Танец с судьбой

Глава 2

Наконец, Лукас очнулся. Лобату и Али пришли в больницу навестить его. Али расплылся в добродушной искренней улыбке.

Многие говорят, что весь Фес можно обойти по крышам, потому что они плоские, и расположены близко друг к другу. Но я никогда не думал, что кто-то решится на это, — мягко заметил он.

Лукас через силу улыбнулся.

— За тобой приедет Албиери. Он собирается поговорить с врачами и попробовать перевезти тебя домой, — сказал Лобату.

Али тактично удалился из палаты. Лобату взял друга за руку.

— Они хотели убить меня, — прошептал очень серьёзный и мрачный Лукас.

От его деланной улыбки не осталось и следа.

— Тебе показалось. Саид очень беспокоится, и всё время спрашивает, как ты, — попытался разуверить его приятель.

— Я не хочу возвращаться в этот дом. Из больницы поеду сразу в Рио, — сказал Лукас. — А как она?

— С ней всё в порядке. Только не проси ничего передавать ей, мы и так очень рисковали.

— Я боюсь, с ней что-нибудь случится, — пробормотал Лукас.

Лобату утешающе похлопал друга по руке и улыбнулся.

Жади сидела на кухне и размышляла. Её уединение прервала неожиданно подлетевшая к ней взволнованная Зорайде.

— Я узнала, невесту Саида зовут Рания, и она очень красива. В прошлый раз, когда Саид хотел жениться, тебе удалось расстроить его свадьбу. Почему ты не попробуешь сделать это сейчас?

— Пусть женится… Это к лучшему, Зорайде… Если он полюбит другую, быть может, его сердце смягчится. А если она ещё и сына ему родит, тогда он успокоится, перестанет преследовать Лукаса и оставит меня в покое…

— А Кадижа? — Зорайде бросила взгляд на танцующую посреди кухни девочку.

— Саид не решится её огорчать, а она захочет остаться со мной.

— О, Аллах, пусть будет всё так, как ты думаешь! — служанка многозначительно и недоверчиво покачала головой.

За дверью послышался голос Али. Жади тотчас бросилась к дядюшке в гостиную.

— Как он? — обеспокоенно спросила она.

— Так же, как и ты, расплачивается за то, что поддался своим чувствам, — дядюшка оставался привычно невозмутимым.

— Он поправится?

— Физически да… С какой лёгкостью ты ломаешь себе жизнь! Не надо было идти против Саида, зря ты делаешь всё наперекор…

— Я не хотела идти против него, так получилось.

— Человек никогда не должен открывать дверь, если не уверен, что сможет закрыть её, и наоборот. Никогда не бросай копьё, раз у тебя не хватит сил отразить ответный удар! — Дядюшка обожал говорить «образно».

— Всё могло бы сложиться по-другому, если бы вы не разлучили меня с Лукасом, — Жади попыталась конкретизировать очередной мудрый закон Али.

— Одному Аллаху известно, почему так случилось. Только Ему ведомы тайны судеб. — Дядюшка предпочитал всегда оставаться в стороне от любых принятых им же самим решений.

Так эта тема закрылась сама собой.

Саид сообщил Кадиже, что собирается взять вторую жену. Девочка слегка смутилась и вопросительно взглянула на мать. Но та улыбнулась.

— Я рада за отца…

И Кадижа тоже просияла. Она считала, что главное — быть не единственной, а первой женой, желание быть единственной женой — это эгоизм, а эгоизм — грех.

Но в спальне Жади, не выдержала.

— Когда он остановится, Зорайде, когда?! — обратилась она к вошедшей служанке.

— Саид похож на сосуд, в котором много лет всё бродило, а теперь он взорвался. Он не знает, как сделать тебе больнее, и очень хочет это сделать, — покачала головой Зорайде.

— Я хочу увидеть Лукаса! — сказала Жади. — Очень хочу… Возьми меня с собой на базар!

