Андеграунд

Глава 69

«Сегодня Тельцов ждет увлекательная встреча. Возможно, сегодня вы встретите свою судьбу».

Драгомир усмехнулся. Здесь в таежной глухомани он вдруг обзавелся странной привычкой читать местные газеты, в особенности гороскопы.

Витторина спустилась вниз со второго этажа сонная и замерзшая — это стало ее обычным состоянием.

— Отвратительно выглядишь, — инкуб улыбнулся, глядя на девушку поверх газеты.

— Увлекательная встреча возможна прямо сейчас. Осталось выбрать с кем…или чем, — мигнув фиалковыми глазами, иронично заметила Смерть.

Драгомир заценил. Ему всегда нравилось несколько «похоронное» чувство юмора.

— Типичный скорпион, — фыркнул он. — Угадал?

— Как знать, — она улыбнулась, наливая себе большую чашку кофе.

— Угадал, — как мартовский кот улыбнулся он. Все просто, инкуб всегда остается инкубом. Он чувствовал состояние организма и мог с точностью определить любые изменения. Но также стало удивительным, что организм Марены отзывался. Драгомир сделал вывод, что раньше она находилась под защитой Шархана и поэтому воздействие было недоступно.

— Как заступил на пост?

— Нормально. Люди соскучились по медицине.

— Ну да, ну да, — она допила третью чашку кофе и уже наливала четвертую. Пожалуй, это можно было бы отнести к вредным привычкам, но вряд ли кто-нибудь рискнул бы запретить.

— Я зайду позже. Сейчас главное обжиться. А там уже докупим чего не хватило для счастья.

Он кивнул. Что ж, ее щедрость порой не имела границ.

Драгомир часто возвращался мыслями к первой встрече. Иногда неосознанно Марена внушала ужас, но относилась к реакции окружающих с терпением и пониманием. Оставалось лишь надеяться, что это терпение не разорвется в один прекрасный день подобно водородной бомбе. И еще одна странность — в обществе Седьмая Смерть всегда становилась эмоциональной. Нет-нет… Драг задумался, не так он выразился. Просто он заметил, что лицо девушки редко выражает какие-либо эмоции и чувства, либо если и выражает, то несильно, неявно. В обществе же будто включался режим, и мимика лица становилась более яркой. Он отметил, что это происходит только там, где ее не знают, будто подсказывая людям как именно она реагирует на ту или иную ситуацию. Драг видел Смерть каждое утром за завтраком — он чувствовал ее комфорт, она находилась среди друзей. И как правило она не улыбалась, так только кривоватая усмешка или слабый намек на улыбку. Так инкуб пришел к выводу, что ей не нравится бурно реагировать на происходящее, но, чтобы людям, не знающим ее, было комфортно, Смерть выражала свои эмоции чуть более ярко, доходчиво. Это было забавно, ведь таким образом она будто переключала свое выражение лица на нужный лад, как очень хороший актер.

— А вот у энтого…и если ихнего…

Ох уж местный колорит и всеобщая безграмотность. Частенько люди даже не могли толком объяснить, что и где болит, но очень старались, отвечаю на уточняющие вопросы. Драгомир был привычен к этому — ему доводилось проходить практику в далеких и брошенных уголках страны.

Но вскоре поток пациентов иссяк хоть и казался до какого-то момента бесконечным. Можно было и чайку попить. Драгомир порадовался, что ему выделили отдельную ординаторскую. Хотя в больнице работало три калеки, но все равно было приятно. Думая о смысле бытия, инкуб отметил, что в целом доволен жизнью. В отличии от вечно ворчащей на холод Витторины, Драгомир не испытывал каких-либо неудобств.

В дверь робко постучали.

— Простите, можно? — женский голос звучал скованно и как-то виновато. Общий фон неуверенности и сожаления.

— Да, конечно, — мужчина отставил чашку с недопитым чаем и обернувшись к вошедшей, встал со скрипнувшего стула.

Людмила. Он видел ее уже и знал, что женщина обучает Смерть деревенской работе. Витторина тепло отзывалась о ней, досадуя лишь на рабский менталитет.

Людмила, переминаясь с ноги на ногу, робко уточнила:

— Спина болит. Может таблеточка какая есть?

— Пройдемте в смотровую, — он галантно взял женщину за руку и повел в кабинет.

— Да мне бы просто таблеточку, чтоб не болело, — запричитала женщина.

— Людмила, Вы не волнуйтесь. Я врач. Я сейчас осмотрю Вашу спину, выясню причину боли и назначу лечение.

