Трейвон

Глава 26

— Итак, как же ты относишься ко мне? — спросил Трейвон.

Они закончили разговор с Лироном, и Трейвон пообещал своему Императору, что с восходом солнца он организует поиски в гайрдине.

Дженнифер подняла глаза, чтобы встретиться с сияющими голубыми глазами, пристально глядящими на нее. Что она должна была ответить на это?

— Дженнифер? — нахмурился он в ответ на ее тишину. — Скажи мне правду, ведь так всегда должно быть между нами.

— Правду? — спросила она слабо.

— Да.

— Я боюсь, — призналась она, ища его взгляд.

— Меня?! — он отпрянул в кресле, как будто его физически ударили.

— Нет! — тут же возразила она, положив руку ему на грудь, прежде чем продолжить гораздо тише. — Я знаю, что ты никогда бы не навредил мне, Трейвон, но я лучше, чем кто-либо знает, как быстро может измениться жизнь. Как вещи, которые мы принимаем как должное, могут внезапно исчезнуть.

— Ты говоришь о ганглианцах, похитивших вас с вашей планеты.

— Нет, я говорю о том, что сегодня мы могли бы жить вместе, но завтра… завтра появится твоя истинная пара и потом тебя не станет рядом со мной, — она потянулась, прикоснувшись к хрустальной синей бусине с серебряными завитками, которая были его бусиной истинной пары.

— Ты думаешь, что я брошу тебя… — сказал он голосом, полным боли.

— Нет. Я верю, что ты порядочный мужчина и что, если я приму твою бусину Эша, ты будешь чувствовать себя обязанным остаться со мной, хотя твое сердце будет принадлежать другой.

— Я могу поклясться, что этого никогда не случится, — сказал он ей, осторожно прижимаясь к ней щекой.

— Нет, ты не можешь такое обещать, — прошептала она, сморгнув слезы, которые хотели наполнить ее глаза.

— Да, я могу. Потому что мое сердце больше не принадлежит мне, оно принадлежит тебе.

— Трейвон… — услышав эти слова, она поняла, что проиграла битву со слезами, и те начали течь по ее щекам.

— Я люблю тебя, Дженнифер, — большие пальцы осторожно вытерли слезы. — Мне не нужно видеть мои бусины в твоих волосах, чтобы знать, что ты создана Богиней именно для меня.

— Но…

— Нет, нет, я знаю, что ты не хочешь услышать это от меня. Чтобы ты никогда не узнала, что ты сделала для своего Тодда, но я знаю, что ты для меня единственная женщина! — с этими словами он накрыл ее губы требовательным поцелуем.

Дженнифер оставалась совсем неподвижной на мгновение, ошеломленная не из-за его слов, а из-за абсолютной убежденности за ними. Она не понимала, как сильно ей нужно было их услышать. Не понимала, как они добрались глубоко внутрь нее и наполнили то место, где было так холодно и пусто после смерти Тодда. В последнее время в ее жизни так много сомнений, столько неопределенности, это заставило ее понять, что пришло время для нее либо полностью принять то, что Трейвон предлагал, либо полностью уйти и остаться в одиночестве… навсегда.

Поднявшись, она схватила его за косы и подтянула ближе, погрузившись в его поцелуй, полностью приняв свое новое будущее. Будущее с Трейвоном.

Трейвон сразу почувствовал изменение в ней, но не знал, что это значит.

— Дженнифер? — он немного отстранился, чтобы взглянуть в ее глаза.

— Я люблю тебя, Трейвон, — она, наконец, произнесла это вслух и поняла, что этот груз наконец-то упал с ее плеч. У нее был Трейвон, а у него была она.

Трейвон знал, что его глаза сверкают, потому что он видел их отражение в ее. Их блеск делал ее похожей на кализианку, но он знал, что это не так, и поблагодарил Богиню за это. Ибо он знал, что она принесет что-то в его жизнь, чего никогда у него не было бы с женщиной его расы, и он не мог больше ждать.

Подхватив ее на руки, он понес ее в свою спальню.

— Завтра, — прорычал он, приближаясь к постели, — твои вещи доставят сюда.

— Хорошо, — выдохнула она, обнимая его за шею.

— Здесь ты будешь засыпать и просыпаться, теперь здесь ты будешь жить, — это было не просто утверждение, когда он положил ее на кровать.