Та не соглашалась, она боялась новых выходок своей любимицы. Но остановить Жади было невозможно. Она напросилась сходить на рынок при муже и дяде, якобы собираясь купить украшения для дома.

— О, Аллах, ты погубишь меня и всех нас! Меня выведут на площадь, и будут бить плетьми! — причитала Зорайде, шагая по базару с Жади.

— Никто ничего не узнает!

— Аллах, я всегда боялась этого наказания! Я с детства молила Аллаха, чтобы он избавил меня от наказания плетьми… Тот, кто видит зло и молчит о нём, становится соучастником грешника. В судный день Аллах спросит за всё! Даже если я буду молчать, мой язык будет свидетельствовать против меня.

Жади, не слушая её, потащила служанку к магазину. Она присмотрелась к чёрной парандже, и в её глазах засверкали знакомые хитрые огоньки. Зорайде обхватила голову руками. Ох, что-то теперь будет…

Но охваченная энтузиазмом и воодушевлённая своей фантазией Жади не обращала на страдания своей помощницы ни малейшего внимания. На этот раз она задумала применить не просто чадру для маскировки, а облачилась в настоящую паранджу. Бедная служанка была уверена, что кто-нибудь обязательно увидит их, и тогда случится беда. Но Жади лишь посмеивалась. Через сеточку в чёрном одеянии светились её сияющие глаза. Она оставила Зорайде одну, пообещала вернуться через час и скрылась за поворотом. Служанка боялась даже сдвинуться с места, стоя в узком безлюдном проулке…

Явившись в больницу, Жади сразу увидела Лобату, разговаривающего с врачом. Кругом сновали женщины-врачи в белых костюмах, с платками на головах. Жади стала ждать удобного момента, когда Лобату отойдёт от входа в палату. Но главная опасность, о которой Жади не подозревала, скрывалась в самой палате. Лукаса пришёл навестить и дядюшка Абдул. Он сидел на стуле рядом с кроватью.

— Наш город Фес очень красивый, если смотреть на него с крыш. Но не надо было делать этого ночью, тем более, в одиночку. Почему вы не попросили сопровождающих помочь вам?

— Сглупил, — сказал Лукас.

Ему уже порядком надоела болтовня Абдула, но тот никак не успокаивался и продолжал твердить о том, что на всё воля Аллаха.

Наконец, Лобату наговорился с врачом и ушёл. Жади подошла к двери палаты и решительно открыла её. Аллах, помоги мне, мысленно попросила она, встретившись взглядом с дядюшкой Абдулом, тут же извинилась и вышла. Абдул решил, что женщина ошиблась палатой. Жади вылетела за дверь и отбежала подальше, ожидая теперь, когда уйдёт Абдул.

— Да хранит тебя Аллах! — Абдул наговорился и направился к двери.

Лукас помахал ему вслед.

И тотчас в палату вошла женщина в парандже. Лукас сначала удивился, а потом всё понял и засиял. Жади сняла неудобное и непривычное облачение и с улыбкой кинулась обнимать любимого.

— Как ты себя чувствуешь, что они с тобой сделали? — тревожно спросила она.

— Не знаю, хотели ли они что-то сделать… Мне так показалось, и я решил бежать. А другого пути бегства, кроме как по крышам, у меня не нашлось, — признался Лукас. — Всё получилось очень нелепо…

Жади сжала его руку в своей и поцеловала.

— Я так боюсь снова потерять тебя… — прошептала она.

— Ты никогда меня не потеряешь… И не теряла.

— Но жизнь может опять разлучить нас, — продолжала Жади делиться своими страхами.

— Не разлучит.

— Я не хотела больше с тобой встречаться, Аллах свидетель, не хотела! Я спокойно жила с Саидом, но сейчас я уже не могу обрести тот же покой, не смогу вернуться к прежней жизни. Казалось, счастье так близко, и надо же было Саиду вернуться и всё испортить… А теперь… Что мы будем делать? — она погладила Лукаса по лицу.

