Трейвон

Глава 10

— Она права, — сказала Богиня, наблюдая за происходящим, обращаясь к своему супругу Императору Райдену Наси.

— Нет, — возразил он. — Ты любящая и прощающая женщина, любовь моя. Ты делаешь все возможное, чтобы исправить причиненное тебе зло, но в конечном итоге им нужно учиться на своих ошибках.

— Ошибки?! Как насилие над двумя женщинами их манно можно считать ошибкой? — звезды померкли от ярости Богини.

— Успокойся, любовь моя. Я имел в виду только то, что произошло, а не сам факт насилия над Миа и Тиа.

— Они были такими молодыми, Райден, такими невинными, такими… живыми и счастливыми, — слезы наполнили глаза Богини. — Они никогда не были такими же после всего произошедшего. Как Берто мог это сделать?

— Я не знаю, любовь моя. Он всегда казался подходящим и достойным мужчиной. Никто из нас не заметил, как к этому все шло. Возможно, именно поэтому это и стало предательством.

— Эта женщина, — Богиня взглянула на Понт, — так много потеряла. В ней столько боли. Я не знаю, сможет ли она сделать то, что нам нужно, чтобы исправить то, что я наделала.

— Мы можем только наблюдать, любовь моя. Все остальное зависит только от них самих.

— Я не очень хороша в этом… только наблюдать, мне нравится больше… делать, — она вернулась в кольцо рук своего супруга, подарив ему дразнящую улыбку.

— Вы хотите, чтобы я, что…? — Гриф нахмурился, глядя на Трейвона.

— Я хочу, чтобы ты нашел более подходящую каюту для шеф-повара Дженнифер. Предпочтительно, рядом с командиром отряда Нихилом и его Эша.

— Но, генерал, эта жилая часть предназначена для офицеров.

— Я понимаю это, но мне кажется, что шеф-повару Дженнифер будет более удобно находиться ближе к кому-то из своих.

— Я… — гамма эмоций промелькнула на лице Грифа, прежде чем исчезнуть, и он напряженно ответил: — Да, генерал.

— У тебя есть что-то, что ты хочешь мне сказать, Гриф? — Трейвон очень хорошо знал своего заместителя.

— Я… я просто не понимаю, почему вы идете на такие уступки для этой женщины. Я знаю, что она была тяжело ранена на нашей территории, но чтобы перемещать ее в офицерский жилой блок, ради которого наши мужчины усердно трудились и жертвовали своими жизнями, для меня это бессмысленно. Особенно когда какому-то мужчине придется поменяться с ней каютой.

Трейвон глубоко вздохнул, повернувшись к карте на дальней стене, где были указаны местонахождения залудианцев.

— Какие каюты с удобствами свободны?

— Единственной свободной является каюта воина Ту-бо, которому нужно было вернуться домой, и она близко к каюте Нихила и хранилищам продуктов питания.

— Тогда направь ее туда. Когда Ту-бо вернется, найди ему новое жилище. И, Гриф, убедись, чтобы она была обеспечена всем необходимым. Возьми недостающие предметы из моего довольствия.

— Из вашего, генерал? — Гриф даже не пытался скрыть свой шок.

— Да, — ответил ему Трейвон, — сделай это, командир.

— Да, генерал.

Гульзар нахмурился над кастрюлей с кипящим бульоном из костей и овощей.

Когда они вернулись с перерыва, то работали над уборкой и организацией хранилищ — холодильника и морозилки. Теперь эти помещения были такими же безупречными, как и кладовка, и Джен ощутила чувство гордости, когда посмотрела на них.

— Смущен? — слегка улыбнулась Джен.

— Да, он почти наполовину уварился.

— Это должно быть так.

— Но тогда этого не хватит на всех воинов.

— Это не основное блюдо, он предназначен для того, чтобы улучшить вкус основных блюд.

— Значит, ты все равно вытащишь кости?

