Ученицы монастыря святой Анны

Глава 14

С утра пораньше Никки отправилась дрессировать гончаров, Стефи ушла к подъехавшим вечером ученицам по кройке и шитью и изготовлению матрасов с одеялами. Женщины уже смекнули, что одеяла с постельным бельем идут лучше и шерсти на них идет меньше, а матрасы делали себе для дома. Стефи скрупулёзно записывала расход ткани, чтобы вычесть ее стоимость. Мне матери настоятельнице еще долг отдавать, следующим летом побольше ткани куплю, все же у монастыря бешенные скидки. Здесь тоже присмотрюсь, цены по мониторю, может в здешних мастерских тоже буду закупаться. Эх, ковры бы еще ткать, но уж больно долго и муторно, через пару лет начну, не раньше, когда будут деньги на мастерскую по изготовлению ниток, а красильня будет своя. Это не дорого, котлы да весы, а остальное сами сделаем. Скажу Стретеру, что бы начинали строить красильню в этой несчастной лошади. Как бы ее обозвать по-человечески? Может Марена? Софи собрала детей и ушла за вайдой, а мы с ребятами выбирали место под мастерскую.

— У меня здесь целый рабочий поселок наклевывается. Нужно сразу планировать территорию, вот здесь хорошее место, от общежитий не далеко, когда сделаем котельную, проведем сюда отопление тоже. Предлагаю совместить под одной крышей сразу два цеха, так будет проще. В одном гончары, в другом рисовальщицы. И вода там нужна обязательно, как с глиной-то работать? Вы как, не сильно устанете?

— Нет, дня за три-четыре управимся. Декокт у нас здесь хранится, сейчас сделаем фундамент и пристроим парней камни формировать. Из ровных блоков стройка быстрее пойдет, чем из кривого камня.

— Вот и здорово. Давайте окна в гончарной мастерской выведем все на юго-восточную сторону, что бы светло было с утра и до заката. Можно всю стену оставить стеклянной с низким подоконником до колена, под трубы отопления пойдет, а то мои мастерицы зимой околеют. Зимой дни короткие, а освещают тут свечами и лучинами. Свечи здесь дорогие, ужас. Пасек мало, воск в дефиците, вот и сидят с лучинами.

— Вы бы с девочками масляных ламп наделали. Глина своя, раз металла мало, стекло тоже свое. Подвесим над рабочими местами и все дела. Масло для ламп можно будет на ярмарке купить, должно быть не дорого, оно для еды не годится, а для ламп вполне сойдет, посоветовал Дон.

— Мы их для твоих цехов зачаруем, будут небьющиеся, — согласился Рич.

— Точно! А в цехе для росписи на все три стороны большие панорамные окна делайте. Застеклим и на масле сэкономим, все равно идет обкатка оборудования, стекло неплохое, но для продажи рановато. А для цехов вполне сойдет, даже с небольшим браком, — решила я.

— Так еще лучше, меньше камня нужно, — согласились ребята и, собрав своих работяг, принялись за фундамент.

Я отправилась в стекольную мастерскую озадачить Мартина и начать самой делать лампы, пока девочки заняты, нужен только колпак, остальное сделаем из глины. Еще нужны ровные стеллажи для просушки готовых изделий, кривая посуда никому не нужна. Придется озадачить лорда Кроули, тот забрал всех мастеров по дереву на стройку моего дома на озере. Дерева там у них с избытком, пусть нам стеллажи смастерят, когда будут точные размеры гончарного цеха, для мастериц по росписи стеллажи и полки будут нужны непременно, но это в следующем году. Озадачив Мартина размерами остекления, я сбегала к Никки, что бы она принялась за нижнюю часть ламп, лучше бы лампы из металла, а еще лучше на магических кристаллах, но чего нет, того нет. Может со временем и разорюсь на маг-кристаллы, а лампы все равно пригодятся, мастерам раздадим, если они сами себе не сделают похожие.

— Никки! У меня к тебе дело!

— Даже странно, а я думала ты просто так пришла, — подколола меня верная подружка.