Он почувствовал неладное — резкий выброс адреналина, ускоренное сердцебиение, паника в голосе…она не хотела, чтобы он знал о причинах. Закрыв дверь смотровой, инкуб указал на стул.

— Небольшой опрос для начала. Как давно у Вас болит спина?

— Не так давно.

Он знал, что она соврала. Померив давление, мужчина старался как можно дольше сохранять телесный контакт, сканируя организм. Причина вскрылась быстро.

— У Вас почки болят, — инкуб почувствовал, как закипает.

— Застудила, — она отвела взгляд.

«Отбили», — мрачно подумал инкуб, но озвучивать не стал. Обидчика может и Вита установить. Мягко воздействуя своей энергией, Драгомир постепенно расслаблял тело женщины, задействуя внутренние ресурсы. Постепенно боль уходила.

Людмила была милой женщиной.

— Больше не застужайте, старайтесь держать себя в тепле, — он выдавил из себя дежурную улыбку. Бьет. Кто-то бьет ее. Это было непозволительным.

— Спасибо большое, правда легче стало, — женщина робко улыбнулась. — Вы хороший врач, — осторожно заметила она.

— Вы мне льстите, — Драгомир задорно подмигнул. — Могу угостить Вас чашечкой чая? К сожалению, больше предложить мне нечего, еще не успел обжиться.

— Спасибо…но мне нужно к работе вернуться.

— Понимаю, — он скорбно склонил голову. — Но буду рад нашей новой встрече.

Инкуб чувствовал, как она расцветает. Что ж, флирт был у него в крови, и мужчина получал искреннее удовольствие от комплиментов и ответной реакции женщин.

Но как только дверь за Людмилой захлопнулась с грохотом вошла Соколова. Или Соколовская. Драгомир до сих пор не знал, как правильно звучала ее фамилия, постоянно путаясь, как и многие другие.

— Я к тебе с приветом, мне плечо выбили, — с ходу заявила она. Да он заметил это без данного замечания.

— Аккуратность не твое?! — уточнил инкуб, проходя со Смертью в смотровую.

— Пыталась. Не понравилось, — девушка усмехнулась. Витторина вообще подозрительно всегда находилась в хорошем расположении духа, сетуя лишь на одно — свой отъезд из Академии, так сказать, повоевать не дали.

— Сейчас исправим.

— Ты уже подготовил список необходимого?

— Если ты мне сюда вай-фай проведешь, закрою на все остальное глаза, — рассмеялся инкуб, осматривая девушку. Кроме заявленной травмы обнаружились еще, более мелкие «нарушения».

— Ты же знаешь, меня саму отрубили от интернета, я даже новости посмотреть не могу, — Вита поморщилась от боли в плече. — С этим вопросом к Тему или Хотену обратись, они решат проблему, — карие глаза резко сменили цвет, но ненадолго.

— Слушай, вопрос есть… — а чего тянуть-то?! Пока Смерть здесь, можно было сразу все узнать, на месте.

— М? Ой! — она вскрикнула в тот момент, когда инкуб поставил плечо на место. — Спасибо.

— Да не за что, — он присел на стул напротив девушки. — У вас же с Людмилой сложились хорошие отношения!?

— Она учит меня, — Смерть кивнула. — Никогда раньше не бывала в деревне в таком ключе. Оказывается, столько нюансов, — она задумчивым взглядом окинула помещение. — Хорошая женщина, добрая. Но они тут все какие-то затюканные, шаг влево-вправо и все, расстрел.

— Не твоя история, — согласился инкуб. — Можешь кое-что подсмотреть в…как это у вас там называется?! Катарсисе?

— Что именно? — она не стала задавать дополнительных вопросов.

— Кто ее обижает? У нее ведь есть муж? Или кто-то помимо?

Марена посмотрела на мужчину долгим задумчивым взглядом.

— Только информация, — попросил он. — Вмешиваться не надо.

Кивнув, она дала согласие.

— Как узнаю, сразу сообщу.

Витторина обладала странным характером — одновременно легким и тяжелым. Она порой становилась невыносимой, но при этом понимающей. Рабочий день еще не закончился и местные вновь друг за другом заходили. Что только здесь не наблюдалось: то детишки конструктор в нос затолкают, то мужички на спор куда-нибудь влезут, получая удивительные увечья. Женщины тоже не отставали — одна брила ноги ножом, сняла скальп и решила полить на открытые раны лидокаином. Но это все не вызывало никакого удивления — и не такое встречал за свою долгую врачебную практику. Работа шла своим чередом.