— Да, — Джен встала на носочки и заглянула в кастрюлю, затем потянулась, чтобы снять пробу. — Все готово. Поэтому, если ты осторожно перельешь его из этой кастрюли в эту, у нас получится процеженная жидкость.

— Процеженная?

— Да, пройдя через это, — она показала ему сито, которое нашла в кладовке. — Оно отделит жидкость от продуктов, и тогда у нас будет идеальный бульон. Аккуратно, сливай медленно. Ты же не хочешь обжечь себя, — сказала она ему, когда он поднял кастрюлю с плиты.

— Значит, овощи, которые ты сюда положила, нужно достать в конце? — спросил он, вынимая из кастрюли последний из твердых продуктов.

— На Земле, да, но не здесь. По крайней мере, здесь из них я могу сделать пюре или добавить их во что-нибудь другое, и они помогут сгустить бульон. Однако кости больше мне не нужны.

— Ты использовала их больше, чем я или любой другой.

— Спасибо, теперь мы поставим это остыть, а потом переложим на ночь в холодильник.

— Почему бы просто не поставить его туда сейчас? — спросил Гульзар, нахмурившись.

— Потому что это изменит температуру камеры, разогрев ее. Это плохо для других продуктов.

— О…

— Итак, что ты планировал сделать сегодня на последнюю трапезу? — спросила она, забирая у него теперь уже пустую кастрюлю. Поднеся ее к раковине, девушка начала наполнять ее горячей водой.

— То же самое как всегда.

— Это единственный рецепт, который ты знаешь? — спросила она.

— Рецепт? — смущенно посмотрел на нее Гульзар.

— Да, рецепт, — ответив, Джен начала мыть посуду. — Это письменный набор инструкций о том, как сделать что-то из продуктов.

— Я никогда не видел ни одного из них раньше. Я знаю только, как сделать одно блюдо, и это только потому, что Ту-бо рассказал мне, что делать, прежде чем улетел.

— Ту-бо? — Джен попыталась вспомнить, встречала ли она этого воина раньше.

— Он улетел с Понта.

— О, так он знал, как готовить пищу?

— Не совсем так, как ты, он делал только то, что я делаю сейчас.

Джен перестала мыть кастрюлю и с ужасом посмотрела на него.

— Ты говоришь, что пища для последней трапезы, которую вы все принимаете каждый день, всегда одна и та же?

— Да, что еще можно сделать из этого набора продуктов?

— О, да много всего. Тушеное мясо, жаркое, может быть, какой-нибудь суп. У тебя есть все ингредиенты, но ты просто не знаешь, как их подобрать.

— А ты знаешь?

— Да, — сказала она, усмехаясь. — И завтра, если кто-нибудь доверит мне свои продукты, я докажу это, — ее улыбка исчезла от мысли, что никто не хочет этого сделать.

— Ты же знаешь, что можешь использовать продукты Нихила и мои, — сказала Мак, входя в кухню.

— Мак, тебе не обязательно…

— Я знаю, — перебила ее Мак, — но я так хочу. И я умираю, как хочу снова поесть нормальной еды. Хорошей еды. Не обижайся, Гульзар.

— Ничего страшного, Эша Маккензи.

— Так расскажи мне, что ты собираешься сделать? — взволнованно спросила Мак, усаживаясь на один из столов.

— Я не узнаю, пока не увижу, что будет в ваших пайках.

— Ну, каждый Элитный воин получает около фунта свежего мяса (прим. 450 г) или эквивалентом в кредитах, чтобы купить то, что он пожелает. С увеличением ранга его довольствие возрастает, а также увеличивается, если у него появляется Эша. На фунт мяса и столько же овощей.

— Получается, ты можешь выбрать себе овощи?

— Да, могу, — они обе посмотрели на Гульзара для подтверждения.

— Я не понимаю слово «фунт», которое ты используешь, но все остальное, что говорит Эша Маккензи, — правда. Я могу показать тебе порции, если хочешь. Когда я готовлю еду для последней трапезы, то обычно беру одни и те же овощи, даже если есть что-то еще.

