Замуж не напасть

Глава 11

Насмотревшись на модные одеяния, я мысленно пожала плечами. Слишком сложные силуэты, детали и ткани. Свое нынешнее платье я покупала в популярном в столице универмаге, в отделе готовой одежды. Модистки немного подогнали его по фигуре, а в целом оно было вполне актуальным и недешевым. Но, конечно, рядом с туалетами столичных модниц мой наряд и рядом не стоял.

Впрочем, пока меня все устраивало. Возможно, для настойчивого пути вверх по социальной лестнице мой вид и не годился (о «скоростном лифте» речь вообще не шла), вскарабкиваться высоко я и не собиралась. Ну их, этих господ аристократов, от них одни проблемы.

Впрочем, оденься я совсем как провинциалка, меня бы не восприняли всерьез. Для таких случаев я даже организовала особый фонд, куда откладывала процент от получаемой ренты.

Кстати, пора было зайти в банк: проверить, пришли ли деньги от мага Оксли и заплатить налог. Потом переведу некоторую сумму на счет под проценты, здесь они доходили до двадцати-пятнадцати в год, и многие семьи из поколения в поколение передавали вклады как основные источники дохода.

Вроде бы все шло по плану, но на душе все равно было тревожно. Уж слишком мы с Тони были уязвимы без друзей и связей. Одна фатальная ошибка – и меня раскусят. Мне и так приходилось прикрываться несуществующим дядюшкой.

У меня скопилось много вопросов о прошлом Хелены Хант, но ее дневник я так до сих пор не смогла прочитать. Видимо, дело было в какой-то магии. Шифр. Это как раз понятно: никому не хочется, чтобы личные записи были открыты для чужих.

Чего я только не перепробовала. Буквы скакали перед глазами, а простенькие рисунки пером расплывались. Странный браслет тоже вызывал много подозрений. Теперь я знала, что такое вит, но каждый раз, когда брала украшение в руки, пугалась из-за странных энергий, в буквальном смысле фонтанирующих через пальцы.

Шелест высоченных агхаров в осеннем павильоне убаюкивал. Краем глаза я следила за Тони. Дети играли в прятки в искусственной рощице с гротами, прудиками и мостами.

Мой взгляд то и дело останавливался на пожилом человеке с газетой. Успев присмотреться и к мужской моде, я нашла, что незнакомец одет дорого и стильно. Если строгий твидовый пиджак еще можно было перепутать с вещью из магазина готового платья, то обувь явно была сшита на заказ.

Прислоненная к скамейке, рядом с мужчиной стояла трость. Набалдашник на ней был вырезан из куска янтаря – бульдожья голова искусной работы. Небрежно брошенные на сиденье перчатки отличались кожей изумительной выделки. Они напомнили мне артефакт Тони. Как будто их шил один мастер.

Только на перчатке незнакомца не было нитей. Зато они просвечивали через бульдожью голову. Я насчитала целых семь. Струны сияли через янтарь, а их концы были продеты в саму трость.

Заметив мой интерес, мужчина вежливо улыбнулся, подняв брови, а я смутилась и перевела взгляд на фонтан. Уставшая детвора расселась по скамейкам. Я подозвала Тони, протянула ему большой сребр и велела купить мороженое на всю компанию. Это вызвало некоторое оживление в детских рядах. Вскоре ребятня с удовольствием грызла сладкий десерт в вафельных рожках.

Странного мужчину в кепке с острым козырьком, натянутой на самые глаза, я заметила не сразу. Но Гуля бдительно сделал стойку. Я начала безотчетно следить за парнем, который вел себя… как обычно: прошелся вдоль витрин с бабочками, выпил лимонада, постоял у огромного агхара, с уважением задрав голову, зашел за дерево и… прислонился к стволу.

А вот курить рядом с детьми – это неправильно!Я нахмурилась и решительно поднялась. Помахала незнакомцу с трубкой, но тот нахально повернулся ко мне спиной. Тогда я направилась прямо к нему, ворча под нос:

— Нет, ну посмотри на это, Гуля. Я понимаю: мир с недостаточной информированностью о вреде некоторых привычек… у них, небось, и опиум для младенцев продают… но головой-то думать надо.