— Да, — согласилась она, потянув его за собой, радуясь тяжести его веса, которым он прижал ее к кровати. Это заставило ее чувствовать себя в безопасности и защищенной. Ослабив хватку, она зарылась пальцами в его косы, прижимая его губы к себе, желая передать, насколько сильны и верны ее чувства к нему.

Трейвон погрузился в поцелуй, перенеся большую часть своего веса на руки. Он никогда не допустил бы, чтобы как-то навредить его Дженнифер, его любимой, даже своим весом. Он хотел дотянуться и разорвать свое покрытие, хотел разоблачить всю ее светлую, красивую кожу, но он знал, что у нее не было много их. Но скоро это перестанет быть проблемой, он об этом позаботится. Он позаботится о том, чтобы у нее было так много красивых покрытий, что было бы неважно, если когда-нибудь в порыве страсти он нечаянно повредит одно из них. Но сейчас он будет осторожен. Перекатившись на спину, он начал тотчас же ее раздевать.

— Трейвон! — ахнула она от внезапного изменения своего положения, затем поняла, что он хочет сделать, и, поудобнее устроившись на его бедрах, начала помогать ему освобождаться от своей одежды. Взявшись за ленту, сдерживающую ее волосы, она сдернула ее, освободив их.

Пока ее руки были заняты, Трейвон потянулся вверх, сжимая ее маленькие упругие груди, прежде чем сжать соски между пальцами, начав дразнить их, пока они не напряглись, превратившись в твердые пики.

— Прекрасно, — прошептал он, опаляя горячим дыханием сосок, прежде чем втянуть его глубоко в рот.

— Трейвон… — выдохнула она, откинув голову назад, когда ее руки обняли его голову. С каждым движением его языка ее бедра потирались о выпуклость его брюк, и ее лоно увлажнилось от потребности ощутить его глубоко внутри себя. Ей нужен был Трейвон глубоко внутри.

Выпрямившись, она чуть потянула его за косички, чтобы отнять рот от ее груди.

Воспользовавшись его легким замешательством, ее пальцы потянулись к застежкам на его жилете. Ей нужно было почувствовать кожей его кожу, всю целиком.

— Сними это, — приказала она, стаскивая мешавшую одежду с его широких плеч, совершенно не заботясь о том, что отдавала приказы самому могущественному генералу в Кализианской Империи. — И это! — продолжала она, чуть отодвинувшись, чтобы ее пальцы смогли расстегнуть застежку на ремне, держащем его штаны. Расстегнув их, она увидела, как его длинный толстый член вырвался на свободу.

«Богиня, как он поместился во мне?» — подумала она, чуть переместившись вниз, чтобы погладить его, и обнаружила, что ей нужны обе руки, чтобы полностью обхватить его.

Трейвон только что закончил снимать жилет и полностью намеревался заключить ее обратно в свои объятия, чтобы продолжить ласкать ее груди. Но когда она начала гладить его член, все его тело напряглось.

— Богиня, Дженнифер! — зарычал он, не зная, чего больше ему хочется: чтобы она прекратила свои ласки или никогда не останавливалась.

— Я хочу тебя, — сказала она, встречаясь с ним взглядом. — Я хочу показать тебе, как сильно я тебя люблю. Ты позволишь мне?

Трейвон понял, что он ничего не мог сделать, кроме как кивнуть, пока она продолжала поглаживать его.

— Тогда ложись, — сказала она, мягко надавив ладонью ему на плечо, — и позволь мне любить тебя.

Трейвон позволил себе откинуться назад, но остался в положении полулежа, оперевшись на локтях. Он не хотел пропустить ничего, что она собиралась с ним сделать.

— Ты знаешь, как ты прекрасен для меня? — прошептала она, ее взгляд обласкал его рельефный пресс, прежде чем перебраться к изгибам его груди с темными плоскими сосками. Она никогда не думала раньше, что мужские соски могут быть такими сексуальными, но в Трейвоне все было сексуальным.

Не в силах сопротивляться себе, она потянулась вперед, проведя языком по одному из ареолу, ощутив из его груди низкий рокот. Оторвавшись от него, она слегка подула, наблюдая, как его сосок превращается в тугую горошину. Рокот становился громче. Передвинувшись в сторону, она сделала то же самое со вторым его соском.

