Венец безбрачия

Глава 47

Антонио вернулся домой через несколько дней, а ещё через пару дней у меня создалось странное ощущение, что деверь строжайшим образом избегает оставаться со мной рядом и находит себе дела вне замка даже во время обеда и ужина. Госпожа Ильда везде следовала за мной тенью, но она была просто наёмным работником, а не частью семьи и обсуждать с ней проблемы, а также задавать ей вопросы, я просто не рискнула.

Очень тяжело было длительное время обходится без похлёбок и всего того, во что можно подмешать яд. Когда мы обедали с компаньонкой, мне приходилось ссылаться на плохой аппетит и обходиться таким вещами как хлеб, варёные яйца, ветчина, но полностью отказываться от супов, каш, омлетов, яичниц и прочего. Хлебно-мясная диета надоела мне очень быстро и спасали меня только разнообразные взвары, которые Эмина готовила у меня в покоях. По моему требованию здесь же хранились и взятые с кухни мешки с сухими травами. Ну, и ещё, посещая сад я набирала то листьев и ягод смородины, то вишнёвых веточек, то немного свежей мяты.

Леона я ждала с нетерпением, так как не понимала, где найти ответы на появившиеся у меня вопросы. Деверь при попытка побеседовать ссылался на помощь мэтру Эдвину, тому самому кастеляну замка, который все ещё ездил по дальним сёлам и с которым я даже не была знакома.

Я пару раз пыталась отловить Антонио, когда он садился на коня, но получила только двусмысленное замечание от госпожи Ильды:

- Госпожа графиня, ваш очевидный интерес к господину Антонио может вызвать нехорошие слухи.

Замечание меня сильно разозлило и мне очень сильно захотелось ответить компаньонке резко, но я напомнила себе, что плохо знаю этот мир и мало что понимаю в отношениях слуг и хозяев в замке. Поэтому просто приняла её замечание к сведению и перестала подкарауливать деверя. Хотя вся ситуация менЯ напрягала, заставляя подозревать разное…

Приедет Леон – он и задаст необходимые вопросы. Он хозяин, так что ему точно ответят. А уж я сумею ему подсказать, что именно нужно спрашивать.

Я продолжала потихоньку знакомиться со службами и цехами в замке и понимала, что мне на многие вопросы не хватает ответов. Однако госпожа Аделаида до сих пор не выходила к столу, а сенешаля, который мог бы кое-что рассказать, ждали не раньше, чем через две недели.

- Он, госпожа графиня, каждое лето этак вот катается три раза. По весне уезжает, чтобы посмотреть, как дела в деревнях, не надо ли кому помощи семенами или ещё чем, не проворовались ли старосты, ну и всякое другое, что там ему требуется. Другой раз ездит посередь лета, смотрит какой урожай можно ожидать, везде ли все благополучно и чего в этот год в избытки будет, а чего в недостатки. А третий раз уже в зиму поедет, с возами, чтобы королевский налог собрать. Что господину графу положено – то селяне сами свезут в замок, а вот что в столицу требуется отправить – то потом отдельно кастелян и будет собирать. Этакие-то поездки - они всегда долгие. – Эмина протирала фарфоровые безделушки на камине, успевая отвечать мне между делом.

Не слишком удобно выспрашивать у служанки о членах семьи. Почему-то казалось, что это неправильно и некрасиво. Единственное, что я себе ещё позволила: поинтересовалась здоровьем госпожи графини и узнала, что аппетит у вдовы хороший.

- Горничная её полные подносы в комнаты носит. Думаю, скоро госпожа на поправку пойдёт, – простодушно заметила Эмина и на этом я вопросы завершила, чтобы не давать ей поводов для сплетен.

* * *

С момента отъезда Леона прошло уже почти три недели и обстановка в замке к этому времени изрядно меня напрягала. Если сперва госпожа Ильда казалась мне частью какого-то местного обычая, то я быстро поняла, что устала от её пристального, даже какого-то липкого внимания. Графиня так и не появлялась и последние две недели я питаться стала в своей комнате, потому что накрывать стол в трапезной для меня и компаньонки мне казалось нелепым.

Удача повернулась ко мне лицом, когда я вновь решила навестить Томаса-садовника и уточнить у него, скоро ли поспеют вишни. Хотелось попробовать сварить варенье на меду, о котором я много слышала, но сама готовить не пробовала.

Ночью прошла сильная гроза и песок на тропинках в саду местами изрядно размыло, до самой глинистой почвы: на широких жёлтых дорожках местами темнели рыжеватые промоины. Мы уже возвращались домой, когда сзади раздался вскрик и шлепок тела. Я обернулась: госпожа Ильда поскользнулась на глиняной проплешине и упала на дорожку, пачкая сырым песком туалет. Заохавший Том кинулся помогать госпоже, огорчённо бубня:

- А и не надобно опосля дождя в сад ходить! Ить пока песок не подсохнет – подсыпать то его и смысла нет. А теперь вот что же, все платье госпожа измарала…

Я подошла к упавшей компаньонке протягивая ей платок, чтобы она могла вытереть испачканные ладони. Том уже почти поднял её, но Ильда, попытавшись встать на обе ноги вскрикнула и тут же села снова.

