Бормоча что-то себе под нос, секретарь поспешил за автомобилем, а я вернулась в зал.
— Леди и лорды, прошу прощения, что отвлекаю вас. Только что я узнала, что мой кузен в ходе ссоры ранил моего супруга. Я немедленно уезжаю в больницу. Как только аудит завершится, полный отчет будет предоставлен. — Я поклонилась и, не дожидаясь ответных реплик, отступила из проема.
Звать с собой я на самом деле никого не собиралась, согласилась, чтобы успокоить секретаря. Возможно, стоило побеспокоить ту же Дениз, но слишком уж сложилась удобная ситуация, чтобы раз и навсегда разобраться с одним делом.
В коридоре было пусто и тихо, ковровая дорожка глушила мои шаги. Я оглянулась, убедилась, что за мной никто не следовал, и припустила по второй, служебной лестнице вниз, в сторону технического выхода.
Ну что же, рассчитала я все правильно: на площадке между этажами я едва не влетела в Браушви, садиста из моей прошлой жизни, тянувшего из меня магию и наслаждавшегося моей болью и беззащитностью.
«Внезапная встреча» заставила меня резко затормозить, изобразить испуг, но затем мне потребовалась буквально доля мгновения: я «старательно подавила» вспыхнувшие эмоции, не позволила им отразиться на лице, даже улыбнулась приветливо, ведь в этой жизни у меня не было причин для грубости с незнакомцем.
Мой расчет воплощался прямо сейчас: я ради этого ездила в храм и просила защитить мой огонь. Браушви попробует меня «потушить», у него не получится, а я заявлю о нападении…
Ялис был категорически против авантюры, но его рядом нет. И пока я буду играть в игры мести, возможно, станет слишком поздно и лекари, не узнав о яде вовремя, не смогут помочь. Сердце пропустило удар и болезненно сжалось. Ялис… был важнее мести. Даже если я упущу Браушви сейчас, потом найму детектива, вскрою другие преступления, заставлю мэтра предстать перед судом.
Браушви не пытался меня остановить, задержать, продолжил курить в окно, шумно втягивая в себя дым, и я даже чуть расслабилась. «Гасить» меня он должен в отдельном кабинете, а не посреди лестницы.
Я ошиблась.
Внизу лестницы появился дядя, упер руки в бока так, что мимо не проскочить — поймает. А когда я оглянулась, Браушви уже отбросил сигарету и стоял в точно такой же позе руки в бока.
Ну ладно же. Не хотите по-хорошему? Будет по-плохому.
— Что это значит, господин Бойд? — прямо и неласково обратилась я к окончательно и бесповоротно бывшему родственнику.
— Вот как, — неприятно усмехнулся он. — Ты настолько обнаглела и почувствовала себя победительницей, что больше не собираешься притворяться? Что ж, к лучшему. Я с удовольствием сброшу маски и покажу тебе твое место, маленькая шлюха!
— И какое же это место? — спокойно и открыто посмотрела я ему в глаза. — Наверное, вовсе не то, какое мне приготовил самозванец, не имеющий даже капли крови моего рода в своих жилах⁈
Ударила наугад. И… попала в цель. Судя по тому, какой злобой исказилось лицо Бойда, все догадки оказались правдой. Этот человек пользовался именем моей семьи, не имея на это никаких прав. И честно говоря, мне было бы наплевать на формальности, если бы он вел себя как настоящий дядя, брат моего отца. Но этот ублюдок решил нагадить в собственном гнезде, выжить из него настоящую кровь Нияров и присвоить то, что ему никогда не принадлежало.
И жалеть гада я не собиралась. Именно поэтому обе мои руки загорелись, окутавшись пушистым золотым пламенем. Если Бойд сунется… только подойдет поближе…
— Зря, — хмыкнул Бойд.
Сзади что-то легонько стукнуло, и, прыгая по ступенькам, ко мне покатился серо-черный бугристый шар, слепленный… Сперва я подумала про пепел из камина, но потом вспомнила, как в прошлой жизни Браушви только упоминал магию смерти, запрещенную в нашем королевстве с момента его основания. Жюли ведь кремировали… Страшная догадка сменилась осознанием, что, кажется, Ялис был прав: не стоило рисковать. Едва ли храмовая защита закроет меня от проклятия, завязанного на смерть. Боже, они с ума сошли⁈ Это же несмываемое проклятие на обоих! Да, платить придется не сразу, но придется же! Самоубийцы⁈ Настолько сильна ненависть, что даже себя не пожалели⁈
Да, я запаниковала, пытаясь понять, бежать мне вниз, пытаться оттолкнуть Бойда своим огнем, наоборот, рваться наверх, чтобы разминуться с пепельным шаром и дальше разбираться с Браушви. Я потеряла драгоценные секунды, шар рассыпался.
— Магия смерти! — закричала я изо всех сил. Хоть кто-то меня услышит, придут жандармы.
Пепел взметнулся, закрутился вокруг меня бешеным волчком. Крупинки царапали открытую кожу, лезли в нос, в рот, мешали дышать. Как только пепел облепит меня, огонь действительно… потухнет? Точного ответа у меня не было, но я догадывалась, что именно так и случится, пыталась отмахнуться, вырваться, однако только оступилась и упала, больно приложившись коленом. Мой огонь бился во мне, но не мог прорваться сквозь пелену смерти. Воздуха не хватало, и воображение начало рисовать миражи.
Мне померещилось, что над ухом кто-то усмехнулся зло и с горечью одновременно, за шелестом пепла послышался шепот:
— Я пыталась тебя убить, а ты пожелала мне мира. Отец же… Ари, сейчас я хочу тебе помочь, но не могу.
— Жаль… позволить им победить.
Но больнее всего почему-то было не оттого, что Бойд получит наследие Нияр, а оттого, что своей самонадеянностью и неосторожностью я подвела Ялиса.
Гнев и ярость смешались с чувством, которое я даже в мыслях не хотела называть, — с моей горячей влюбленностью, превратившейся в настоящую любовь, и я будто растворилась в огне, сама стала пламенем, взмахнула огненными крыльями и поднялась над бушующим на ступеньках пеплом.
Кажется, мое тело осталось там, на лестнице. Лежало как мертвое, и серый пепел осыпался на пол, превращаясь в невесомый дым. Развеивалась без следа магия смерти, забирая с собой все улики.
Прошло всего лишь несколько мгновений, что показались мне вечностью, когда статичная картинка вдруг ожила. Бойд кивнул склонившемуся надо мной смертельнику, тот тронул мою шею, резко выпрямился и неприятно ухмыльнулся. В его руке сверкнуло лезвие, он взял тело за руку и бестрепетно ткнул ножом в вену на сгибе локтя.
Что⁈ Зачем? Или… они хотят перенести кровь Нияров дяде⁈ Но это же запрещенный ритуал… хотя о чем я, терять им обоим уже нечего.