Укради меня (СИ)

Глава 28

Состояние «Что происходит?» видимо девиз этого вечера. Я почти голая. Саша без футболки, в расстегнутых джинсах. Но к основному блюду, мы так и не перешли.

— Подожди, — выбрасывает севшим голосом, когда я пытаюсь заманить очередным поцелуем. Пыжусь, доставая его член, тем самым побуждаю, исполнить угрозу и взять меня, — Кисунь, у нас сегодня целая программа. Я ж неспроста тебя на всю ночь выкрал, — перехватывает мои руки и отводит в сторону. Выражение в его глазах не иначе, как блядским, не назовешь.

По виду и накалу предварительных ласк — адово возбужден. Что тогда?

— Я уже поняла. Есть пиццу. Смотреть кино и разговаривать, — раздраженно взрываюсь. Больше от того, что не я хозяйка положения. До этого все устраивало, а теперь меня прям бесит. Либо попросту, наружу выскакивает озабоченность. Я его до смерти хочу.

— Цветочек ты мой аленький. Наивная капец, — бросает с протяжной ленцой пред тем, как покинуть распластанное под собой тело. Мое. Неудовлетворенное. Доведенное до стадии сексуальной агрессии. Разрывает тесный до неприличия контакт. Разочарование, возмущение, неутоленное желание все выявляется на моем лице. Саша чмокает в кончик носа, — Я скоро.

Приподнявшись на локти — лицезрю. Он, спрыгнув с дивана, идет в спальню. Твердой походкой уверенного в себе мужика. По пути стягивает штаны, оставляя меня облизываться на его задницу. До которой, по всей видимости, я еще не скоро доберусь. Зажмуриваюсь и тихо скулю.

Проработав тактику соблазнения. Освобождаюсь от остатков одежды, оборвав тонкую ниточку скромности. Совсем нескромно раздвигаю ноги. Приподнимаю грудь и сжимаю.

Предъявляю товар во всей красе. Товар готов к употреблению, даже развернут. Всего лишь включи его в розетку, и он засветится как елочная гирлянда, заискрит. Подарит праздник и эйфорию.

Саша возвращается и застывает на пороге. Я вместе с ним. Руки его плотно сжаты в кулаки. Взгляд заостряется, терзая меня хищным ястребом.

— Продолжай, — хрипит сдавленно.

Наконец вкупаюсь в суть «программы» — кто кого. Раз так, то я в деле. Ласкаю грудь, сдавливая и оттягивая соски.

Неотрывно смотрю на него. Как трудно заглатывает воздух. Как взбухшие вены плетут толстые линии по шее. Темнеют в синем оттенке. Двигает ладонью нагоняя в стояк еще больше крови. Хотя, если судить по размеру, там и так под завязку.

Иду дальше. Пальчиками пробегаюсь по склону живота. Трогаю воспаленные губки. Растираю, а затем собираю на кончики свою влагу, как росу.

— Хочешь попробовать? — говорю громким шепотом. Протягиваю руку и предлагаю ему. Во мне дух перехватывает, от того как бесстыдно все это проделываю. Перед Сашей можно. Остальным табу, а ему можно.

— Блять да! — выстукивает звук одним ударом.

Он молниеносно перемещается и оказывается совсем близко.

Господи… у меня вся устойчивая поверхность исчезает от дикости в его взгляде.

Я будто разбудила что-то неведомое, дремавшее или сдерживаемое до поры. Не до конца уверена, что сумею справиться. Но однако, поднимаюсь навстречу. Коротко моргнув, на голимой инициативе, приближаю пальцы к его рту.

Засасывает. Пробует вкус того, что предлагаю. Зубами давит на подушечки, явно требуя еще. Постанываю, с громким чпоком тяну пальцы из его рта. Он быстро сменяет их моими губами.

Настолько ярко столкновении. Что как в момент фотовспышки ослепляет, дезориентирует. Множит новые формы атомов. Название которых — чистый секс.

Языки так яростно сплетаются, паяют наши слизистые в одну. И вкус с примесью моего желания накладывается на его истиный. Один ядовитый коктейль, что разлагает бреши и мой корабль тонет, вовлеченный в шторм.

— Потерпи, — зачем-то отрывается. Гасит мой шторм. Вносит разрушающий штиль. От которого беспокойство. От которого паника. От которого ломка.

Твою мышь! Опять это его тормозная бесятина. Я уже хнычу в голос. Саша садит меня на колени. Разводит ноги в стороны. Убирает волосы вбок.

Я отуманено чувствую, что он снимает с меня серьги. Вдевает другие потяжелее. Разогретый металл от цепочки ложится на шею. Я накрываю ладонью, прощупываю.

