В объятиях его одержимости

Глава 6 Тимур

— Кружится. И в глазах немного темнеет, — нагло вру.

Арина вздыхает. Отходит к шкафу, что-то достает. А я смотрю на нее сзади. Джинсы, кроссовки. Халат до середины бедра, немного обтягивает попку. Ещё немного и у меня потекут слюни как у бешеной собаки.

В тюряге нет проблем со шлюхами. Один звонок и тебе привезут любую. Одну, две или три. Сколько хочешь. Никто никогда с этим не спорил, потому что на голодном пайке у меня сносило крышу. И я ввязывался в драки, чтобы как-то унять ярость. А когда у тебя определенный авторитет, то подобные выходки подталкивают других устраивать беспредел. Так мы и договорились с Дрёмовым: он привозит мне баб для секса в любое время, а я держу порядок на зоне. И я только три дня назад вышел с длительного свидания со шмарами, натрахался на неделю вперёд. Но смотрю на Арину и понимаю, что в яйцах всё также тяжело.

— Посмотрите на меня, — Арина заглядывает мне в лицо. Эти голубые глаза, эти чистые озёра. Невинный добрый взгляд. Как бы она смотрела стоя на коленях с моим членом во рту? Блядь.

— Скорее всего ушиб. Сейчас зашью бровь, обработаю ссадины и оставлю вас в госпитале до утра. Утром посмотрим, как будете чувствовать себя, — девочка говорит это и краснеет.

Ебать. Смущается? Меня? Приятно. Бабы со мной краснели только когда давились моим членом. А эта…

Арина начинает обрабатывать раны. Действует профессионально, не мешкается. Большой опыт? Откуда? Так-то молоденькая совсем.

Чем ближе она ко мне наклоняется, тем я еле сдерживаюсь, чтобы не прикоснуться к ней. От девочки свежий сладковатый аромат, но это точно не духи. Ее естественный запах. Конечно. Она же не шмара, чтобы поливаться всякой хернёй. Вдыхаю глубже ее запах и дурею. Руки сами тянутся, осторожно приобнимаю девочку за ногу. Арина мигом замирает.

— Тшшш, не бойся меня, — говорю шепотом, чтобы Дамир не услышал. Он стоит спиной к нам и разговаривает с Ханжиным. Похуй на инструктаж.

— Уберите руку, пожалуйста. Иначе я скажу надзирателю, — смотрит строго. А у меня от этого взгляда яйца в узел завязываются.

— Не бойся, не обижу, — чуть поворачиваю голову и касаюсь носом ее запястья. Вдыхаю. Ну как же ты пахнешь, красивая.

Арина внимательно следит за мной и заливается краской. Хмыкаю довольно. Ты попала, девочка.

— Мне… нужно зашить и обработать. Сидите спокойно, пожалуйста. Я быстро закончу.

— Не торопись, у нас полно времени.

Убираю руки, не буду её нервировать. А то без глаза ещё оставит. Арина действительно быстро справляется. Осторожно, аккуратно, но со знанием дела и без страха. Смелая девочка.

Жру каждое её движение, запоминаю. Такая хрупкая. И такая манящая. Есть у нее парень или муж? Кольца нет. Похуй, она уже моя. Кто бы там ни был, заберу. Надо браткам на воле шепнуть, чтобы справки навели на нее. Хочу всё знать. Под моим присмотром теперь будет. И здесь и там. Везде. Вся моя теперь.

— Ну что, гнида, легко отделался? — Ханжин смотрит на меня с блеском в глазах. Лыбу давит, а взгляд полный ненависти. Интересно.

Арина видимо не привыкла к такому базару, потому что девочка перевела недоуменный и растерянный взгляд на Ханжина. Да, милая, такое дерьмо здесь работает.

— Я оставлю его в госпитале до утра. У него сильный ушиб головы, надо понаблюдать за состоянием, — Арина говорит это с такой интонацией будто… защищает?

Ханжин улыбается ещё шире. Только уже не мне, а девочке. Неприятное чувство зарождается в груди. Ревность. Какого хера он на нее смотрит и улыбается? Давно в бубен не получал?

— Вот, значит, как, — хмыкает. — Как скажешь, доктор, пусть больной живёт. До утра.

Ханжин смотрит на меня с вызовом. Но я молча сижу, никакой реакции. Могу в ебало дать, но при Арине не хочу это делать, испугается. А мне не надо, чтобы она боялась меня.

— Ханжин, ты какого хрена исполняешь? — в дверях появляется Дрёмов. Ханжин моментально вытягивается, руки по бокам.

— Иван Николаевич, да мы тут Абаева в госпиталь определили. Помяли его чутка, — рапортует.

Дрёмов заходит в кабинет, мажет по мне взглядом и утыкается в Арину. Смотрит на нее дольше, чем надо.

— Всё нормально? — спрашивает девочку.

Не понял.

Арина молча кивает и отходит к раковине. Дрёмов провожает ее взглядом, не отпускает. Старый, ты какого хуя делаешь?

— Абай, веди себя нормально. Двоих приставлю к тебе. Будешь чудить — отправлю в карцер.

Скалюсь. Дрёмову только дай волю, засадил бы меня в карцер до последнего дня отсидки. Но знает, что как только я там окажусь, то братки мои начнут бучу поднимать. Не рискует. Силы не равны.

— Иван Николаевич, можете переводить больного в госпиталь, я зашила ему раны, — девочка моя прячется за спиной начальника. Боится меня? Но Дрёмов ведь не спасет. От меня. Да и вообще.

Он поворачивается к ней лицом и молчит. Правая рука чуть приподнимается, но сразу опускает. Кулаки сжимает. Она ему нравится? Хочет прикоснуться? Убью.