Тайна моего положения

Глава 42

Открытие лавки я назначила на следующий четверг. За день до этого в просторной лаборатории царила настоящая суматоха — я, движимая волнением, скрупулезно проверяла каждый хрустальный флакон, каждую этикетку, пока Эдгард, наблюдавший за моей лихорадочной деятельностью с растущим беспокойством, не отобрал у меня очередную изящную бутылочку с переливающимся на свету содержимым.

— Всё абсолютно идеально, — непреклонным тоном произнес мужчина, слегка сжав мою ладонь. — Вы проверили каждую мелочь уже трижды. Даже отец признал, что всё безупречно.

— А если… — начала было я, оглядывая ряды флаконов на полированных полках.

— Если что-то пойдёт не так, мы это непременно исправим, — с улыбкой промолвил Эдгард, решительно потянув меня к удобному креслу у окна, и помог сесть. — А сейчас вам необходимо отдохнуть. Доктор будет крайне недоволен, если узнает о таком переутомлении.

— Не могу, — призналась, нервно теребя тонкое кружево на рукаве платья. — Слишком волнуюсь. Завтра такой важный день…

— Знаете, что лучше всего помогает от волнения? — проговорил мужчина с загадочной улыбкой, направляясь к резному дубовому шкафу и, достав небольшой флакон из темного стекла, он вернулся ко мне. — Расскажите мне историю этого аромата. Я давно заметил, как преображается ваше лицо, когда вы говорите о своих творениях.

— «Туманное утро»? — я бережно взяла флакон из его рук, поднося к лицу тёмное стекло, хранящее тепло его пальцев. — Это был первый…

— Нет-нет, — мягко перебил мужчина, присаживаясь на краешек соседнего кресла. В его глазах светился неподдельный интерес, а на губах играла легкая улыбка. — Расскажите, как создавали его. В деталях. Что вдохновило вас? О чем вы думали, подбирая ноты?

— Сначала была идея поймать момент пробуждения города, — с улыбкой заговорила, поняв его замысел. — Знаете, тот час, когда улицы ещё пусты, но из пекарен уже тянет свежим хлебом…

— И как вы это сделали?

— Начала с базовых нот — амбра и мускус для тепла. Потом добавила ноту влажного камня — это специальная композиция из…

Незаметно для себя я погрузилась в увлекательный рассказ, и предпраздничное волнение действительно начало отступать, растворяясь в теплом свете заходящего солнца. Эдгард слушал с неподдельным вниманием, его карие глаза блестели живым интересом, он задавал неожиданно глубокие вопросы, и в какой-то момент я поймала себя на мысли, что мне искренне нравится делиться с ним этими профессиональными тонкостями.

— А вот здесь, — я грациозно поднялась и подошла к сверкающей стеклянной витрине, любуясь игрой света на хрустальных гранях, — будут стоять новые ароматы. У меня есть особая задумка создать что-то волшебное для зимы.

— Расскажете? — мужчина придвинул своё кресло ближе, и скрип половиц под ним эхом разнесся по лаборатории.

— Представьте морозное зимнее утро, — начала я, плавно опускаясь назад в кресло и, прикрыв глаза, погрузилась в воображаемый мир ароматов, — когда хрупкий иней серебристым кружевом покрывает тонкие ветки деревьев, а в хрустальном воздухе пахнет…

— Эдгард? — прервал меня знакомый голос мсье Арчи, следом послышался мерный стук его трости по паркету, а вскоре старший Блэквуд появился в дверном проеме. — Надеюсь, не помешал вашей беседе?

— Нет, что вы, — я инстинктивно попыталась подняться из кресла, но старик остановил меня мягким, отеческим жестом:

— Сидите-сидите, дорогая. В вашем положении нужно беречь силы. — Его глаза лучились теплом и едва заметным озорством. — Я просто хотел сообщить, что всё безупречно и готово к завтрашнему торжественному дню. Приглашения разосланы, изысканный фуршет заказан…

— Фуршет? — удивленно переспросила, чувствуя, как брови взлетают вверх. — Но мы ведь не планировали ничего подобного…

— Я взял на себя смелость организовать небольшой приём, — мсье Арчи хитро прищурился, поглаживая серебряный набалдашник трости. На его губах играла та особая лукавая улыбка, которая появлялась всякий раз, когда он готовил очередной сюрприз. — Ничего грандиозного, просто…

— Просто весь высший свет Элшимора, — насмешливо закончил за отца Эдгард, откидываясь в кресле и скрестив руки на груди. — Я видел список гостей на твоем столе, отец. Там, кажется, даже мэр значится.