— Ты всегда готовишь одни и те же блюда и никакого разнообразия? — Джен не могла в это поверить.

— Я мог бы использовать то, что осталось от одного пайка, прежде чем переходить к следующему, но я стараюсь этого не делать, потому что потом могут быть… споры между воинами, если кто-то получит что-то иное, чем другой.

— Серьезно? — Джен не могла в это поверить. Они были Элитными воинами, а не детьми, которые расстроились бы, потому что одни не получили того, что было у других.

— Это правда — для воина более высокого ранга, получить то, что предназначено для низших, — серьезное оскорбление.

— Понятно, просто этого не было в Обучателе.

— Разве? — Гульзар нахмурился. — Эта информация должна была быть, это основы.

— Ну, теперь ты понял, к чему это приводит… — усмехнулась Джен.

Маккензи кивнула, но Гульзар просто смущенно посмотрел на них.

— Я не понимаю, о чем вы, — он перевел взгляд с одной женщины на другую.

— На Земле говорят, — сказала ему Джен, — что когда ты что-то предполагаешь, можешь остаться в дураках. Это такой оборот речи…

— Понятно, — но они обе могли сказать, что он не понял.

— Так мы должны видеть, какие овощи вы оставили? — спросила Джен, ополаскивая чистую кастрюлю, прежде чем вытереть руки. — Я также хочу перепроверить другие продукты в кладовке. Мне кажется, там было не все.

Я была неправа, что некоторые из них были.

— Как хочешь, Джен.

— Гульзар? — вопрос в голосе Мак заставил его обернуться.

— Да, Эша Маккензи? — спросил он.

— Почему ты не называешь меня Мак, как ты называешь Дженнифер — Джен?

— Потому что воин Нихил убил бы меня, если бы узнал о такой ​​вольности.

— Что? — Мак недоверчиво посмотрела на него. — Ты серьезно в это веришь?

— Конечно, я верю в это. Это правда и это то, что сделал бы я сам, если бы другой мужчина так не уважительно относился бы к моей Эша.

— Ты все еще считаешь Нихила милым? — спросила Джен, обойдя их обоих, чтобы открыть дверь кладовки.

— Я не понял этот термин, — сказал Гульзар, пропуская Мак в кладовую комнату.

— Милый — означает дружелюбный, добрый, быть может, даже мягкий и нежный.

— Ничего из всего этого не может быть применимо к Элитному кализианскому воину.

— Возможно, не для других, но для его Эша он — все это и многое другое, — сказала ему Мак, затем рассмеялась, когда он, казалось, споткнулся.

— Гульзар? — голос Джен заставил его взглянуть на нее.

— Да, Джен?

— Здесь почти ничего не осталось из продуктов.

— Это правда. Мы приближаемся к концу этого цикла поставок.

— Цикл поставки?

— Да, мы пополняем свежие продукты каждый лунный цикл.

— С Весты? — Джен знала из программы обучения, что почти все кализианские запасы продовольствия поступают от Весты.

— Нет. Все продовольственные запасы поступают непосредственно на Корн, где они обрабатываются и затем распределяются среди всех, кто сколько их заслужил.

— Заслужили?

— Да, разве этого не было в твоей программе обучения?

— Я не уверена, объясни, пожалуйста, подробнее.

— Количество продовольствия, которое получает каждый кализианец, зависит от того, что какой вклад он вносит в общество.

— Вносит вклад? — нахмурилась Джен.

— Да, социальная роль кализианца в нашем обществе напрямую влияет на объем продовольственного снабжения, которое он получает.

— А у кого самый высокий рейтинг в вашем обществе?

— Ну, после Императора и его семьи, идут его министры и их семьи, а затем те, кто служат на защите Империи.

— Воины.

— Да, этой информации разве не было в твоей программе? — спросил Гульзар.