— Охуенно да, — вылетает так сочно, словно он буквы обмакнул в краску, — Это надо на камеру снимать. Чтоб на всю жизнь, Кис. Ты красивая… вот такая как есть. Вся, Кис. Без всего, — восхищенно тарабанит в пространство.

Глаза на него. Глазами по комнате. Утыкаюсь в напольное зеркало. Зеленые капли в серебренной подложке, поблескивают в свете лампочки. Придают моему лицу невыразимое сияние.

Ошарашено, впиваюсь в наше отражение. Оно на грани сюрреализма. Пошлости я в нем не вижу. Я так откровенно распахнута. Все интимные детали на виду. Саша — Я у него на руках — это естественно и в то же время расковано. Сжимаю в кулак кулон и немного теряюсь. Могу ли я принять?

— Изумруды, Кис. У тебя глаза такого же цвета, — серьезно акцентирует значимость, на мой немой вопрос, — Все, можешь дышать, — прикусывает за ухо и поддевает серьгу языком.

— Это ну. это слишком, Саш, — едва ли внятно выталкиваю.

— Это моя фантазия. Так сойдет, — проговаривает убедительно. Дыхание неумолимо сбивается. Токи простегивают волнами, когда он проходится по ребрам вниз, — Мне все — все можно? — вдруг зачем — то спрашивает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да, Саш, все — все, — подтверждаю, а затем дополняю, — Ты же самый — самый.

— Короновала, Кисунь. Смотри, не пожалей. Это по — началу все розовое и сладкое.

Мой пьяный мозг петляет, переваривая его слова, но до вывода дойти, так и не успевает.

Я съезжаю вслед за Сашей. Коленками вдавливаюсь по бокам от его плеч. В позе, представление о которой я раньше имела только по цифре — 69.

Неловко? Вообще, ни капельки. Дальше все происходит, как в самом раскрепощенном эротическом сне. Наяву? Или все же… Ущипнуть бы себя, чтоб убедиться, только передо мной столбом возвышается его член.

Не ломаюсь. Знаю, что Саша хочет этого. И я хочу. Горю безумством сделать так, чтобы сладкое в наших отношениях никогда не заканчивалось.

Обхватываю его ствол. Сначала пробую сомкнутыми губами. Краешком языка прохожусь по всей длине.

— Хах. предупреждать же надо, — надрывно гаркает внутри моих бедер Саша.

Не отвлекаюсь. Облизываю, вопреки всякой статистике, его сладкую мужественность. Это выстреливает мощнейшим стимулянтом. Для нас обоих.

Саша погружает в меня язык. Трахает им. Выворачивает сознание на недосягаемый уровень космоса. Я в ответ раскрываюсь. Беру в рот часть предложенного лакомства. Руками растираю не вместившееся и ласкаю яички.

Двигаюсь. Двигаюсь. Засасываю, втягиваю. Пренебрегаю аритмией. И не скажу с уверенностью, что организм готов выдержать такую нагрузку. Саша же вовсе, на неземной сверхспособности, пишет мантры. Счесывая миллиметры влаги. А мои губы их поют, смачивая его член слюной. Подменяю отсутствие опыта старанием.

Сходимся на одной животной фазе. С хрипом рычанием въедаемся в плоть друг друга. Останавливаюсь только, когда начинаю задыхаться. На последней ступени вбираю его глубоко, захлебываюсь и выпускаю. Сглатываю через чур шумно.

Для Саши заминка — призыв или сигнал. Разворачивает меня, крутанув над собой. Ноги прижимает к животу. Заставляет подхватить под колени. Держать.

Член безошибочно прокалывает в самую глубь. Мне так нравится, когда он нависает сверху. Сильный. Такой сильный. Груда, возмутительно ладных мышц, приходит в движение. Член натягивает, входит. Грудная плоскость рельефно бугрится, когда Саша кистями берет точку опоры.

Каждый толчок выбивает весь воздух. Выбивает стоны из гласных. Была бы в своем уме, подумала про соседей. И как буду краснеть поутру. Сейчас не до них. У нас жара. Лето в самом разгаре.

Сдерживаться нет никаких сил.

Саша трахает. Сладко меня. Остро меня.

Столько жара мы испаряем в воздух. Столько влаги выпускают, покрывающиеся потом наши тела, что эндорфины сочатся прямо над нами. Сгущаются, едва ли не образуют видимый клубок.

От переизбытка химозы начинает подтрясывать. С ликованием чувствую, как Сашу пронимает такой же дрожью. Грубым стоном.

Большие красивые ладони отталкиваются. Накрывают мою грудь. Медленно мнут. Растянуто.

Мне так нужно. Именно так..

Чтобы брал. чтобы любил..

Вскидываюсь лихорадочно. Обвиваю ногами его на спину. Изгибаюсь и висну на шее.

