160 шагов до тебя

Глава 26. “У Бальдо” и синьора Роза

Открыла холодильник и не нашла в нем ничего, кроме бутылки колы и пакетика тертого пармезана. Мне неожиданно стало стыдно, что я перестала быть хозяйкой в доме.

Полазив по шкафам, я обнаружила только упаковку пасты. По дороге в супермаркет набрала номер механика, чтобы узнать, как поживает мой фиат.

– У твоей девочки новый мотор. Услышишь, как он ревет, захочешь ей еще и имя сменить! – полушутя ответил он.

Мысленно я застонала: ”И сколько мне придется за нее заплатить теперь!”. Но вслух восхитилась:

– Франческо, ты маг! Теперь моя старушка будет снова бегать! Когда я могу ее забрать?

– Да хоть сейчас! Только с деньгами приезжай, – услышала я сухой смешок.

– Издеваешься? Праздник ведь на носу, все до евро вложила! Оплата переводом и через неделю! А еще лучше – через две! – резко сказала я, но потом решила сменить тактику, – Ну, пожалуйста! – взмолилась я.

– Натурой будешь расплачиваться! – снова рассмеялся он, а меня передернуло. – Так куда карету подать?

– Встретимся на парковке нашего супермаркета минут через пятнадцать.

Пока я возилась с тележкой, в замочке которой застряла монета, услышала непривычный рев мотора, и несколько мгновений спустя розовый фиат затормозил в двух шагах от меня.

За рулем сидел Франческо.

– Вот, с доставкой. Ты насчет натуры подумай! – он смерил меня пронзительным взглядом из окна.

– Ты куда торопился? К своей жене? Вот и давай! А мне еще вино купить надо!

Механик вылез из машины, длинный, несуразный, очень похожий на железного дровосека, еще и пошляк. Зато с золотыми руками.

– Ладно, ладно. Я знаю, что ты не свободна. Уж и помечтать нельзя! Только вино не покупай в супермаркете.

– Это почему еще? – я уставилась на него.

Прежде, чем ответить на звонок с рингтоном какого-то музыкального отрывка из репертуара группы “Linkin Park”, он назидательным тоном сказал:

– Лучше сходи к “У Бальдо” за рыночной площадью. Потом меня добрым словом вспомнишь. Пока, красотка!

В следующие пятнадцать минут я купила апельсины, фенхель, кедровые орехи, мясо, французский батон и загрузила все в машину. Осталось найти подходящее вино, и по совету Франческо я пошла искать винный магазинчик, оставив машину на стоянке.

Сколько лет я уже не бывала в этой части города! Столько, сколько нужно на то, чтобы лавочка за рыночной площадью сменила троих хозяев. Сначала здесь было кафе, потом магазин мужской одежды, а сейчас тут красовалась вывеска винного погреба “У Бальдо”.

Внутри царил запах забродившего винограда, а у входа, как два швейцара, стояли две стеклянные бутыли в ивовой оплетке, ростом почти с меня.

Под ярким, холодным светом посреди помещения находился сквозной стеллаж, через который я заметила стол продавца, а над ним, на маленькой лестнице, самого продавца. Он, нагибался, позвякивая стеклом, брал бутылки из ящика, старательно их вытирал и составлял на полки.

Название “У Бальдо” на вывеске мне кажется слишком консервативным для хозяина, которому на вид лет сорок-сорок пять.

– Буонасера! – бросила я ему.

– И вам доброго вечера! Рад приветствовать! – ответил “Бальдо” с легким грассированием, продолжая возиться с бутылками.

“Круто! Думает, что я зашла сюда просто поздороваться? Ну как так можно обращаться со своими посетителями? Будь я хуже воспитана, то развернулась бы и ушла!”

– Я ищу хорошее вино для романтического ужина. Можете что-то предложить? – спросила я с легким раздражением, подходя ближе.