- Кажется, я вывихнула лодыжку! А может там даже перелом...

Она сильно морщила лицо, а из глаз побежали слезы, так, что я испугавшись, отправила садовника за лакеями, а сама осталась с ней.

- Вы сидите, госпожа Ильда, сидите… Сейчас придут лакеи и помогут донести вас до замка. А потом пошлём горничную за лекарем, и он посмотрит вашу ногу. – И не удержавшись, я сочувственно спросила: - Сильно болит?

- Сейчас уже немного тише, госпожа графиня, – компаньонка мужественно боролась с болью, невольно морщась. – Боюсь, госпожа, что сегодня я не смогу вас никуда сопровождать, – с огорчением сказала госпожа Ильда.

И тут меня осенило! Может и нехорошо видеть в чужом несчастье повод для радости, но если у неё действительно вывих, то несколько дней я точно буду свободна от пристального внимания!

В общем, так и получилось. Когда лакеи на руках перенесли госпожу Ильду в её комнату и оставили под надзором горничной, я велела позвать мэтра.

Мэтр Бертольд, как я уже знала, служил при войсках графа с самой юности и считался опытным лекарем. В основном он лечил солдат и офицеров, а жительницы замка предпочитали обходиться своими силами. Но в крайних даже они случаях обращались к нему.

Меня немного поразило, что госпожа Ильда возражала прости того, чтобы мужчина осматривал её ногу. Она не позволяла горничной снять с нее чулок, жалобно всхлипывая и ругаясь на девушку. Ей это, видите ли, казалось неприличным! Так что мне пришлось прикрикнуть на компаньонку, чтобы не маялась дурью и позволила ему осмотреть больную ногу. Здесь нет никаких рентгенов, а мне нужно убедиться, что у Ильды не случилось перелома. По словам лекаря перелома и не случилось – просто вывих.

- Вывих у госпожи. Сильный вывих и более ничего. Желательно холодный компресс приложить и менять почаще. На ночь - тугую повязку сделать, а я сейчас отправлюсь к себе и пришлю госпоже декокт от боли. Вы уж проследите, госпожа графиня, накажите горничной, чтобы не более ложки за раз больная принимала. Очень это лекарство сильное и сознание дурманит. Будет госпожа Ильда спать много - быстрее у неё пройдёт.

Тем временем нога компаньонки немного распухла и стала выглядеть страшнее. Мне было жаль Ильду и потому я лично решила проследить, как её устроят.

Лекарь ушёл. Горничная помогла госпоже Ильде снять платье и мы, подставив ей плечи с двух сторон, помогли больной доскакать на одной ноге до постели. При этом компаньонка охала и причитала, бесконечно извиняясь передо мной.

- Ничего страшного не случилось, госпожа Ильда. Я вижу, что ваша горничная не справится одна. Сейчас принесут лекарство, нога перестанет так болеть, и вы отдохнёте, а я схожу и пришлю вам на помощь ещё одну девушку.

Так я и сделала, в глубине души ликуя, что могу передвигаться по замку совершенно свободно. Все же постоянное присутствие чужой женщины оказалось достаточно утомительным.

Я вернулась и лично проследила, чтобы в кубок с водой влили только одну ложку лекарства, строго на строго запретив горничной прикасаться к пузырьку мутного стекла и пообещав сама навещать больную три раза в день. Не знаю, что там была за наркота, но больной явно стало легче. Уже не вскрикивая от прикосновений она позволила положить на щиколотку холодный компресс. Дождавшись, пока госпожа Ильда уснёт, я тихонько ушла.

* * *

Антонио я дождалась вечером в холле замка, терпеливо сидя за закрытыми дверями. Услышала его голос, которым он отдавал команды конюхам, встала около двери и, как только лакей распахнул её, подхватила деверя под локоть и защебетала:

- Ах, Антонио! Вы все время в делах и заботах, а мне требуется от вас буквально пара минут внимания. Не переживайте, я не задержу вас долго.

Деверь сильно нахмурился и попытался сослаться на то, что очень устал. Он предложил поговорить в другой раз и даже попытался освободить свой локоть, но я уже ожидала чего-то подобного и потому вцепилась в него не хуже пиявки. Пожалуй, о стороны сценка эта выглядела забавно, но не смешно не было.

- Антонио, скажите мне точно день возвращения капитана Лонхера в замок и день его ранения.

Антонио неожиданно перестал выдирать у меня руку и, настороженно взглянув, спросил:

- Какая разница, Софи?! - он явно успокоился от моих пояснений, помолчал минуту и точно ответил на вопрос, продолжая поглядывать на меня с изумлением. Затем, окончательно расслабившись и что-то для себя решив, спросил: - Может быть поужинаем вместе? Я очень голоден.

Похоже, прятался он от меня по совершенно другим причинам...