— Дженнифер… — прорычал он. Трейвон не мог поверить, что она это делает. Ни одна женщина никогда не гладила его член и не ласкала его соски. Женщины, с которыми он вступал в связь, всегда ожидали таких действий от него, но никогда не думали делать это с ним. Но не его Дженнифер. Казалось, она находила такое же удовольствие в изучении его тела, как и он.

— Что? — невинно спросила она, глядя на него из-под ресниц, продолжая поглаживать его твердость.

— Ты знаешь, что, — произнес он хрипло сквозь стиснутые зубы, и в ответ его бедра подались вверх, когда она слегка сжала свою ладонь.

— Неужели никто раньше тебя так не ласкал? — спросила она, веря в такое с трудом. У Трейвона было великолепное тело. Она могла провести остаток своей жизни, изучая его, и все еще быть от этого в восторге, но не это привлекало ее больше всего в нем. Больше всего ее увлекало то, что там, где все остальные видели его силу и боялись его, она видела его доброту и нежность. Он по-настоящему заботился и защищал свой народ, хотя большинство осудило его за то, в чем никогда не было его вины. Он заслуживал того, чтобы с ним обращались как с особым и удивительным мужчиной, которым он был, и она была той женщиной, что должна была сделать это.

— Нет, — хрипло произнес он. — Очень важно удовольствие женщины.

— Не сегодня, — тихо произнесла она. — Сегодня вся ночь предназначена тебе и для твоего удовольствия.

Она опустилась назад по его удивительному телу, целуя и лаская каждый дюйм, до которого могла дотянуться, пока ее губы не добрались до головки его члена. Большая жемчужная капля предсемени выступила и задрожала от ее горячего дыхания. Не в силах устоять, она слизала скатившуюся каплю, впервые узнав, какова на вкус его сущность — смесь сладкого и соленого. Желая узнать больше, Джен шире приоткрыла рот и взяла его как можно глубже.

— Дженнифер! — воскликнул Трейвон. Когда ее губы опускались вниз по его телу, он развел шире свои ноги, позволив ей устроиться между ними. Он не вполне был уверен, что она собирается делать, и ожидал всего, но только не это. Он слышал о том, что в домах удовольствий были женщины, которые могли бы совершать такое, но он никогда не думал, что Дженнифер может знать об этом, не говоря уже о том, чтобы с радостью делать это для него. Наблюдая за ней, он понял, что никогда не видел ничего более эротичного в своей жизни, когда губы Дженнифер сомкнулись на его члене, а ее щеки обхватили изнутри, когда она начала посасывать его.

— Богиня, Дженнифер! — хрипло вскрикнул он, а его бедра непроизвольно подались навстречу ее горячим влажным губам.

Она воспользовалась этим его движением, позволив языку обласкать толстую пульсирующую вену вдоль нижней части его возбужденного органа, в тот момент, когда она чуть немного отодвинулась вниз. Ее тело реагировало на его примитивные толчки в такт ее языку, наполняя лоно влагой, подготавливая ее к нему.

Грудь Трейвона начала вздыматься, и его дыхание стало прерывистым и хриплым. Он чувствовал, как его яйца начинают поджиматься, когда его бедра толкались навстречу горячему, влажным жару ее рта. Но это было не то место, где он хотел высвободить свое семя. Это было бы их первое истинное соитие, и он хотел быть у нее глубоко внутри, когда бы это произошло.

Используя лишь мышцы своего пресса, он подался вперед, и его пальцы погрузились в ее длинные светлые шелковистые пряди. Не обращая внимания на ее протесты, он мягко отстранил ее и приподнял выше, чтобы накрыть ее припухшие губы своими. Перевернувшись, он изменил их положение. Разместившись между ее ног, он снова перенес большую часть своего веса на локти, когда его косы упали вперед, а бусины затерялись среди ее свободных прядей.

— Трейвон… — выдохнула она, запротестовав от того, что ее отстранили от того, чем она с таким удовольствием занималась.

— Я хочу быть внутри тебя, Дженнифер, когда я найду свое освобождение, — прорычал он в ее губы, когда головка его плоти нашла ее вход. — Я буду так глубоко внутри тебя, как никто никогда не был. Это будет наше первое истинное соединение. Это будет единение, которое не имеет ничего общего с суджа-бусинами. Только то, о чем говорят наши сердца.