Через несколько секунд он спустился с лестницы, отложил полотенце и уставился на меня:

– Смотря, что вы подразумеваете под романтическим ужином! – Я заметила, как его глаза округлились, – Постойте! Кажется, мы где-то встречались!

– Не думаю, что мы знакомы! – отрезала я, рассматривая бутылки.

– О Синьоре! Импосибле! Подождите! Так вы же внучка Сандры?! Ассоль!

Я пристально посмотрела на него, и он добавил:

– Ну как же! С волосами-то я был более привлекателен, да и фигура подпорчена семейной жизнью, – он засмеялся. – Я – Марко! Ну, полицейский, что был в вас влюблен. Вы тогда только из России приехали. Как посмотрел на вас, так и пропал! Вы помните, как я вашу дверь караулил? Все надеялся, что когда-нибудь добьюсь вашего внимания.

– Боже! Марко! – вскрикнула я от удивления. – Простите! Как же я вас сразу не узнала!

Надо же! Кого-кого, но встретить за прилавком своего поклонника, да еще и бывшего полицейского я никак не ожидала!

– А я вот сразу вас признал. Вы все такая же красивая. Нет, даже лучше. Вы принадлежите к тому типу женщин, которые только хорошеют с возрастом.

– Из старой курицы получается отличный бульон! – отозвалась я, и мы засмеялись.

– Как вино! Чем старше, тем лучше, – дополнил он.

– Перейдем на “ты”? – предложила я.

Марко тоже не растерялся:

– Не только перейдем, но еще и на кофе сходим. Ты ведь г’азг’ешишь угостить тебя? Это совсем рядом. Я ведь почти пятнадцать лет этого момента ждал.

Все это время изумление не сходило с его лица.

Я не сдавалась:

– Дел невпроворот! В следующий раз! – После такого хаотичного дня мне предстоял еще и разговор с Энцо, к которому нужно было собраться с мыслями.

– Так я у тебя много времени не отниму, – настаивал Марко. – Когда мне еще представится такая возможность?

– Нет, не настаивай, пожалуйста! – попросила я и сменила тему:

– Так как ты тут оказался?

Он подошел к стеллажу посреди зала, взял с него две бутылки, вернулся к столу, выставляя их передо мной:

– Как только пять лет назад умер Бальдо, мой отец, я уволился и продолжил отцовское дело. Дела пошли в гору, и я решил перебраться сюда, в более просторное помещение. Теперь даже не представляю, как бы жил, если бы не взялся за этот бизнес. Очень часто у возникает меня ощущение, что отец помогает мне оттуда, когда я на распутье.

Как же я его понимала!

– Странно. Мы столько лет живем в одном городе, но так ни разу не встретились. А говорят, что наш город маленький! – удивилась я.

– Да, лет тринадцать прошло, как ты за Массакру вышла. Как сейчас помню… Когда Ирма рассказала мне о том, что вы поженились, я чуть сквозь землю от горя не провалился. Ну да бог с ним!

Как странно устроена жизнь! Может, я бы и вышла за него, дай ему возможность тогда. Кажется, Марко это почувствовал, потому что его щеки покрылись румянцем:

– А восемь лет назад женился и я. Мариза хорошая, с добрым сердцем. Хотя… был бы свободен, и сейчас бы все к твоим ногам бросил!

– Я тоже все еще замужем! – его застенчивость с легким грассированием веселила меня.

– Да, осведомлен, – тихо сказал он и после короткой паузы продолжил – Вино выбирать, конечно, дело мужское. Вот, Гевюрцтраминер, если рыба и ты ужинаешь с подругой, или Болгери Док, Иль Бручато, если мясо гриль и со своим мужем, – он лукаво посмотрел на меня. Я покрутила бутылку с этикеткой, где сепией был нарисован тосканский пейзаж:

– Болгери Док, Иль Бручато? Да, я абсолютно с тобой согласна! Будем сжигать былое! Ну что, спасибо. Увидимся еще!

Я достала кошелек, и Марко робко спросил:

– Может, все-таки кофе?

