Укради меня (СИ)

Глава 8

Неохотно поднимаю глаза, чтобы бросится в этот темный омут с головой.

Положение мое слишком незавидно.

До чего же страшно представить, как я сейчас выгляжу. С кучей искусственных волос на голове. И даже не мечтаю, что ему это помешает — меня узнать.

Дрыгаю ногами в воздухе, как схваченный судорогой кузнечик. Пупком посекундно давлюсь в мужской половой орган. И такие в учебниках не рисуют. Бумаги не хватит, чтобы запечатлеть громадину.

Саша смотрит на меня.

Разочаровано? О, Да.

Презрительно? Еще бы.

С холодком? Нееет.

С лютой изморозью. Так смотрят на отброс. Низшая каста — в понимании человеческих иерархий.

Я зажимаюсь, чтобы дать отпор и оттолкнуть. Выходит непроизвольно, в ответ, на его уничтожающий взгляд.

Взгляд мужчины, которого развели и отвергли. Для меня это не сулит ничего хорошего. Я его кинула. Я его обманула. Я его пыталась ограбить.

И… Мамочки!!

Я вижу его член. Все — таки не в лесной общине жила. Процесс мальчик в девочке, хоть отдаленно, но представляю. ЭТОТ монстр, во мне бы, никогда не поместился. Сам вид не отпугивает. Отпугивает XXXL. Щедро же его природа наказала. Какой девушке это понравится. Не мне так уж точно.

Выдыхаю облегченно, что между нами до большего не дошло. И мысленно благодарю высшие силы, что избавили от подобных мучений и неловкости. Ее, за сегодняшний день, итак в избытке.

Его руки сдавливаются гораздо крепче, чем до этого. Жмут, впиваясь, я так подозреваю, в желании переломить мое тело на две неравных части. Вес, во мне, какой — никакой, но есть.

Он держит на слегка вытянутых, не напрягая мышц. Практически кончиками пальцев. Да так сильно, что меня передергивает, как пластмассовую змейку по суставам.

Парик, от резкой встряски, покидает голову. Тем самым избавляя от назойливого зуда. И снова, облегчающий мандраж, прокатывается по коже. Диву даюсь, как теть Зина сутками напролет в нем рассекает.

— Ну, что, добегалась Анжелика Скворцова. Поймана с поличным, на месте преступления. Отпираться бессмысленно, — проговаривает Сашка со всей официальностью в голосе и обнаженным телом.

Мой взор утоплен на бороздках жетона, что висит на его шее. Дата рождения. Группа крови. Вот их я и читаю. Строгий серебряный аксессуар немного отвлекает, от непроизвольного скольжения зрачков вниз.

Отпускает на пол и обходит, нисколько не стыдясь наготы. Я, стекаю, скрючившись на влажном кафеле.

Нет — нет, да поглядываю, на его прокаченную во всех местах фигуру.

Мечтала посмотреть — вот теперь любуйся, на пару впадинок над упругими ягодицами. Укоряю сама себя за недавние желания. Широкие плечи и узкие бедра. Ни дать — ни взять античный герой. Он — то тебя и погубит. Как бы сейчас не хотелось, взреветь белугой.

В тюрьму мне нельзя. А как же мама и Лиза. Куда они пойдут, если Корней заберет у нас квартиру.

— Саш, что ты собираешься делать?

Верчу головой, отмахиваясь от противоестественных желаний, как от пуль, свистящих по мозгам. Он полицейский — Я преступник. Итог наших отношений — железный хештег. Перед глазами проносится небо в клеточку — друзья в полосочку.

— То что положено в таких случаях — допрос, а затем оформление под стражу.

— Можно же по — хорошему разойтись. Я осознала вину и, — подхватываюсь и бегу в спальню, — Верну все, что взяла. Отработаю там….не губи, миленький, — все — таки распускаю нюни. Для большей жалобности прибегая к пенсионерскому сленгу. Падаю пред ним на колени и закрыв ладошками лицо, тонко всхлипываю.

— Лик, что за цирк? Неужели, когда хаты обносила, не понимала, что это — наказуемо — порывисто взлохмачивает волосы. С опаской подмечаю, как в его карих глазах бурлит злоба, — Бляядь! Ты и шесть ограблений. А я — то, серьезно то повелся. Думал, ты аленький цветочек, а на деле — Кунг-фу панда — злой двойник. Как вообще ума хватило? Зачем со мной мутить начала? Знала же что я при погонах. Или, надеялась, отмажу за то, что дашь? Нихера, Киса, я принципиальный, взятки не беру.

От таких нелепых слов. У меня, буквально, отвисает челюсть. Как же, так я и поверила. Откуда у простого опера загородный дворец. И ни сколечко не сомневаюсь. Вот, именно, такие продажные служащие и лишают нас, простых смертных, всех надежд на спасение. Толкают совершать преступления. За которые мы же, потом и откупаемся. Замкнутый круг коррупции. С этого все и начинается. Уже и запугивает приумножая мои воровские заслуги.