Вечер наступил незаметно. Отлучившись на ужин, инкуб весело шагал по тропинкам, радуясь сугробам, радуясь жизни. Витторина грелась на печке — смешная, вечно замерзшая.

— Привет, дядя Драг, — Денис, брат Рустема, очень тепло относился к инкубу.

— Привет, — тот улыбнулся. — Как дела? Чем занимался?

— Мы сегодня ходили…

Денис любил делиться своими делами, увлечениями… Еще Драгомир заметил, что дети очень любили Смерть. Они вообще никогда не шарахались от Марен, не чувствуя в них опасность, и это казалось странным, по крайней мере, заставляло задуматься.

— А Макс говорит, что… — увлеченно продолжал Денис.

Инкуб удивлялся, задавал уточняющие вопросы и вовсю интересовался жизнью подростка. Накрыв со Смертью на стол, мужчина продолжал внимательно слушать Дениса, не отвлекаясь даже тогда, когда в дом прошел Рустем. Мужчины лишь быстро обменялись рукопожатием и все сели ужинать.

— Нет, и он такой говорит, мол все дороги ведут в Рим, и вообще Рим был прогрессивным городом, — подытожил Денис.

— Ну Рим не сразу строился, — инкуб качнул головой и отправил в рот похлебку с картошкой и мясом.

— Зато сгорел за день, — холодно отозвалась Витторина, задумчиво глядя в окно. На мгновение на кухне повисла гробовая тишина. Инкуб улыбнулся, отмечая, что все же у Смерти специфичное чувство юмора.

— Вита, а ты можешь дом сжечь? — вдруг заинтересовался подросток.

— Могу, — легко отозвалась девушка.

— А город?

— Могу.

— А…

— А лучше не трындеть под руку, — Драгомир подмигнул Смерти. — А то мало ли что или кого еще спалят. Например, кто-то недавно спалил блинчики.

— Это были оладушки и я просто задумалась, — с улыбкой поправила Витторина.

— И о чем задумалась? — Рустем хмыкнул, перехватив понимающий взгляд инкуба.

— Да, так… — девушка отмахнулась, а потом, закатив глаза, рассказала. — На «Нашествии» ко мне как-то девушка подошла, неся в руках кусок бампера. Подошла и спрашивает: «Я могу без этого ехать». Мы с приятелями так обалдели, что просто кивнули. У нас просто товарищ так каким-то образом уехал, потеряв по дороге карданный вал.

Мужчины рассмеялись.

— Вита, ты стала бы крутым волком, — неумело сделал комплимент Денис.

— Нет, я первый волкодав, — девушка смешно цокнула языком. — Кстати, хорошая песня.

— Какая песня? — не понял подросток.

— Группа «Lumen» и песня «Волкодав», — она улыбнулась и поднявшись из-за стола, ушла наверх.

Она порой вела себя странно. Странно было и то, что инкубов приняла. Приняла тепло, не записывая в нечисть «третьего» сорта.

Убрав со стола с Денисом, Драгомир вернулся в больницу. Сделав обход и проверив последних пациентов, инкуб завалился спать на диване в ординаторской. Засыпая, он снова думал…думал о том, как изменилась его жизнь. Еще недавно инкубов избегали, презирали. И вот, примкнув к Академии, они стали частью общества, удалось найти свою нишу. Драгомир улыбнулся. Он врач самой Смерти — странный поворот, неожиданный. Как бы Шархан не был внешне спокоен, его беспокойство за жену ощущалось. Впрочем, Драг считал себя обязанным, ведь именно Витторина позволила примкнуть инкубам к Академии. Внешне, Марена оставалась сурова, но едва удавалось ее узнать ближе, и оказывалась… Изначально, инкуб охарактеризовал ее, как злого сантехника Петровича, но внутри белая и пушистая, хотя злить не стоило.

Но почему-то мысль вернулась к Людмиле. Отбитые почки не шутка. Да и явно увечье нанесено мужчиной, не женщиной. Почему? За что? Инкуб не понимал, как можно обидеть женщину. В их сущности такое было недопустимо. Женщины…сколько их было в его жизни?! Много…очень много. Но ничего серьезного. Очень сложно строить отношения, когда твоя сущность откликается на весь противоположный пол. Невозможно начать доверять, надеяться, что тебя не предадут.

В целом, жизнь приносила удовольствие. Все поменялось. И даже здесь, в лесной глуши было место счастью.