Он заглянул мне в лицо своими карими с поволокой глазами, и я почувствовала к нему прилив нежности:

– Хорошо, только дай мне заплатить за вино. Сколько я тебе должна?

– Десять минут твоего времени.

Мы похихикали, и я удивилась, как же у него получилось так легко меня уломать.

Марко пропустил меня вперед, мы вышли из магазина и перешли дорогу перед кафе. При входе он снова открыл мне дверь и пропустил вперед. Я ценила в мужчинах галантность и хорошие манеры, но замуж вышла за того, кто брал настойчивостью.

Внутри было жарко и шумно. Рабочий день подходил к концу, и мужчины громко обсуждали вчерашний футбольный матч, то споря, то смеясь.

– Что будешь пить, Ассоль? – глаза Марко светились. Могу себе представить, как это здорово – много лет спустя встретить человека, к которому у тебя были чувства.

– Маккиато и воду! – Я уставилась на витрину, заполненную сладостями.

– Они славятся своими зепполе! Вы ведь тоже их печете?

– Угу. Куда же мы без классики! – отозвалась я и направилась к свободному столику у окна.

– Посмотри, настоящий афродизиак! – приближаясь ко мне, он рассматривал со всех сторон пончик с кремом, похожий на бело-желтую устрицу, а вместо жемчужины на нем красовалась засахаренная черешня.

– Мачо да еще и сладкоежка! Теперь я знаю, почему не вышла за тебя! – пожурила его я.

– Туше́! Я всего лишь собираю улики! – Марко сел рядом, продолжая смеяться над моим замечанием. Но когда в бар вошла пожилая женщина, он застыл, с интересом наблюдая за ней. Она была примерно того же возраста, что и Сандра. А ведь в новом году бабушке бы исполнилось семьдесят три!

Несмотря на свои годы, пожилая синьора обладала каким-то особенным стилем. Он читался и в ее аккуратном каре, и в красном манто, темно-серых брюках и в светло-сером свитере, и даже в ярко красных губах, которые не придавали ее сморщенному временем лицу вульгарности. Она была уверена в себе и держалась так непринужденно, что я даже ощутила укол зависти. Уже больше пятнадцати лет у меня не получается стать настоящей итальянкой и не переживать, что обо мне подумают окружающие.

Она подошла к барной стойке, дружелюбно кивнула Марко и бросила молоденькой баристе:

– Маккиато, голубушка, как всегда, в большой чашке!

Как только ее кофе был готов, она взяла его холеными руками, и браслеты на ее кистях зазвенели, и приблизилась к нам:

– Не возражаете? – кокетливо улыбнувшись и не дождавшись ответа, отодвинула свободной рукой стул напротив окна.

Марко подскочил и помог женщине устроиться за нашим столиком:

– Прошу вас, синьора Роза. Познакомьтесь, это моя подруга Ассоль.

– Замечательно! Люблю людей, которые пьют маккиато, – сказала она, обнимая взглядом мой кофе.

– Простите? – чуть не поперхнулась я.

– Такой кофе употребляют люди с нежным сердцем. – Ее аристократичная улыбка очаровала меня.

Она достала из маленькой сумочки с траколлой белый с тонким кружевом платок и промокнула им лицо в нескольких местах.

– Милочка, вы замужем? Впрочем, не отвечайте. У столь привлекательной женщины должен быть, как минимум, ухажер, – она бегло взглянула на Марко, потом на меня и на ее устах вновь мелькнула улыбка. – Следите за тем, что пьет ваш мужчина и, возможно, вы вовремя заметите то, что принимали за капризы или кризис среднего возраста… Когда однажды он вместо эспрессо начинает пить холодный кофе в высоком стакане – это важный сигнал. Так сказать, вызов. Знаки становятся ярче: он неожиданно меняет парфюм, обувь, цвет галстука… А потом – бац! – и это уже не ваш мужчина! На самом деле он перестает быть вашим уже на этапе перемены кофе. Только тогда вы еще можете его вернуть, а потом – увы, нет…

Закончив свой монолог, она аккуратно приложила платок к подбородку и покосилась на мужчину у барной стойки:

– Видите того, в строгом костюме, гладко причесанного, туфли блестят так, что в них отражается его кислая физиономия?