Сидеть с закрытыми глазами, до конца своих дней, я не могу. Оттопырив мизинчик, подглядываю до тех пор, пока Саша не натянет штаны.

Вроде как, облегченно выдыхаю. Одна опасность исключается. Нападать на меня своим «молотом» правосудия и разоблачая невинность, он, кажется, не собирается. Напускаю в легкие побольше воздуха и решаюсь мало — мальски оправдаться.

— Саш, ты что? Какие шесть ограблений? Я. я только одно, вчера и сегодня. неудачное. Можно сказать, и не считается. Даже из дома не вынесла, — восклицаю. Гордость дает сил подняться, а не стирать колени, ползая за ним по комнате.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Детский сад — трусы на лямках, — дополняет ответ ухмылкой и непроницаемой маской.

— Штаны, — зачем — то поправляю, — Они меня заставили, сказали, квартиру отберут, Лизку в подвале будут держать. Я честно — честно один раз. И с тобой … у меня не понарошку.

Бросает на меня недоброжелательный взгляд.

— По горошку блядь, — развязанным матом режет по ушам.

— Что? — только и могу пискнуть.

— К словам не придирайся, говорю. Весь репертуар про зеленых человечков заставляющих совершать преступления. Я слышал и не раз. Сушите сухари, Мадам, поедете на зону.

Как же быстро меняются люди. Стоит один малипусенький раз оступиться и все, нет тебе веры.

Зашквар. Как сказала бы Лизок. ОМГ! Что я могу еще предложить, кроме самой себя. А может прибегнуть…

— Саш, а если я с тобой, ну это…..то самое. Отпустишь?

— Потрахаться что ли? Ты в своем уме? Ах, ну да, приятно познакомиться, леди без комплексов. Догги — стайл? Березка? Глубокий минет? Чем порадуешь? Колись.

Язык бы твой помыть с мылом. Как говорила бабушка. И с этим человеком я мечтала, попасть в сказку. С этим хамом. Бесстыжим. Наглым.

Стоит, натягивая руками в карманах трико. Хоть бы торс прикрыл. Распутно поигрывает холмиками мускулов на груди и плечах. А во мне борется девичий стыд и обостряющаяся аллергия. Теперь становится понятно, что она у меня не на карамель, а на него и его поцелуи. От одного вида этого мускулистого грубияна, в моем организме начинаются странные температурные явления. Резкое потепление в области живота. Штормовые порывы в груди и обильная влажность конечностей. Антициклон по всем фронтам.

Мне и слово на букву «С» произнести духу не хватит. А он про такие вещи, не стесняясь. Щеки горят, когда представляю его монстра, в данный момент прикрытого серым трикотажем, рядом с моими губами. Еще чего! Ну, уж нет! Я это орудие пыток и близко не подпущу.

Хитренько улыбаюсь, при этом сердце мое сжимается от откровенного разговора. Креплюсь, как хижина в ураган, чтобы не выдать в каком я ужасе и не разлететься в щепки.

— Все, что захочешь, Саш.

Вижу, как он напряженно глотает, будто слова застряли в горле. Похабные, как пить дать. Вожу молнией на куртке вверх — вниз. Он распаляется, как самовар, и со всей своей варварской силищей хлопает дверцу.

— Лика, вот ты шш… как я мог, не заметить, — Улыбается. Ох, недобро. Ох, недобро. Подпотевшей поясницей чувствую, — А давай, — берет меня на слабо, — Раздевайся. Посмотрю, а потом скажу Да или нет. Рискнешь?

— Рискну. Ты отвернись, а лучше в ванну выйди. Я подготовлю маленький подарочек.

— Я что похож на наивняк?

— Ну что ты. Как видишь в этом, — обвожу замученный кустами спортивный костюм, — Никого не соблазнишь. Пять минут, и я приведу себя в порядок.

Я..Я до крайности не уверена в своей женской состоятельности. Никогда этим не пользовалась. Видела, как девчонки окучивали спонсоров, чтобы наш танцевальный кружок не прикрыли. Но на практике, все это выглядит гадко. Я сейчас торгую своим телом. Не до такой степени, с нужной мне целью. А конкретно, чтобы он свалил и дал мне возможность, сигануть в коридор.

Что потом?.. это будет потом….Сейчас идея фикс вырваться А дальше, выкручусь как — нибудь.

В зачитанном до дыр романе, он бы уже напал, терзая мой рот страстным поцелуем. Срывая одежду и склоняя в греховном объятии. К чему вот я это представила? Досчитала в уме до пяти и вернулась в бедовую реальность.

Саданув кулаком по косяку, он выходит за дверь, заставляя меня, разочаровано вспыхнуть. Это не то чего я ожидала. Дверь — то совсем не ванную. А, именно, прямоугольный проем закрывается, обрезая путь к желанной свободе, на который я рассчитывала.

Лестничный пролет, на воображаемой карте, помечается красным крестом. Надо искать запасной выход.