— Да, — с готовностью согласилась она, и его слова заполнили ее сердце. — Да, Трейвон, я хочу быть с тобой. Только с тобой.

— Тогда ты — моя, а я — твой, и ничто никогда не сможет разлучить нас, даже Богиня.

С этими словами он резко толкнулся, полностью погрузившись в нее, исполняя свое обещание. Прикоснувшись к ней так, как никто и никогда.

— Трейвон! — застонала Джен, но не от боли, хотя некоторый дискомфорт был неизбежен из-за его размера, и она обернула вокруг него свои ноги, пытаясь притянуть его еще ближе себе.

— Дженнифер?! — он вглядывался в ее лицо, но ее глаза были закрыты.

Она услышала вопрос и сомнения в его голосе.

— Я в порядке… Не останавливайся… Богиня, пожалуйста, только не останавливайся!

— Тогда посмотри на меня и позволь мне видеть как тебе хорошо, — потребовал он, и, когда она подняла свой взгляд на него, увидел в них гораздо больше, чем ожидал. В глубине ее потрясающих голубых глаз была та вера и вся любовь, которую она испытывала… к нему. Все то, о чем он тайно мечтал, но никогда не считал возможным. Это было наяву. У него была любимая женщина, и она любила его. Теперь появилась возможность создать семью, несмотря на его связь с Аади. И все это стало возможным только благодаря ей.

— Я люблю тебя, Дженнифер, — произнес он ей, когда его бедра медленно отодвинулись. — И я проведу всю оставшуюся жизнь, показывая тебе, как сильны мои чувства.

— Трейвон… — ее пальцы вцепились в его бицепсы, спина выгнулась навстречу его толчкам, а взгляд не отрывался от его сверкающих глаз. Она и не могла это сделать, потому что в его глазах она видела все, во что никогда не верила, возможно, не для нее, не после всех ошибок, которые она совершила. Но сила его веры и любви к ней вспыхнула в его светящихся глазах и заставила ее понять, что она была неправа.

Это был мужчина, который видел ее в ужасном состоянии, знал обо всех совершенных ею поступках, и все же он считал ее красивой и достойной быть счастливой. Он помог ей найти свой путь в этом странном новом мире, всегда убеждая, что он всегда будет рядом, когда бы ни понадобился. И так будет всегда потому, что она им любима.

Потянувшись она приникла к его губам, поднимая бедра, чтобы принимать его снова и снова, пока, наконец, они не достигли того места, где были бы только они, и они были единым целым.

Трейвон лежал на спине, глядя во тьму. Его Дженнифер мирно покоилась в его объятиях после еще одной удивительной ночи их единения. Он до сих пор не мог прийти в себя, и не потому, что она вновь соединилась к ним, а потому что она согласилась жить с ним, хотя еще и не приняла его бусину Эша. Он знал, что ей нужно больше времени, чтобы поверить, что его чувства были истинны, что жизнь, которую они могли построить вместе, была реальной, и что ее никто не покинет. И он готов был дать ей это время, потому что не сомневался, что однажды она примет его бусину Эша.

Так почему что-то не давало покоя? Почему у него было чувство, что что-то не так? Было предчувствие, которому он доверял. Оно спасало его и его воинов не один раз.

Зная, что не успокоится, пока не удостоверится, что все в порядке, он осторожно отодвинулся от Дженнифер, убедившись, что она надежно укрыта одеялом. Поднявшись, он надел форму, затем, бросив на нее прощальный взгляд, вышел из комнаты.

— Воин Онп.

Онп слегка вздрогнул в кресле. Он не слышал, как Трейвон вошел в командный центр. Особенно он не ожидал его в это время ночи. Мужчина поднялся и повернулся к нему лицом.

— Генерал.

— Продолжай нести службу, воин Онп, — сказал Трейвон, направляясь к нему.

— Да, генерал, — он быстро сел обратно и повернулся к экрану, который изучал.

— Это то, о чем я думаю? — спросил Трейвон, указывая на тёмное пятно вдоль одного края экрана.

— Да, сэр, песчаная буря, она была обнаружена мною всего несколько минут назад.

Трейвон ввел код в комм перед ним и подождал, пока он подключится.

— Маттео, — ответил капитан «Защитника».

— Капитан, ты видишь песчаную бурю на горизонте?

