В объятиях его одержимости

Глава 10 Тимур

Смотрю на Шмыгу, тяжело ему. Надеюсь, не откинется. У нас ещё столько дел. Нельзя, брат. Рано ещё.

— Девка нормально тебя приложила, — Шмыга тихо говорит не открывая глаз.

— Не девка. Претендуешь? — подрываюсь.

Саня смеётся и сразу от боли корчится.

— Мне нравятся девочки в теле. Эта слишком худая, — скалится.

Не худая, стройная. И всё при ней, нормально.

— Зарёванная была. Меня увели, они остались с Дрёмовым. Никаких криков не было. Но пришла разбитая, — говорю смотря в облезлый потолок.

— Дрёмов положил на нее глаз. Когда она меня зашивала, он чуть в штаны не слил. Смотрел на нее, будто бабу никогда не видел. И потом зажимал у раковины. Но врачиха не далась.

Сжимаю кулаки. У меня от этих слов темнеет в глазах. Он всё-таки зажимал её? Бессмертный. Она плакала потому что он хотел ее трахнуть? Ему пиздец. Сам в карцер пойду, но его накажу. Моё нельзя трогать. В сторону Арины даже дышать непозволительно.

— Но вообще девка, — Шмыга запинается, — девочка бойкая. Начала меня зашивать сразу, таблетки обезбола свои дала. Без перчаток всё делала и не стремалась. Кристина сука, стояла смотрела, а Арина сразу включилась, — добавляет.

— Надо попросить Мишаню справки на нее навести, но это через неделю будет только, — говорю. А у самого от мысли, что ждать долго, всё выворачивает. Надо что-то придумать. Но в тюряге связь с внешним миром можно наладить только через администрацию. Сегодня на смене Дамир, можно попробовать узнать у него. А если откажет, то буду искать другой вариант.

Надзиратели заступают на сутки. Сейчас у них обед, после него Ханжин идёт отдыхать. Значит, Дамир останется здесь один и можно будет побазарить.

Проходит часа полтора, Ханжин и Сизов уходят, Халилов заступает вместо них. Один. Отлично.

Шмыга спит, лоб мокрый, хмурится во сне. Пару дней ещё точно будет в напряге.

Лежу, смотрю на Дамира. Он сидит на стуле сгорбившись, в телефоне играется. Тихо встаю, делаю несколько шагов. Он поднимает взгляд, напрягается, но не кладет руку на пистолет. Дамир знает правила, уважает мой авторитет. И я уважаю его в ответ. Он не борзеет, я не создаю ему проблем.

— Чего тебе?

— Побазарить надо, — сажусь на кушетку рядом с ним.

Дамир снимает кепку, чешет затылок. Волосы слиплись из-за жары, на лбу красные пятна.

— Молодняк, который тебя зажмурить хотел, в карцер определили. На неделю. Потом видно будет. Но я тебя не пущу к ним, — надзиратель упирается головой в стену и смотрит потухшим взгляд.

— Я не об этом. Расскажи про новую врачиху. Кто она, что, откуда.

Дамир лыбится.

— Поздно, Тимур. Николаич её заприметил. Дал всем указание стеречь ее, иначе кабзда. Выговор, несоответствие, увольнение.

Стараюсь сохранять самообладание. Сжимаю зубы до боли. Иван Николаевич, ты видимо совсем попутал.

— Арина моя, Дамир. Никакая сила этого не изменит. Она пришла после него в слезах, какого хера произошло? Он прикасался к ней?

Халилов молчит пару минут, будто собирается с мыслями говорить или нет.

— Романов сказал, что слышал их разговор в кабинете. Он был на посту в медблоке. Я так понял, что Дрёмов целоваться к ней полез, а она ему влепила пощёчину. Он начал оправдываться, а она расплакалась. Хорошая девушка она. Здесь сломают. Да и Кристина на неё уже зуб точит. Дрёмов зависает рядом с Ариной, а эту не трахает вроде больше.

Значит, Дрёмов хотел целовать мою девочку. Напугал ее, урод. Но я накажу. Просто так это не оставлю.

— Откуда она?

— На скорой работает. Кто-то из друзей Дрёмова её посоветовал. Она будет здесь, пока Денис не оклемается. Наверное, месяц. Не замужем, детей нет. Бабушка вроде только.

— А родители?

— Нет родителей. Ханжин тоже интересовался ею. Абай, только давай без глупостей, ладно? Я не хочу рисковать своей жопой — это во-первых. А во-вторых, тебя если грохнут, то здесь случится пиздец. Поэтому сиди тихо. Тебе недолго осталось, освободишься и решай вопросы с Ариной. А начнёшь бузить, она тоже пострадает.

Дамир смотрит серьезно. Блядь. Он прав. Мне осталось два месяца отсидки. И нельзя сильно отсвечивать, иначе добавят срок. Надо выйти и брать девочку в оборот. Но за эти два месяца Дрёмов может… Не хочу даже думать, что он может. Не позволю.

— Дамир, мне нужно, чтобы ты приглядывал за ней там, где я не могу. В долгу не останусь, ты знаешь. Дрёмов не должен к ней приближаться, иначе я пойду по 105.

Халилов вздыхает.

— Как ты себе это представляешь? Ходить за ней по пятам? Она здесь по сменам. Сегодня в день, завтра в ночь. Кристина ее меняет.

— Говори мне обо всех мутках вокруг нее. Постараюсь не наворотить дел, но Дрёмову обозначу позицию.

— Тимур, вы не равны, ты понимаешь? Ни в чем не равны. Он тебя сбагрит в карцер и всё.

— Похуй, зато рожу ему набью.

— Я тебя предупредил. Иди на койку свою, не привлекай внимание. Дрёмов тут ошивается.

Сука. Ладно. Встаю, ложусь на кровать. Смотрю в потолок. Только сейчас замечаю, что голова гудит. Надо поспать, пока есть возможность. Пока Дамир здесь, можно немного расслабиться.

Только проваливаюсь в сон, слышу тихие шаги. Точно не надзиратели. Арина. Моя. Сама пришла.