно взяла кружку, чувствуя, как тепло обжигает пальцы. Поколебавшись секунду, я поднесла кружку к губам. Вкус был необычным — сладким и терпким одновременно. Сладость мёда переплеталась с терпкостью неизвестных трав, а послевкусие оставляло на языке покалывающее ощущение.

По телу разлилось приятное тепло. Туман в голове рассеялся, а мысли обрели удивительную чёткость. Что бы ни было в этом чудо-чае, оно определенно действовало!

— Уж не знаю, что вы туда подмешали, — пробормотала я, делая ещё глоток, — но это... удивительно. Восхитительно!

Женщина лишь загадочно улыбнулась в ответ.

Я сделала последний глоток, чувствуя, как внутри растёт странная уверенность. Может быть, дело было в напитке, а может — в том, что решение уже само созрело, нужно было просто позволить ему прозвучать.

Поставив пустую кружку, я посмотрела на Куратора:

— Эх-х-х! Ладно. Я согласна. Я сделаю это! Спасу девку!

В её глазах промелькнуло облегчение — такое искреннее, что на миг показалось: возможно, она переживала за исход этого разговора не меньше моего.