— Да, генерал. Я просто подтверждал ее размер и силу, прежде чем уведомить вас.

— Что ты узнал?

— Это сильный шторм, генерал, самый большой из когда-либо зафиксированных. Если он будет идти в том же направлении и с той же скоростью, он достигнет базы менее чем через час.

— Меньше, чем через час! И ты только сейчас информируешь меня об этом?! — ярость Трейвона была слышна даже через комм.

— Генерал, буря появилась на наших радарах только четыре минуты назад, — оправдывался Маттео. Он знал, что, хотя Трейвон требовал, он был справедлив и фактически слушал подчиненных. — Я не верил первым показаниям, которые мы получали, поэтому хотел, чтобы они были перепроверены, прежде чем уведомить вас.

Трейвон работал над тем, чтобы контролировать свой характер. Маттео сделал все правильно. Если бы Маттео передал такие возмутительные данные без предварительной проверки, Трейвон бы понизил его в должности. При этом ему все еще не нравилось отсутствие времени, которое ему нужно было, чтобы подготовиться к сильнейшему шторму.

— Хорошо, ты правильно поступил, Маттео, — сказал он ему. — Есть ли данные, как долго будет продолжаться буря?

— Генерал, в настоящий момент это невозможно узнать, особенно если она рассеется так быстро, как и появилась.

— А если нет?

— Тогда данные показывают, что это может продолжаться от пяти до десяти дней.

— Эта буря сильнее той, в которую попал Император Вастери.

— Да, генерал. Вы хотите, чтобы я отправил транспорты, чтобы вы могли эвакуировать базу?

— Слишком поздно для этого. Капитан, ваша цель — находиться на орбите и защищать эту планету.

— Да, генерал.

— Я свяжусь с Императором и проинформирую его о ситуации. Если мы потеряем связь, вы будете следовать приказам Императора.

— Да, генерал.

Трейвон отключил связь, а затем отдал приказ Онпу:

— Установить базовый уровень критического уровня защиты.

— Критического, сэр? — спросил Онп.

— Да, эта буря будет смертельной. Я хочу, чтобы каждый самец со стены и каждый корабль были укрыты. Каждое наружное уплотнение двери будет изменено, чтобы предотвратить проникновение песка.

— Да, генерал, — пальцы Онпа забегали по пульту управления, и через мгновение вспыхнули огни, и раздались сигналы тревоги по всей базе.

Дженнифер села на постели, ее сердце колотилось, пытаясь понять, где она и что происходит. В последний раз когда она услышала такую ​​тревогу, залудианцы атаковали. И почему мигали огни? Оглянувшись, она поняла две вещи. Она была в комнате Трейвона, а его самого не было.

Спрыгнув с постели, девушка быстро нашла свое покрытие и, натянув его, обула туфли и заколола волосы. Затем она выбежала из комнаты, чтобы найти Трейвона.

Дженнифер и Трейвон вошли в его кабинет в одно то же время, но из разных дверей.

— Дженнифер, — он оглядел ее сбившееся покрытие и взъерошенные волосы, но то, что ему не понравилось, был страх в ее глазах, который он ненавидел больше всего.

— Что происходит? — спросила она, ненавидя, что ее голос дрожал. — На нас напали?

— Тсс, никто не нападал, — он сразу же потянулся к ней и обнял ее. — Песчаная буря приближается. Очень мощная.

— Поэтому тревога? — она недоверчиво посмотрела на него.

— Да, и если она будет расти такими темпами, то это будет самая мощная, когда-либо зафиксированная на Понте.

— Чем я могу помочь?

Трейвон не мог себе объяснить, что означали для него ее простые слова. Она хотела помочь. Она не была его воином. Она была женщиной. Она могла бы бездействовать, и никто бы не подумал о ней ничего предосудительного. Вместо этого она хотела знать, чем она может помочь не только ему, но и его воинам.

— Есть дополнительные запасы продовольствия из того, что мы нашли на судах залудианцев. Можно ли будет использовать их? — спросила она.

— Ты знаешь, что мы нашли?

— Да, Гульзар показал мне вчера.

— И они с Земли?

— Да, и если мне будет разрешено использовать их, я могу приготовить каждому горячий завтрак.

— Завтрак?

— Первое блюдо.

— Горячее первое блюдо?!

