Темный полдень

17

Май

Я задержалась на мгновение, изучая дом, прежде чем решиться выйти из машины. Андрей, заметив моё колебание, остановился у двери, слегка приподняв бровь в немом вопросе. Взгляд его был терпеливым, но я чувствовала, что он не любит пустую задержку. Всё вокруг, казалось, дышало его внутренней уверенностью и силой.

Дом вблизи оказался ещё более впечатляющим. Темные деревянные балки, из которых были сложены стены, сливались с окружающим лесом, словно природа сама вплела это строение в свой ландшафт. Небольшая терраса с деревянными ступенями и перилами добавляла дому уюта, но за этой видимой простотой угадывалось умение найти баланс между естественным и рукотворным. Это место выглядело как укрытие, спрятанное от посторонних глаз, но при этом оно не теряло своего шарма и открытости для того, кто его заслуживал.

Краем глаза я заметила гараж, расположенный чуть дальше от дома, но Андрей предпочёл оставить машину снаружи, словно желая дать мне время привыкнуть к новому месту. Такое внимание к моему комфорту было неожиданным, и, если быть честной, мне это польстило.

— Входи, — мягко предложил он, слегка кивнув в сторону дома, и я, сделав глубокий вдох, выбралась из машины, ощущая, как прохладный ночной воздух обволакивает моё лицо и уставшее тело.

Мы вместе подошли к крыльцу, где Андрей открыл дверь, и я шагнула внутрь, оставляя за порогом свои последние сомнения.

Первое, что бросилось мне в глаза в доме, — это отсутствие идеального порядка. Здесь не было грязи или хаотично разбросанных вещей, но и стремления к безупречной чистоте не ощущалось. Андрей явно не утруждал себя ежедневной уборкой, но при этом дом не выглядел запущенным. Всё говорило о том, что хозяин заботится о своём укрытии, но не считает нужным переживать по поводу мелких деталей.

Большая гостиная, куда мы вошли, была освещена мягким, приглушённым светом, который создавал уютную, почти интимную атмосферу. В центре комнаты стоял большой тёмно-серый диван с немного помятыми подушками, обращённый к массивному камину. В камине тлели угли, создавая приятное тепло, от которого сразу захотелось расслабиться и отогреться после долгого времени на холоде. Перед диваном располагался низкий стеклянный столик, заставленный разномастными книгами, стопками журналов и чашкой, на дне которой остались следы давно выпитого кофе. Среди этих предметов виднелся небольшой резной нож, пара свёрнутых карт и даже старая деревянная игрушка, напоминавшая мне куколку, которую я видела на поляне.

В углу гостиной стоял книжный шкаф, но книги в нём тоже были расставлены хаотично — вперемешку старые, с потёртыми корешками, и современные издания. Над камином висела пара рамок с фотографиями природы — густой лес, озеро в тумане, и зимний пейзаж с заснеженными деревьями. Возможно, эти снимки он сделал сам, а может быть, они просто напоминали ему о чем-то важном.

На креслах, около дивана небрежно наброшенный плед, и пара разномастных подушек.

Увидев чашку, хозяин слегка смутился, быстро забрав ее со стола.

— Садись. Сейчас приготовлю чай. И баню затоплю. — Отрывисто бросил он.

При слове баня я вздрогнула.

— А может у тебя просто душ есть? — спросила с искренней надеждой, не горя желанием повторить свое приключение.

— Душ — есть. Но лучше горячая баня. Что не так?

Я села в предложенное кресло и поежилась.

— Похоже мне светит посещение психиатра…. Еще один комплекс образовался. В общем…. Я едва в бане не угорела, — щеки порозовели от спутанных воспоминаний о пережитом кошмаре. — До глюков, — добавила, ощущая, что горят уже и уши.

— Бывает. В моей — не угоришь. Главное — в первый жар не ходить.

Да сговорились вы все тут, что ли?

— Я сейчас ужин приготовлю. — Мне показалось или его лицо слегка покраснело, а может это был всего лишь отблеск от огня в камине.

— Если разрешишь… — я поднялась на ноги, — я могу помочь. Ты бы занялся баней, я — ужином. С твоего разрешения, конечно.

Вся ситуация казалась мне нереальным сном. Еще вчера я ненавидела этого человека всей душой, а сегодня он ведет меня на свою большую кухню, оснащенную по последнему слову, молча показывает где что лежит и уходит, оставляя полновластной хозяйкой.

Я прошлась по кухне: продукты и специи были разложены не то чтобы идеально, но определённый порядок всё же прослеживался, посуда была разномастной, но хорошего качества.

Быстро почистила картошку — благо картофелечистка в этом доме имелась, — закинула на противень, приправив специями и забросила в духовку. На сковородку бросила несколько уже готовых, замороженных котлет — изгаляться не стала — есть очень хотелось.