— Просто нам будет сложнее, только и всего. Жизнь будто играет с нами, ставя перед нами всё новые препятствия, но мы уже столько преодолели… Значит, справимся и с другими, — уверенно сказал он.

— Тебе придётся пролежать в постели два месяца.

— Я знаю. Врач говорил.

— Ты уезжаешь в Бразилию, а я боюсь, что Саид больше не возьмёт меня с собой, ведь он… – Жади замолчала.

— Он узнал о наших планах?

— Точно не знаю, но Саид всегда ревновал меня к тебе. Он считал, что мы с ним не смогли быть счастливы из-за тебя, я не сумела забыть тебя…

— Моя жена тоже так думает, — отозвался Лукас.

— А что думаешь ты?

Лукас посмотрел на неё обожающими глазами.

— Без тебя моя семейная жизнь была бы спокойной. Вероятно, я бы даже считал, что счастье — жить без волнений, иметь хорошую работу… Но разве можно было довольствоваться этим, узнав, что такое настоящее счастье?! Я остался пока со своей женой, потому что мне безразлично, с кем жить без тебя. Любая другая женщина — всё равно не ты.

Жади улыбнулась и услышала, как щёлкнул дверной замок. Она быстро накинула паранджу.

Вошла врач и пожелала больному скорейшего выздоровления. Когда женщина ушла, Жади снова скинула верхнее одеяние. Лукас взял её за руку.

— Знай одно: я уже не поверну назад! Меня больше ничто не остановит, я пойду на всё, но мы будем вместе!

— Я тоже пойду, на всё, я больше ничего не боюсь, — взволнованно ответила она.

— Как только я встану с постели, сразу приеду за тобой, где бы ты ни была. Мир так велик, в нём найдётся место для нас двоих!

— А я тем временем получу развод! Я заставлю Саида развестись со мной, вот увидишь, заставлю! — и Жади наклонилась и поцеловала Лукаса.

Жади и Зорайде вернулись домой.

— У тебя слишком радостный вид! Смотри, как бы этого не заметили, — предостерегла служанка.

— Но её любимица продолжала светиться улыбкой.

Саид мило болтал с кем-то по телефону.

— Конечно, я полностью полагаюсь на твой вкус… — говорил он. — Приеду на следующей неделе… Буду очень рад встретиться с тобой… Целую, пока…

Положив трубку, он с воодушевлением поведал супруге, что Маиза подобрала им дом в Бразилии.

— Я не знала, что вы так близки, — удивилась Жади.

— Да, близки, — довольно улыбнулся Саид. — Маиза интересный человек и красивая женщина, верно?

Он упорно преследовал свою цель разбередить душу жены.

— По-моему, ничего особенного, — покачала она головой.

— А, по-моему, да. Красивая, умная, опытная… Такая женщина может сделать мужчину счастливым, того мужчину, который оценит её по достоинству, — Сайд продолжал сиять своей загадочной и нескромной улыбкой.

— И она сделала тебя счастливым? — усмехнулась жена.

— А это заметно? — вопросом ответил он.

Жади повернулась и стала подниматься по лестнице. Оставшись в одиночестве, Саид ещё раз самодовольно улыбнулся. Но велика ли победа — завоевать Маизу, которая сама преподнесла ему себя на блюдечке? Или Саид просто не заметил, как его поймали в очередную ловушку?…

Мел и Телминья подъехали к бару Журы, матери Шанди, на такси. Телминья попросила кого-то позвать Шанди, и Мел засомневалась, правильно ли она делает, ведь тот может не захотеть её видеть. Но подружка была полна решимости и собиралась даже сама поговорить с телохранителем.

Шанди считал, что им лучше расстаться, но когда Мел встала перед ним с блестящими от слёз глазами, сразу растаял, не удержался и поцеловал её.

Телминья ликовала: ей удалось помирить влюблённых. Но что будет дальше?… Этот вопрос не давал покоя всем троим.