— Мсье Арчи! — укоризненно воскликнула, чувствуя, как тревога и беспокойство о предстоящем мероприятии снова поднимается горячей волной. — Мы же договаривались о скромном открытии. Только самые близкие…

— Дорогая моя, — с теплой улыбкой произнес старик, присев на край полированного стола и тростью тихонько постукивая по резной ножке. — В нашем чопорном городе «скромное» открытие — это верный путь к забвению. Нужно заявить о себе громко, чтобы…

— Чтобы леди Уилкинс лопнула от зависти, увидев новый интерьер раньше остальных? — усмехнулся Эдгард, и в его голосе прозвучали насмешливые нотки. — Особенно эти вердланские светильники, что ты заказал специально для витрины.

— И это тоже, — невозмутимо кивнул мсье Арчи, поправляя безупречный шейный платок, а его лукавая улыбка кажется стала еще шире. — Кстати, она уже трижды присылала свою любопытную горничную разузнать подробности. Бедняжка каждый раз придумывала новый предлог для визита.

Я покачала головой, но спорить не стала, в конце концов, этот удивительный человек дал мне намного больше, чем просто финансовую поддержку — он подарил мне настоящую семью, о которой я так долго мечтала.

— Только пообещайте, — заговорила я, притворно грозно сдвинув брови и стараясь придать голосу строгость, хотя уголки губ предательски подрагивали в улыбке, — что не позволите мне простоять на ногах весь вечер. Доктор будет весьма недоволен, если узнает, что его настойчивые рекомендации об отдыхе были проигнорированы.

— Торжественно обещаю спасать вас каждый раз, когда леди Монтель начнёт в сотый раз рассказывать о своей бесценной коллекции айских вееров, — произнес Эдгард, шутливо прижав руку к сердцу.

— А я, в свою очередь, обещаю искусно уводить любой разговор от щекотливой темы приданого, — лукаво подмигнул мсье Арчи.

— Приданого? — переспросила, ощутив, как краска начинает заливать щеки.

— О да, — старик грациозно поднялся, опираясь на свою любимую трость. — После того как Эдгард начал проводить здесь столько времени, в высшем обществе только и разговоров, что о предстоящей помолвке.

— Отец! — тотчас возмущенно воскликнул Эдгард, нервно одернув безупречно отглаженный сюртук.

— Что? — мсье Арчи изобразил невинное удивление, хотя морщинки в уголках его глаз выдавали плохо скрываемое веселье. — Я просто передаю светские сплетни. Кстати, мне пора, нужно проверить, как там дела с оформлением зала.

Когда мсье Блэквуд ушёл, в лаборатории на некоторое время повисла неловкая тишина, нарушаемая только тиканьем настенных часов и приглушенным шумом улицы за окном.

— Простите за это, — наконец заговорил мсье Эдгард, избегая встречаться со мной взглядом. — Отец иногда бывает… чересчур прямолинеен в своих намёках.

— Ничего, — я попыталась улыбнуться, чувствуя, как собственные щеки всё ещё пылают. — В конце концов, рано или поздно эти разговоры всё равно бы начались. В этом городе сплетни распространяются быстрее ветра.

— Эмилия… — мужчина вдруг стал очень серьёзным, и вся его фигура словно напряглась. — Я знаю, вы отказали мне тогда, и я прекрасно понимаю почему. Но, может быть… со временем…

— Давайте сначала переживём завтрашний день, — мягко перебила, торопливо взявшись за хрустальный флакон и делая вид, что внимательно изучаю этикетку. — А потом… посмотрим, — добавила чуть тише, старательно отводя взгляд от его отражения в зеркальной поверхности шкафа.

Эдгард медленно кивнул, расслабляя плечи, и я заметила, как в его карих глазах мелькнула искра надежды. А малыш снова решительно шевельнулся под сердцем, словно маленький мудрец, напоминающий о том, что время действительно обладает удивительной способностью исцелять — и глубокие раны, и застарелые обиды, и самые потаенные страхи. Нужно только набраться терпения и дать ему шанс сотворить свое волшебство.