Андеграунд

Глава 56

Длинная дорога изматывала. Никто уже не обращал внимания на пейзаж, не удивляли, ни огромные грибы, ни пролетающие космические корабли, ни странных видом инопланетные создания. Какое-то время компания травила анекдоты, пытаясь хоть как-то скоротать время.

Витторина, вдруг что-то вспомнив, перевела на оборотня вопросительный взгляд.

— Слушай, а что там за история с «Самаро»?

— Не поверишь, детская мечта, — он усмехнулся. — Хотел заработать и купить… — Рустем хмыкнул. — А по итогу, я заработанные деньги потратил на помощь в стае, и Мстислав просто подарил мне тачку, забыв, что я, в отличии от него, Импульсом не владею и не могу ездить по сугробам на машине с низкой посадкой.

Витторина улыбнулась, вспомнив, как Шархан чуть не угробил свою машину, когда ездил к другу, и дружно с компанией друзей шагнула в Портал.

«Приплыли!» — стремительно мелькнула у нее в голове мысль, когда их вязали в кольцо местные аборигены, быстро скручивая незваных гостей и утаскивая в свою обитель.

Оборотень слышал, как возмущается вампирша, не нравилось, как ее светлость несли и, по всей видимости, кто-то за это уже получил в бубен. Ее, Анюту и Скарлет увели в отдельную комнату, остальных закрыли в большой богато обставленной комнате. По странному стечению обстоятельств, никто не оказал серьезного сопротивления и это Рустема удивило. Зная Витторину, он прекрасно был осведомлен о ее силе и возможностях, но раз женщина не применила силу и ограничилась лишь воплями, могло говорить о скрытых причинах.

Витторине это все не нравилось, но Катарсис убедил, что ничего критического не произошло и дело решится без кровопролития. Убедившись, что ей и друзьями ничего не угрожает, вампирша начала действовать, заваливая своими капризами, «хочухами», нытьем и недовольством содержания. Через час аборигены были готовы ее отпустить. Через еще полчаса, отправить прямиком до Портала. Еще через десять минут отправить к чертовой матери со всеми пожеланиями. И вот завершающие пять минут, и вся компания летела на скоростной капсуле прямиком к Порталу, уж настолько не терпелось избавиться от капризной пленницы.

— Ну ты блин даешь, — восхитился Нюд. — Как у тебя получилось?

— Главное, терпение, — она усмехнулась.

— Истину глаголешь, — подтвердил Илай, поднимая палец вверх. — Главное терпение…и уточнение у кого именно оно должно быть.

Кададжи долгим укоризненным взглядом посмотрел на женщину.

Витторина с грустью вспоминала. Стертая память Мстиславом давно вернулась, иногда погружая в себе, заставляя чувство ностальгии затопить себя. Это было необычно, будто погружаешь в омут, тонешь, не сопротивляясь. Рустем, сидя рядом не отвлекал, стараясь сохранять ровный фон, лишь мельком прикинув, что могло заставить так резко женщину погрустнеть.

Она вспомнила, когда, будучи абитуриентом, ее избегали.

Сил уже никаких не осталось. Последние испытания плюс и банальная травля, которая просто была, без объяснений. Отвратительное состояние. Во всей Академии к ней тепло относилась девочка Яна — невероятно жизнерадостный астматик, который с удовольствием проводил время с Витториной. Как всегда, Мстислав наблюдал, проверяя слухи о «невиданной угрозе» со стороны Марен. Для этого было большое количество возможностей. Удивительно что сознание Смерти для него являлось всегда открытым, чего прежде не случалось с Мартой. Пока этому не было объяснений, хотя и нашелся один нюанс — как она на него смотрела. Мстислав улыбнулся с осмыслением того, что нравится этой необычной девушке. Это было более чем взаимно. Но то, как она упорно скрывала свои эмоции, беря чувства под строгий контроль, отчего-то веселило. Наверное, они стали бы прекрасной парой. Да он в этом теперь даже не сомневался. Как ни крути, отец был прав — достаточно присмотреться к человеку, узнать его.

— И представляешь он из этого собрал новый компьютер, — восхищенно рассказывала Яна про своего брата. Кстати да, Мстислав все никак не мог забыть, насколько против был Сергей общения его любимой сестренки и Смерти. Все видели повод для беспокойства, хотя по факту, Вита никого не трогала и чувствуя себя везде как минимум нежеланным собеседником, избегала компании, предпочитая общество Анечки или Ромки. Ботан оказался как нельзя кстати.

— О, Вита! — как и ожидалось Анечка первая заприметила уставшую подругу.

Легким Импульсом отправив смартфон Яны на дно фонтана, мужчина стал ждать. Как всегда, абитуриент испытывался на прочность двадцать четыре на семь. Это было важным этапом отбора, ведь в дальнейшем любая мелочь могла привести к ужасным последствиям. Но к Маренам это не относилось — они сами себе на уме.

Яна с разбегу бросилась на талию Смерти, крепко зацепившись ручками и, закашлявшись спросила:

— Как отработала?

— Нормально, — девушка улыбнулась. И вот тут вновь Мстислав увидел то, что обычно игнорировали все — небольшая доля фальши. Витторина в последнее время была слишком измотана, чтобы реагировать хоть немного эмоционально. Но ее лицо оставалось очень живым, пластичным. Она отыгрывала роль ради удобства других. Как например сейчас, ей не хотелось расстраивать ребенка, поэтому проще изобразить, что все в норме. Из нее могла бы получиться хорошая актриса.

— Ой, Яна, твой телефон! — в ужасе вскрикнула Аня только сейчас замечая затонувший предмет.

— Там глубоко, — девочка хныкнула.

Витторина лишь вздохнула, снимая ботинки и куртку. Ее тело стрелой устремилось в воду, к самому дну. Шархан улыбнулся.

— Смотри, чтобы она потом тебя не урыла за это, — Казимир Мирославович тихо подошел со спины.

— Она восхитительна, — сын чуть скосил глаза. — Тебе не кажется, что она могла бы занять достойное место в рядах «Ночной Стражи»?

Тем временем, Витторина вынырнула из фонтана и достав из маленькой сумки дешевую пачку риса, сунула телефон туда и передала Янке, отжимая волосы.

— Ты всегда носишь с собой рис? — потрясённо спросил ребенок.

— Нет, я ехала с работы, и я не успела перекусить. Думала хоть рис дома отварю, поем.

Раздался характерный сигнал, призывая всех собраться на построение. Флегматично сунув ноги в ботинки и не шнуруясь, Вита поспешила на точку.

— Ты чего? Под дождь попала? — удивился Ромка, когда встретил подругу.

— Нет, день ВДВ отмечала.

— Но сейчас май.

— Да и пофиг, — она улыбнулась.

