Лима сидела на пассажирском сидении, укрывшись пледом, который Джеймс достал из багажника. Машина мягко покачивалась на неровностях дороги, но её мысли были далеко от реальности. Она смотрела в окно, где проносились огоньки редких уличных фонарей, и не могла избавиться от чувства опустошения.
— Лима, ты как? — осторожно спросил Джеймс, бросив на неё взгляд.
Она молчала, будто собиралась с силами, чтобы ответить. Наконец, глубоко вздохнув, тихо произнесла:
— Я не хочу возвращаться домой… Не сейчас.
Джеймс нахмурился, но не стал перебивать.
— Я не могу вернуться к детям в таком состоянии. Эмили и Оливер заслуживают видеть меня сильной, а я… я сейчас чувствую себя слабой. — её голос дрожал, и в нём слышалась боль.
— Лима, ты имеешь право быть слабой, — мягко сказал Джеймс.
— После всего, что произошло, это нормально.
Она покачала головой, утирая слёзы.
— Я просто хочу побыть немного в тишине, привести себя в порядок. Может быть, мы могли бы остановиться в отеле на ночь?
Джеймс на секунду задумался, а потом кивнул.
— Конечно. Я подыщу что-нибудь неподалёку.
Через двадцать минут они остановились у небольшого, но уютного отеля на окраине города. Лима вышла из машины, плотно закутавшись в плед, и последовала за Джеймсом, который быстро уладил формальности на ресепшене.
Когда они вошли в номер, Лима наконец позволила себе расслабиться. Она присела на кровать, сняв туфли, и с трудом удержалась, чтобы не разрыдаться. Джеймс присел рядом, его взгляд был полон беспокойства.
— Ты хочешь поговорить? — тихо спросил он.
Она покачала головой.
— Не сейчас. Просто… мне нужно немного времени.
Джеймс кивнул и мягко сжал её руку.
— Я рядом, Лима. Если тебе что-то нужно, скажи.
Она встретила его взгляд, в котором было столько тепла и заботы, что её защита дала трещину. Слёзы, которые она сдерживала, хлынули потоком.
— Я так боюсь, Джеймс, — прошептала она, закрывая лицо руками.
— Я думала, что больше никогда не увижу тебя, Эмили…
Джеймс осторожно обнял её, притягивая ближе.
— Ты в безопасности, Лима. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Никогда.
Она уткнулась лицом в его грудь, впитывая его тепло и силу.
— Почему это произошло с нами? — прошептала она сквозь слёзы.
— Я не знаю, — ответил он, поглаживая её по спине.
— Но я знаю одно: мы справимся. Вместе.
Некоторое время они просто сидели, обнявшись, пока Лима не подняла голову.
— Спасибо, Джеймс. Спасибо за всё.
— Ты моя семья, Лима. Я сделаю всё, чтобы ты чувствовала себя защищённой.
Она встала, вытирая слёзы.
— Мне нужно принять душ. Я хочу почувствовать себя человеком.
Джеймс кивнул, наблюдая, как она скрывается за дверью ванной комнаты.
Через некоторое время Лима вернулась, завернувшись в мягкий белый халат. Её волосы были влажными, а лицо, очищенное от слёз и усталости, светилось чистотой.
— Ты выглядишь лучше, — заметил Джеймс, поднимаясь с кресла.
— Душ помогает, — ответила она слабо улыбаясь.
Он подошёл ближе, осторожно коснувшись её лица.
— Лима, я горжусь тобой.
Её глаза наполнились слезами, но на этот раз это были слёзы благодарности.
— Ты так много для меня значишь, Джеймс.
Он наклонился, и их губы встретились. Поцелуй был мягким, но с каждой секундой становился глубже. Его руки скользнули к её талии, притягивая ближе, а её пальцы запутались в его волосах.
— Джеймс… — прошептала она, едва отрываясь от его губ.
— Я здесь, Лима, — ответил он, обнимая её крепче.
Эта ночь стала для них началом исцеления, временем, когда они могли забыть обо всех страхах и сосредоточиться только на своих чувствах.