Ученицы монастыря святой Анны

Глава 26

Проливные дожди никак не сказались на работе наших тружеников, дальгорцы привыкли к своему климату и не обращали на него внимая. Главной головной болью были Чук и Гек, которые рвались гулять и заявлялись домой, грязные как чушки. Служанки ругали их последними словами, думая, что я не слышу и тащили мыть им лапы, пузо, хвосты и в итоге приходилось мыть их целиком в санитарной комнате. Там была установлена широкая большая низкая, но глубокая раковина, нужная для уборки и другой работе по думы. Там этих свинтусов мыли, насухо вытирали, сушили артефактами и потом те гордо задрав хвосты и перекусив на кухне неслись по лестнице к нам с Доном, мешая занятиям и требуя играть.

— Дрессировать их надо. А то они тебе скоро на шею сядут и поедут, — качал головой Донован, глядя на это безобразия.

— Надо, но этому нас не учили. На лошадях ездить, это пожалуйста, а что с этими наглыми мордами делать не знаю, — вздыхала я, вытолкав из комнаты подросших щенков к Софи, что бы не мешали учиться ставить защиту.

В общем-то дело двигалась быстро, медитации учили концентрации, Дон показал основу, а дальше уже развлекалась я сама. Друг меня хвалил, особенно ему нравилось мое «зеркало», которое не просто возвращало удар нападающему, но и увеличивало его силу без особых усилий с моей стороны. Тот взял идею вогнутого зеркала на вооружение. Каменные стены вокруг себя я строила еще легче, даже огненные воронки умудрялась делать, Дон ликовал:

— Ну, подруга, теперь ты защищена от всего на свете.

— От всего не защитишься. На каждого хитреца найдется еще кто-то похитрее.

— И все равно, у тебя хорошо получается, весной займешься природной магией. Больше ни к чему тяги нет?

— Да вроде нет. Да куда уж мне еще больше? Хотя меня всегда интересовали артефакты.

— Тут я тебе не помощник, — вздохнул Дон. Это долгое и нудное занятие, но могу научить делать простые почтовые шкатулки. В пределах твоих земель точно будут работать.

— Дон, ты просто чудо! Давай их наделаем и побольше. Раздам их мастерам и старостам, а остальные могут покупать. Пусть народ общается, а то для того, чтобы друг другу привет сказать, надо полдня на телеге тащиться. Бред какой-то!

— Ты что всем деревенским из продавать собралась? выпучил глаза Дон.

— А что такого? Они что не люди? К тому же сейчас они уже не живут семьями в одном доме. У меня здесь мужчины и ребята со всех деревень работают, нужно же с родней общаться!

— Ты их сначала писать научи, — спустил меня на землю Дон.

— Точно, они же у меня в большинстве своем не грамотные, — скуксилась я. Ну и что? К соседям сходят, к старосте, те им письмо от чада прочтут!

— И зачем им тогда личная шкатулка? Пусть твои сразу старосте и пишут, — не сдавался махровый землевладелец, далекий от СМС и сотовой связи.

— А я в каждую деревню найму по учителю! Пусть всю зиму всем селом учатся читать и писать! А за это можно будет покупать такие шкатулки! Чем не мотивация ко всеобщей грамотности?

И зачем тебе это?

— Дон, у тебя что склероз ранний? Барон Морган будет здесь со мной школу мастеров открывать, и он непрозрачно намекал, что мои пеньки деревенские не грамотные! Хоть и в интеллигентной форме. Я не хочу позориться и не хочу, чтобы мои люди упустили шанс жить лучше и зарабатывать больше. Только по тому, что не разучили двадцать пять букв! Это же нелепо! Мне нужны специалисты, управляющие, руководители, счетоводы наконец! Кер уже еле справляется! Мне казначей хотя бы нужен. Зачем тащить к себе кого попало, каких-нибудь шпионов, если можно вырастить свои кадры?

— Это займет уйму времени, Анни, но твою мысль я понял, — согласился Дон.

— Научить людей читать и писать можно за одну зиму. Не идиоты же они. К тому же время у меня есть, я же теперь маг, у меня триста лет впереди, а не сто двадцать- сто пятьдесят если повезет. Я все успею. Так! У меня пять деревень, пока, значит нужно пять учителей не мотаться же им по холоду по деревням. А теперь главный вопрос, где их взять нормальных и терпеливых, чтобы они моих учеников не поубивали в сердцах?