Витторина улыбнулась собственным мыслям, которые принадлежали Мстиславу, но прижились как свои, и вновь с головой ушла в воспоминания

На работу вызвали неожиданно резко — срочно требовалась помощь. Пожав плечами, Вита легко покинула территорию Академии и поймав попутку, добралась до города. Рабочий день проходил тяжело — работы оказалось очень много. Плюс эта бесконечная смена колес — то ржавый «Камаз», то дышащая на ладан «Ока», то…

Работая в поте лица, девушка то и дело возвращалась мыслями к таинственному парню. Ну а чего, на него все девчонки запали, и не удивительно.

Штырь соскочил с гайки. Так всегда, хочешь быть винтиком в системе, а ты болт. Шансов обратить на себя внимания не было совсем. Парень наверняка был избалован женским вниманием.

«А такая как я вряд ли его может привлечь», — уныло закончила она мысль. — «Хотя я и борщ приготовить могу, и машину перебрать».

Ее окликнули. Обернувшись, Витторина с некоторым удивлением обнаружила Ящера в компании Янчика. Или, наоборот, Яна в компании Ящера!?

— Ты что тут делаешь?

— Машина на автопилоте меня к тебе привезла, — девчушка радостно бросилась в объятия той, кого боялась вся Академия.

— Давай телефон, срочно нужно связаться с твоим братом. Он наверняка волнуется.

Яна послушно передала смартфон. Как всегда, связи с Лемуром не было.

— Тебе долго?

— Две машины. Подождешь?

— Да, — девочка послушно плюхнулась на табурет рядом со своей любимицей, с интересом следя за ходом работы.

Спустя час, Витторина заводила академскую машину, увозя Яну домой. Автомобиль был хорошим, иномарка, а не тот отечественный мусор, который приходилось постоянно разгребать на работе. Девушка торопилась, предполагая, что Янку уже хватились. Да, хватились.

Дорога была заблокирована отрядом «Ночной Стражи». Остановившись, Витторина даже не успела ничего сказать — ее грубо вытащили из автомобиля, ставя на колени и заламывая руки. Ее толкнули, впечатывая лицом в закрытую дверь машины. Яна плакала, кричала и ругалась, но на нее не обращали внимания.

— Думала удрать с ребенком, — глухо прозвучал голос по всей вероятности командира. И также глухо щелкнул предохранитель.

Вита вздохнула:

— Идиоты.

Грубо схватив за волосы ей запрокинули голову.

— Повтори! — последовал короткий приказ.

— Повторяю: идиоты. Теперь успокойтесь и на минуту выслушайте Яну.

С каким же удивлением «Ночная Стража» обнаружила детское кресло, пристегнутый по всем правилам ребенок, бьющийся в истерике от несправедливости этого мира. На разбор всей ситуации потребовалось меньше пяти минут. Виту спешно подняли и отряхнули.

— Ну ты тоже хороша, еще и молчала, — упрекнул ее командир.

— Ты серьезно?! — она поморщилась от боли. Правая сторона лица сильно опухла.

— Ну это…без обид?

В ту же секунду девушка со всего маха ударила мужчину в челюсть. Удар был сильный, четкий, вымеренный до миллиметра.

— Теперь в расчёте.

Она отступила назад и с удивлением спиной влетела в уже знакомую фигуру. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы точно знать — Он здесь. Сегодня чуть опоздал.

— Вита, Яна — в машину, — он чуть развернул ее за плечи, указывая направление на припаркованный Шудатти.

Вита тихо рассмеялась. Тогда предводителя «Ночной Стражи» понизили, перевели в Дневную. И тогда же Мстислав стал управлять, чтобы держать все под контролем. Вечером он сидел с ней в комнате, задумчиво гладил по щеке, а утром оказалось, что никакого синяка нет — все быстро и незаметно зажило. Так бывает.

Мстислав старательно вмешивался в ее жизнь. Он относился снисходительно к ее выходкам, терпеливо, с пониманием. Словно доказывал, что потянет девушку морально. И да, действительно доказал.

Она вспомнила, через Катарсис, как он наблюдал за ней. Как делал выводы. Она помнила, как сейчас и…

Никогда еще не был так зол. Ну что за люди? Дэнчика пришлось разжалобить и взять на себя управление небольшим отрядом «Ночной Стражи». А классно она ему засветила, точно в челюсть. Сегодня утром ко мне прилетел Сергей, опять сетуя на то, что пропала его сестра. Не первый и не последний раз.

— Успокойся, твоя сестра на спортплощадке.

— А что она там делает? — нервно спросил он и я посмотрел на приятеля как на идиота. Действительно, что можно делать на спортивной площадке. Подумав, направился к девчонкам — с ними веселее.

Я улыбнулся, наблюдая как Витторина занимается с Яной и Анечкой. Рыженькая учила их каким-то движениям, связкам, а Вита помогала девочке. Кстати, сестре Сергея с ней всегда было легче, она переставала кашлять и задыхаться. Влад никак не смог это прокомментировать, все-таки Марены практически не изучены.

— Вита, и как ты вальс собираешься танцевать на выпускном, — пожурила ее подруга.

— Можно подумать я планирую это делать.

Я усмехнулся. Я настойчивый. Очень настойчивый. Так что танцевать ей в любом случае придется.

— Шархан, — заметив меня Янчик радостно замахала ручками. — Иди к нам.

Даже не понял в какой момент убрал Барьер невидимости. Но смотрел я на Витторину. Ее зрачки расширились, а щеки чуть порозовели. Она как-то слишком нервно переступила с ноги на ногу — так было всегда, когда я оказывался к ней слишком близко. Я ее волную. Невероятно сильно. Но она отказывается с этим мириться. Я бросил несколько дежурных фраз отдавая дань вежливости.

— А мы тут вальс учимся танцевать, — девочка улыбнулась.

— Яна очень талантливая ученица, поддержала разговор Анечка.

— Роль непутевой опять возложена на меня, — Вита картинно всплеснула руками. — Как теперь с этим жить?!

— Ничего, сейчас потренируешься на Шархане и все получится, — и Янчик (ах, моя ты умничка!) со всего маха толкнула Смерть в мои объятия. Наблюдая за ее смущением, я лишний раз отмечал, что Вита невероятно красивая. Не вот эта вычурная красота через тоналку и ботокс, а настоящая.

Ее рука вскользь задела мое плечо в поисках опоры, чтобы не упасть и я примлел. Легко поддержав девушку, уточнил, глядя ей в глаза:

— Ты в порядке?!

Она угукнула, стараясь не смотреть на меня, но Анечка не планировала так быстро сдаваться.

— Вита, ближе становись, он не укусит, — командовала подруга взяв быка за рога.