Джен нахмурилась.

— Было что-то, но я не придала этому особого значения. Получается, поэтому самую высокую оценку получают важные люди.

— Или если у них достаточно кредитов.

— Вот почему ты отправляешь домой пайки, сколько можешь.

— Да, если я не смогу отправить дополнительные пайки продуктов, я отправляю домой кредиты, чтобы они могли купить то, что им нужнее.

— Купить. Теперь я смущена. Я думала, что все продукты питания сразу распределяются и раздаются.

— Различные продукты питания — это то, что покупается нашей Империей у торнинцев, но есть те, у кого есть возможность путешествовать за пределами нашей Империи. Они возвращаются с продовольственными запасами, которые затем продают на рынках за кредиты.

— Это происходит на каждой планете?

— Да, те, кто может поставлять лишнюю пищу, очень сильны, некоторые из них министры.

— Те же самые министры, которые получают одни из лучших продуктов, купленных Империей? — Джен не пыталась скрыть шок в голосе.

— Да.

— Понятно, — так же было и на Земле, где законы спроса и предложения позволяли одним становиться более могущественными, чем другие. Не потому, что они были более достойными или заслуживающими этого, а потому, что им было нужно что-то другое. Видимо, несмотря на все их успехи и возможность путешествовать в космосе, кализианцы были не такими, как люди. — Так что я могу использовать?

— Все, что хочешь, — сказал Гульзар. — У тебя есть овощные запасы воина Нихила, Эша Маккензи и целителя Лоула, и хотя я не получаю продуктов столько, сколько они, я также хотел бы добавить свою часть.

— Гульзар! — Джен повернулась к нему в шоке. — А как же твоя семья?

— Я не могу посылать им свежие продукты, они не долетят до Састуса, поэтому я предлагаю их тебе и только прошу, чтобы ты позволила мне помогать готовить еду, чтобы я смог потом научить этому мою маму и сестер.

— Ты хотел бы научиться готовить? — недоверчиво спросила Джен.

— Да, это был бы важный навык, — сказал он ей, и его щеки начали темнеть.

— Я согласна, и для меня было бы честью научить тебя всему тому, что я знаю.

— Спасибо, Джен.

— Хорошо, тогда овощи и мясо. Я думаю, что мы приготовим тушеное мясо. Что скажешь, Мак?

— Рагу?! — глаза Мак расширились. — Настоящее рагу с нежными кусочками мяса, тушеные овощи под густым насыщенным соусом?

— Да, — улыбнулась Джен. — Жалко, что я не смогу сделать лепешки.

— Да, это было бы просто идеально, — тоскливо пробормотала Мак.

— Лепешки? Что такое «лепешки»? — спросил Гульзар.

— Это маленькие круглые кусочки хлеба, которые можно окунуть в соус. А некоторым людям нравится выкладывать на них масло и джем.

— Хлеб… — Гульзар оглядел комнату: — Что тебе нужно для этого?

— Ну, ингредиенты, такие как: мука, сахар, разрыхлитель, — она коснулась предметов на полках. — И еще нужно масло и молоко.

— И у нас нет этого? — спросил Гульзар.

— Ну, думаю, что есть, в холодильнике я видела что-то похожее, — сказала ему Джен.

— Тогда почему ты не можешь их взять? — спросил Гульзар.

— Потому что я не знаю, разрешено ли мне использовать эти продукты.

— Мне сказали, что тебе разрешено использовать любые общие продукты, в том числе и те, о которых ты говоришь.

— В самом деле? — широкая улыбка озарила лицо Джен.

— Да, эти запасы редко используются, потому что мы не знаем, как это сделать.

— Хорошо, я знаю, что с ними делать, — Джен повернулась к Мак. — Итак, завтра, Мак, ты получишь лепешки.

— Да! — выкрикнула девушка, сжав кулак и направив его в воздух, подобно боевому кличу.

