Тайные близнецы Братвы

Эпилог — Кьяра

Год спустя…

Дом полон энергии, смех и разговоры разливаются по всем углам. Яркие цветные шары и гирлянды свисают с потолка, а любимая тема близнецов — динозавры — украшает столы и стены. Алиса и Лео гудят от волнения, носятся между гостями с обычной для них безграничной энергией, их маленькие лица светятся чистой радостью.

Семья Сержа здесь, вместе с несколькими близкими друзьями. Катя наблюдает за всем с ее обычным самообладанием, следя за тем, чтобы день прошел гладко, в то время как Серж находится в гостиной, разговаривая с некоторыми из своих коллег, которые пришли отпраздновать. Вид его расслабленного, редкая мягкость его обычно резких черт заставляет меня остановиться.

Он стал другим за последние несколько месяцев — спокойнее, внимательнее. Ко мне, к детям. Это перемена, которой я не ожидала, но которую я ценю больше, чем хочу признать.

— Кьяра, — знакомый голос Кати вырывает меня из мыслей. Она стоит рядом со мной, ее теплая улыбка — якорь в водовороте событий. — Тебе нравится?

— Да, — отвечаю я, глядя в сторону близнецов. — Дети так счастливы. Спасибо, что помогаете со всем этим.

Она пренебрежительно машет рукой, ее серьги отражают свет. — Все, что угодно для моих внуков. Они заслуживают самого лучшего.

Мой взгляд скользит по комнате, сканируя лица семьи Сержа. Есть отсутствие, которое невозможно не заметить. — Я не вижу Максима, — говорю я осторожно, сохраняя нейтральный тон.

Выражение лица Кати слегка напрягается, но она быстро скрывает это глотком шампанского. — Его не приглашали.

Эти слова меня удивляют. — Он не приглашен?

Она качает головой, ее взгляд смягчается, когда она смотрит на меня. — Серж подумал, что так будет лучше. Он не хотел сегодня никакого напряжения. Ради покая детей — и твоего.

На мгновение я не знаю, что сказать. Осознание того, что Серж принял во внимание мои чувства — настолько, чтобы исключить собственного брата — неожиданно. Он всегда был таким уверенным, таким властным, что легко забыть, что он способен на тонкость, на вдумчивость.

— Как это… любезно с его стороны, — бормочу я, и мое сердце сжимается от этой мысли.

Катя кивает, понимающая улыбка кривит ее губы. — Он заботится о тебе, Кьяра. Больше, чем я думаю, он готов признать.

Прежде чем я успеваю ответить, в комнате раздается пронзительный голос Алисы. — Мама! Папа! Пришло время подарков!

Близнецы собираются у подножия возвышающейся горы подарков, их волнение заразительно. Гости начинают вручать им тщательно упакованные коробки — чучела динозавров, пазлы, книги и одежда быстро накапливаются, когда они открывают каждую с визгом восторга.

Затем Серж выходит вперед, сцепив руки за спиной, выражение его лица спокойное, но с нотками озорства. — У меня есть кое-что особенное для вас, — говорит он, его глубокий голос привлекает всеобщее внимание.

Алиса и Лео замерли, их широко раскрытые глаза устремились на него. — Что? — выдыхает Алиса, практически подпрыгивая на цыпочках.

Серж отходит в сторону, и в комнату вбегает маленький коричневый щенок, его вислые уши и виляющий хвост вызывают у близнецов вздохи и радостные возгласы. Щенок взволнованно визжит, его крошечные лапки скользят по полированному полу, когда он мчится к Алисе, которая издает радостный визг.

— Щенок! — кричит она, опускаясь на колени, когда собака забирается к ней на колени и с энтузиазмом облизывает ее лицо.

Лео тише, но не менее взволнован, его маленькие руки нежно гладят мягкую шерсть щенка. — Он наш? — спрашивает он, глядя на Сержа широко раскрытыми, полными надежды глазами.

— Он ваш, — говорит Серж, приседая до их уровня. — Но тебе придется о нем позаботиться. Он — большая ответственность.

Близнецы торжественно кивают, хотя сияющая улыбка Алисы выдает ее волнение. — Мы сделаем это! Правда, Лео?