Я сделала несколько шагов и осознала, что во рту у парня была вовсе не курительная трубка. Молодой человек в кепке только что вставил в нечто, напоминающее чубук, до боли знакомый предмет – мерцающую иглу со спины иглоспина. Уж ее-то (после недавних событий) я бы узнала даже на большом расстоянии.

Целился юноша в пожилого мужчину с газетой и тростью. Я не успевала добежать до парня или пожилого сэна и, ни на что особо не надеясь, развернулась и крикнула:

— Берегитесь!

Покушавшийся вздрогнул, но изо всех сил дунул в трубку. Однако мужчина на скамейке сделал неуловимое движение корпусом… игла разбилась о спинку лавки… пожилой сэн вскочил и отбежал, а парень в кепке бросился наутек.

Вслед за ним с соседней скамейки сорвались два неприметных молодых человека. Я вообще не видела, что они там сидят.

Суета распугала посетителей. Родители детей расхватали своих малышей, а Тони подбежал ко мне.

Я запоздало сообразила, что подвергла себя опасности. Зачем было приближаться к странному мужчине с трубкой? Теперь-то понятно, что он покушался на жизнь пожилого господина, но что мне делать, если преступник запомнил мое лицо? Снова сбегать и скрываться? У меня только бизнес начал налаживаться!

— Пойдем, Тони, — поспешно скомандовала я. — Гуля, на ручки!

— Юная тэнья! — раздалось у меня за спиной. — Барышня!

Меня окликнул тот самый пожилой сэн с тросточкой:

— Тэнья! Вы очень храбрая девушка! Как мне вас отблагодарить?

— Так получилось, — ответила я, тревожно поглядывая в сторону сбежавшего бандита. — Вообще пустяки. Счастье, что вы отреагировали!

— Так получилось, — с улыбкой повторил за мной сэн. — Инстинкт, наверное.

— Вас хотели убить?

— Скорее лишить воли к сопротивлению.

В павильоне появились жандармы. Неприметные парни, погнавшиеся за молодым человеком в кепке, вернулись. На их лицах отображалась досада. Стало понятно, что стрелявший смог уйти от погони. Мне сделалось еще тревожнее.

На меня оглядывались, один из жандармов пошел к нам, раскрывая блокнот, но пожилой сэн сделал какой-то знак, и служитель закона ретировался. Очевидно спасенный был не простым человеком.

В следующую минуту во мне заговорил здравый смысл. Несостоявшийся киллер или возможный похититель вряд ли рискнет вернуться в галерею. Нам с Тони следует немного подождать здесь, среди жандармов, а потом тихонько раствориться в толпе. Злодею наверняка будет сейчас до меня.

— Это была игла иглоспина? — спросила я.

— Совершенно верно, — удивленно подтвердил спасенный мной сэн. — Вы успели ее разглядеть?

— Просто близко подошла, — пожала плечами я.

— И определить, что это? — не отставал сэн. — Иглоспин – довольно редкая нежить.

— О, поверьте, не такая уж и редкая. Но почему именно игла?

— Ей достаточно разбиться об одежду, а жертве вдохнуть пары. Яд иглоспина делает человека... покладистым, — пояснил сэн. — Отравленный ощущает резкий упадок сил, физических и эмоциональных, панику, и отчаянное желание получить помощь. В такой момент жертву очень легко уговорить, например, прогуляться в нужном направлении. И человек подчинится. А для окружающих это будет выглядеть вполне невинно, — пожилой мужчина развел руками.

— Да уж, — с чувством заметила я. — Что и следовало ожидать. До чего же мерзкая нежить! А я думала, иглоспины только вживую зачаровывают.

— Доводилось сталкиваться?

— Однажды. Одна такая тварь забрела к нам во двор.

— Неужели? — мужчина нахмурился. — Куда смотрят власти? Вы подверглись большой опасности. Против иглоспинов даже нити не всегда помогают.

— В чем мы и убедились, — кивнула я.

— А спас всех Муля, — вернул Тони, много раз слышавший эту историю. — Он как выскочил! Ка-а-ак...