Я посмотрела боковым зрением на мужчину у барной стойки. Пожилая женщина продолжила:

– Так вот, он при мне заказал декафенато. Особенно чувствительный ко всему, к чему прикасается. Не то, что мой Бруно, – в ее голосе зазвучали нотки издевки.

Я опустила глаза на свой недопитый напиток, сделала пару глотков и помешала на дне чашки коричневую сахарную жижу.

Женщина продолжала:

– В общем, дорогуша, смотрите, чтобы ваш милый не перешел на холодный кофе.

Она убрала платок в сумку.

Марко, казалось, оскорбился за всех мужчин и с вызовом спросил:

– А как обстоят дела с женщинами?

– С нами все намного проще, дорогой Марко! – с достоинством ответила синьора Роза, но вдруг ее взгляд задержался на окне, и я увидела в нем старика, спасшего меня в поезде. Роза задумчиво произнесла:

– Бедный! А ведь был такой хороший и успешный мужчина! – казалось, она полностью погрузилась в воспоминания.

Бродяга постоял у окна, всматриваясь внутрь кафе, потом вошел. Огляделся по сторонам, заметил меня и направился к нашему столику:

– Добрый вечер! Прошу прощения! – он пошарил в кармане, что-то достал и протянул мне мою цепочку с кулоном:

– Вот, возьмите. Простите Эмму, она так и осталась маленькой девочкой, – и неспешно, немного покачиваясь, он вышел на улицу. В этот момент он был мало похож на того Алекса, которого я помнила – улыбчивого, элегантного, с готовым комплиментом или острым словцом на кончике языка.

Роза покачала головой:

– Бедный! Бедный! Помню, как в последний раз он зашел к нам в мастерскую с внуком своим, кажется, новые ставни заказывать. Парень этот на всю страну своим голосом прославился. Они как раз застали мужа за одним важным заказом – ящик с секретами он для одной клиентки делал. Внук так им заинтересовался! То так повернет, то там откроет, то туда заглянет, а глаза так и горят. Что-то деду шепнул. А тот моему и говорит: “Сколько тебе времени нужно, чтобы сделать точно такой же?”. А Бруно отвечает: “Неделю, не меньше”. “Я дам тебе двойную сумму, но через пару дней мне нужен точно такой же. Доставишь его внучке синьоры Сандры”.

Я громко сглотнула воду в стакане и вцепилась в собеседницу взглядом. Мне хотелось забросать ее вопросами. Вместо этого я опаской спросила:

– Вы видели потом Леонардо?

– Нет. Говорят, он к родителям вернулся. Отец его в Африке врачевал.

В смятении я лишь покачала головой. С тех пор, как несколько дней назад я открыла ящик с секретом, история почти пятнадцатилетней давности оживала в стенах баров, куда я попадала случайно.

Я засобиралась:

– Пора. Много дел перед праздником.

– Уже уходите? – с сожалением поинтересовалась синьора.

– Я провожу тебя, – предложил Марко.

Мы вышли на улицу, и я не сдержалась:

– Марко, что бы ты сделал, если понял, что остался не с той девушкой?

– Моя дорогая Ассоль, мы часто любим одних, женимся на других. А потом всю жизнь жалеем. Квеста э ла вита!

– Наверное, ты прав. Пойду наводить мосты.

На прощание мы обнялись.

– Ассоль, заглянешь еще ко мне? Только не через пятнадцать лет! Мне есть, что тебе еще рассказать.

О чем он мне может поведать? В конце концов, жизнь дана нам, чтобы жить, а не размышлять над ошибками.

– Ты хороший. А в моей биографии столько всего неправильного!

Я чмокнула его в щеку и направилась к парковке, еще долго чувствуя на себе его взгляд.