Смерть покраснела. Так мило с ее стороны. Притягивая девушку ближе к себе, я почему-то вспомнил ее сочинение. Там были интересные строчки: «Кому нужна моя правда? Кого интересует моя искренность? Мне нужен тот, у кого я буду в приоритете и тогда — добро пожаловать в мою реальность. Подруга говорит, что у меня чистое сердце, но я знаю, что это не так — у меня его просто нет. И возможно, это роковая ошибка в восприятии. Но любую мою ошибку или даже оплошность осудят. Ничего не забудут. Ничего не простят. И если в этом мире никто не виноват, я возьму всю вину на себя — мне нет дела до звука набата. И я не жду, что меня поймут. Наверное, я разочарована жизнью…» и это было сильно. Пожалуй, это был один из самых главных вопросов ее сущности, ведь никто не хотел смотреть глубже, никому не нужна была правда. Это был странный росчерк пера. Стремительные острые буквы с красивыми витиеватыми заглавными буквами и широкими петлями. Я восхищался ею. Витторина определенно могла похвастаться непростым характером, но он был ясен, как полдень. Пробыв в среде «Конкистадора», она еще удивительным образом не потеряла свою женскую привлекательность и не скатилась в криминал, которым все же промышляли байкеры. Но поскольку их деяния не мешали жизни гражданских, мы не брали их в разработку, предпочитая ликвидировать тех, кто нес прямую угрозу для общества.

Я смотрел на нее и не мог понять — что их объединяло с Анечкой, Риткой… Они разные, совсем разные, нет точек соприкосновений. Не понимал, почему Смерть подружилась с Ромкой. Как этот ботаник умудрился ее расположить к себе?! Странное свойство дружбы?!

Ее дыхание было рваным, а сердце стучало так, что казалось отдавало в мои ребра. В этих красивых карих глазах я впервые различил страх. Стало интересно. Неужели я ее пугаю? Хотя, возможно, это было логично, ведь в Академии я у многих вызываю страх и это правильно.

— Расслабься, все хорошо, — я аккуратно вел ее в танце, стараясь прогнать неуверенность, позволить почувствовать себя самой очаровательной и прекрасной.

— Ты, наверное, всем своим бабам это говоришь.

Хм, достаточно зло прозвучало, сквозь зубы. Я чуть не рассмеялся.

— Девочка моя, работа не дает мне шансов на романтические отношения, — и это было чистейшей правдой. Я чувствовал, как она неосознанно в очередной раз пытается перехватить инициативу в танце и мысленно закатывая глаза, мягко возвращал главенство себе. Что ж, она не привыкла подчиняться, в ней играло пресловутое женское «я сама!» — худшая болезнь прекрасной половины человечества, в которую погружают отвратительные мужчины. Что ж, дорогая, придется переучиваться, придется.

Я снова ее перехватил и беззлобно напомнил:

— Я веду.

Витторина нервно дернула плечами. Она замирала, переставая дышать, когда я оказывался слишком близко. Мне хотелось поцеловать ее, успокоить, погладить по голове.

— Не надо, — вдруг попросила она, чуть отстраняясь. — Я не хочу быть очередной, не хочу, чтобы мне больно было.

— Прости. Я не хотел тебя обидеть и тем более причинить боль, — продолжая держать ее. Мне не хотелось с ней расставаться, не хотелось видеть ее расстроенной.

— Я не игрушка…

Я четко ощутил ее фон — тяжелый болезненный. Вита ловко вывернулась и бросив прощальные слова подружкам, поспешила покинуть спортивную площадку. Я смотрел ей вслед, обдумывая как вселить в нее чувство уверенности.

— Учти, если обидишь ее — я с тобой поквитаюсь! — сурово заявила Аня, закатывая рукава.

С трудом подавив улыбку, кивнул, принимая к сведению ее слова со всей серьезностью. Маленькая хрупкая вегетарианка, которая не могла ничего мне противопоставить…но она была тверда в своих намерениях. Эти двое готовы были друг за друга глотки перегрызть, но я до сих пор не понимал, что их объединяет, на чем держится эта крепкая женская дружба, в которую я, до определенного момента, не верил.

Но сегодня еще оставался самый главный этап — тестирование. И мне удастся еще лучше узнать Витторину Соколову. Хотя это все лажа. На днях у меня Влад поинтересовался как бы между делом, в какой момент я понял, что полюбил эту необычную девушку.

— Нет, ну вот как другу скажи, в какой момент ты понял, что любишь ее, — настаивал он, игнорируя мое молчание.

— Когда она пыталась поменять колеса на «КАМАЗе».

О да, это стоило видеть. Маленькая, но такая упорная. А грузовик старый, ржавый. Пятьдесят килограмм чистой ярости упороли, побеждая машину. Это было забавно. Но, бесспорно, механик из нее отличный. И при всем этом, у меня никогда не возникало животного желания овладеть ею. Безусловно, она привлекала меня как женщина, но в первую очередь я хотел узнать ее, открыть душу, сделать счастливой. Я уже давно понял, что мы будем отличной парой. Это лишь вопрос времени. Пока она только собирается поступить в Академию, я подготовлю всю почву — окружу нужными людьми, заботой, дам возможность выбрать себе занятие по душе. Она должна чувствовать свою независимость, покой и умиротворение — насколько я понял, ей этого не хватает.

Возвращаясь в Академию, я встретил ее в столовой. В такое время там никого не было. Она, устало облокотившись спиной на спинку стула, слушала музыку в плеере и пила кофе. Обычно карие глаза сейчас имели странный фиалковый оттенок, будто блик. Значит ее способности начинали просыпаться. Возможно, она напугана. Сменив курс, я пересек холл и вошел в столовую, остановившись напротив девушки, попадая в поле ее зрения. Она вздрогнула, заметив меня в последнюю секунду. Так-то опасненько, ведь любой эмоциональный скачок мог спровоцировать Резонанс.

— Я присяду, — как всегда утверждал, не спрашивая. Женщины любят решительных, но при этом заботливых, тех, кто не обесценивает ее мнение, эмоции.

Она потеряно кивнула, убирая наушники в карман. Фиалковый блеск сохранялся. Любопытно.

— Я тебя пугаю, — и снова эта утверждающая интонация. Надо быть мягче, мягче.

— Да, — легко согласилась она. — Я не понимаю твоих мотивов.

— Взаимно, — негромко, будто это был большой секрет, поделился я, подмигнув ей.

— Ты меня преследуешь!? — возмутилась Витторина и фиалковый блеск в глазах пропал.

— Быть не может, — я притворно ужаснулся. — Чего ты хочешь? Какие мечты, планы на жизнь?

Она молчала долго, старательно обдумывая ответ. Тяжело вздохнув, Вита отрицательно мотнула головой:

— Я не знаю. Мне шестнадцать, скоро исполнится семнадцать, и я не определилась в жизни. Думала, буду работать механиком, но поддалась уговорам подруги, поступаю в Лемур.

— Откуда такие сомнения?

— А ты не заметил?! Мне нигде не рады. Куда бы я не пришла, меня встречают враждебно, а как ни прискорбно, мы живем в обществе. Как бы я не пыталась избегать людей, они все равно будут.

— У тебя есть молодой человек? — я знал ответ. Знал со стопроцентной уверенностью, но мне хотелось разговорить ее.

Она выглядела уставшей. Сделав глоток кофе, Витторина поправила длинные волосы и посмотрев в сторону, все же произнесла:

— Нет, я одна.