Поблагодарив Телминью и простившись с ней, Шанди и Мел поехали в сад. Они устроились на скамейке.

— Нам всё-таки лучше расстаться, — настаивал Шанди. — И чем раньше, тем легче нам будет это сделать, потому что твои родители всё равно никогда не примут меня. Это ясно. А бороться с неизбежностью нельзя.

Но Мел стиснула кулачки и яростно затрясла головой.

— Мне всё равно! Мне на них наплевать! Я готова уйти с тобой!

Шанди изумился. Он не рассчитывал, что она сможет отказаться от удобств и богатой жизни ради него.

— Мел, я люблю тебя… — прошептал он.

И они снова начали целоваться.

В доме Феррасов на время о Мел почти забыли. Маиза была поглощена собой и похвасталась Лидиани, что араб запал на неё. Глаза её светились счастьем. Подруга удивилась. Она ничего не понимала.

— А разве ты не собираешься лететь в Марокко, чтобы ухаживать за разбившимся мужем? Ведь он тебя ждёт…

— Ждёт?! Очнись! Лукас поехал туда к другой, а я, по-твоему, должна лететь в Фес исключительно потому, что его Жади замужем и не может выхаживать его? Но я не мать Тереза! — отрезала Маиза.

Леонидас пытался разобраться со своими невестами — прошлыми и настоящими. Одна лишь Далва часто беспокоилась, что Мел опять с утра ничего не ела и даже не звонила домой.

Маиза отмахивалась от нянюшки.

— Я уверена, что она поступает так, пытаясь обратить на себя внимание! Ни дед, ни ты до сих пор не поговорили с ней серьёзно, так как боитесь её обидеть. И теперь лишь мне придётся заботиться о налаживании её жизни, и при этом стать настоящей мегерой! Мел уже почти считает меня таковой!

В Фес полетел Аугусто. Али, как обычно, закатил праздник в честь приезда своего старого приятеля. Опять на столе были горы еды, а вокруг танцевали танцовщицы. Жади и Зорайде стояли рядом друг с другом.

— Саид хочет, чтобы Лукас приревновал жену и вернулся к ней, — сказала Жади.

— Мне тоже так показалось. Мужчины неравнодушны к женщинам, на которых засматриваются другие. Самая большая ценность женщины – это взгляды других мужчин, — мудро произнесла Зорайде.

Саид сообщил Лобату, что теперь он будет жить полгода в Рио, полгода в Фесе.

Али увлечённо беседовал с другом.

— Ну, ты ещё не создал своего клона? — спросил он.

Албиери улыбнулся.

— Признаюсь тебе… Я давно создал клон Лукаса, и ему сейчас столько же лет, сколько было Лукасу, когда тот впервые приезжал в Марокко.

Али усмехнулся шутке, но продолжал выспрашивать о клонировании. Эта тема его привлекала постоянно.

— А что бы ты почувствовал, если бы сейчас встретил своего клона? — спросил учёный.

— Испугался бы… Ведь я не могу контролировать поведение своей точной копии.

— А как бы ты отнёсся к клону другого человека?

Али нахмурился.

— Я бы опасался и его, так как он создан не по задумке Аллаха, а значит, у клона нет души.

Али волновал ещё один важный вопрос. По его мнению, клонирование может лишить людей секса. Албиери успокоил приятеля.

— Клонирование — это лишь способ завести детей для бесплодных пар. И оно никак не исключает существования самого обычного секса.

Затем друзья перешли к более животрепещущей и близкой им теме.

— Видишь, к чему привело твоё упрямство? — укоризненно спросил профессор. — Вот, например твоя племянница и Лукас… Если бы ты разрешил им быть вместе, то можно бы было избежать всего этого кошмара…

— Сухими из воды вышли бы Лукас и его отец, а моя племянница всё равно осталась бы у разбитого корыта. Она ему уже надоела, вам очень быстро надоедают ваши жёны, — настойчиво гнул свою линию Али.