— … поднимет лай, — поспешила уточнить я, приподнимая на руках борура в форме микрособаки и сюсюкая над довольным псом. — Муля – наш храбрый песик. Не смотрите, что такой маленький, у него сердце льва. Я начала кричать, а ведомственная гарпия привела помощь. Но я успела хорошо разглядеть нежить.

— Удивительная история, — всплеснул руками мужчина. — Вам очень повезло. И мне. Любой другой случайный наблюдатель вряд ли разглядел бы в крошечной колбе отравленную иглу. Извините, не представился. Сэн Уильям Ремири, отставной военный.

— Хелена Хант.

Брови сэна Ремири поползли на лоб:

— Как вы сказали? Хелена Хант?

— Да. А это Тони, мой племянник. Простите, но нам нужно идти. Мальчик проголодался.

— Но мне... мне нужно как-то вас отблагодарить, — проговорил сэн. Нет, я вас категорически не отпускаю. Позвольте угостить вас и мальчика обедом.

Я засомневалась, но Тони смотрел так умоляюще, что пришлось согласиться. В галерее мы пробыли довольно долго, а мороженое только разожгло аппетит.

— Ну… хорошо, — уступила я. — Однако я продолжаю настаивать, что вы нам ничего не должны.

Сэн Ремири усадил нас в большой, пахнущий дорогой кожей экипаж. Тони восторженно уставился в окно.

Мы повернули в Центральную часть города, с ее старинными зданиями, элитными учебными заведениями, недоступными для простых обывателей магазинами и роскошными ресторанами.

Экипаж остановился у входа в какой-то отель. Массивные двери послушно открылись, стоило сэну Ремири показаться из кареты. Метрдотель услужливо проводил нас к столику, ничем не дав понять, что удивлен социальным статусом гостей явного завсегдатая.

Многие блюда в меню были мне знакомы только по историческим романам. Поэтому я уклонилась от чести заказать нам с Тони по блюду, сказавшись на головную боль и передав это право приглашающему лицу.

Тони зачарованно глядел по сторонам. Обилие позолоты, живая музыка и господа в дорогих нарядах заставили его притихнуть. Для Гули принесли отдельное креслице, и борур расположился в нем с удивительной вальяжностью.

— Какой он у вас милый, — отметил сэн Ремири, улыбнувшись. — Сразу видно, что привык к хорошему обращению и бывал в ресторанах.

Я слишком мало знала о прошлом борура, но кивнула. Мало ли куда он там ходил со своим прежним хозяином некромантом... превратившим его затем в нежить.

… Сэн Ремири сделал заказ на принятом в дорогих ресторанах тарабарском языке. Официант оценил выбор и, восхищенно поклонившись, исчез. Десерт пожилой сэн пожелал заказать отдельно.

Он вглядывался в строчки меню, но я чувствовала, как меня изучают.

Мне было все равно. Нищенкой, из милости представленной цвету аристократического общества, я себя не чувствовала. Приятно было поесть в красивом интерьере, но недоуменные взгляды дамы в элегантном серебристом платье и меховой горжетке, расположившейся за соседним столиком, и пристальный взор ее спутника, обращенный на Тони через монокль, особого удовольствия не доставляли.

В своей прошлой жизни, несмотря на постоянные болезни, мне приходилось бывать и в опере, и в дорогих ресторанах, и на закрытых вечеринках для элиты. Статус журналистки (популярного блогера и инфлюэнсера) открывал многие двери. Но я не всегда спешила в них войти.

Публичность давала возможность проникнуть в святая святых различных индустрий. Иногда это было интересно, а иногда откровенно скучно.

Признаться, к тому же в моей жизни встречались мужчины, способные спокойно выгулять даму в самые дорогие заведения. Другое дело, что отношения длились недолго. Образ жизни, который я вела, с большой долей затворничества и малой долей открытости (в основном только в сети), подходил не всем моим кавалерам.

Да, после обеда мы с Тони собирались вернуться в скромную квартиру с истоптанными полами и старой мебелью. Но никакие искушения внешнего мира не могли заменить нам домашний уют. У нас была небольшая передышка, когда мы жили в свое удовольствие. Каникулы… или отпуск за свой счет.