— У того же Моргана, где же еще. Те уже привыкли таких лбов учить, опыт есть. Я ему сейчас напишу, — и Дон засел за письма, а я пошла к Софи играть с Чуком и Геком.

Они ушли на пустую мансарду и носились там как подорванные. Я постояла в дверях трясясь от смеха. И это будущая герцогиня! Два мохнатых клубка повалили мою подругу на толстый ковер и валяли ее по нему как тюк с шерстью, пытаясь отобрать мяч. Софи визжала Чук и Гек тявкали и скакали по ней от радости. Дурдом на выезде.

— Софи! Как ты собираешься быть хозяйкой домена, если впала в детство. Мы так лет с семи не веселились, — рассмеялась я.

— Да что там управлять. У Камерона и так все хорошо, я конечно начну свою любимое дело займусь всерьез эфирными маслами, раз тебе это не интересно.

— Мне это не интересно. Мне интересна только эрика и мята. а остальные буду покупать у тебя, — заверила я подругу.

— Вот и отлично, а темное стекло для моих пузырьков сделаете? спросила Софи, переключившись на любимую тему и стряхнув с ебя нахалят, те рванули за мячом и уже не обращали на нас внимая.

— А почему тебе самой не открыть маленькую мастерскую специально для этого, мы же собирались делать косметику, для нее нужны красивые баночки, флакончики и прочая фигня. А у меня поток, на такую мелочь и разменивать не хочу. Песок у меня купишь, не вопрос.

— И то правда. Так, с меня цех по производству косметики. С тебя песок, рецепты продукции вместе будем составлять исходя из местных горных трав. Это будет уникальная косметика, — и Софи закатила в экстазе глаза.

— Вот и хорошо, пойдем чай пить. Нитта уже звала, повар сегодня в ударе и у нас торт, — видимо заедает депрессию от бесконечного дождя, бедняга. Привык к лурдианскому солнышку.

— Наверняка захихикал Никки. Мы зашли за Доном и позвали его на чай в малую столовую. Я любила ее больше всего за огромный эркер, в котором и стоял чайный столик с уютными креслами. В камине потрескивал огонь. Чук и Гек увязались за нами услышав слово чай, значит будут вкусняшки.

Мы смотрели сквозь стекла эркера на серю хлябь и наблюдали за жизнью поселка. Обзор был отличным.

— Смотри-ка купцы уже заселяются. Мебель затаскивают и тюки какие-то.

— Прекрасно, будет своя бакалейная лавка. Не все же возить самим караванами.

— У второго вроде галантерея?

— Да, тоже полезно. Хозяйки рады, уже прогуливаются по торговой улице между двух открытых лавочек и представляют, как здесь будет красиво летом, мне Нитта рассказывала, рассмеялась Софи.

— И они совершенно правы, летом здесь будет красиво. Лавки мы к лету с Доном закончим не торопясь. За одно на них защиту жилья отработаю, ка Дон учил. От воровства и взлома.

— А мне что делать? скуксилась Софи.

— А тебе леденцы варить. Это была твоя идея вот и начинай. Хозяйки с детьми уже от скуки помирают, сама говоришь между двух лавок в дождь гуляют, пусть делом займутся, еще вся зима впереди, и в гончарной дай задание на коробочки-конфетницы для них. Сахара мы закупили прорву. Мятного эфирного масла полно. После морозца барбарис соберем и по новой.

— Мята! Фууу! Но что ни сделаешь ради любимой подруги, — и Софи стала выписывать самые простые монастырские рецепты в отдельную тетрадь для работниц. Она решила повесить доску с самыми простыми рецептами в маленькой мастерской, которую мы забрали у каменщиков, те переехали на большой склад в стекольной мастерской, который по большей части пустовал, Кер перестраховался и вот пригодилось. Там была небольшая печь, чтобы не мерзнуть и окно, помещение квадратов двадцать, но больше и не нужно. Мы с Доном выползли из дома под дождь, чтобы довести нашу леденцовую до ума. Вдоль одной стены из камня мы сделали длинную столешницу, оборудованы ее рядом длинных конфорок для варки сладости, а вдоль помещения выстроили длинные и гладкие каменные столы, идеально ровные, на которых будут раскладывать формы для заливки их расплавленным на печи сахаром с добавлением мяты. На одном разливать по формам на другом остужать и сушить, еще один стол для упаковки, благо гончарная мастерская рядом. Яркие глиняные шкатулки будут раскладывать сразу по большим плетеным коробам, перестилая их сено, чтобы не разбились. Полные короба с продукцией ребята будут относить на склад, где хранилось все что мы готовили для ярмарок. После сезона дождей, когда просохнут дороги народ потянется в Гринок и Стерлинг торговать. Женщины от леденцового дела отказались, подсев на шитье, с большими масляными лампами это было возможно до позднего вечера.

