Ашер – 7

Глава 26

— Как это не умеете⁈ — Капитан аж подскочил, вытащил из своей замысловатой треуголки две здоровенные иглы, сантиметров по семь-восемь каждая, и вручил по одной нам с Грэгом. — Вы непременно должны расширить свой арсенал навыков шитьем, я настаиваю! Это крайне полезное умение — можно и одежду себе починить, а если вы такой же находчивый, как мой старый кузен, то можете даже пришить себя к днищу грузового транспорта и сбежать из тюрьмы! Но это так, к слову!

— Что-то мне подсказывает, кэп, если бы я встретил вашего кузена, мы бы с ним точно спелись, — заметил я, принимая кусок чего-то, похожего на плотную белую мешковину.

— Мара, прими его душу, — пробормотал Джонс, прижимая шляпу к сердцу. Мы с Грэгом переглянулись, пока капитан-енот снова на мгновение замолчал. — В общем, первый шаг — это вот так суровую нить подготовить.

Затем капитан показал, как он ловко накручивает свой мохнатый кусок бечевки на палец. Пройдясь так по всей длине, он превратил ее в тугую, шелковистую нить.

— Круто, — оценил Грэг и принялся скручивать свою веревку с видом бывалого матроса. — А есть какая-то причина, почему нужно именно на палец накручивать, а не просто между пальцами катать?

— Отличный вопрос! — Джонс ухмыльнулся и смочил слюной кончик своей нити. — Ворсинки наполнителя сцепляются друг с другом, если их скручивать штопором. Это позволяет волокнам сохранять эластичность, так что нить не порвется. Именно то, что нам нужно для штопки паруса. Готовы нитки?

— Готовы! — откликнулись мы с Грэгом одновременно и рассмеялись. Напряжение немного спало.

— А теперь вдевайте нитку в иголку, — продолжил Джонс, вытаскивая еще одну здоровенную иглу из своей многострадальной шляпы, украшенной кучей перьев. — И сделайте вот такой узелок. Ха! Шить! Понимаете, мы же шьем!

— Очень смешно, — фыркнул я и незаметно для капитана закатил глаза, переглянувшись с Грэгом.

— Ах, юмор! — Капитан даже картинно смахнул слезу.

— Вот так, капитан? — спросил Грэг, хихикая, и помахал иглой, на которой идеально болталась нитка.

— Блеск, мой мальчик! Ладно, начнем с оценки ваших прорех. У всех есть? Хорошо. — Он смочил кончик иглы и, прищурив один глаз, приблизил к себе край паруса. — Начинайте немного в стороне от того места, где разрыв, закрепите нить, а затем сделайте стежок «через край» с одной стороны разреза, параллельно ему, понимаете? Мы хотим создать эти стежки как петли, а затем пропустить через них нить, чтобы «связать» разрез. Смотрите.

Затем умелый капитан взял кончик иглы, продел ее через середину только что сделанного стежка и прошил второй стежок на другой стороне разрыва. Когда он потянул, я увидел, как начинает вырисовываться зигзагообразный узор.

— А, понятно, — кивнул Грэг и принялся колдовать над своей дыркой.

— Сам парус сделан из кожи с тонким наполнителем. В сочетании с тем, как мы прошиваем нить, это позволит ему выдерживать сильный ветер, не рваться и не ломаться, — пояснил капитан. — Так что всегда шейте, как… шьете! