Танец с судьбой

Глава 24

Леонидас столкнулся возле гостиницы с Иветти.

— Лукас совсем один. Ты должен помочь, сыну, — сказала она ему, но «львёночек» по обыкновению думал лишь о себе.

— Помоги мне забыть все мои прошлые поездки в Марокко: с Амалией, с Диогу и Лукасом, — попросил он.

Они поцеловались и направились в гостиницу, не отвечая на телефонные звонки.

— Я хочу выйти за тебя замуж, как только мы приедем в Рио, — объявила Иветти.

— Я прощаю тебе всё, но боюсь твоих новых предательств, — признался старший Феррас.

Однако идиллия снова прервалась чересчур быстро. Наутро Иветти увидела Леонидаса с чемоданами.

— Я должен лететь в Рио из-за своего бизнеса и внучки, — объяснил он.

«Львёночек» боялся, что задержись он здесь ещё немного — и действительно должен будет жениться. А к такому шагу он пока не был готов. Старший Феррас улетел вслед за сыном. Дома Лукас уже выслушал горькое повествование заплаканной Маизы о Мел.

— Во всём виноват этот Шанди! — кричала жена. — Это из-за него Мел пьёт, курит и теперь ещё пристрастилась к наркотикам!

Начались семейные разборки не только у Феррасов. Сесеу клялся Тавиньу, что он лишь один раз курил марихуану. Но Тавиньу всё равно решил отвести сына в клинику.

— Ты должен взять туда и Мел! — попросила его Телминья.

Тавиньу удивился.

— Мел? Значит, она тоже?…

Дочь не ответила.

Далва дала адрес Мел Лукасу, и тот привёл дочь домой.

— Кто-то нарочно сунул мне в сумку наркотики! Я не наркоманка! — снова утверждала девушка. — Мать нападает на меня только потому, что я не похожа на неё.

Далва позвонила Лобату и попросила его прийти, чтобы помочь им с Мел. Лобату пришёл. Мел тотчас убежала наверх, в свою комнату.

— Вероятно, она действительно употребляет наркотики, — заметил Лобату.

— А как ты это понял? — спросил подавленный Лукас.

— Она похожа на меня… И ведёт себя так же. Самая главная ошибка большинства родителей, оказавшихся в подобной ситуации, — не признавать то, что они уделяли мало времени своим детям. Вам нельзя лгать Мел, а надо постараться войти к ней в доверие, стать к ней ближе…

— Ты прав, — согласился с ним Лукас. — Мы постараемся…

— А ты оставил бы Жади рад Мел? — вдруг спросила Маиза.

Лукас сосредоточенно кивнул.

— Ради Мел — да…

— Вам нужно связаться с Шанди, он имеет на неё большое влияние, — посоветовала Далва.

— Ни за что! — крикнула Маиза.

— Для начала нам необходимо найти специалиста-нарколога, — сказал Лукас.

Он признался нянюшке, что хотел бежать с Жади, но сейчас он должен быть рядом с Мел. Он только немного отложит свои планы. Маиза теперь твердила, что во всём виноват Лукас. Он поднялся в комнату Мел и обнял дочь.

— Я очень тебя прошу бросить алкоголь и наркотики, пока не поздно, — сказал он. — А я во всём помогу тебе и Шанди. Ты можешь жить своей жизнью и делать всё, что захочешь. Разве арест не пробудил в тебе сознание, не помог осмыслить жизнь?…

Мел слушала его со скукой.

— Мне нужно собственное жильё, и тогда я брошу наркотики, — отозвалась она.

— Я найду тебе квартиру поближе к нашему дому, — пообещал Лукас.

Он сообщил Маизе, что Мел обещала бросить наркотики.

— Это всё, чтобы на неё обратили внимание! — повторила свою излюбленную мысль жена.

— Нет никакого смысла выяснять, почему она это делала! И ты должна стать более либеральна с Шанди!

Эскобар тоже пробовал разобраться с сыном, но Нанду не желал с ним говорить. Эскобар пообещал показать ему новую квартиру, но сказал, что автомобиль сыну купит не сразу, не получится. Эскобар терялся в догадках, чем Алисинья могла насолить Эдне и Кларисси, ведь она — прекрасный человек. Она сказала ему, что именно Кларисси подталкивает сына к наркотикам и советует ему жить одному.

Этому «прекрасному» человеку из Феса позвонила Иветти, и Алисинья объявила, что на работе всё отлично, и она обо всём заботится. — Иветти объяснила, где необходимые мне документы? — спросил Роджер.

Алисинья развела руками.

— Она указала на папку, которая оказалась пуста, но я попробую всё уладить.

— Иветти нужна мне уже на этой неделе, — сказал Роджер.

Он начинал злиться и попросил Зейна позволить ему уволить Иветти и взять на её место Алисинью.

Хозяин согласился.

А Алисинья уже вовсю изменяла Эскобару с Миру, обманывая сразу обоих. Зато потребовала от Эскобара немедленного решения их вопроса.

— Нам пора пожениться! — твердила она Эскобару.

— Эскобар так изменился! Я хочу с ним расстаться! — говорила она Миру.

Эскобар собрал чемоданы и поехал к Алисинье. Действительно, пора было решить их семейный вопрос. Но войти в квартиру он не сумел: Алисинья сменила замок. Он отправился в бар, чтобы поговорить с Алисиньей.

— Не мешай мне работать! — заявила она. — Ты забыл, что дал мне десять дней на размышления! Ты эгоист!

На следующий день Алисинья пришла к Эскобару в клинику и объявила, что их связь была ошибкой.

Назира стала яростно упрекать Мохаммеда.

— Ты нашёл жениха и невесту для детей, а как же я?! Неужели ты считаешь, что я должна умереть одинокой?!

Абдул пообещал Назире, что уже завтра она встретит своего мужа, и та стала готовиться к встрече. На завтра Назира увидела двух красивых молодых людей, не замечая седого старика рядом с Абдулом, а он, конечно, и оказался её женихом.

Назира впала в ярость.

— Мне нужен муж, а не мумия! — закричала она Абдулу. — Вы все просто издеваетесь надо мной!

Амим и Самира тоже были в ужасе от своих невесты и жениха: девочка оказалась слишком толстой, а мальчик — чересчур маленьким.

— Я не выйду за этого коротышку, выбранного отцом! — заявила Самира матери.

Латиффа её успокоила.

— Твоё замужество ещё нескоро!

И Самира уселась рисовать сердечки с именем Роберту.

— Кто это? — спросила мать. — Ты должна сказать мне правду! Я прошу тебя не влюбляться в него!

Но дочка упрямо молчала.

Дядюшка Али по просьбе друга бродил по развалинам. Что это им всем так глянулись эти камни? — сердился он.

Он увидел Албиери, который вновь вернулся сюда из гостиницы, и столкнулся с Лео. Они посмотрели друг на друга.

— Лукас?… — пробормотал Али.

— Меня уже второй раз путают с каким-то Лукасом, — сказал Лео отцу. — Кто это? И почему этот незнакомец так странно рассматривает меня?

Не дождавшись ответа, Лео ушёл. Али перевёл недоумевающий взгляд на друга.

— Ты всё понял?… — прошептал профессор.

— Это клон Лукаса?

Учёный кивнул.

— Он смотрит на Жади! Уведите его! — вдруг раздался крик Зорайде.

Албиери встревоженно переглянулся с Али. Лео увидел Жади… Это судьба, подумал дядюшка Али.

Доктор бросился на крик и увёл крестника.

— Ты не можешь вести себя здесь так, как в Бразилии, и глядеть на женщину с открытым лицом! — начал он объяснять.

— Но я видел не просто женщину, а ту, которая мне мерещилась в моих снах и мечтах! — ответил Лео. — И она тоже узнала меня!

— Дядя, на меня смотрел Лукас, Лукас из прошлого! — закричала Жади.

— Пришёл Судный день… — пробормотал Али.

— Это знак! Ты должна выбрать между будущим и прошлым! — сказала Зорайде.

Рядом молился Али…

— Я хочу снова увидеть этого человека… — пробормотала Жади.

Потрясённый Али долго бродил по краю пустыни. Вернувшись домой, он объяснил Зорайде, что это был второй Лукас, и Албиери создал его в лаборатории. Служанка его не поняла.

Зорайде сказала дома Зейну, что Жади стало нехорошо, и она почти потеряла сознание. Он забеспокоился.

— Тогда мы уедем в Рио быстрее, чем планировалось.

— Я пойду в гостиницу, я хочу уйти от своего прошлого, — объяснила ему Жади, и Зейн пошёл вместе с ней.

Он ничего не понимал.

— Что ты подразумеваешь под «прошлым»?

— Я всю жизнь любила человека, который ничего ради меня не сделал… Я никогда не жила в настоящем, постоянно вспоминая о прошлом… — ответила Жади.

— А как его зовут? — спросил Зейн, но она ушла от ответа.

— Я сбежала, чтобы избежать искушения. Всё, чего я хочу — это уехать из Марокко. Саид почти ничего для меня не значил…

Лео увидел Зейна, уводящего Жади, и слышал, как Зорайде называла её по имени.

— Жади… — задумчиво повторил он и ловко смешался с группой туристов, среди которых оказалась Иветти.

Она обернулась и увидела его. Он улыбнулся ей.

— Привет! Помнишь, как ты меня поцеловала в Рио? Я был одет бедуином…

Иветти изумлённо прикоснулась к Лео.

— Ты реален?

— Все считают меня странным… — признался он ей. — Моя настоящая мать умерла, когда я был совсем маленький. Меня воспитали в Бразилии.

— Мне нужно обратиться к психиатру… — пробормотала Иветти. — Я смотрю на одного человека, а вижу другого…

В гостинице Лео дал Иветти выпить, и она попросила его рассказать о себе.

— Да я не знаю всего! — махнул он рукой. — Отец только собирался мне раскрыть какие-то тайны…

Он говорит о Леонидасе, подумала Иветти. Это его сын… Подлец этот львёночек! Сколько времени скрывал всё от меня!

— Ты уедешь с отцом в Бразилию? — спросила она.

Лео кивнул.

— А я невеста твоего отца… Точнее, была ею, но не сумела выдержать его вечной лжи! Он врёт на каждом шагу!

Юноша вздохнул.

— Ты красива…

— О поцелуе в баре забудь! — приказала Иветти.

Она рассматривала появление Лео, как знак того, что Диогу простил её.

— Я не знала твою мать, но была знакома с твоим братом… А ты давно знаешь своего отца?

— Он растил меня в детстве, потом исчез, я жил с женщиной, которую считал матерью, а затем снова появился отец. Совсем недавно… А ты знакома с моей названной матерью?

— Конечно, — кивнула Иветти. — Деуза жила со мной во время беременности.

Она никак не могла представить, что Деуза была близка с Леонидасом. Ей необходимо выяснить всю правду. Так же, как и Лео.

Иветти вышла из гостиницы и увидела Албиери.

— Я всё знаю! Я говорила с Лео! — закричала она. — Вы с Леонидасом просто гадюки!

Зейн сообщил ей, что Леонидас оставил ей письмо. Он вместе с Эдной, тоже приехавшей в Марокко, пробовал успокоить Иветти, но безуспешно.

Зейн отвёл Эдну в гостиницу, где жил Албиери. Эдна сразу увидела мужа в ресторане.

— Расскажи, ради кого ты задумал бросить меня? — спросила она его. — Я посвятила всю свою жизнь тебе…

Эдна снова ревновала мужа и подозревала, что во всём замешана женщина.

— Я делал всё для человека, которого не существует… — ответил профессор.

Он решил показать ей Лео. Но когда они вышли на улицу, юноша исчез…

Его увела с собой Иветти. Они договорились вместе лететь в Рио.

— Аугусто, я советую тебе рассказать людям всю правду, — сказал Али другу. — Аллах тебя не поймёт, но люди могут вполне.

— Я был привязан к Диогу и не люблю Лео, — попытался объясниться профессор. — Я лишь хотел оживить погибшего крестника. И я боюсь реакции самого Лео, Леонидаса и Лукаса. Я очень любил Диогу, это был единственный человек, который меня понимал…

Албиери признался Эдне, что не смог найти Лео. Она не знала, что сказать Деузе, которая звонила ей и тревожилась о судьбе сына.

— Позвони в полицию, — попросила Эдна мужа.

— Давай немного подождём… — ответил он.

— Но мы уже ждали два дня! Ты должен был сказать мне о том, что перепутал эмбрионы.

— Всё куда серьёзней, чем ты думаешь, — грустно отозвался доктор.

Далва позвонила Шанди. Он удивился, узнав, что Мел собиралась купить что-то для дома на деньги отца, которые тот ей дал.

— Мел ничего не покупала! — сказала Шанди. — А когда я звоню ей на сотовый, она тотчас отсоединяется.

Телминья объяснила Далве, что она и Мел больше почти не видятся.

Лукас хотел обратиться в полицию, но Маиза запретила ему это делать. И оказалась права. Мел возвратилась домой, правда, ничего не объясняя. Её встретил только что прилетевший из Марокко Леонидас.

— А куда ты дела те деньги, которые дал тебе отец? — спросила Далва.

Девушка ничего не ответила и вновь бесследно исчезла из дома. В последнее время она без конца растворялась и появлялась снова, на манер привидения.

— Нужен врач! — констатировал старший Феррас. — Мел во многом похожа на Лукаса, но я в ней ошибся. Я видел в ней целеустремленность Диогу и возлагал на неё большие надежды.

Лукас и Маиза решили съездить в квартиру Мел и Шанди.

— Нам нужно поговорить с тобой, — спокойно сказал дочери Лукас. — Где те вещи, которые ты собиралась покупать на деньги, что я тебе дал?

Мел отвела глаза и робко залепетала, что ещё не успела ничего купить.

— Понятно, — протянул Лукас. — Шанди, я прошу тебя забыть все наши прежние недоразумения, — обратился он к юноше. — Иначе нам не выпутаться из создавшейся ситуации. А она становится всё сложнее и страшнее.

— Я уже ничего не помню, — ответил Шанди и пошёл варить кофе.

— Я предлагаю вам жить в нашем доме, — продолжил Лукас, когда юноша вернулся.

— Мы подумаем… — солидно ответил он.

— Мне кажется, что Мел не принимает наркотики, — сказал Лукас Маизе на обратном пути.

Она согласилась, но заметила, что успокаиваться слишком рано.

А Мел снова убежала от Шанди. Вернувшись, она опять просила прощения.

— Я устал, мне всё это надоело…— сказал ей Шанди. — Сколько можно?! Меня уволили из-за того, что я кинулся искать тебя. Я вообще не могу из-за тебя толком работать. Ты убиваешь себя и меня.

— Но я не в силах без тебя жить… — прошептала Мел.

Донна Жура обвиняла во всём девушку. Она считала, что из-за неё Шанди ничего в жизни не добьётся. Мел клялась, что избавится от своей зависимости. Уже в который раз…

Жади и Лукас встретились в Рио.

— Я хочу рассказать тебе о Мел, — начал Лукас, но Жади отказалась его слушать.

— Я по твоей милости осталась без Кадижи! — крикнула она и ударила его наотмашь по щеке. — Я потеряла из-за тебя дочь! Саид сказал ей, что она больше никогда не увидит мать! Он твердит ей, что я не люблю её и оставила её ради бразильца!

После бессмысленного и тягостного разговора с Лукасом Жади метнулась в бар к Зейну.

— Я останусь с тобой навечно, если ты поможешь мне забрать Кадижу к себе! — стала умолять его она.

— Не стоит упоминать о вечности, я её боюсь, — сказал Зейн. — А ты всё равно будешь при мне, потому что ты беспомощна, не можешь работать и даже не умеешь готовить. Твоя жизнь не имеет никакого смысла. Ты предлагаешь мне похитить твою дочь у Саида? Нет, этого не будет! Поговори с Саидом ещё раз.

— Ты такой же трус, как и Лукас! — закричала Жади.

Она выбежала из «Нефертити», и её сбил автомобиль…

Зейн позвонил Мохаммеду и Латиффе.

— Жади попала под машину, так как была расстроена и не смотрела, куда шла.

Латиффа в ужасе обвинила во всём Лукаса.

— Если моя сестра умрёт, ты один будешь виноват в этом! — закричала она ему в телефонную трубку. — Из-за тебя она потеряла дочь! Ты обманывал её всю жизнь, постоянно! И зачем только она верила тебе?!

Мохаммед обругал Зейна за нарушенное слово.

— Никто не имеет права выдать замуж женщину без её желания! — отрезал Зейн. — А вы выдали её за Саида!

— Если брат сделал что-то неправильно, он ответит на Судном дне, но это не оправдывает тебя! — не сдавался Мохаммед.

— Мы с Кадижей пойдём в больницу! — заявила Саиду Назира.

— Я не хочу ничего даже слышать о Жади, я больше ей не муж! — закричал он. — И делайте, что хотите!

Он вошёл в комнату бывшей жены и вспомнил, как она танцевала для него в начале их брака. В его ушах словно прозвучал её вопрос о том, почему он заставил её выйти за него замуж…

Рания нашла Саида в комнате Жади и разрыдалась.

— Если Жади умрёт, я поквитаюсь и с Лукасом, и с Зейном! — крикнул Саид Назире.

Латиффа позвонила в Фес и сообщила Сумайе о несчастье с Жади. Али тотчас вылетел в Рио.

Деуза не понимала, почему Иветти так рассержена на неё. Она знала, что Лео у Иветти, и не понимала, что произошло. Маникюрша решила обратиться к Матиолли.

— Вы — не мать Лео, — сказал ей священник. — Постарайтесь это понять… Это жестокая правда…

Но Деуза ничего не понимала, отказывалась слушать и решила обратиться за разъяснениями к Симоне, бывшей ассистентке профессора. Вдруг та поможет?! Ведь она наверняка что-то знает, раз готовила оплодотворение… Жулиу дал ей телефон Симоны.

Женщины встретились в ресторане.

— Я давала много фотографий Лео сеньору Албиери, чтобы он послал вам, — сказала Деуза.

Но Симона ничего не получала.

— После рождения ребёнка профессор будто помешался на мальчике, дал ему комнату в своём доме и отдалил меня от ребёнка, — продолжала несчастная женщина.

— А почему вы сразу не связались со мной?

Деуза пожала плечами.

— Не знаю… Я отправила сына к отцу, но вышло ещё хуже…

— А Эдвалду?

— Он бросил меня, когда понял, что Лео больше похож на Албиери, чем на меня или на него.

— Я тщательно выбирала донора, похожего на вас, — сказала Симона. — А когда я спросила у Албиери о вас и Лео, он сказал, что видит вас редко.

— Потом доктор увёз Лео в пустыню и сказал ему, что я — не его мать. Ведь Лео белый…

— Вы могли родить белого ребёнка, если мужчина был белым… Но донор был тёмным… Я это отлично помню… — смущённо сказала Симона. — Это странно…

Она отправилась в клинику, собираясь говорить с Жулиу, и узнала, что Эдна вернётся из Марокко завтра. Симона хотела услышать версию всего произошедшего с Лео.

— Албиери сделал ошибку, перепутав эмбрионы, — объяснил ей Жулиу.

— Но это невозможно! — воскликнула Симона. — Не было никаких эмбрионов, только тридцать две яйцеклетки. Хотя Деуза уже была готова к оплодотворению, Албиери немного задерживал операцию. Он сказал мне, что оплодотворит яйца вечером, и остался допоздна в клинике. Я провела искусственное оплодотворение, а наутро пришёл Албиери и настаивал на том, чтобы в отчёт было занесено, что сперма донора не использовалась. Он сообщил мне о лаборанте, который был уволен. А раз сперма донора не использовалась, речь не могла идти о перепутывании эмбрионов!

Жулиу задумался…

На следующий день Симона получила конверт от Деузы с фотографией Лео. Почему она послала мне фотографию Лукаса? — удивилась Симона. Она пришла к Деузе, чтобы спросить по поводу фотографии, и была потрясена, увидев Лео.

Деуза почти догадывалась о правде. Албиери мог что-то сделать с генами Лео в лаборатории, думала она, но что именно?!

— Лео — клон, сделанный в лаборатории, — пробормотала изумлённая Симона, и помчалась к Жулиу.

— Но было два эмбриона, и ты внедрила не тот, что нужно! — ответил он.

— Был только один эмбрион! — заявила Симона. — Я это отлично помню!

Тайна профессора перестала быть тайной.

Встревоженный Лукас пришёл в больницу и спросил Зейна и Мохаммеда, как чувствует себя Жади.

— Доктор уверяет, что всё будет хорошо, — сказали ему.

У Жади сидела Латиффа.

— Я была расстроена и совсем не глядела посторонам, — объясняла Жади сестре.

— Пришёл Лукас и просит разрешения увидеть тебя, — сказала Латиффа, переговорившая с заглянувшим в палату мужем.

Жади покачала головой.

— Я думала, ничто и никто не сможет разлучить нас, но теперь поняла, что просто сошла с ума.

Мохаммед сказал Лукасу, что Жади замужем за Зейном, и его присутствие здесь — это акт неуважения к законному супругу.

— Я буду держать вас в курсе состояния Жади, — пообещал он, и Лукас уехал.

Жади рассказала сестре о молодом Лукасе, которого она видела. Латиффа не поняла её.

— Это был знак того, что я всего лишь хотела вернуться в прошлое. И теперь я больше не стану обманываться и буду жить настоящим, — сказала Жади. — А он был такой же, что и двадцать лет назад. Я могу отказать сегодняшнему Лукасу, но не прошлому… Я молюсь, обещая, что больше никогда не увижу его.

— Тебе надо отдохнуть, — жалостливо вздохнула сестра.

Потом Жади навестил Зейн.

— Я попробую вернуть тебе дочь, — пообещал он. — Но, конечно, так, чтобы не нарушать закон.

А Кадижа тоже яростно боролась за свою судьбу. Она клялась отцу, что её мать любит его, и просила отца её вернуть.

— Твоя мать любит бразильца, именно поэтому Саид оставил тебя у себя, — убеждала её Рания.

— Это правда? — спросила девочка Латиффу.

— Правда! — опередила невестку Назира.

Кадижа поверила не слишком. Она была умненькая девочка. И она зорко приметила, как тоскует и мечется Рания.

Вторая жена видела, что её муж перестал улыбаться с тех пор, как уехала Жади. Он признался брату, что всё ещё думает о Жади, хотя между ними всё кончено.

Кадижа перешла к активным действиям. Она понаблюдала за Ранией и Аминой, разглядывающих вещи для будущего ребёнка и поглощённых этим, и ловко высыпала пачку соли в баранину, которую Рания готовила для Саида.

Он скривился.

— Что это? Страшно пересолено! — пожаловался Рашид.

Рания ничего не понимала. Она получила письмо Жади для Али. Племянница рассказывала ему о предложении Зейна — через шесть месяцев он может завоевать её любовь или отпустить. Писала о своих сомнениях. О том, что попытается полюбить Зейна, так как в Марокко видела тень юного Лукаса. И, поняла, что не любит его сейчас, а любит того мальчика, который встретился ей двадцать лет назад.

Жади не догадывалась, что Лео непрерывно думал о ней.

Вечером прилетел встревоженный Али. Мохаммед успокоил его, сказав, что с Жади всё хорошо, и там дежурит Зорайде.

— Дядя, Рания наговорила Кадиже, что мать не любит её и бросила! — тотчас пожаловалась Латиффа. — Надо что-то делать…

— Я подумаю, — пообещал Али.