— Я… тебя… так… люблю, — лепечу отрывками вместо слов.

— Я тебя тоже, Кис, — так же порвано выдыхает.

Сбиваемся в безумной пляске, как в агонии. Саша поршнем накачивает до предела. Я просто каша и вата, и желе, и все нестабильное разом. Закусываю руку, чтобы в крике не содрать горло до крови.

Кончаю. Потом еще раз. Сашины пальцы колдуют над клитором. Все недополученные за сегодня оргазмы сливаются в одном. Невероятном по своей силе. Ослепляющем в своей яркости. Убийственном, в той дозе удовольствия, что я получаю.

Так хорошо. так хорошо..

Уши закладывает резким писком. Удар. Удар… Нить сердцебиения, напоследок, громко бахнув — обрывается. Строчит длинную, прямую линию на аппарате моего жизнеобеспечения.

Я наполнена… Я счастлива…

Саша не прекращает. Резче и жестче. Внизу смачно хлюпает. Звуки греха повсюду. И толчки резонируют повсюду. И во мне и во вне. Саша взрывается, палит своим оргазмом на моей груди. От переполнившего удовольствия все окончательно отключается. Я отключаюсь.

Я мертва….

Вселенная, может смело фиксировать мою смерть здесь. Я обитаю в иных мирах. Сказочных. В чем — то разноцветно воздушном и мягком.

— Любовь моя, ты жива? — Саша чуточку обеспокоен моей долгой фрустрацией. Склоняется, убирая с висков взмокшие пряди.

Облизываю пересохшие губы. Собираю лоскутки мыслей. Отвечаю уже спустя долгую паузу.

— Не уверена, — оживаю. Выбрасываю подозрения насчет его хитро продуманного хода, — Специально мариновал? Чтоб потом выдать все одним разом? А если бы я того?

Ожидаю хоть толику раскаяния, все — таки я чуть богу душу не вручила. Ан нет. Соглашается подмахивая головой и улыбается с довольной сытостью.

— Один раз — это для слабаков. Ты ж не слабачка?

— Начну соображать отвечу, — уклончиво съезжаю. Ко второму раунду пока я точно не готова, — После такого… Ты, как честный полицейский, просто обязан… — хватает ума не распоролить опасную фразу «Женись на мне», — Обязан следить за моим здоровьем. А в случае кончины, подделать документы, и указать приличную причину, — делаю ударение на предпоследнем, попутно подбираю подходящее, — Нууу там, током ударило, или инфаркт от испуга.

— Мля Кис, не шути так, — толкает лбом в переносицу, — Переезжай ко мне, и я буду дотошно следить за тобой. Заботиться, Кис. баловать …сексоваться будем каждую ночь. Круто же? Что скажешь? — источает медовые речи.

Не знаю, что случается с моим восприятием, застигнутым врасплох. Разумеется, сносит легкий обморок. Такие глобальные перемены, мне тяжело провернуть в голове. Сумбур..

Волнение.

И радость…

Вот так сразу. Озаряюсь широчайшей улыбкой, которая махом вянет.

Ой — ей. Предвкушаю «восторг» моей мамы.

— Можно я подумаю, — говорю максимально ласковым тоном, чтоб не обидеть.

— Нет. Я уже подумал. Мне все нравится. Завтра вещи перевезем. Че тянуть кота за ….уши, — отрезает и рубит все концы.

— Мама и Лиза. Мне их подготовить надо, а не так впопыхах.

— Аргумент. До выходных подожду, — как — то быстро закрывает торги.

В эту ночь у нас много секса. Слишком много. В душе проверяет мою выносливость. В кухне благодарит за легкий перекус и доказывает преимущества совместного проживания. У стены между комнат еще раз отдает должное моей красоте.

— Я больше не могу, — молю на последнем вздохе и вполне искренно уже в спальне, — Я слабачка… признаю, — прячусь под одеялом с головой, чтобы не провоцировать неуемный аппетит.

— Скажи просто — затрахал, — откатывает, не щадя моих ушек своим смешком.

Засыпая на его плече, вдруг ни с того ни сего думаю. У меня ведь никогда не бывает так гладко.

Сколько за две недели я израсходовала, отведенных мне счастливых часов. Есть ли вообще лимит на счастье? К тому же, сладкое тает от жары и после него остаются липкие и грязные пятна. Они пачкают одежду и их очень тяжело отстирать. А что же будет со мной в таком случае?

Вот вечно так. Только начнешь дремать, как всякая чушь в голову лезет. Обнимаю Сашу покрепче, чтоб не украли, пока я сплю.

— Я тебя очень — очень люблю, — в сотый раз признаюсь.

— Взаимно, Кис, — летит мне в макушку теплым порывом.