Признать несостоятельность собственного решения после двадцати лет упорного его отстаивания не захотел бы никто. И пусть сейчас весь мир, который Али считал правильным, разваливался, как карточный домик, лучше остаться в стороне, чем признать свою ошибку и попытаться её исправить. Лучше снова говорить о непостоянстве западных людей, которое столь же сомнительно, как и постоянство восточных.

Жади явно веселилась после встречи с Лукасом. Саид не мог не заметить, как радостно приплясывает его благоверная. Он подошёл к ней, натянув на лицо привычную самодовольную ухмылку, и напомнил, что скоро уезжает в Рио.

— А тебе нужно полностью взять подготовку моей свадьбы на себя. И если ты не станешь ею заниматься, то тебе придётся плохо.

Саиду нравилось угрожать и держать всех в напряжении. Он плёл свою паутину, будто искусный и методичный паук… Мечтал, чтобы все его боялись. И добивался этого.

В любом случае, сейчас испугался даже Леонидас: столь необходимый ему деловой контракт не был подписан, так как Саид ещё не соизволил дать на это согласие. Зато он надумал великодушно навестить Лукаса в больнице. Этакий благородный жест… Пусть все видят, что Саид Рашид не затаил никакого зла к сопернику!

Всё с той же хитрой ухмылкой он пожелал Лукасу выздоровления и загадочно бросил вскользь, что всё могло закончиться гораздо хуже.

— Не нужно ли что-нибудь передать Маизе? — спросил он как бы, между прочим, уходя.

Лукас отрицательно покачал головой, но задумался, что же может связывать мужа Жади и его жену… О дочери он вспоминал редко.

Мел проводила вечер у себя дома в компании с друзьями Нанду, Сесеу и Телминьей. Таким образом, она пыталась избавиться от тягостных мыслей. Приехавший с работы Леонидас, сразу позвал внучку в кабинет для серьёзного разговора.

— Сейчас что-то будет, — настороженно заметил Сесеу.

— Держись, Мел! — поддержал девочку Нанду.

— Спокойствие, Мел! — сказала Телминья.

Когда девочка ушла за дедом, её приятели взволнованно вздохнули. Мел села рядом с дедом и решительно поставила ему ультиматум.

— Я встречаюсь с Шанди, и ничего уже не изменишь! Вам всем придётся с этим смириться, иначе я уйду из дома и буду жить с ним! Я говорю абсолютно серьёзно! Я никому не позволю вмешиваться в мою личную жизнь! Я знаю, мама уже утверждала, что Шанди встречается со мной только из-за того, что я твоя внучка. То есть из-за наших денег. Но это неправда! Шанди не таков!

— Так считает мама, а я ещё ничего не сказал. Давай поговорим, — вкрадчиво и мягко предложил Леонидас.

Он продолжал проявлять чудеса терпимости и даже казался вполне искренним.

— Я не за и не против твоего романа, — сказал он внучке. — Но я хочу узнать Шанди, приглядеться к нему. И тебе тоже советую, получше присмотреться к своему избраннику и побольше времени проводить с ним.

— Я уверена, Шанди тебе понравится! — заявила Мел. — А ты не найдёшь ему работу у себя?

Леонидас кивнул.

— Пригласи его как-нибудь сюда, к нам, я с ним побеседую.

Счастливая Мел обняла деда.

— Я тебя обожаю! — воскликнула она и убежала к друзьям.

А Леонидас отправился в комнату невестки. И тут маски были моментально сброшены. Старший Феррас признался, что ему вовсе не нравится роман внучки и телохранителя, но он решил занять нейтральную позицию.