— Да, мы делаем такое на Земле, — она увидела удивление Трейвона. — Если я не смогу использовать эти продукты, я могла бы хотя бы приготовить печенье, это не уменьшило бы ни чьего-либо пайка, но это дало бы всем что-то дополнительное, чтобы встать так рано.

— Воинов обучают быть готовыми ко всему в любое время.

— Конечно, но нет причин не давать им что-то дополнительное, тем более что оно может испортиться, если не будет использовано в срок.

— Ты права, — он слегка нахмурился. — Ты думаешь, что это может пригодиться? То, что мы нашли?

— Для нескольких холодных блюд, да, я знаю несколько простых рецептов, как приготовить эти продукты, и думаю, что твоим воинам это понравится.

— Тогда сделай это. Нет смысла тратить впустую то, что предоставила Богиня.

— А остальная еда?

— Я поговорю с Лироном об этом. Если наши люди не знают, как обращаться с запасами, тогда стоит разумно использовать их.

— Хорошо. Сколько у меня времени?

— Сколько времени?

— Мне нужно приготовить первое блюдо, на это надо время.

— База должна быть полностью законсервирована в течение следующего часа.

— Законсервирована? — спросила она, смутившись.

— Песчаные бури Понта могут быть смертоносными, и песок… он уничтожает все, что попадется ему на пути.

— Ну, тогда мне бы лучше поскорее добраться до запасов. Твои воины голодны, — поднявшись на ноги, она быстро поцеловала его, затем повернулась, чтобы уйти, но ее остановили руки, обхватившие ее вокруг талии. Взглянув на него, она спросила: — Трейвон?

— Я тоже голоден, — прорычал он, — и мне понадобится больше, чем эта малость, чтобы удовлетворить меня.

— В самом деле? — спросила она, ее глаза сверкнули, когда она облизнула губы. — Так что бы тебе хотелось отведать?

— Тебя, — прорычал он. — Всю тебя.

— Я думаю, это можно устроить позже, — прошептала она. Приподнявшись, Джен схватила его косы и прижала свои губы к его губам.

— Генерал, буря… — Онп замолчал, войдя в кабинет и увидев Дженнифер в объятиях генерала. Что, во имя Богини, тут происходило?

— Что случилось, Онп? — спросил Трейвон, пока не готовый освободить из своих объятий Дженнифер, когда он повернул голову, чтобы посмотреть на воина.

— Я… эммм… шторм надвигается еще быстрее, чем ожидалось, генерал. У нас будет еще связь примерно пятнадцать минут.

— Понял, — медленно он выпустил Дженнифер. — Я должен связаться с Лироном до того, как буря сделает это невозможным.

— Конечно, иди, — она улыбнулась ему. — Я ожидаю увидеть тебя к первой трапезе, иначе я найду тебя сама.

С этими словами она повернулась и вышла из комнаты.

Джен старалась идти вдоль стены, когда мимо нее промчались по коридору воины. Они двигались в спешке, и она начала понимать, что добралась до хранилища, где были ящики с залудианского корабля. На Понте обычно было тихо. Это было то, к чему она долгое время не могла привыкнуть, было странно не слышать пение птиц или звуки насекомых. Ветер был единственным, что можно было услышать, когда он перемещал песок по ландшафту. И прямо сейчас ветер завывал все громче, чем когда-либо она слышала.

Добравшись до своей цели, она вошла и быстро заполнила свою тележку, которую взяла с собой, покинув Трейвона, и только открыла дверь, когда ее руку жестко перехватили.

— И чем это ты тут занимаешься?

Повернувшись, она обнаружила, что на нее смотрит Спада.

— Не думаю, что это твое дело, — сказала она, пытаясь выдернуть руку. — Но я беру некоторые продукты, чтобы из них потом приготовить пищу.

— Это невозможно! — выплюнул Спада, усиливая хватку.

— Отпусти меня! — воскликнула Джен, пытаясь не дать ему понять, как сильно он причиняет ей боль.

— Что тут происходит? — потребовал Гульзар, появившись из-за спины Спады, его глаза округлились от того, что он увидел, как Спада удерживает Джен.

— Это тебя не касается, Гульзар, — выпалил Спада.

— Дако тебя возьми, это не так! — Гульзар схватил запястье руки, которая держала Джен, и заставил Спаду отпустить ее. Затем он завел руку вверх за спину Спаде, ударив того лицом о стену. — Ты не прикоснешься к этой женщине! Ты не прикоснешься к Джен!