Опять прозвучало, как «я сама!». Она привыкла решать свои проблемы, привыкла быть сильной, полагаться только на себя. Это хорошее качество, не только для женщины, но и для мужчины. Но женщина, ставшая независимой, она остается как правило одна — ей нет смысла заводить себе мужика, ведь тот принесет ей лишь головную боль.

— Почему? Убежденная феминистка? — подавил улыбку. Я знал ответ на каждый заданный мной вопрос, но хотел услышать от нее, из ее уст.

— Нет, — тихо рассмеявшись, Витторина наконец-то расслабилась и все же взглянула на меня. — Я не хочу, чтобы меня парень мучил своим присутствием, не хочу видеть, как он бегает за овцами, тянуть себя и его…мне не везло в любви.

— Никто не знает, сколько раз ты судила себя, — я перевел взгляд на окно, не желая ее испытывать своим пристальным вниманием. — Но есть мужчины, обладающие волчьей верностью. На твоем пути попадались мальчики, но появится тот, кто поймет и примет твою душу.

— Ты красиво стелешь, — девушка закинула ногу на ногу, в чисто мужском жесте, далеко отставив колено. А ноги красивые, длинные, плотно обтянутые черными лосинами под кожу.

— Я еще и красиво поступаю.

— Весь такой правильный. И нет никаких слабостей? — язвительно уточнила Витторина. Она с большим энтузиазмом поддерживает разговор.

— Нет, есть у меня слабость, — я подался вперед и почти шепотом поведал. — Умные женщины, вот моя самая большая слабость, — и откинувшись обратно на спинку стула, продолжил как ни в чем не бывало. — Но я умею производить впечатление. То, что заставило бы тебя возвращаться ко мне снова и снова.

— Самоуверенно звучит, — нахмурившись заявила она. — За базар ответишь?

— Отвечу, — я рассмеялся. Ее манера общения меня умиляла. Котенок. Маленький пушистый комочек, но показывает коготочки и зубки, шипит иногда. Главное не гладить против шерстки. Странно, ведь с самого первого дня нашего знакомства я не чувствовал ничего, кроме удивления. Она была странной, я поддался ее энергии, ненавидел, считая ее высокомерной наглой девицей. Мне потребовалось время, чтобы разглядеть в ней человека, с которым как минимум мне хотелось построить дружбу. Тогда еще были подозрения, что у нее кто-то есть. И я пытался себя убедить, что я бы не стал рушить ее отношения. И это стало самой большой ложью для меня самого. Я отбил бы ее у любого идиота…я почти был уверен, что никто не смог бы рассмотреть в этой сильной девушке того милого котенка, которым она являлась на самом деле. Говорить с Витой мне было приятно, я получал от этого удовольствие. Мне нравился ее характер. Я представлял нас вместе, как возвращаюсь с миссии, к моей милой Витторине. Это толкнуло меня на проверку информации по ней и так я узнал, что она очень одинока. В клубе «Конкистадор» ее любили и уважали, как друга, как надежного товарища. Никто не воспринимал ее как девушку, хотя и отмечали внешнюю привлекательность. Когда мы запросили у байкеров характеристику на их подругу, аргументируя, что это необходимо для поступления, они подошли к вопросу со всей ответственностью, искренне желая ей счастья, понимая, что их подруге требуется смена образа жизни, поиск себя.

— Мстислав, — это было впервые, когда я услышал свое имя из ее уст. — Я в прошлый раз так тебя и не поблагодарила…за тот случай в клубе. Спасибо. Извини, что наехала на тебя…

Я даже не сразу вспомнил, о чем она говорит. Катарсис подсказал. Как я уже отмечал, ее сознание всегда было открыто для меня. В баре к ней подкатил бухой чувак и они почти устроили драку, но я решил вопрос с одного удара и увел девушку с танцпола. И да, она действительно наехала на меня, лишний раз напоминая, что может решить свои проблемы сама.

— Без проблем, рад был помочь, — и да, она красивая. Особенно когда вот так спокойно смотрит на меня, не испытывая больше неловкости. Моя девочка. После тестирования мне вновь придется стереть себя из ее памяти. Но что только не сделаешь, ради счастливого будущего.

— Ты мне иной раз напоминаешь… — она замолчала, будто передумала озвучивать мысль.

— Кого же? Я заинтригован.

— Фею «Так совпало». Уж если столкнешься с тобой, то можно быть и отфеяченным по полной, — с улыбкой поделилась она.

— Не скрою, такое тоже иногда случается, — я рассмеялся ее шутке (а шутке ли??!). — Но согласись, не стоит нарываться, — но в ее глазах горел вызов. Вот уж кто-кто, а она бы пересекла черту дозволенного, а я не против был заняться ее плохим поведением.

Витторина перевела задумчивый взгляд на оборотня, открыла рот, чтобы что-то спросить, но вновь провалилась в воспоминания своего мужа.

Как только криокамера закрылась и Влад поместил принудительно Витторину в Анабиоз — нечто приближенное к летаргическому сну, мы запустили экран с ее видениями. Я должен был узнать больше. И да, нехорошо рыться в чужих мыслях, воспоминаниях, но что делать, если она упорно скрывала себя от других. Для меня это стало вынужденной мерой.

— Фон ровный, в графе желаний просто… — Влад тяжело вздохнул и продолжил. — Просто хочет спокойствия. Ее достал буллинг.

— Ну это нормальное желание, — отец пожал плечами. — С учетом, что ей нигде не рады, вполне нормально.

— Но у нее больше нет никаких желаний, — психолог развел руками.

— Быть не может, — Казимир подошел ближе и взглянул на экран. — А это?

— Это потребность.

— И что за потребность? — нетерпеливо спросил я, наблюдая, как она на экране в своих мыслях погружается в прозрачную зеленоватую воду, протягивая руку куда-то к едва проникающим лучам солнца. Покой и умиротворение.

— А черт его знает, — отец попробовал изменить настройки. — Что-то что прячет и очень глубоко.

— Я бы предложил рискнуть, — Влад что-то шепнул моему отцу и тот присвистнул.

— Ну что сын, буду помнить, любить, придаваться скорби — полезай к ней, — озвучил идею мой горячо любимый папа.

— У нее могут способности проснуться, — напомнил я. И да, в запале она действительно могла меня случайно умертвить. Возможно позже стала бы оплакивать, но уверенности не было.

— Пусть земля тебе будет пухом, или асфальтом, — хихикнул он, с громким щелчком открывая крышку камеры.

— Потрясающе, отец, блин, года, — улыбнулся я, залезая внутрь. Было тесно, пришлось крепко обнять девушку, которая находилась в бессознательном состоянии.

— Молчи, когда с тобой царь разговаривает, — рассмеялся Казимир и захлопнул крышку.

Мутноватая жидкость быстро заполнила камеру, а следом и мои легкие. Странный раствор, позволяющий оценить состояние всего организма. Я провалился в ее реальность. Мы тонули в прозрачной воде, где-то посреди океана, но чувствовалась удивительная безмятежность. Я ощущал, что ей не хватает спокойствия. Травля никому не пользу не пошла бы.