А Жади уже стала понемногу вставать и с помощью верной Зорайде встретила в аллее больницы Кадижу. Но дочка отвернулась от матери…

— Я интересую Зейна только потому, что недоступна ему! Во всём виноват Лукас! Я ни за что больше ни в кого не влюблюсь и вернусь к Саиду! — в отчаянии сказала Жади служанке.

Ей снова предстояло сделать выбор.

Жади попросила у Зейна развода.

— Я хочу вернуться к Саиду! — сказала она. — Я искала любовь всю свою жизнь, каждый день и каждый час! Но когда она была совсем рядом, то таяла, как мираж в пустыне. Некоторые созданы для любви, а некоторые — нет. Я разочаровалась в любви. Я тебе не нужна, и ты бросишь меня, как только я скажу тебе, что люблю тебя.

— Хорошо, — согласился Зейн, — но пусть Али будет свидетелем и советчиком развода. Хотя Саиду ты тоже уже не нужна. Правда, я думаю, что он специально настраивает против тебя дочь, чтобы ты к нему вернулась. Это желание взять реванш и остаться победителем.

Развод был дан. Жади искренне поблагодарила Зейна.

— Я никогда тебя не забуду! — И тотчас, взяв чемоданы, взяла такси до дома Саида.

Он встретил её у ворот.

— Зачем ты пришла? Я не приму тебя!

— Я буду лучшей женой в мире! — клялась она. — Я обещаю! Ты не будешь больше ни о чём жалеть!

— Я уже слышал это прежде. Я забыл тебя, а ты пошла своей дорогой. Иди ею до конца! Каждый делает свой выбор. Уходи!

Жади пришлось уйти. Саид вернулся в дом и попросил, чтобы его оставили одного.

Жади обессиленно плелась по улице и услышала голос Лео в толпе. Он разговаривал с Матиолли о том, как может быть, что женщина, родившая его, ему не мать.

Лукас, подумала она. Нет, не может быть… А почему не может?… Надо бежать от него…

Жади пришла к Латиффе.

— Саид не принял меня…— жалобно прошептала она.

— Ты снова ошиблась, — грустно сказал ей Али. — Но мы примем тебя, если ты будешь жить по нашим правилам.

Ей ничего не оставалось делать, как согласиться.

Абдул и Мохаммед благодарили Аллаха, что у Саида, наконец, открылись глаза. Они не подозревали, что он всё время вспоминал Жади и её танцы, и проводил время в её комнате. Рания безутешно плакала, скрывая слёзы от мужа, а Кадижа наслажлась и торжествовала.

— Ты должна сделать выбор между прошлым и будущим! — сказала Зорайде Жади.

Зейн вновь просил дать ему шесть месяцев, о которых они говорили раньше. Али просил, чтобы Зейн дал сутки, чтобы всё решить. Он советовал племяннице принять его предложение и вновь стать женой Зейна.

Мохаммед твердил Латиффе, что Жади не сможет жить в их доме.

— Она так и не примирилась с нашими обычаями и религией, а значит, даже её кровное родство с нами уже не имеет никакого значения! — повторял он. — И Али не сумеет увезти её в Фес, потому что там она жить не желает и просто не способна.

А Жади ждала свадьбы Мустафы, чтобы поговорить с Кадижей на празднике.

На следующий день за обедом Саид рассказал всё Маизе.

— Я сделал то, чего от себя не ожидал — не принял Жади. Я твёрдо сказал ей «нет». И удивился сам себе…

— Я счастлива за тебя, но не за себя, — отозвалась Маиза. — Так как если у Жади нет больше мужа, она вернётся к Лукасу.

— А почему тебя это беспокоит?

— У нас большие проблемы с дочерью. Я очень рада, что ты нашёл в себе силы отказать Жади, но Лукас вряд ли ей откажет… И тогда мне придётся заниматься Мел в одиночку…

— Выходит, ничего не изменилось? — задумался Рашид. — Или даже стало ещё хуже?

Маиза печально кивнула…