Как народ разбогатеет будут у меня кристаллы для освещения покупать, и будет вообще отлично. Ниши фонари у колледжей вызывают нездоровую зависть, — посетовала я.

— Ты знаешь, что хозяйки, переехавшие в коттеджи, забрали себе по комнате под свои швейные мастерские? — спросила меня Никки.

— Нет, откуда? Мы же с Доном на стройке вкалывали, не до сплетен.

— А я вот была в гостях у Эбби. Она все здорово устроила, большой стол в центе для шитья постельного белья и одеял, по стенам стеллажи с рулонами и готовой продукцией, над столом большая лампа, которую она выкупила у гончаров, ты ведь их теперь кристаллами освещаешь. Молодец девушка! Подлы на первом этаже правда так и остались каменными, я спросила, почему деревянные делать не стали, та говорит так мыть легче. Дома полно плетенной мебели, даже кровать. Все же дерево пока слишком дорогое удовольствие, зато Джок с Каллумом расширяются. У них отлично получается, подумывают купить большой коттедж на следующем холме и во дворе сделать большую светлую мастерскую с печкой, чтоб зимой не мерзнуть, матушка счастлива, отец ведь у них сгинул где-то в горах, одна ребят тянула, а это не легко. Зато сейчас у них красота. Милли покупает только нашу посуду, постель красивая, занавеси нашила, кружевные шторки на кухню связала, очень мило. Ждет не дождется переезда, ребята уже записались в очередь у нашего Жана. Список растет.

— Это очень радует, значит народ уверен в своем будущем, раз готов влезть в долги на жилье. Джоку ведь только семнадцать, а Каллум еще младше, еще до тридцати они выкупят дом, но вдвоем думаю еще быстрее. А кто же здесь работать будет? Женщины ведь отказались.

— Да девушки, кому шитье по поперек горла, ну и мальчишки постарше. Но те думаю больше прельстились сладким, — хихикнула Софи.

— Ну-ну, через полгода они на леденцы смотреть не смогут, как и вы, — рассмеялся Дон.

— А что ты там со шкатулками навертела, я не видела еще твой дизайн, — спросила я подружку.

— Все просто, кругленькие шкатулки с ладонь, на крышке оттиск "Богемия" в венке из луговых цветов. Очень мило получилось. Зимой займемся росписью?

— Обязательно. Для красок у нас все есть. Будут тренироваться сначала на браке и черепках от разбитой посуды, а потом уже начнем с малого. Сначала шкатулки, потом тарелки и так далее. Можно придумать новый дизайн посуды под роспись, а этот так и оставим, все же узнаваемый стиль получился.

— Знаешь, нашу посуду пытаются копировать, но без яркой глазури она выглядит бедно, не берут ее у других гончаров, если только совсем по бедности.

— Да мой народ уже немного разбогател. Особенно, конечно, Богемия и Морена, за счет мастерских, но и в других деревнях ушами не хлопают. Овец много себе оставляют на шерсть. Наши одеяла пришлись по вкусу, особенно постельное белье, в каждой деревне свой стиль, неплохо у наших женщин с фантазией. Может и до швейных артефактов доживут, это здорово им упростит работу. Я тоже себе такой хочу, — поделилась я мыслями.

— Швейные артефакты дорогие, но я знаю принцип их работы. Может займемся? У тебя здорово голова работает. Вполне можем вместе придумать альтернативу лурдианских аналогов.

— Дон! Ты просто сокровище! Сейчас вернемся и начнем!

— А я тут одна буду торчать?! рявкнула Софи.

— У тебя помощников полдеревни. Начинай дорогая, не затягивай с неизбежным, — посоветовали мы сестрёнке и смылись домой. Софи грозно смотрела нам в след.

Мы с Доном расположились в просторной лаборатории, одной из трех пустующих пока комнат. В одной из них дожидался своего часа виски, расставленный в больших колбах на широком стеллаже.