Я начал захлебываться, в мои легкие вдруг стала поступать вода. Пытался выйти из этого состояния, но вода забивала все, и я почти поддался панике. Прохладная ладонь Смерти коснулась моей груди. Паника улетучилась. Девушка прильнула ко мне, обнимая и неожиданное состояние утопленника испарилось. Подумав, я обнял ее. Непонятное чувство тепла и умиротворения затопило мое сознание. Я не помню, когда чувствовал себя так хорошо. Не знаю сколько мы так провели времени.

Отец вытащил меня из криокамеры, а Влад погрузил девушку обратно в принудительный сон.

— Ну…поздравляю, — Казимир Мирославович улыбнулся. — Она умудрилась привести в норму все твои медицинские показатели. Даже вывих вылечила.

— Такое возможно?!

— Оказывает да, — отец пожевал губу. — Странно, но у нее очень простое желание — тихое счастье и спокойствие. Вероятно, ее слишком затюкали до этого. Есть что добавить? Что ты чувствовал?

— Я был счастлив, — просто ответил я, глядя на девушку, находящуюся во анабиозе в криокамере.

Витторина тихо вздохнула.

Анечка влетела на этаж ни свет ни заря. Повезло лишь, что я уже, а точнее еще, не лег спать. Вломившись в комнату вместо «доброе утро» я услышал следующее:

— Вита пропала! Ее нигде нет.

И это было странным. Вчера она отпрашивалась уехать и вернуться на своей «Хонде». Объяснялось все просто — ей нужен мотоцикл и гитара, потому что в эти выходные намечается какой-то рок-фест (отец в курсе, и да, в этот раз я еду с ним — увы мне, бедолаге). Барьер в обратную сторону Витторина пересекла — я вчера специально убедился, что она вернулась на территорию Лемура. Со слов подруги оказалось, что Вита почему-то не ночевала в общежитии, которое было выделено всем абитуриентам.

Заверив, что решу проблему, отправил девушку завтракать, а сам пошел к Журналу. Странная штука, позволяет быстро восстановить ход событий. Он-то и показал, где искать пропажу.

Витторина обнаружилась на парковке. Ее мотоцикл стоял в тени, а девушка лежала на сидении и бензобаке, укрывшись своей кожаной курткой. На руле, с одной стороны, висел шлем, со второй чехол с гитарой. Судя по тому, КАК она спала — такой трюк приходилось ей проворачивать ни раз и ни два. Надеюсь, что последний. Спала она безмятежно, не чувствуя никакого дискомфорта.

— Давай товарищ надзиратель, выдай свою уничижительную речь, — сонно буркнула она, не открывая глаз.

— Почему здесь? — только и спросил я.

— Есть все-таки то, чего ты не знаешь, — порадовалась она и потянулась. Взгляд карих глаз обдал меня подозрительным теплом. Она рада была меня видеть. И как всегда, стертая память не помогла.

Подумав, она грациозно села. Я давно заметил, что она очень гибкая, но при этом каждое движение емкое, без лишних энергозатрат, если так можно выразиться.

— Меня не пустили в общежитие. А на ночь глядя лезть в окно и выламывать дверь я не решилась.

Ну что ж, сегодня вылетят всей комнатой абитуриенты за такой поступок. И возможно я слишком предвзято отношусь к Витторине, но даже если она не поступит, она станет частью моего мира. Здесь у нее есть перспективы.

— Идем, провожу. Тебе перед поездкой выспаться следует.

— Хорошо не предлагаешь разделить постель, — язвительно заметила она. Я что, самоубийца?!?

Она сняла гитару и шлем, готовая идти. Забрав и то и другое, повел ее короткой дорогой до Академии. Мне хотелось быть с ней как можно дольше, но я успокаивал себя тем, что буду с ней на этом фестивале. Никогда не понимал пьяных сборищ, но был готов просто попытаться понять. Это часть жизни моего отца и Виты, мне стоило хотя бы попытаться.

Теплая ладонь легла на плечо.

— Может срежем? — спросил священник.

Женщина поняла, что ее несут и… снова «коллективное, бессознательное».

Мы нагнали ее. Признаюсь, по пробкам это было тяжеловато сделать, все-таки мотоцикл может проскакивать в междурядье, в отличии от машины. Но воспользовавшись Барьером невидимости, мы просто проложили рядом дорогу и втопили по полной. Отец радовался как ребенок, в предвкушении движухи. В такие моменты он казался обычным парнем, моим ровесником. Не представляю, как он смог в девятнадцать лет оставшись один с ребенком не сломаться и усыновить еще одного. Но Тема я старался не трогать. Он наконец-то нашел стаю, в которой его приняли и устроил свою жизнь. Мы продолжали поддерживать связь.

Анечка ехала «двойкой», везя за спиной ту самую гитару. Витторина мастерски вела двухколесного монстра, все-таки навыки вождения потрясающие. Но все равно не понимаю девчонок, которые соглашаются ехать вторым номером на байке — банально, это страшно. Насколько я знал, у этих двоих была лишь одна авария, когда они слетели с трассы, но отделались легким испугом. Сейчас они двигались в колонне с другими байкерами, практически перекрыв дорогу. Анечка громко смеялась, крепко обхватив руками подругу.

— Обожаю безбашенных, — отец следил за ними, глядя в окно. — Такие с огоньком, никогда не знаешь где и когда рванет.

— Тогда вообще непонятно как вы сошлись с моей мамой.

Моя мама, со слов отца, была само очарование. Тихая, спокойная. Она предпочитала домашнюю работу клубам, любила цветы и обожала готовить. Они прожили недолго. Отец был влюблен в нее и когда узнал, что она беременна поступил правильно. Они сыграли скромную свадьбу, съехались, начали вести хозяйство. К сожалению, две работы не дали ему времени рассмотреть послеродовую депрессию, закончившуюся трагедией. Ему казалось, что она просто уставала с маленьким ребенком, старался облегчить этот период. Но случилось, как случилось.

— Заворачивай направо. Мы отель смогли весь забронировать.

— А разве не все выкупают? — удивился я.

— Конкистадор, — отец вздохнул. — Они забронировали отель, а поскольку, как ты правильно сказал, все раскуплено заранее, я предложил выгодную сделку — я оплатил проживание, и мы остались с ними, влившись в компанию. На старости лет в машине не очень-то хочется ночевать.

— А, ты уже в курсе!? — я усмехнулся.

— Я видел, как она спит в автосервисе. По ощущениям, она может вырубиться и стоя, — Казимир тихо рассмеялся. — И как вишенка на торте. Анечка на время феста живет с Анатолием, все-таки они пара. Фиговая, но все-таки пара. У Виты отдельный номер на двоих. Вторым, кстати, определили тебя.

— И как же тебе удалось такой трюк провернуть?

— Тянули спички, — он улыбнулся. Ну конечно, Импульсом он мог намухлевать любой результат. Да и я не представляю, кто бы рискнул с ней заселиться, скорее всего, просто оставили ей номер одной.