Гриф стоял, ошеломленный, как раз в дверях хранилища пищи, не веря своим глазам. Все кругом сверкало и сияло. Это была уже не та комната, в которую он вошел всего два дня назад. Там даже пахло по-другому. Оттуда пахло так… что его рот наполнился слюной. Замечательно.

— Командир Гриф! — Гульзар заметил, что Гриф вошел в комнату.

— Воин Гульзар, — ответил Гриф. — Я здесь, чтобы сопроводить шеф-повара Дженнифер в ее новую каюту.

— Что? — Джен обернулась, обнаружив, что Гриф был явно смущен.

— Я должен сопровождать вас в вашу новую каюту, — повторил Гриф.

— Почему мне дают новую каюту? — спросила она.

— Потому что так приказал генерал Рейнер, — ответил ей Гриф.

— Где? — с надеждой спросила Мак. — Рядом с нами?

— Нет, — голос Грифа смягчился, когда он заговорил с Мак: — Мне жаль, Эша Маккензи, но эта часть помещений предназначена для проживания командования.

— Но…

— Мак, все в порядке… — Джен положила руку на плечо подруги. — Ты же не думала, что ко мне будут относиться так же, как к тебе. Ты пара Элитного воина Нихила, я просто повар.

— Не говори так! — возмущение в голосе Мак заставило обоих мужчин напрячься. — Как будто ты не имеешь значения! Просто потому, что этот придурок, — она сердито кивнула головой на Грифа, — не понимает…

— Эша Маккензи, — Гриф выглядел по-настоящему искренним. — Прошу прощения, я не хотел вас огорчать, я не имел в виду ничего такого…

— Вы считаете мою подругу недостойной хоть малейшего комфорта? — прервала его Мак. — Она значит меньше, потому что человек и не кализианка? Это именно то, что я услышала от вас, командир Гриф, — Мак стояла практически носом к носу с заместителем Трейвона, вторым самым сильным мужчиной на планете. Или, по крайней мере, так близко, как она могла быть, глядя на него снизу вверх и бросая ему вызов, и он сделал шаг назад.

— Мак… — Джен оттащила свою подругу от крупного мужчины, на которого та смотрела, и заставила Мак взглянуть на нее. Она была другом Мак, и эта сторона их отношений кализианцам была незнакома. Они видели в ней Эша Нихила, женщину, которую они нашли избитой и раненной. Они не знали, насколько она была сильной и находчивой, или через что ей пришлось пройти на Земле, чтобы выжить, и как она выстояла рядом с ее друзьями, несмотря ни на что.

Джен знала это и не хотела быть преградой между Мак и ее счастьем, которое она, наконец, нашла.

— Я уверена, что командир Гриф не имел в виду ничего такого. Мы с тобой обе знаем, что они не так уж и отличаются от земных мужчин и могут быть такими же… не дальновидными. Нам обеим приходилось иметь дело с этим раньше.

Послышалось неразборчивое ворчание мужчины, и на губах Мак появилась улыбка.

— Ты права, но все же…

— Пойдем, пожалуйста, Мак, — только после того, как Мак, наконец, кивнула, Джен обратила свое внимание на Гульзара. — Не забудешь поставить бульон в холодильник для меня?

— Как только он остынет, Джен, — немедленно заверил ее Гульзар, стараясь не рассердить старшего по званию.

— Спасибо, — затем Джен повернулась к заместителю Тревойна и показала на дверь. — Ведите, командир Гриф.

Гриф ничего не сказал, слегка опередив Дженнифер. Женщина смутила его. Как и то, что произошло в хранилище продуктов питания. Эша Маккензи была действительно оскорблена его словами относительно этой другой женщины, этой Дженнифер. Она даже утверждала, что Дженнифер была ее другом. Он никогда не слышал о такой форме отношений между женщинами. Дружбой называли то, что женщины предлагали только мужчинам. Не так ли? То, что он знал о женщинах, заключалось в том, что они соревновались за мужское внимание и за доступ к их продовольственным запасам и кредитам. Поняв, что он добрался до двери в новое помещение, он остановился.