Лео кивает, его маленькие пальцы гладят ушки щенка. — Как его зовут?

— Это решать вам, — говорит Серж, и его голос смягчается.

Я стою в стороне, наблюдая за разворачивающейся сценой, и во мне бурлят смешанные эмоции. Щенок просто прелесть — мягкая коричневая шерсть, висячие уши и неиссякаемая энергия, присущая только молодой собаке. Но я также ошеломлена. Щенок лабрадора. Это такое большое обязательство, и хотя я думала завести его в конце концов, это не было в моем списке непосредственных приоритетов.

В Монтане растить близнецов в одиночку было достаточно сложной задачей. В то время добавление собаки к этой смеси казалось невозможным. Однако сейчас все по-другому.

— Они уже любят его, — бормочет Катя рядом со мной, ее улыбка становится шире, когда она наблюдает за близнецами.

— Так есть, — отвечаю я, понизив голос. — Просто их… много.

— Серж знает, что делает, — говорит она со знанием дела. — Он все продумал. Дети сейчас процветают. Это просто еще один шаг к построению совместной жизни.

Ее слова тяжело ложатся мне на грудь. Она права — близнецы стали счастливее, защищеннее, и заслуга Сержа в этом немалая. Дело не только в его присутствии, дело в том, с какой решимостью и заботой он вошел в их жизнь.

Серж бросает на меня взгляд, ловя мой взгляд. Выражение его лица смягчается, и на мгновение в переполненной комнате нас остается только двое. Я слегка киваю ему, и он ухмыляется, явно довольный собой.

Голос Алисы возвращает меня в настоящее. — Мама, посмотри на него, — кричит она, поднимая извивающегося щенка, чтобы я могла его рассмотреть. — Разве он не самый милый?

Я улыбаюсь, подхожу и приседаю рядом с ней. — Он очень милый, — говорю я, проводя пальцами по мягкой шерсти щенка. — Ты уже придумала ему имя?

— Мы думаем, — говорит Алиса, сосредоточенно нахмурив брови.

— Мы скоро решим, — добавляет Лео тихим, но уверенным голосом.

Серж стоит позади меня, его рука слегка касается моего плеча, когда он наклоняется. — Что ты думаешь? — спрашивает он, его голос достаточно тихий, чтобы слышала только я.

— Я думаю, ты их совсем избаловал, — отвечаю я, хотя в моем тоне нет и капли гнева.

— Они этого заслуживают, — просто говорит он, не сводя глаз с близнецов.

Когда я наблюдаю, как они играют со своим новым щенком, как их смех наполняет комнату, я не могу не согласиться. Это то, чего я хотела для них — чувства семьи, радости. Неожиданно Серж дал им это.

И мне.

Звук смеха близнецов наполняет воздух, смешиваясь с игривым лаем их нового щенка. Я стою в стороне, наблюдая, как Алиса и Лео гоняются за энергичным комком шерсти по комнате, их радость заразительна. На мгновение все кажется идеально. Дом кажется домом, полным тепла и любви, что я и представить себе не могла еще совсем недавно.

Пока я впитываю момент, рядом со мной появляется Серж, его присутствие властно, даже когда он молчит. Его рука касается моей, легкое, намеренное прикосновение, которое вызывает дрожь во мне. Я поднимаю на него взгляд, и его ухмылка смягчается, становясь более искренней.

— Пойдем со мной, — шепчет он тихим голосом.

Я колеблюсь, мой взгляд снова устремляется на близнецов, но Катя вмешивается прежде, чем я успеваю что-либо сказать, ее спокойная улыбка успокаивает. — Я присмотрю за ними, — говорит она, уже направляясь к детям.

Серж не дает мне возможности возразить, его рука скользит в мою, когда он выводит меня из комнаты и ведет по коридору. Гул вечеринки затихает позади нас, сменяясь тихой интимностью тускло освещенного коридора. Он останавливается возле больших эркерных окон, выходящих в сад, мягкий свет гирлянд снаружи отбрасывает тени на его острые черты лица.

— Серж, что…

Прежде чем я успеваю закончить, его руки обхватывают мое лицо, и он целует меня. Это не тот пылкий, жаркий поцелуй из нашего прошлого, этот мягче, глубже, пронизан нежностью, которая заставляет мое сердце болеть. Мои руки лежат на его груди, его ровное сердцебиение гудит под моими ладонями, когда он притягивает меня ближе.

