В объятиях его одержимости

Глава 5 Тимур

Просыпаюсь за час до подъёма. Смотрю в зелёную обшарпанную стену. Поворачиваюсь на бок, поднимаю взгляд на маленькое решетчатое окно под потолком. Солнце уже встало. Наверняка на улице сейчас ещё прохладно, но через пару часов будет жара. Как и здесь.

Сегодня меня в очередной раз попытаются убрать. Донесли братки. Шмыга два дня назад поймал перо в бок вместо меня. Жив, собака. Но глубоко пырнули. Твари. Думают, что сейчас я ослабил хватку, но нет. Знаю, что они ждут удобного момента, чтобы мне потушить свет. Не получится.

Здесь свои правила, свои порядки, если молодняк не хочет им следовать, то нужно наказывать. Иначе все по беспределу жить начнут. И если на воле ещё можно как-то разрулить, то здесь только по понятиям. Вот и пытаются щенки меня убрать, потому что я не позволяю анархию устраивать. Не даю им наркоту здесь разводить. Нехуй этим заниматься ни здесь, ни за забором.

Мудака, который Шмыгу ранил, я придушил сразу. Голыми руками. Не жалею. Или ты или тебя. Я всегда выбираю первое, иначе бы не заработал свой авторитет.

После подъёма и туалета идём на завтрак в столовую. Конвой сегодня ебанутый, ненавижу Ханжина. Самый заёбистый из всех. Выёбывается до тех пор, пока в нос не получит. Но после замеса с врачом совсем притих. Думал, что они неприкосновенные, но я раздал пиздюлей, ибо правила здесь устанавливаю я.

Завтрак проходит напряжённо, но тихо. Вижу косые взгляды молодняка, не реагирую. После того как я завалил Шустрого, они стали ещё злее. Готовятся нападать как стая шакалов. Хорошо, я готов. Братки мои тоже на стрёме.

— На выход, — командует Ханжин.

Встаём молча. Надзиратель удивляется и чутка теряется. Не ожидал прогиб? Отлично. Думал, что начну быковать, но нет. Сегодня танец начинаю не я.

Выходим из столовой, девятнадцать шагов до поворота. Сжимаю кулаки. Шаг. Ещё. Последний.

Удар в лицо. Чувствую кровь течет из брови, заливает глаз. Сука. Бью в ответ. Трое на одного? Похуй. Главное не упасть.

Ханжин стоит сзади и наблюдает за представлением. Ну, кто бы сомневался. Но не дождется.

Хватаю одного за шею, толкаю в стену. Он больно ударяется затылком, падает держась за голову. Второй в этот момент в спину толкает меня вперёд, третий достает заточку. Бью второго локтем в нос, отшатывается назад. Третий нападает сбоку, успеваю перехватить руку и сломать кисть, орёт.

— Успокоились! Вы чё блять! — слышу голос Дамира, напарника Ханжина. Нормальный мужик, без понтов. Как работает с этим ублюдком, не представляю.

— Да нормально всё, Дамир, не кипишуй, — довольно хмыкает Ханжин.

— Какой нормально? В прошлый раз тоже нормально было у тебя, в итоге один жмурик, — Дамир подходит ближе, выставляет руку вперёд, — Абай, давай без глупостей. Пошли в медпункт, рожу всю разворотили тебе.

Смотрю на молодняк, глаза отводят. Никто не любит проигрывать. А мне проигрывать, тем более.

Киваю Дамиру. Смотрю на свою футболку, вся в крови. Видимо хорошо рассекли.

Идём по коридору, Дамир шагает рядом. Отворачиваюсь к стене, пока он открывает одни двери, другие закрывает. В коридоре тускло, воняет сыростью. На улице лают собаки.

Доходим до медблока, тормозит меня у двери.

— Лицом к стене, — просит. Заглядывает в кабинет, снимает кепку, поправляет волосы. Нахуя?

— Арина, привет, — слышу улыбается, — я привел человека, посмотри, пожалуйста.

Пожалуйста? Халилов, ты чё?

— Конечно, заводи, — отвечает мягкий женский голос.

Дамир хлопает меня по плечу, показывает рукой на дверь. Чувствую, башка начинает гудеть, хорошо приложили меня. Захожу в кабинет и натыкаюсь на голубые глаза.

Дыхание перехватывает. Во рту сухо. Как ты здесь оказалась, красивая? Я знал, что на замену Денису взяли дока, но никто не говорил, что она… такая.

— Садитесь на кушетку, — говорит малышка, поворачивается боком к столу, надевает перчатки.

Сажусь, широко расставляю ноги. Член моментально реагирует на эту сладость в белом халате. Красивая, ты хоть знаешь, как опасно быть такой притягательной?

Дамир остаётся в дверях, всё по инструкции. Но на меня похуй, он также рассматривает Арину. Да уж, с Кристиной она не сравнится. Сразу видно, чистая девочка. Кристину же трахали и заключённые, и администрация. Она с удовольствием прыгала на один хер, или на два сразу. Всегда готовая была. Мужики ходили в госпиталь не для того, чтобы помощь медицинскую получить. А приходили опустошить яйца, потому что Кристина всегда всех радостно принимала.

Арина встаёт между моих ног, осматривает лицо. Хмурит бровки. А я залипаю на ее нежные черты лица. Светлые волосы, убраны сзади. Голубые глаза, черные густые ресницы. Немного курносый носик и пухлые губки. Халат застегнут на все пуговицы, но ткань просвечивает белую футболку. Девочка худенькая, но фигуристая.

Сквозь медицинские перчатки чувствую тепло ее рук. Блять. От этой близости в паху тяжелеет, даже разбитая морда не отвлекает своей болью.

— Бровь нужно зашить, — малышка придерживает мой подбородок и осматривает другие ссадины на лице. Всё, что угодно, милая. — Голова не кружится?

Если скажу — нет, то зашьет и отправит в камеру. Но если сказать — да, оставит в госпитале. И тогда я смогу пощупать девочку уже сегодня.