Припарковавшись, мне сразу бросилось в глаза, что Виту здесь практически все знали. С ней здоровались, улыбались, обнимали — она была в своей среде. Ценили как музыканта и байкера, но ближе никто не сходился.

Аня сразу убежала с Анатолием апартаменты смотреть.

— Это что за тачка? — нервно спрашивали у меня, во время рукопожатия.

— Шудатти, — как ни в чем не бывало отвечал я, не видя в этом ничего особенного. Понимаю, что присутствующие не могли похвастаться таким состоянием, и я их не винил. Мне повезло. Повезло с отцом, повезло с тем, что я нашел себя.

Витторина скрылась в комнате первой. Когда я пришел, она сладко спала после тяжелой и долгой поездки. Засев в кресло с планшетом, я бросал на нее редкие взгляды. Она не была похожа на Смерть в том значении, в котором мы привыкли их видеть.

Спала она тихо, не ворочаясь и не болтая. Когда подходило время, я заранее покинул комнату, чтобы не смущать девушку своим присутствием. На улице я быстро влился в толпу.

— Видел телку на байке??! Ну ту, которая Феникс? — донесся до моего слуха разговор двух подвыпивших друзей.

— Феникс? Ну да! Клевая.

— Я б вдул! — поделился этот идиот, которого захотелось убить на месте.

— Тшш, — второй, хоть и пьяный, быстро закрыл рот товарищу. — Она если услышит — вздернет тебя. Или ее дружки. Видал какая с ней «крыша» приехала?

Я усмехнулся. Вздернет значит. В принципе от Витторины я ничего иного и не ожидал — с нее станется, она у нас девушка с характером.

Отец вовсю отрывался под какой-то отвратительный хеви-метал. Главное ему нравится, давно у «старика» отпуска нормального не было.

Она появилась за моей спиной, я это почувствовал.

— Почему я не удивлена тебя здесь видеть? — сонно буркнула девушка, вставая рядом. — Привет.

— Привет, — я посмотрел на нее, испытывая странное желание обнять, спрятать от всего мира.

— Так еще и заселился со мной, — ага, она уже обо всем знает.

— Это случайность, — с обольстительной улыбкой заявил я.

— Ну-ну, — усмехнулась она. — Идем, покажу здесь все.

За эту неделю нам так и не представилось возможности толком выспаться. Я никогда так и столько не тусил. Обычные человеческие радости казались для меня далекими. Мы провели с Витториной потрясающую неделю. Мне еще ни разу не доводилось видеть ее настолько счастливой. Тогда я понял, что ей стоит попробовать заняться музыкальной карьерой. Составив беглый бизнес-план и посчитав примерные траты, понял, что потяну такое дорогое хобби. Думаю, ей будет по душе. Я не собирался заставлять ее отбивать деньги. Нет, я хотел, чтобы Вита просто чувствовала себя счастливой, занимаясь тем, что нравится. Возможно, получится ее протолкнуть на большую сцену, там посмотрим, я пока не представляю сколько это могло бы стоить, но посмотрим.

Сегодня она вернулась позже меня, проведя некоторое время со знакомыми из другого байкерского сообщества. Пришла уставшая.

— Спишь? — тихо спросила она, на цыпочках входя в комнату.

— Нет, — я только вышел из душа, натянув только брюки.

Она прошлась по мне странным заинтересованным взглядом, откровенно рассматривая. Что ж, я был в хорошей физической форме и мог позволить себе разгуливать с голым торсом.

— Вау, — потеряно протянула она. — Я как-то не обращала раньше внимания, что ты… — ее взгляд устремился к моим глазам. — Спортивный такой.

— Спасибо, — я остановился напротив нее. — Значит до этого ты меня не рассматривала?! — провокационно, признаю, но отчего-то немного захотелось ее подразнить. Черт, одумайся! Она совсем молодая!

Она сама подалась вперед, и я почувствовал легкий шлейф дорогого алкоголя. Даю руку на отсечение, пила с моим отцом — он дешевое пойло сам не пьет и потенциальным друзьям-приятелям-невесткам не даст дрянь всякую пить. Насколько мне было известно Вита не злоупотребляла алкоголем и на это есть вполне понятная причина — она часто была за рулем и работала там, где требовалась внимательность и концентрация. Но сегодня пушистый заячий хвостик отца прям чувствовался — думаю, он просто пытался ее разговорить, ведь Витторина предпочитала держать все в себе, скрывая все чувства и эмоции.

В комнате царил полумрак — мы так и не включили свет, наслаждаясь почти интимной обстановкой.

Ее пальцы коснулись моего плеча, легонько. Создалось впечатление, что Вита боялась быть отвергнутой. Но алкоголь все же придал ей смелости. В ее глазах вновь мелькнул фиалковый блеск. Ее ладонь поднялась выше, дотронулась до моей щеки. Очень аккуратное движение. Я смотрел ей в глаза, пытаясь понять — о чем она думает? Что поменялось за те два часа, которые мы не виделись? Мне необходимо было поработать, а подруг (и Виту, и Аню, и присоединившуюся Ритку) я оставил под присмотром отца. В конце концов, ему не помешает веселая компания, ну и девчонки будут под присмотром.

Ее взгляд опустился на мои губы, и я четко увидел ее желание. И да, я тоже этого хотел.

Не знаю, что щелкнуло в ее голове, но этот щелчок отозвался гулким эхом во мне. Привстав на цыпочках, она смело поцеловала меня и тут же робко отступила назад, видимо ожидая худшего. У меня помутнело в сознании. Я прижал ее к двери, целуя, позволяя к себе прикасаться. Я не мог ей насытиться, пытался вернуть самообладание и при этом не хотел этого. Ее нежные руки легли на мои плечи, спустились ниже, ласкали спину. Девушка с удовольствием отвечала на мои поцелуи. Она требовала большего, я почти физически ощущал ее желания и…

— Нет, — я мягко отстранился, резко отрезвляя себя. Я не мог с ней так поступить. Ей рано. Первый опыт, пьяненькая, какой-то дешевый грязный отель…это не то, чего она заслуживает. Эта мысль влетела в мою голову острой стрелой, возвращая самообладание.

— Что-то не так? — она удивленно заглянула мне в глаза.

— Это неправильно, — я покачал головой. Опираясь руками в стену по обе стороны от девушки, смотрел на нее сгорая от сумасшедшего желания и возбуждения. Что же ты со мной делаешь? Мне хотелось наплевать на все принципы и просто поддаться этому желанию. Но я уважал…уважал Витторину, как никого другого. И я не мог с ней так поступить.

— Ты устала и немного выпила, — я пытался максимально смягчить сказанное. — Не лучшее решение на не совсем ясное сознание, тебе не кажется?

— Я… — она растеряно потупила взгляд. — Я не привлекаю тебя.