— Да ладно тебе, мы с утра уже виделись!

— И что случилось за час?

— Нужны лампы для освещения цехов, масляные. Колпаки я пойду прямо сейчас делать, с тебя глиняное основание. Ребята обещали зачаровать, что бы они не бились. Здесь же зимой в обед уже темно! Как народ работать будет?

— И правда. Мы привыкли что у нас везде маг-кристаллы светят, а у тебя здесь глухая деревня. Сделаю, не боюсь, давай с размером определяться, лампы большие нужны. Где масло брать будем?

— На ярмарке, где же еще? И сразу большими бочками, так дешевле. У меня тут ничего путного не растет, хорошо хоть с красками все отлично. Заодно и посмотрим что-почем для мыла, не их овечьего же курдюка нам его варить. Эфирное масло из мяты получим уже следующим летом. Если хорошие масла для мыла слишком дороги в Дальгоре можно будет в Лурдиане покупать или просто продавать только эфирное масло. Софи говорит, что мята здесь тоже особенная, она ее назвала леденцовой.

— Ну давай, начнем новое дело. Если с мылом не выгорит, будешь леденцы делать, нужен только сахар и пищевые красители. Мята у тебя своя, красители подходящие найдем и будут твои мастерицы всю зиму леденцы вместо мыла варить. А ты знаешь, лампы тоже можно на продажу делать, но не большие, а для домов горожанам, твои деревенские тоже прикупят. Денег заработают и не захотят с лучинами сидеть. К хорошему привыкают быстро. Думаю, это будет интересно, мы красивых налепим, тоже деньги!

— А давай! Но для цехов лампы ты сама сделай, наши пока только учатся. А про леденцы я подумаю. Вопрос, где столько людей брать?

— Да ты знаешь, они у тебя молодцы. Быстро все схватывают. Мы с ребятами даже первую партию тарелок на сушку в ящики разложили. Ящиков правда маловато. А леденцы и дети делать могут, если только не лопнут от сладкого. Помнишь, сколько мы леденцов ели пока работали в мастерской на их производстве? Меня от них до сих пор тошнит, видеть их не могу! — пожаловалась Никки.

— Меня тоже! Я твоему папе сегодня напишу, он же всех мастеров забрал. А нам еще стеллажи на оба цеха нужны!

— На оба? Их уже два?! С утра, вроде, об одном речь шла.

— Ну как же, один для гончаров, второй для рисовальщиц. Не дома же им под лучиной сидеть, а то они нам такого нарисуют, что опозоримся всей Богемией, — ответила я, Никки захихикала и взялась за дело, освободив себе один круг.

— Нужно еще гончарных кругов закупать, как цех готов будет, посмотрим сколько туда человек поместится и еще докупим. Если твои тетки хотят еще постельное белье шить, пусть сами ткань закупают, — посоветовала Никки.

— Я следующим летом много куплю, деньги уже будут. Мне настоятельница наша с большой скидкой обещала закупить как для монастыря, но это в последний раз. На ярмарку поедем, глянем что тут у них с тканями. Придется у местных закупать.

— Мне наши портнихи говорили, что хлопок здесь редкость, а вот льна навалом.

— Ну и ладно, будем лен красить. Какая нам разница. Часть на постельное белье пойдет, а часть мы портняжкам продавать будем рулонами или на ярмарке населению отрезы продавать. Тоже вариант.

— И то дело. Кстати, в Лурдиане лен как-раз дорогой. Имей в виду.

— Хороший тонковолокнистый лен дорогой. А какой здесь еще не известно, — вздохнула я и удрала в стекольную мастерскую ваять колпаки для ламп.