Когда он отстраняется, его лоб упирается в мой, и его дыхание согревает мои губы. — Я не могу дождаться большего, — говорит он, его голос хриплый от эмоций.

— Большего? — спрашиваю я, все еще переводя дыхание.

— Дни рождения, — бормочет он, его большой палец слегка касается моей щеки. — Рождественские утра. Семейные ужины. Все это. Я хочу, чтобы каждый праздник, каждый обычный день был с тобой и детьми.

Его слова проникают в меня, согревая каждый уголок моего сердца. — Ты говоришь так легко, — шепчу я, и мой голос дрожит от тяжести всего, что я чувствую к нему.

— Это легко, — отвечает он, его руки движутся к моей талии, приземляя меня. — С тобой это легко.

Я тихо смеюсь, качая головой. — Ты сейчас так говоришь. Подожди, пока щенок не сгрызет твои туфли.

Он усмехается, редкое мальчишеское выражение озаряет его лицо. — Тогда я куплю еще обуви.

Я закатываю глаза, но улыбка, тронувшая мои губы, выдает меня. — Ты невозможен.

— Тебе это нравится, — парирует он поддразнивающим, но уверенным тоном.

Я не могу с ним спорить — больше нет. — Нравится, — тихо признаюсь я, слова падают между нами, как обещание.

Он наклоняется, его губы снова касаются моих, на этот раз медленнее, смакуя. Его руки следуют изгибу моей спины, притягивая меня к себе, и я таю в поцелуе, отпуская все сомнения, все страхи, которые я так долго держала в себе.

Когда мы наконец отстраняемся, его рука скользит в мою, его пальцы переплетаются с моими, как будто они там и должны быть. — Поднимешься наверх со мной, — говорит он, его голос тихий и интимный.

Я колеблюсь лишь мгновение, глядя на звук смеха близнецов, доносящийся из другой комнаты. — Они будут в порядке с Катей, — успокаивает он меня, чувствуя мое беспокойство.

Я киваю, позволяя ему вести меня вверх по лестнице в нашу комнату. Дверь тихо щелкает за нами, и тишина окутывает нас, как теплое одеяло. Он поворачивается ко мне, его глаза ищут мои, и тяжесть момента давит мне на грудь.

— Ты дала мне все, Кьяра, — говорит он ровным и грубым голосом. — Семья, о которой я не знал, что она мне нужна. Причина с нетерпением ждать завтрашнего дня. Я никогда этого не упущу.

Слезы наворачиваются на глаза, и я подхожу ближе, обнимая его. — И ты дал мне это, — шепчу я. — Я не знала, что у меня может быть это. Не с тобой. Ни с кем.

Его руки сжимаются вокруг меня, и некоторое время мы просто держимся друг за друга, тишина между нами говорит громче слов. Когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня снова, это медленно, нежно и наполнено каждым невысказанным обещанием, которое мы дали друг другу.

Позже мы лежим, спутавшись, лунный свет, струящийся сквозь занавески, отбрасывает серебряные узоры на кровать. Рука Сержа рассеянно скользит по моей руке, пока я кладу голову ему на грудь, его ровное дыхание убаюкивает меня, погружая в чувство покоя, которого я не испытывала годами.

— О чем ты думаешь? — тихо спрашиваю я, рисуя маленькие круги на его коже.

Он замолкает, его пальцы касаются моих. — Будущее, — признается он. — Как оно будет выглядеть. Как я сделаю его лучше для всех нас.

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него, его резкие черты смягчаются в бледном свете. — Тебе не обязательно делать это в одиночку, — говорю я, мой голос тверд. — Мы разберемся вместе.

Его губы изгибаются в легкой улыбке, и он целует меня в лоб. — Вместе, — повторяет он.

Впервые бремя прошлого кажется легче, неопределенность будущего менее пугающей. С Сержем рядом и близнецами, наполняющими наш дом своим смехом, я знаю, что мы справимся со всем, что будет дальше.

Это наше долгожданное счастье.

КОНЕЦ.