— Привлекаешь, — я приподнял ее голову за подбородок и подтвердил. — Я хочу тебя, но ни в коем случае не воспользуюсь твоим беспомощным состоянием. Я обещал тебе, говорил, что на меня можно положиться. И вот доказательства.

Ее фиалковый взгляд устремился в бок и погас, возвращая цвет виски с колой. Задумчиво переступив с ноги на ногу, девушка мысленно разбирала и взвешивала мои слова. На это ушло некоторое время, но я не торопил ее с выводами, видя, как старательно она анализирует.

— Почему? — наконец просила Вита.

— Потому что ты важна для меня. Я был бы подонком воспользовавшись ситуацией, — встречая ее испытующий взгляд признался я. Мне хотелось сказать, что я люблю ее, но подумал, что это либо оттолкнет ее, либо поставит перед неким выбором. И то, и другое не входило в мои планы, поэтому…

— Могу я попросить тогда кое о чем?

— Да.

Она подалась вперед, обнимая меня за талию, прижимая всем телом.

— Тогда просто побудь со мной сегодня рядом.

Мы сидели в обнимку и смотрели мультфильм. Витторина дремала на моем плече. А я размышлял о том, как мало требуется для счастья. И еще одна удивительная черта — Вита жуткая собственница. И меня это отчего-то радовало.

Она наконец-то вынырнула из воспоминаний.

— Да там странная история, — Нюд отмахнулся.

— О чем разговор? — Витторина мягко спрыгнула с рук оборотня, одарив его сочувствующим взглядом. Бедолага, намучился он с ней.

— Ого, ты решила вернуться в реальность?! — Анечка схватила подругу под руку. — Добро пожаловать в этот скучный мир, — она улыбнулась. — Пока ты прибывала где-то там, я тебе где-то тут кофе натырила.

— Мое дурное влияние. Я кровь вытягиваю, сын кражами промышляет, ты туда же.

— Ты мастерски на нервах играешь, — хмуро поделился своими впечатлениями Кададжи.

— О, немой, — Вита обернулась к нему. — Видимо я сильно тебя достала, раз ты голос подал.

— А я говорил, пока кто-тот спит зубами к стенке, сохраняется тишь да благодать, — Илай рассмеялся.

— Главное не сглазить, — похоронно вздохнул Рустем.

— Два часа без пушистого зверька, — поддержал Матвей.

— Не хочу портить всем настроение, но… — Витторина посмотрела куда-то вдаль.

«Твою ж налево!» — вздохнул Рустем, проследив за ее взглядом. — «Ни дня без мордобоя! У меня появилось персональное условие — обзаведусь домом на Бали или Гоа, как только ты сможешь провести больше одного дня без потасовок». Армия Демонессы опять нашла их и уже нагоняла.

Витторина скуксилась.

— Не перееду я в тепло, — ответила она на его мысленный выпад. — Печально, — радостно добавила она.

Перехватив вышедшую из тела Косу, вампирша посмотрела на приближающуюся угрозу. Яркая вспышка ослепила.

Когда Витторина обрела способность видеть — никого рядом с ней не было: ни войска Демонессы, ни Оскаров, ни друзей, ни сына. Взмахнув крыльями, женщина взлетела, окидывая окрестности нервным взглядом. Никого. Пытаясь прощупать сознание Рустема или Матвея, Витторина пришла к выводу, что никого поблизости нет. Скорее всего теперь они находились где-то у Демонессы в плену. Все тоже самое — снова телепортация. Почему Марену не перекинуло вместе с остальными — оставалось лишь вопросом без ответа.

Пожав плечами, Витторина взяла курс на ближайший город, в который они так торопились добраться. Теперь по воздуху, она могла добраться до точки значительно быстрее.

Демонесса еще раз окинула нервозным взглядом пленных.

— Идиоты!!! Вам требовалось поймать лишь Марену! — заорала женщина на группу некромагов, устало сидящих в центре пентаграммы.

— Ого, Вите опять удалось улизнуть? — Война усмехнулся. — Как всегда, шустра и непредсказуема.

— Это конечно очень все интересно, — Мор посмотрел на Рустема, спокойно сидящего вместе с остальными в клетке. — Но вы же понимаете, что она придет за своими!?

— Нам нечего бояться, это моя территория, — отмахнулась Демонесса. — У меня здесь собраны основные силы, войска. Только в этом замке находится пять сотен некромагов и около трехсот магов.

— Боюсь, что это не спасет, — Война прошелся вдоль заключенных. — Да, Тем? Нам ли не знать, как Седьмая защищает то, что считает своим по праву. Песец галактического начала и это, как ни забавно, а только начало невероятного трындеца, который нас ожидает.

Оборотень проигнорировал выпад в свою сторону. Им определили большую клетку, усиленную магией, о чем свидетельствовала странное свечение на стальных прутьях.

— Хочешь сказать, что ей хватит сил ворваться сюда?! — с сомнением протянула Демонесса.

— Я предупреждаю о том, что она ворвется сюда и, если вам удастся выжить — считайте повезло, — Война жутко осклабился. — Есть вещи, которые лучше не трогать у Седьмой.

— Не понимаю, — женщина обернулась к наемникам. — Это та история, описанные в «Эскапизме»? То, что показывали в фильме?

— Да-а, — помедлив протянул Мор. — Мы, Всадники Апокалипсиса, угрожали самому дорогому для Седьмой. Мы хотели уничтожить тех, кого она любила, — он хмыкнул. — Она прекрасная актриса. Смогла заглушить все свои чувства, эмоции и даже посторонние мысли. И будучи беременной пойти на колоссальный риск дабы спасти тех, кто дорог.

— Я думала, что та история — сильное преувеличение, — Демонесса поправила свои синие волосы. — Ее же не считают слишком опасной.

— Слишком?! — Война громко расхохотался. — Они с Мирандой являются одними из самых страшных Марен. Идеальное оружие. Опасное, смертоносное… Но между ними есть колоссальная разница.

— Ммм, и чем же могут различаться две Марены?! — Демонесса зевнула, демонстрируя скуку. — Ген один, способности развиваются одинаково, значит можно будет проследить связь.

— Ну-у, — Война задумался, сияя странными темными провалами глазниц. — Миранда более четкая и конкретная. Не составит труда узнать к чему она стремится и чего хочет. А хочет она признания и абсолютной силы. Врагов убивает сразу, никогда никого не оставляет за спиной. А вот Витторина в первую очередь опасна своей скрытностью.

— То есть? — включился в разговор Нюд, откровенно заинтересованный данной темой.

— Никто, кроме нее самой, не знает точно сколько раз она возвращалась в этот мир, — с удовольствием пояснил Мор. — Она опасна тем, что никто не знает, что ею движет. Как она мыслит, что чувствует…никто не знает где и когда рванет.

— Гремучая смесь, — Война заулыбался страшной улыбкой. — И пока единственная, кто смог завладеть двумя Косами. Думаю, это не предел.

— Что, напихали вам в той войне?! — злорадно хмыкнул Нюд.

— Не то слово, — Всадники кивнули, соглашаясь с некромагом.