— Однажды я уже серьёзно ошибся с Лукасом, — вздохнул он. — И эта история не даёт нам, спокойно жить по сей день. Во всём этом лишь моя вина. Если бы в своё время я позволил сыну уехать в Марокко, принять мусульманство и жениться, то уже через неделю он бы вернулся в Рио и попросился бы домой, а сейчас об этом уже никто бы не вспоминал. Так что давай не будем препятствовать романтическим порывам юной, в чём-то закрепощённой девушки и подождём, пока всё закончится само собой.

Но Маиза продолжала негодовать. Она считала, что если не разлучит Мел с Шанди, то дочь будет обвинять её в этом до конца жизни. Леонидас усмехнулся.

— Но если ты разлучишь Мел с Щанди, она тоже будет обвинять тебя в этом до конца жизни!

Жади и Зорайде брели по рынку и беседовали о том, что дядя Абдул сватает Сумайю, свою племянницу. Жади считала глупой блажью замысел Абдула побыстрее выдать замуж совсем юную девочку.

— Он живёт прошлым и старается следовать обычаям своего маленького городка, где он родился. А его родной город гораздо меньше, чем Фес. Он мыслит по-старому, не может привыкнуть жить современно, как мы привыкли, — пренебрежительно сказала Зорайде, когда они подошли к дому Али.

Жади в восторге от слов служанки зацеловала её.

— Я просто не могу без тебя жить! — воскликнула она. — Мне тебя послал Аллах!

Жених с семьёй уже сидели в гостиной. Сумайа плакалась Кадиже наверху. Но дочь Жади, не могла понять подругу, ведь когда она выйдет замуж, муж подарит ей много золота, а это очень хорошо. Когда Жади пришла в спальню, то Сумайа кинулась к ней на шею.

— Всё будет хорошо! — спокойно сказала Жади. — Только слушайся нас! — И все вместе они спустились на кухню.

Здесь Жади и Зорайде стали давать девочке ценные указания по поводу того, как правильно отвадить жениха. Жади засунула в рот девочке большую жвачку, а Зорайде снабдила её подносом со сладостями. Наконец женщины подтолкнули невесту в комнату и стали ждать за занавеской.

Дядюшка Абдул изо всех сил хвалил племянницу перед женихом и его родственниками.

— Таких, как она, сейчас уже не найти, воспитана по всей строгости, — с гордостью говорил Абдул.

Сам жених слишком напоминал жабу. Огромные очки от дальнозоркости ещё больше уродовали его и без того безобразное лицо. Обученная Сумайа не преминула «оправдать» похвалы дяди: она «нечаянно» опрокинула поднос со сладостями прямо на одежду будущей свекрови. Абдул обвинил во всём неудобно постеленный ковёр и решил оставить молодых наедине. Сумайа сразу подскочила поближе к жениху. В комнате стояла тишина, прерываемая только громким чавканьем жвачки. Этот раздражающий звук заставил жениха внимательнее приглядеться к невесте.

— Я провёл много лет в Бразилии… А ты воспитана в религиозных традициях? — спросил жених-лягушка.

— Мне лень молиться по пять раз в день, и я ненавижу поститься в месяц рамадан, — с детской непосредственностью ответила девочка. Выпученные глаза жениха-лягушки выразили полное замешательство. Сумайа радостно улыбнулась и пустила в сторону жениха пузырь жвачки. Как только вернулись родственники, жених посовещался с ними и тут же убежал, так и не договорившись о помолвке. Абдул остался в замешательстве. Зато женщины радостно прыгали, празднуя победу.

Саид прилетел в Рио-де-Жанейро и сразу позвонил Маизе. Он назначил ей встречу в ресторане. На свидание с женой своего соперника Рашид прихватил с собой подарок. Латиффа и Мохаммед остались уверены, что он пошёл к женщине, и начали горячо обсуждать различия их брака и брака Саида с Жади.

— Нам Аллах открыл своё благословение, а им нет! — сказал Мохаммед. — И мне очень жаль брата!