С помощью Мартина я выбрала необходимый по размеру инструмент и принялась за колпаки для ламп. Сначала небольшие, для дома, настольные. Выдула штук пять, выбирая удобную форму. Это был скорее бокал для вина без ножки и дна, но смотрелось не плохо. Мартин поглядывал на мою работу и улыбался. Да, работа в горячем цеху не большая радость. Учитывая, что горелок здесь еще не изобрели, приходилось периодически бегать к печи подогревать остывающее стекло, а потом бежать и убирать его в печь для охлаждения. Звучит странно, да? Но в печи для охлаждения стекло именно постепенно остывало с температуры под тысячу градусов до пятидесяти. Мартин покачал головой и высказался:

— Знаете, миледи, научили вас отлично, но боюсь для размера такого колпака, который вы задумали для своей мастерской, у вас дыхалки не хватит. Давайте-ка я лучше сам. А вы рюмочки для ликера поделайте. Пора за заказ герцогини Мейфорд браться, раз у Вас время свободное есть.

— Твоя правда, Мартин. Рюмки и бокалы это мне по силам, а что-то такое большое не смогу. Сил не хватит, — согласилась я с мастером.

Я сунула нос в записи и освежила память об эскизах, утвержденных самой леди Мирандой. Ничего особо сложного не было, даже ножки не нужны для крошечных ликерных стаканчиков. И мы с Мартином принялись за дело, но и отобранных им учеников припахали, пусть набивают руку на рюмках, а там уж и за бокалы примутся. Рюмок нужно было пятьсот штук. Размах герцогский, но я не в обиде. На каждую рюмку у меня уходило минут пятнадцать, а вот сложные бокалы будут забирать по сорок минут времени, а то и больше, если ножка навороченная. Еще край обрезать, полировать и оплавлять, тоже время.

Я разогналась и за три часа сделала первую дюжину рюмок для леди Мейфорд. Мартин гонял учеников, и я была готова принять на работу его подмастерье, с такими темпами мы до зимы только для Мейфордов бокалы делать будем. Я одна рюмки буду два месяца выдувать и, если вкалывать по 12 часов. Понятно почему стеклянная посуда такая дорогая, до автоматики здесь еще далеко, хотя производство развивалось семимильными шагами. Можно даже сказать, что начинался индустриальный бум. Эдак мы скоро на самолетах летать будем на магической тяге. Но лучше бы они железную дорогу изобрели и автомобиль, хотя бы с паровым котлом вместо двигателя, караваны эти достали меня до печенок. Мальков мы ждали третью неделю, а Дальгор не Россия, не те здесь расстояния, в разы меньше, может размером с Францию, но не больше.

— Мартин, вызывай своего подмастерье, я согласна. Кто-то будет на оконном стекле работать, а кто-то народ учить, а то мы так все сроки пропустим. А мне наша репутация дорога. И еще, у меня предложение. Нужно разделить труд. У кого лучше будет получаться выдувать пусть делают тело бокала, а у кого с этим проблемы, пусть ножки делают. Потом спаяем вместе и все. Думаю, так быстрее пойдет.

— Ну как же, миледи. Каждый должен уметь все! — возмутился мастер.

— В идеале и для небольшой мастерской так и будет, но у нас заказы пока большие, а времени мало, так что ты присмотрись к народу кто на что лучше годен и сделай как я тебе говорю. Уверяю, дело быстрее пойдет, да и беготни по цеху меньше.

Мартин задумался, что не мешало ему автоматически работать, а я снова принялась за ликерные стопарики. Скорость у меня увеличилась и каждые пять-семь минут у меня получался новый крохотный стаканчик. К концу дня я сделала полсотни рюмок без брака и еле приползла домой на ужин, красная как рак от жара печей. Девчонки охнули и принялись меня кормить. Я еле двигала челюстью, руки отваливались, но после еды взбодрилась и выслушала отчеты подруг.

— Мои горные орлы наваяли полсотни тарелок, все сушатся. Я сделал нам десяток оснований под лампы. Завтра за миски примемся, половина брака, а так бы и сотня вышла, но ничего, еще пара недель и научатся. А у тебя как со стеклом?

— Колпаки делает Мартин, у меня дыхалки не хватает, но я сделала пятьдесят рюмок для леди Миранды. Самых маленьких, для ликера.

— Быстро ты, молодец! За неделю ликерные стопки будут готовы, — похвалила Стефи. — У меня все отлично, твои женщины сами учат своих товарок, а я сегодня занималась краской. Жду результатов местной вайды и палитру можно будет расширить.