— С божьей помощью?! — поддержал разговор Илай.

— Да, она и без этого справилась, — Война осклабился. — Интересно, сколько у нас времени осталось до судьбоносной встречи.

— Ой, да ладно, — Демонесса потянулась. — Мы и до этого с ней сталкивались и до сих пор живы.

— Я бы не был так оптимистично настроен, — Всадники переглянулись между собой. — До этого мы всерьез не покушались на дорогое.

Кададжи тяжело вздохнул. Судя по всему, разборки в ближайшем будущем обещают быть интересными.

— То есть скорее всего она здесь всех убьет, — вдруг спокойно произнес Матвей.

— Вероятность слишком высока, — осклабился Война. — Подобные ситуации для Смертей, как катализатор: они становятся очень злыми и очень мстительными.

— А скрытность — это как с подобным геномом? — отвлекся Нюд все еще вникая в ситуацию. — Я имею ввиду, они же мелькают как маячок, тогда о какой скрытности идет речь?!

— Ценное замечание, — Мор усмехнулся. — Если говорить о Миранде, по крайней мере из того, что известно, она завоевывала чужие тела, поэтому возникала сложность с определением ее местоположения, но оно да, легко определяется за счет генома. А вот Витторина всегда сохраняет свою внешность, всегда. Неизвестно каким образом ей удается это делать и более того, неизвестно как с одной и той же внешность в разные эпохи она умудряется остаться незамеченной. Скорее всего задействует некие внутренние ресурсы, которые позволяют ее забыть. Но это лишь предположение. До сих пор, никто точно не смог этого определить. А даже если мы убьем Витторину, она может вернуться в любой момент, как Феникс восстанет из пепла.

— А вы б на кого поставили? — вдруг со смешком в голосе спросил Беркутов пристально глядя на Всадников Апокалипсиса.

Те переглянулись и в один голос честно ответили:

— Разумеется на Витторину.

Мор помолчал и вдруг продолжил свои мысленные рассуждения вслух:

— Витторина крайне опасна своей непредсказуемостью. Пока мы знаем, что или кого она защищает — мы можем предугадать угрозу. Но была история, в которой сотни тысяч жизней были унесены, по мнению многих, просто так. Хотя, нет дыма без огня, — он пожал плечами.

— Что случилось? — Матвей подался вперед. Разговоры о маме его пугали, но возможность узнать больше разжигала любопытство.

— В темные средние века, ее окрестили ведьмой. Впрочем, по тем временам все казалось очевидным, ведь жила она на отшибе и практически не контактировала с населением небольшого городка. У кого-то из знати заболела дочь и священник, осмотрев ее, сказал, что все это происки ведьмы. На удивление этот священник знал нашу Витторину и был о ней хорошего мнения, считал конечно чудной, но никак не нечистью. Так вот, — Мор вздохнул, припоминая подробности. — У больной девочки спросили, знает ли она, кто ее проклял. Та с дуру обвиняла всех подряд и их казнили, абсолютно невиновных. Тот самый священник оказался не последним казненным. Ходит слух, что Вита увидела его мертвого, что он сам ей все рассказал и единственное за что переживал — у него остался сын, который мечтал выучиться в духовной семинарии, но теперь без опеки это было сделать невозможно. Витторина психанула, отчего жуткая пандемия стерла с лица земли тот городок и перекинулась дальше. Легенда гласит, что она потом заботилась о сыне священника и помогала ему тяжело больному, отчего тот начал верить в свою божественную исключительность. В любом случае сейчас сложно об этом всем судить, ведь возможно Смерть руководствовалась какими-то своими мотивами.

— Напоминает историю Салема, — протянул Рустем.

— Именно, — Война осклабился. — Вот кстати, как тебе знакомство со Смертью?

Оборотень пожал плечами и заметив, что больше всего ждет ответа Матвей, спокойно произнес:

— Нормально.

— Ты хотел сказать, что ничто человеческое ей не чуждо, — рассмеялся Война. — И вот тут мы подошли к главному, Беркутов. Что лучше: пока вы есть, в Витторине преобладает человеческое; но рано или поздно вы все умрете, и она вновь вернется в мир, возможно лишившись этой самой человечности. Будет ли это лучше для нее, для окружающих?

— Это не наше дело, — вдруг слабо подала голос Анечка и уже увереннее добавила. — Мы не знаем, что будет дальше, какая жизнь, какое окружение.

— Что вы имеет ввиду, дорогая подруга самой Смерти? — Война обернулся к девушке.

— Я ее люблю и ей верю. Если Витторина что-то сделала, значит на то была весомая причина. Я никогда не осужу ее.

— Похвально, — неожиданно произнес Всадник Апокалипсиса. — Уважаю вашу позицию, уважаю вашу дружбу. Вы умеете защищать и любить даже такого монстра по вселенским меркам.

— Она не монстр! — строго заметила девушка.

— Прошу прощения, — в глазницах появилась вековая грусть. — Позвольте задать вам вопрос, дорогая Анюта — на чем же держится ваша дружба со Смертью? — Война цокнул языком. — Никто не понимает, что может объединять простого смертного и Марену.

— Вам и не понять, мне жаль, — девушка улыбнулась. — Вам не доступно очевидное.

Всадники Апокалипсиса усмехнулись вполне удовлетворенные ответом. Мор обернулся к Матвею и оценивающе рассмотрев парня, хмыкнул.

— Пока мы ждем, я бы предложил посмотреть некоторые видео-воспоминания о той войне, о которой ваше поколение слышало лишь в школе.

Темный экран ожил, показывая реальные ужасы.

Анклау громко рассмеялся.

— Вы невероятно милы, уважаемая Витторина.

— Так, имей совесть. Я гроза всего и вся, Смерть в конце концов, — она укоризненно смотрела на рептилоида снизу вверх. Не хватало лишь ножкой топнуть. Анклау она нашла интуитивно в одном из местных кабаков и естественно, приперла к стенке.

— В следующий раз, вы можете просто обратиться к любому из нашей расы. Поверьте, вам не рискнут отказать.

— Слушай, обстоятельства сейчас были не те. Ну извини, не со зла, — нервно потопав ножкой, Витторина уточнила. — Ты знаешь, как добраться до главного укрытия Демонессы?

— Вам стоит только захотеть. Либо дойти до Портала и проходи через него с мыслью, что нашли Марену, — Анклау улыбнулся. — Система автоматически перенесет тебя к ней.

Распрощавшись, женщина покинула помещение в форме зеркальной сферы и взлетела. Повезло, что поиски в городе не затянулись. Сработал какой-то внутренний механизм, который подсказал, что поблизости есть Анклау. Тот помог погрузиться в странный Катарсис, в котором Витторине удалось завербовать на той «закрытой» стороне с нечистью, которая была заточена Демонессой. Это даже не было тюрьмой, нечто, похожее на Анабиоз, из которого создания не могли выбраться самостоятельно. Витторине было что им предложить и это сильно упростило задачу.