Села на высокий стул перед кухонным столом, поставив таймер, и тихо засмеялась: впервые в жизни я готовила ужин мужчине. И кому? Не тому, кто преследовал меня своей привязанностью, сублимацией любви и контролем и даже не тому, в кого влюблена сама, а дикому отшельнику, который вызывал во мне и раздражение и опасения одновременно. Но именно на его кухне — удобной, функциональной и уютной, я чувствовала себя по-настоящему комфортно!

Здесь не было навязчивой роскоши и холодной стерильности, как в жизни Баринова. В этом доме каждая вещь была подобрана с практичностью, без излишних украшений и вычурности. Не было и Диминого стремления к идеальности и чистоте, когда всё должно быть расставлено по своим местам, словно под линейку. В доме Андрея чувствовалась естественность, как будто он принимал хаос вокруг себя и не пытался его подчинить.

В какой-то момент мне показалось, что я слышу, как Андрей топит баню. Звук льющейся воды, тяжёлые шаги по полу — всё это казалось странно домашним, даже привычным, словно мы не два чужих человека, столкнувшихся на грани чужих миров, а что-то гораздо большее.

Когда Андрей вернулся, его волосы были слегка влажными от пара, черные чуть вьющиеся пряди падали на лоб, и в воздухе витал аромат сосновых дров, смешанный с тем же терпким запахом, который я уловила в его куртке. Он остановился в дверях кухни, несколько мгновений наблюдая за тем, как я готовлю, прежде чем его губы едва заметно дрогнули в слабой улыбке.

— Пахнет вкусно, — сказал он наконец, и в его голосе снова прозвучала та отрывистая, но всё же теплая интонация, которая раньше меня бы удивила, а теперь вызвала лишь ответную улыбку.

— Это просто ты голодный, — тихо засмеялась в ответ. — Остается лишь надеяться, что я нас не отравлю. Осталось минут пятнадцать и узнаем.

Андрей слегка кивнул, продолжая стоять на пороге, словно раздумывал, войти ли дальше. Его взгляд, теперь чуть смягчённый, метнулся от меня к духовке и обратно, и мне показалось, что в нём было нечто похожее на… заинтересованность или даже смущение. Но это ощущение быстро сменилось привычной сосредоточенностью.

— Нечем здесь травить, — ответил он, немного расслабляясь, и от его слов стало теплее на душе. — А если что, у меня аптечка есть.

Я снова рассмеялась. Он подошел ближе, чуть коснувшись пальцами одного из стульев, и с лёгким шорохом присел на край, продолжая наблюдать за мной.

— Не знаю, не знаю. Вдруг вместо специй у тебя толченые лягушачьи лапки, — не смогла удержаться я от шпильки. — Не зря тебя местные ведьмаком зовут….

Андрей хмыкнул, слегка приподняв бровь, и уголки его губ снова дрогнули в слабой улыбке.

— Может и не зря зовут. Только приключений в лесу ты ищешь. Не я.

— Так у меня еще домовой с банным живут, — не знаю, что на меня нашло, я не могла остановить смех. Словно выплескивала из себя накопившиеся усталость, страх и напряжение. — Я домовому даже еду оставляю, а он мне косы не плетет!

— Значит, договорилась с суседку? — в его голосе прозвучала насмешливая, но удивительно мягкая нотка. — Это хорошо. С таким соседством надо уметь ладить.

Я замерла на мгновение, осознавая, как странно звучал наш разговор, как будто в нём перемешались реальность и какая-то древняя сказка. Но этот момент был настолько настоящим, что я позволила себе снова рассмеяться, хотя и с легкой грустью.

— Нужно же мне хоть с кем-то разговаривать! — я утерла слезинки и встала проверить картошку. — Господи, какую херню я иногда несу….

Андрей не перебивал, лишь наблюдал за мной из своего угла кухни, и в его взгляде не было осуждения, скорее — лёгкое понимание. Он будто без слов соглашался с тем, что каждый справляется с одиночеством по-своему.

— Иногда надо и херню нести. — ответил он, глядя, как я колдую над картошкой. — В голове легче становится. Я с кошками говорю, — вдруг признался он.

Я замерла на секунду, а потом обернулась к нему.

— И как? Отвечают?

— Когда как, — он уже совсем не скрывал улыбки. Сдержанной, но красивой. — Это кошки — они сами по себе.

— И много их у тебя?

— Не знаю. Они приходят и уходят. Когда сами хотят. Со всей округи прибегают. Их в селе не любят. Постоянно живет только одна. Черная.

— Как у настоящего ведьмака, — ухмыльнулась я. — Но да, я тоже заметила, что в селе кошек почти нет. Это странно — обычно их много, а в этом селе — нет. Я, кстати, думала сначала, что у меня кошка поселилась, но она на кыс-кыс не идет. Так что думаю, что кормлю крысу. Ай! Твою мать! — я схватилась за горячий противень голой рукой и взвизгнула от боли.