— Я собрала по максимуму, дети помогали, там ее даже подсеивать пока не нужно целых два здоровенных холма. Самосевом размножится. Завтра к тебе присоединюсь, помогу и народ поучу.

— Пусть их Мартин сам учит, его люди, сам набирал, сам пусть и учит. А мы с тобой заказ выполнять начнем. Я сказала Мартину чтобы приглашал своего подмастерье. Кто-то должен оконное стекло контролировать, а то один брак будет, а мастер пусть народ учит, боюсь пара лет пройдет пока они нормально работать смогут, а то и больше. Как будут деньги еще рабочих найму, им хоть жалование платить не жалко. Боюсь наши в учениках долго ходить будут, а денег захотят хороших, когда во вкус войдут.

— Ничего, Кер и Фергус своих горцев быстро приструнят, это Мартин для них чужак, а своих они уважают и даже побаиваются. Оба бывшие вояки, у них разговор короткий, могут и силу приметить, за ними не заржавеет. Здесь это в порядке вещей, — сказала Стефи.

— Фергус сказал, что ты слишком добрая. Надо было старосту при всей деревне кнутом отходить, чтоб другим не повадно было, — наябедничала Никки, которой ее ученики все выбалтывали за работой.

— Кнут им в руки, а я тут им не помощник. И вправду, за что я им жалование платить буду? Два управляющих, пусть сами свой народ в руках держат. Нужно Керу еще приказать, что бы к следующему лету нанял управляющего рыбным хозяйством, там точно твердая рука будет нужна, — вздохнула я.

— Давайте уже спать, устали мы сегодня, как у них здесь лошади не устают, — зевала Стефи, набегавшаяся по холмам и камням.

С утра, до завтрака, я села за письма и написала сначала барону Кроули о трудностях со стеллажами и ящиками, а потом написала матушке Эстер. Я ей рассказала, что на моих землях найдено три уникальных растения, одно из которых новый вид вайды, но мы еще не знаем какой цвет она дает. Марена, дающая новый тон красного цвета и горная мята, которую Софи назвала "Леденцовой" за легкий прохладный аромат. Я благодарила ее за ткань, обещала осенью вернуть деньги и спрашивала, где можно купить недорого приличный пресс для производства эфирного масла мяты путем холодного отжима. Рассказала о поездке в унылый город Перт и что мы собираемся за лето посетить две крупные ярмарки в Гриноке и Стерлинге.

После завтрака получила ответ на оба письма. Лорд Кроули рассказывал, что фундамент уже готов, огромный дом получается, солидный. Прямо деревянный дворец, со стеллажами обещал помочь, как только мы озадачим его размерами. Ребята ему писали, и он в целом в курсе как у нас дела. Спрашивал, когда придет рыба. Сама бы хотела знать. Ответ от настоятельницы Эстер, как всегда, радовал. Монастырь собирался менять свои прессы на новые, но монастырские были в прекрасном состоянии просто уже не справлялись с объемами. Обещала мне их подарить за семена новой мяты и вайды с мореной. Я сразу же ответила согласием. Такая удача! Пять прессов за какие-то семена, которых у меня целые холмы. Включив кристалл-глушилку, рассказала девчонкам, те порадовались, и мы снова отправились на работы. Так и пахали неделю без отдыха. Затем Стефи объявила волевым решением выходной и заставила нас отоспаться, да и сама она замудохалась с красильней. Котлы здесь были не большие и те собирали по всей деревне, красили короткими кусками, и работа была тяжелой и муторной, несмотря на помощь местных любителей красок.

Весь выходной мы только ели и спали. Нас только к вечеру подняли ребята принимать работу. Мастерская, состоящая из двух цехов была готова, даже окна были на месте. Мы скакали зайчиками от радости. Цеха были просторные, светлые, стены ровные как в королевском замке, полы еще ровнее, вода была в каждом цехе с большой каменной раковиной под краном. Мы расцеловали друзей и отправились на праздничный ужин. Там под пологом тишины я доложила о прессах, которые мне отдавал монастырь. Ребята впечатлились.