Латиффа вздохнула. Она тоже искренне жалела сестру. Саид явно ходит куда-то на сторону… Бедная Жади…

В ресторане Саид вручил Маизе коробочку с шикарным золотым ожерельем. Она ошеломлённо переводила взгляд с мужчины, сидящего рядом, на дорогое украшение. Никогда раньше ей не делали таких дорогих подарков, причём не в честь измены, а просто так… Маиза не задумывалась о том, как её грубо и примитивно покупали, и с радостью готова была продать себя…

После ужина в ресторане она, очень возбуждённая, заявилась к подруге. Та даже испугалась.

— Домой я пока не собираюсь! — заявила Маиза. — Саиду нужно было уйти пораньше, а я хочу вернуться к себе как можно позже, поэтому и надумала побыть у тебя!

Она была готова из кожи вон лезть, чтобы досадить ненаглядному супругу. Даже лечь в постель к Сайду за пару побрякушек…

— Неужели ты всё-таки осмелишься бросить Лукаса? — с тревогой спросила Лидиани.

— Смотри, — вместо ответа Маиза протянула подруге новые серьги, подаренные Саидом.

— Это целое состояние! — воскликнула Лидиани. — Тебе нравится этот Саид?

— А кому не понравится подобное обращение?

Сайд тоже выламывался, как только мог. Он даже не думал срывать свою измену, она ведь замышлялась напоказ, всё с той же определённой целью. И поэтому едва Латиффа спросила его, с кем у него было свидание, и кому он преподнёс подарок, Саид смекнул, что она обязательно расскажет всё его жене. И тотчас «признался по секрету», что он провёл вечер с потрясающе умной, удивительно красивой женщиной, и без тени стеснения заметил, что познакомился с ней с помощью Жади.

Мохаммед, в. свою очередь, паниковал по поводу поведения Назиры, которая, по его мнению, вела себя подобно западным женщинам, показывая, что она современная женщина и, по меркам мусульман, законченная феминистка. Своим волнением он заразил и Саида. Сестра не возвращалась домой, хотя было уже очень поздно.

— Ещё немного — и она снимет платок! — тревожно твердил Мохаммед.

Назира в это время стояла на улице с огромными, набитыми покупками сумками и пыталась поймать такси, безуспешно. Зато вовремя подоспел её сосед — Миру. Он ехал на мотоцикле и с радостью вызвался подвезти симпатичную даму. И хотя залезать на мотоцикл с кучей сумок оказалось не слишком удобно, эти трудности для Назиры компенсировало предложение Миру крепче держаться за него. Она не упустила свой шанс и с вожделением вцепилась пальцами в тело мужчины, платок развевался по ветру вроде паруса, ловящего ветер… То, что это харам, её уже абсолютно не волновало.

Мохаммед и Саид вышли на улицу в полной решимости разыскать свою сестру. Но она уже подъезжала к дому. Назира спустилась с мотоцикла и поблагодарила соседа. Вся семья Мохаммеда, высыпавшая на улицу, остолбенев, смотрела на довольную Назиру.

Дома Мохаммед едва не набросился на сестру с кулаками.

— Если бы это увидел дядя Абдул, то мы бы тотчас лишились дяди! — закричал он.

Саид с трудом удержал брата. Назира пришла в неистовство. Она в бешенстве стала опрокидывать себе на голову тарелки с едой и орать, осыпая братьев бесчисленными яростными обвинениями.

— Именно вы сделали меня несчастной! Я отдала вам всю свою жизнь, а что я получила взамен?! Вы эгоисты и оба думаете лишь о своём счастье! Вам на меня наплевать! У вас есть всё, а что есть у меня?! И как я встречу свою старость?! Почему я должна быть всю жизнь одинокой?! Почему?!

Латиффа и дети слушали её крики, во избежание дальнейших конфликтов не открывая дверей своих комнат.

Вылив на братьев часть своего гнева, Назира гордо ушла к себе, тем самым окончательно обескуражив Саида и Мохаммеда.

Да, жизнь на Западе сильно меняла людей из совершенно иной культуры…