— Ну-с, с чего начнем?

— С зонтов!

— С чего?! опешил Дон.

— С раскладных зонтиков по типу трость! Меня достал этот дождь, а ведь весной они снова начнутся! Так вот. Я предлагаю следующее, — и я описала Дону принцип самого простого зона.

— Анни! Да как тебе это в голову пришло?! Это же просто бешенные деньги, когда мы доведем дело до ума! вскочил Дон и забегал по пустой просторной комнате, я захихикала.

— Что? не понял веселья друг.

— Ты сейчас Рича напоминаешь. Сразу видно, что вы друзья, — рассмеялась я.

— А я теперь его тоже прекрасно понимаю! Но Анни, мы одни не справимся. Это же простая механика. Спицы нужны тонкие из легкого сплава, ткань не промокающая, твои зонты будут жутко дорогими!

— Ну первое время да, пока не наладят выпуск в большом количестве, но в любом случае не дороже золота, — ответила я.

— Нужно оформить патент, подружка. Нам вдвоем не потянуть. Кого бы привлечь к твоему новому изобретению?

— Может лорду Мейфорду напишем? У него огромные связи, — предложила по привычке я.

— У Дормейнов связи не меньше! отрезал Дон и застрочил отцу. Когда письмо было отправлено, он сурово на меня взглянул, ожидая возражений, я лишь пожала плечами. Какая разница, кто займется производством, уж точно не я, мне нужны зонты, и кто их будет делать без разницы!

— Ну что? Шкатулки или швейные артефакты? подвел итог нашем переглядывания Дон.

— Давай швейные артефакты, — решила я. Пока мои еще читать научатся, а шьют уже сейчас.

— И правильно. Вот что я знаю об этом артефакте, — и друг изложил теорию.

— Нам бы образец, — протянула я.

— Никах образцов! Ты сама что-нибудь придумаешь, я в тебя верю, — и уставился на меня как будто я прямо сейчас выдам гениальный план.

Я подняла брови и уставилась на Дона в ответ. Тот сурово нахмурил брови, я вздохнула и подтянула себе ближе альбом для рисования, так думалось легче. Ничего путного в голову не приходило. Лурдианские артефакты воздействовали магией на ткань и ее волокна намертво переплетались между собой, для одежды прекрасно, швов не оставалось, поэтому их и покупали в дорогие ателье. Но у меня-то просто постельное белье! Какая может быть альтернатива ниткам?

— Боюсь без Рича не обойтись, — вздохнула я.

— Почему? нахмурился Дон, мне иногда казалось, что он меня к нему немного ревнует.

— Потому что вместо ниток мне в голову приходит только клей, а Рич алхимик. Нужен особый состав, который можно наносить тоненькой полоской между тканями, затем их как следует прижать вместе, а потом подвергнуть нагреву, можно просто утюгом прогладить. Клей должен быть прочным, но пластичным и не растворяться в воде и щелочи при стирке. Ничего другого в голову не приходит. Ну и изделие должно при этом быть таким же мягким, а не стоять колом на месте склеивания.

— Если будет такой клей, то и артефакты будут не нужны, — хмыкнул Дон.

— Ну почему же? Для дорогой одежды, да и одежды вообще это актуально, а вот для постельного белья, парусов, чехлов на мягкую мебель, ну и еще чего-нибудь в этом роде, вполне годиться.

— Рича трогать не будем, пока он не придумает твой искусственный камень его не оторвешь от этого проекта. Но нас работает не плохой алхимик, сын папиного друга по академии, можно озадачить его. Тот придумал клей для склеивания стекла, может и для ткани что-то изобретет, просто ему не приходило в голову, что клей можно нагревать. Думаю, тут в первую очередь важен температурный режим, так что артефакт нагревающий клей все равно будет нужен, но это ерунда. Такие уже есть, достаточно отрегулировать нагрев, нам будут нудны небольшие легкие ручные артефакты, а не гладильные артефакты, для которых они используются, но это ерунда. Анни, ты не против, если мы этим займемся. Мейфордам все равно не до этого, у них королевская свадьба на носу.

— Не против, конечно. Возьми этот проект на себя Дон, а я буду у вас это покупать. Все равно ведь будет дешевле швейных артефактов.

— Раз в десять дешевле!

— Вот и отлично! А теперь за шкатулки! Ну, показывай, как их делать?