Скорость реакции Андрея была просто невероятной. За доли секунды он оказался около меня, рукой подхватывая горячий поднос и спасая наш ужин. Быстро поставил картошку на стол и обернулся ко мне.

— Жива? Покажи, — потребовал он, не дожидаясь ответа, поднял мою руку к свету. Я почувствовала, как горит ладонь, но его спокойствие помогло мне немного успокоиться.

— Сейчас мазь принесу.

— А просто подуть и пару заклинаний? Нет? Не вариант? — морщась попыталась я отшутиться, ругая себя за неосторожность.

— Подуть — могу. А потом все равно мазь.

Андрей невозмутимо посмотрел на меня, и его серьёзность даже вызвала у меня улыбку. Он склонился ближе и, прежде чем я успела что-то сказать, действительно слегка подул на обожжённое место. В этот момент я не смогла удержаться и расхохоталась, несмотря на боль и нелепость ситуации.

— Держи, — он протянул мне тюбик, достав из одного из ящиков на кухне. — Я накрою на стол. А после ужина — баня. За банника не переживай. Он меня боится.

Странно было это все — с Андреем мне было легко. Очень легко, не смотря на его странную манеру говорить и то, что не всегда было понятно шутит он или говорит серьезно. Может быть это потому, что я не воспринимала его как мужчину. У меня не было с ним смущения как с Димой, или противостояния, как с Романом. Просто два человека на обычной кухне.

После ужина мы действительно пошли в баню — Андрей первый, я после него. Баня была совершенно не похож на мою — скорее сауна, хоть и топилась на дровах. Три комнаты: для отдыха, для мытья и горячая часть. Не смотря на это, я чувствовала себя не очень уверенно, голова все время подбрасывала воспоминания о моем последнем посещении подобного места.

— Иди уже, — тихо подтолкнул меня Андрей, развалившись в кресле в комнате отдыха, одетый в махровый халат. — Здесь подожду. Если что — кричи. Пока чай заварю.

— Хорошо, — пробормотала я, пытаясь не выдать нервозности, и направилась в комнату для мытья.

Оказавшись в теплом полумраке, где мягко потрескивали дрова в печи, я остановилась, чтобы успокоить дыхание. Тепло постепенно окутывало меня, пробираясь под кожу, смывая остатки пережитого в лесу страха. Я огляделась: стены из светлой древесины, скамейки, небольшая емкость с холодной водой — все чисто, аккуратно, но не безжизненно, как в моей бане.

Быстро скинула одежду, распустила косу, расчесывая волосы пятерней и скользнула в горячую часть, вытягиваясь на пологе. На несколько секунд затаила дыхание, однако ничего не происходило — так же тихо потрескивал огонь в камине, немного булькала горячая вода в баке. Только тепло, приятное и почти домашнее, обволакивающее с головы до пят.

Волосы быстро стали влажными и тяжелыми, начали слегка виться от влаги, разметались по деревянному пологу. Андрей был прав — горячий воздух снимал усталость и напряжение. Ни о чем другом думать не хотелось.

— Айна! — услышала из комнаты отдыха глубокий голос Андрея, — все хорошо?

— Хорошо, — выдохнула в ответ.

Провела рукой по разгоряченной коже, ощущая, как мелкие капли пота собираются на ладони. По шее, по груди, по животу. Мысленно вздохнула, прикрывая глаза — мужчины у меня не было давно, почти четыре месяца. Тело напоминало о себе, но… увы. Тот, кто был мне нужен играл со мной в свои игры, и мне это не нравилось. И все же при мысли о Диме в животе у меня запульсировало желание.

Я постаралась отогнать от себя эти мысли, сосредоточившись на ощущениях: горячий воздух, капли, стекающие по коже, мягкий жар, обволакивающий каждую клеточку тела. В конце концов я в сауне у местного отшельника думаю о другом мужчине, ну супер, конечно!

Резко убрала руку от себя и села. Так, еще немного и я окончательно выпаду из реальности. Опоил этот Хворостов меня чем-то, что ли? Я знаю-то его всего пару недель! И чувства у него не ко мне! Совсем кукушкой поехала!

Опрокинула на себя ковш холодной воды — вроде помогло. Надолго ли? Мысли нет-нет снова возвращались к Дмитрию и Наталье, которые уехали сегодня вместе. Но приняли иное направление. Нашли ли ребенка? Вернулись ли с поисков? За всеми своими приключениями я совершенно забыла о том, что произошло вчера и сегодня утром.

Странные ловушки в лесу, капище, пропавший ребенок и волчонок с раздробленными ногами…. Все это ушло на второй план в уюте и спокойствии этого дома. Но в любом случае раньше завтрашнего дня новостей мне не узнать. Андрей не станет сегодня обсуждать произошедшее, да и нет смысла настаивать — утром на все можно будет посмотреть под другим углом.