— Теперь эта каюта будет вашей, — он повернулся и ожидал найти ее позади себя. Вместо этого он увидел, что она еще не дошла, и к своему позору понял, что забыл о том, что его шаг был шире ее, тем более она все еще хромала.

Джен отказалась просить командира Грифа сбавить скорость ходьбы, когда он, шагая, все больше отдалялся от нее. Она решила, что пока просто будет держать его в поле зрения, и он, в конце концов, заметит ее. Когда он остановился недалеко от кухни, она поняла, что была права. Не меняя свой темп, она, наконец, догнала его, затем посмотрела на светло-серые двери.

Ничего примечательного, вероятно, она никогда ее не замечала, поскольку та чуть отличалась от стены только тонкой рамкой и более темно-серым квадратиком панели доступа рядом. Это было совсем не так, как раньше.

— Доступ сюда требует сканирования ладоней для входа, — Гриф активировал устройство на панели, и оно загорелось. — Положите свою ладонь на панель.

Джен сделала, как он сказал, а затем отдернула свою руку, испугавшись, когда панель начала менять цвет.

— Нет! — Гриф схватил ее за запястье, удерживая ту на месте. — Оставьте свою руку на панели.

Джен закусила губу, пытаясь не кричать от боли от того, как сильно заместитель командующего сжал ее запястье.

— Командир! Во имя Богини, что ты делаешь?!

Трейвон схватил руку своего заместителя, что удерживала запястье Дженнифер, заставляя того отпустить ее.

— Генерал! — Гриф сразу же выпустил Дженнифер, когда нервные окончания его руки больно напомнили о себе.

— Дженнифер, ты в порядке? — Трейвон оттолкнул заместителя в сторону, осмотрев ее запястье.

— Генерал, — нахмурился Гриф, наблюдая за своим начальником. — Я лишь только пытался удержать ее ладонь на панели, чтобы она смогла зарегистрироваться в системе доступа.

— Ты причинил ей боль! — грозно зарычал Трейвон.

— Я не хотел! — Гриф посмотрел на запястье девушки, которое Трейвон осторожно держал в своих руках, на нем проступили яркие пятна. Его взгляд скользнул к лицу Дженнифер.

— Я… я не думал…

Джен ничего не сказала, потому что не знала, что сказать. Для нее было очевидно, что командиру Грифу не нравилось ее присутствие здесь. Но она не считала, что он намеренно пытался навредить ей.

— Командир, ты свободен! — сердито распорядился Трейвон. — Я сам все улажу с Дженнифер.

— Я… да, генерал, — Гриф повернулся, чтобы уйти, но затем остановился и посмотрел прямо в глаза Дженнифер. — Я искренне сожалею, шеф-повар Дженнифер, я бы никогда сознательно не причинил тебе вред, — не дав ей возможности ответить, он быстро ушел.

Трейвон едва мог контролировать свою ярость, когда нежно держал запястье Дженнифер. Он доверил Грифу переселить ее, пока был занят своими обязанностями. Что бы случилось, если бы он не успел вовремя? Неужели Гриф мог сломать ей запястье?

— Я отведу тебя к Луолу, — тихо сказал он.

— Нет, в этом нет необходимости. Я в порядке, — поняв, что он все еще держит ее за руку, она медленно вытащила ее из его ладоней. — Я не верю, что командир Гриф намеревался навредить мне. Он просто хотел, чтобы моя рука оставалась там, где она была. Вы, кализианцы, просто не всегда контролируете свои силы.

— Это не повод, чтобы делать больно женщине!

— Я согласна, но, как я уже сказала, это было не намеренно, — приложив руку к панели, дверь открылась, и девушка медленно вошла.