Скоро я собиралась записать Тони в школу, а перед этим нанять для него частного учителя. Учеба стоила таких жертв, как аренда самого дешевого жилья.

— И чем занимается ваш дядя? — голос сэна Ремири вывел меня из задумчивости.

— Домами, — ответила я. — Недвижимостью. Он покупает или берет в аренду недорогие здания на окраине, делает ремонт, ставит защиту и сдает жилье по более высокой цене.

— Хорошая схема, — одобрительно кивнул сэн. — А вы...?

— Мы с Тони ему помогаем. О да, и с тобой, Муля. Чуть про тебя не забыла!

Борур перестал ворчать и положил голову на лапы.

— А вы чем на жизнь зарабатываете, сэн Ремири? — в свою очередь, поинтересовалась я.

Пожилой мужчина поперхнулся водой:

— Я? Э-э-э... Мне не требуется зарабатывать на жизнь, мои предки обеспечили меня всем необходимым. Впрочем, какое-то время я находился на службе Короне и Протектории. Всегда считал это долгом.

— Все ясно, — кивнула я.

А дедушка-то – неработающий пенсионер. Наверное, здорово родиться на все готовое. Не нужно ломать голову, как обеспечить себя и детей.

— Так значит, врагов вы все-таки нажили, — заметила я, намекая на сегодняшнее покушение.

Сэн Ремири пожал плечами:

— Тот, у кого нет врагов, или мертв, или бесполезен.

— Кто-то пытался вас отравить и… что? Похитить? Что-то внушить, пока вы под действием яда?

— Скорее, второе, — мужчина спокойно делился деликатной информацией, впрочем, ничего не сообщая. — Полагаю, это интриги хрономагов. Они склонны бить из пушек по мухам.

— Очень неосмотрительно с их стороны.

Мухой сэн Ремири казался… сильной. Если не опасной, учитывая, как ловко он уклонился от жала иглы.

— Согласен, — мужчина улыбнулся. — И насколько выгодно сейчас сдавать дома?

— Жить можно. Мы ставим хорошие нити с гарантией: для защиты и работы домовых систем, вроде холодильной и отопительной.

— Ваш дядя – маг?

— Немного. Но он предпочитает перекладывать некоторые виды работ на специально нанятых людей.

На наш столик начали прибывать блюда: филе говядины в тесте с шафрановым соусом, тарталетки с уткой и зеленым горошком, каре ягненка, паштеты, тушеные куропатки, фаршированные соленым миндалем перепелиные яйца. А еще тонкие и дивно пахнущие мини-багеты и крупно нарезанные овощи. У Тони в прямом смысле разбежались глаза.

— В этом заведении принято заказывать на общий стол, поэтому мне здесь так нравится: можно попробовать все по чуть-чуть, — пояснил Ремири и подал пример, взяв серебряными щипцами несколько тарталеток с блюда.

Гуле-Муле тоже принесли еду, на изящном блюде с пасторальными овечками – несколько видов паштета, без соли и перца.

— И много ли у вас сейчас домов в аренде? — Ремири явно заинтересовался работой мифического дядюшки Ханта.

— Несколько, — уклончиво ответила я.

— Мне как раз требуется домик… небольшой… в пригороде… со всеми удобствами и хорошо защищенный. Подходящий для юной особы… девицы двадцати трех лет, моей дальней родственницы. Кстати, ее тоже зовут Хеленой Хант.

Сэн Ремири впился в меня глазами.

— Наверное, она тоже с севера, — выдержав взгляд мужчины, ответила я. — Там Хантов видимо-невидимо, самая распространенная фамилия.

— Да… действительно, — аристократ вернулся к еде.

— Я что-нибудь подберу… мы с дядей подберем. Нужны только задаток и побольше подробностей с пожеланиями: интерьер, наличие сада, близость к соседям.

— Все будет, — пообещал сэн.

Подошедший официант снова поклонился и заискивающе спросил:

— Вам понравилось, ваша светлость?

— Да, Томас. Все замечательно. Передайте мою благодарность повару.

— Он будет польщен.

Ваша светлость? Если не ошибаюсь, тип, которого я случайно спасла… настоящий лорд?