Стук в двери отвлек меня от мыслей, сердце ухнуло куда-то вниз.

— Айна? Ты в сауне? — спросил Андрей.

— Да.

— Не выходи. Я занесу тебе одежду и халат.

Скрипнула дверь, я замерла, думая, зайдет он ко мне или нет. Но дверь в сауну даже не трепыхнулась, когда мужчина занес вещи в отделение для мытья и вышел оттуда. Я снова тихо засмеялась. Да, Айка, в этом селе ты популярностью не пользуешься.

В рубашке я утонула, а халат почти волочился по полу — все-таки Андрей был серьезно крупнее меня. Но я не возражала. Чистая, приятная одежда после моей, в которой я проходила целый день, была настолько кстати, что на размер даже не стала обращать внимание.

Вышла в комнату отдыха, где Андрей разлил по чашкам черный, ароматный чай с незнакомыми травяными нотками. На столе стояли простые вафли и печенье, а рядом — маленькая чашка со сгущённым молоком, которое, вероятно, сам Андрей добавлял к чаю. В этом сочетании было что-то домашнее, простое, но тёплое, словно сам этот вечер.

Я осторожно села напротив него, обхватывая ладонями тёплую чашку и наслаждаясь её теплом. Андрей молча наблюдал за мной, но в его взгляде не было ни напряжения, ни излишней заинтересованности.

— Я удалила фото твоего дома, — помолчав, решила все-таки сказать ему это.

— Почему?

— Потому что…. так будет правильно. Я правда снимала не потому, что он твой, а потому что он — красивый. Идеально вписывается в пейзаж.

— У тебя хороший глаз, Айна, — кивнул он, тоже обхватывая чашку руками. — Произошло…. Недоразумение. Ты хороший фотограф. Очень. Я видел твои фотографии Натальи. И другие….

— Ее легко фотографировать, — мягко улыбнулась я, — она красивая. И очень оригинальная. В ней есть что-то особенное, согласен?

Андрей приподнял брови.

— Ты… ты нравишься ей, — я словно в омут прыгнула, чисто по-женски сдавая соперницу.

Андрей пристально смотрел на меня, а потом засмеялся. И смех его, как и голос, был настолько глубоким, бархатистым, что я невольно заслушалась.

— Айна…. — он покачал головой. — Я знаю. Она — ребенок. Придумала себе… меня. Она не видит правды. Она видит образ. Она сказки хочет. Понимаешь?

Я кивнула, заливаясь краской.

— Значит, я тоже — ребенок? Мы ведь ровесницы…

— Ты? Нет. Ты не ребенок. Дело не в возрасте. Ты умнее. Ты — опытнее.

— Опытнее? — я попыталась пошутить, но голос слегка дрогнул. — Это так называется, когда жизнь пару раз приложила о землю?

Андрей снова едва заметно улыбнулся, но в его взгляде было понимание.

— С чего ты это взял? — все-таки решилась спросить.

— Ты — журналистка, Айна. — Я вздрогнула, хотя понимала, что он скорее всего разузнал обо мне. — Задавать вопросы — твоя суть. Но за вечер ты меня ни о чем не спросила.

— Мы оба имеем право на…. секреты, — пробурчала я, тонко давая понять, что мне не понравилась его осведомленность. — Я здесь не по твою душу.

— Знаю. Поэтому ты в моем доме. И видишь меня как есть. Без… — он грустно усмехнулся, — прикрас. Без фантазий.

Я сделала глоток чая, пытаясь разобраться, что именно хочет сказать Андрей.

— Ты знаешь, что происходит в этом селе? Знаешь, что Хворостов и остальные уехали искать ребенка, пропавшего вчера?

— Знаю. Что тебя больше волнует? Волки? Или что Хворостов уехал с Натальей?

Кровь с силой ударила мне в лицо, полыхнули даже уши.

— Андрей! Не переходи границ!

Я упрямо сжала губы, чувствуя, как пульсирует гнев, смешанный с каким-то странным чувством разоблачения. Он словно заставлял меня взглянуть на собственные эмоции под другим углом, и это было невыносимо.

— Я не знаю, что происходит, Айна. И мне это не нравится. Пойдем спать. Завтра будем думать. Хорошо?

Я молча кивнула, следуя за хозяином сначала из бани, а после — на второй этаж дома в предложенную мне спальню.

Но на пороге он чуть притормозил, подумал.

— Айна. Они хорошая пара. Не влезай. — с этими словами он сам закрыл за собой дверь, оставляя меня полыхать в темноте маленькой спальни от гнева и обиды.

Визуализация героев будет выложена в группе в ВК "Территория Сердца"