Комната не так уж и отличалась, от предыдущей, за исключением того, что была больше. Она была такой же аскетичной, серой и примерно в два раза меньше, чем в общежитии, где Джен отказывалась жить, когда училась в колледже. Ей вновь вспомнилось, какой она была испорченной и эгоистичной. Теперь она радовалась тому, что имеет эту маленькую комнату с односпальной кроватью и личную комнату очистки.

— Мне жаль, что она не большая… — начал говорить Трейвон, его глаза прошлись по комнате. Это было не совсем то, что он хотел для нее, и не там, где он хотел ее поселить. Но на данный момент это было лучшее, что он мог сделать. По крайней мере, она будет спать на постели из его личного запаса белья, которое не будет раздражать ее нежную кожу.

— Все в порядке. Замечательно, — Джен повернулась к генералу. — Спасибо, — она улыбнулась ему, как всегда поступала прежняя Джен. Но она вспомнила, что он ушел после того, как Луол поместил ее в камеру Обучателя, и поняла, что не может уже позволить себе полагаться на него, как бы ни хотела.

— Что-то не так? — спросил он, приближаясь к ней.

— Ничего.

Трейвон замер, когда Дженнифер моментально сделала шаг назад, поддерживая дистанцию между ними.

— Я никогда не причиню тебе вреда, Дженнифер.

— Я знаю, — сказала она ему.

— Тогда почему ты отошла от меня? — спросил он.

— Я… это просто… — она покачала головой, зная, что это не имеет никакого смысла. Но как она могла объяснить то, что сама не понимала?

— Мое присутствие приносит тебе дискомфорт, — Трейвону не понравилось, какие чувства вызывала в нем эта мысль.

— Может быть… немного, — призналась она, наблюдая, как он сделал широкий шаг назад, выражение его лица стало отстраненным.

— Понятно, — неприятное чувство росло внутри него, и он понял, что это было. Это была боль. Ее слова причинили ему боль. Это было неприемлемо. — Тогда я покину тебя и сделаю все возможное, чтобы впредь не беспокоить тебя своим видом.

С этими словами Трейвон сунул пакет в руки Джен, и, прежде чем она успела что-то ответить, развернулся и вышел из комнаты.

Джен хотела ответить что-нибудь, хотела позвать Трейвона обратно, но что она могла сказать ему? Он смущал ее, просто не по той причине, о которой он, казалось, думал. Джен никогда не чувствовала себя в большей безопасности и никогда не чувствовала такого влечения к мужчине… ни к кому раньше, до Трейвона, такого она не чувствовала даже к мужу. Просто от осознания этого Джен было стыдно. Тодд не был совершенным, отнюдь, но она любила его, выбрала его и была связана с ним узами брака. Она думала, что он сделал то же самое по отношению к ней. А потом ее родители умерли, и между ними все изменилось.

Вернувшись к действительности, девушка посмотрела на то, что вручил ей Трейвон, и почувствовала себя еще хуже. Это были ее вещи. Те, что были в ее каюте.

Трейвон решил забрать их, как будто зная, насколько они были ей важны. Подойдя к кровати, она села и сразу почувствовала разницу с той, что была раньше. Протянув руку, Джен провела ладонью по поверхности и поняла, что это был не просто матрас, он был более мягким, а так же накрыт теплым покрывалом. Она никогда не встречала ничего более мягкого и так влекущего прикоснуться к нему.

Осторожно отложив свой сверток, девушка свернулась калачиком на кровати и позволила мягкости материала убаюкать ее. Боже, она уже забыла, что такое настоящая мягкость. Закрыв глаза, Джен потерлась щекой о материал, словно это был нежный любовник. «Как будто это была ласка Трейвона». Эта мысль заставила ее сесть прямо, ее глаза открылись.

Откуда это взялось? За исключением помощи, Трейвон никогда не прикасался к ней. Разве? Она вспомнила, как он опустил голову, как будто собирался поцеловать ее в медицинском блоке, но Мак помешала им. Но действительно сделал бы он это? Позволил бы себе такое? Она знала, что кализианцы не целуются, как люди. Их поцелуи были предназначены только тем, с кем они были по-настоящему близки.