А ночью опять сон…

— Брат, отправляйся немедленно в земли Анни Виндор и присмотрись к ее подругам. Но я тебе настоятельно рекомендую обратить внимание на леди Стефанию Мейфорд. Этот брак был бы прекрасной партией. К тому же она в следующем году выпускается из монастырской школы святой Анны, а каковы там ученицы ты знаешь. Такая принцесса нам просто необходима, — наставлял братца его величество.

— А почему ты на ней сам тогда не женишься, раз она такое сокровище? — ухмылялась его молодая копия, только цвет был разным, у короля зеленые, а у его брата синие.

— Ты же понимаешь, что королева лурдианка это плохое решение.

— Зато леди Анни теперь наша подданная. Чем не королева, и со Стефанией они подруги не разлей вода, раз помогает своей товарке.

— Она для меня слишком молода, — нахмурился Конрад.

— У нас разница в год. Значит для меня леди Стефания в самый раз, а для тебя Анни молода. Говорят, она красотка, а у тебя всегда была слабость к блондинкам. А леди Виндор к тому же не принадлежит ни к одному клану, и родня ее на тебя давить не будет. Ты подумай, сплошные плюсы, — веселился младшенький.

— Как и у тебя! Стефания тоже белокурая и голубоглазая, все как ты любишь! Хватит болтать, утром отправляйся с отрядом к будущей жене в гости! Не зли меня, — отрезал старший брат, младший расхохотался и шутливо откланялся.

Утром за завтраком я врубила глушилку и начала:

— Все Стефа, встречай жениха! У меня снова вещий сон был. Принц уже к нам выехал!

— А он хорошенький? — валяла дурака ржущая Софи, а Стефи подавилась булочкой.

— Может это просто сон? — с надеждой взмолилась подруга.

— Если принц все же приедет, значит не сон. Вот и проверим. А принц точная копия брата, оба красавцы — глаз не оторвать и блондинок любят, — добавила я.

— Тогда я в пролете, — расстроилась Стефи с густой гривой шоколадных волос.

— А я и не претендую, я Ричи люблю, только ему не говорите, — попросила Никки.

— Об этом уже все королевство знает и даже Рич. Поздно стесняться. Твою помолвку с моим братцем родители одобрили, просто вам пока не говорили. Ждут, пока ты школу закончишь, — отрезала Стефи.

— И ты молчала! Подруга называется! — ахнула Никки.

— А вот сейчас и говорю. Хотела сюрприз сделать, но проболталась. А ты сделай вид, что не в курсе, — попросила Стефи.

— Обалдеть! Одни мы с тобой, Анни, не пристроенные остались, — опешила от новостей Софи.

— Да какие проблемы. Переезжай в Дальгор невестой. Тебя величество быстро за горного лорда замуж пристроит. Вот у меня оба соседа не женаты, выбирай любого, будем в гости друг к другу ездить, — захихикала я.

— Давай! А ты за другого замуж выходи, будем две герцогини при ее высочестве Дальгора Стефании! — развеселилась окончательно Софи.

— Досмеётесь у меня! Выйду замуж за принца и выдам обеих замуж поближе ко дворцу, — пригрозила Стефи со смехом.

— Я что, одна в Лурдиане останусь? — заныла Никки.

— У тебя муж будет маг. Портал откроет, и ты у нас в гостях, — ржали мы уже над Никки.

— Ну ладно, посмеялись и хватит. Приедет ли принц еще не известно, а работа сама себя не сделает. Я с краской закончила, осталось местную вайду попробовать и к вам в стеклодувне присоединюсь, — пообещала Стефи.

— Хороша ты будешь, такая румяная во все лицо, а тут принц на смотрины прибыл, — подкололи мы сестричку.

— А я ему в жены не напрашиваюсь, не нравлюсь, мне и дома хорошо, а здесь еще и розы не растут, — привела убойный аргумент подружка.

Мы залились хохотом и отправились работать.