— Отпусти меня, я…

— Я — Элитный воин Гульзар Най, — зарычал Гульзар, снова усилив захват. — И я не позволю тебе творить насилие над женщиной!

— Я ничего не сделал ей! — Спада возмутился сквозь стиснутые зубы, пребывая в ярости, что не мог освободиться от захвата Гульзара. — Я отказывал ей в доступе к продовольствию, которым ей не разрешено пользоваться.

— У меня есть разрешение! — воскликнула Джен.

— Неправда! — возразил Спада. — Только генерал имеет право сделать это!

— Верно! — мгновенно парировала она.

— Джен, ты говоришь, что генерал Рейнер дал тебе разрешение использовать эти продукты? — спросил Гульзар, поворачивая голову, чтобы посмотреть на нее, все еще удерживая Спаду на месте.

— Да, он позволил мне использовать запасы с Земли, чтобы приготовить горячую еду для первой трапезы, прежде чем они станут несъедобными.

— Что? — Гульзар не мог в это поверить. Он никогда не слышал, чтобы кто-нибудь когда-либо получал горячую первую трапезу, даже Император.

Как только Гульзар на миг отвернулся от него, Спаде удалось-таки высвободиться и отойти в сторону.

— Ты опять лжешь! Генерал никогда не допустил бы такого!

— Так позвони ему, — бросила вызов Джен.

— Что? — изумился Спада.

— Если ты так уверен, что я лгу, позвони Трейвону и спроси его.

— У генерала есть чем заняться прямо сейчас…

— Да, он уведомляет Императора о надвигающейся песчаной буре, но я уверена, что он будет более чем счастлив, чтобы прервать свой разговор, чтобы подтвердить свой приказ, — Джен не собиралась сдавать вои позиции. Она не собиралась позволять ему увидеть, что он причинил ей боль. Ей не нравился Спада, ей не нравилось, как он всегда обращался с ней и с Мак. Ей особенно не нравилось, что он всегда вел себя так, как будто был лучше Гульзара.

Она слегка наклонилась вперед и усмехалась:

— Давай поспорим…

Спада зарычал, делая шаг к ней, но Гульзар тут же шагнул между ними.

— Я доверяю Джен. Если она говорит, что генерал дал ей разрешение использовать то, что хранится в этом блоке, тогда я ей верю.

— Ты дурак, раз веришь женщине! — Спада выплюнул ему. — Но это твое дело, — с этим Спада повернулся и ушел.

— Джен? — Гульзар убедился, что Спада скрылся за углом, прежде чем повернуться лицом к ней.

Джен сразу поняла, о чем он спрашивает, но это не беспокоило ее. В конце концов, он вверял ей все свое будущее и будущее своей семьи.

— Я клянусь тебе, Гульзар, Трейвон дал разрешение.

— Ты действительно приготовишь горячую еду на первую трапезу? — он не мог скрыть изумление в голосе.

— Я действительно сделаю это, — улыбнулась ему она. — Когда ты раньше показал мне охлажденную пищу, я заметила, что там было немного фарша, который нужно использовать. Поэтому я приготовлю горячее, сытное блюдо, которое на Земле иногда едят по утрам.

— И как это называется?

— Лепешки с подливкой.

— Как?

— Это соус с мясом, который подается к лепешкам, которые вам так нравится.

— Я…

— Что?

— Я хотел бы узнать, как это приготовить, но мне нужно помочь закончить с обеспечением безопасности шаттлов.

— Конечно, тогда давай я покажу тебе в следующий раз, когда буду это готовить, потому что это может быть подано и для последней трапезы.

— Правда?

— Правда, а теперь скажи мне, я правильно поняла? Ты теперь Элитный воин?

— Да, — лицо Гульзара покраснело от удовольствия. — Генерал объявил вчера о моем повышении во время учений, и также о новом назначении Элитного воина Нроа, теперь он командир отряда, а воин Нихил стал командующим.

— Нихил занял место Грифа?

— Да, командир Нихил — уважаемый воин, и он станет прекрасным командующим.

— Я не сомневаюсь в этом. Я просто удивлена, что мне не сказали.

— Зачем тебе? — спросил он, смутившись.

— Я… это не имеет значения. Поздравляю!