Их Эша или Дашо.

Жена или муж.

Почему Трейвон приблизился тогда к ней так, как если бы собирался ее поцеловать?

Неужели она неправильно поняла его намерения, когда он подошел к ней?

Заставив себя встать с кровати, Джен отправилась исследовать остальную часть своего нового жилища. В дальнем углу была небольшая кушетка, которую она раньше не замечала. Ну, по крайней мере, по кализианским стандартам. Девушка могла легко поместиться на ней, но ноги Трейвона свисали бы с края, точно так же, как на диване в его каюте.

Проклятье! Откуда это взялось? Почему ее мысли продолжали возвращаться к Трейвону? Может быть, она просто устала? Эти последние месяцы… Сколько их было? Все думали, что прошло шесть месяцев с тех пор, как ганглицы захватили их, пока кализианцы не освободили их. Сейчас значит прошло уже около восьми, так как она провела месяц в медицинском блоке.

Срок, равный шести месяцам, был основан на оценке длины отросших волос. Пол, парикмахер на Земле, говорил, что волосы у людей растут примерно на полдюйма (прим. 1,3 см) в месяц, а их волосы выросли примерно на три дюйма (прим. 8 см). Но это было у здоровых людей. Они же были истощены и измотаны. Они никогда не узнают наверняка, пока не вернутся на Землю и не поймут, как долго они отсутствовали.

Зная, что не получит ответов, осмотрев оставшуюся мебель, Джен направилась в уборную. Ей хотелось принять горячий душ, после которого она сможет забраться в эту потрясающую кровать и уснуть так крепко, как будто она не спала год.

Войдя в очистительный блок, Джен обнаружила, что ноги еле держат ее, когда она увидела, что там было. Были ли полотенца роскошными, которые она увидела? Нет, но они были больше и лучше, чем те, что были в ее первой каюте. Затем на полочке она заметила другие вещи. Медленно она брала и рассматривала каждый предмет, что лежал там. Там была щетка и расческа, ни одна из которых не была предоставлена ​​ей раньше, вместе с несколькими странными сосудами. Открыв один, она вдохнула запах содержимого и сразу вспомнила о Трейвоне, о том, как он пах. Но все же чего-то не хватало.

Поставив бутыль обратно, Джен включила очищающее устройство, затем открыла его и шагнула под струи брызг. Она могла уже регулировать интенсивность подачи воды, но не сделала так. Это было нужно, чтобы избавиться от мыслей о Трейвоне, которые она, казалось, не могла отогнать самостоятельно.

Когда брызги стали бить ей по спине, она освободила волосы, позволяя им лечь по спине. Тодд настоял, чтобы она намазала их той черной гадостью, за что она была ему благодарна потом. Потому что это означало, что у нее была возможность, чтобы скрывать свои волосы, которые она прятала под рубашкой.

Она продолжила это делать в шахте и здесь, на базе, по крайней мере, пока ее не обнаружили. Теперь она просто заплетала их, убедившись, что все свободные пряди были собраны. Джен вернулась к тем дням стажировки, когда волосы, обнаруженные в пище, сразу же давали отрицательную оценку.

Втирая очищающий гель в волосы, она не могла не вздохнуть от удовлетворения, которое наполнило ее, поскольку запах Трейвона, казалось, заполнил всю кабину. Подставив голову под струи воды, прежде чем она полностью бы опьянела, она смыла пену и быстро закончила мытье.

Выйдя из кабины, она обернула одно полотенце вокруг головы, прежде чем взять другое и обернуть его вокруг тела. Покинув ванную комнату, Джен быстро направилась в холодную внешнюю комнату к блоку управления, благодарная Трейвону за то, что он показал ей, как настроить температуру в каюте. Затем, зарывшись в шелковистые покрывала, позволила себе уснуть.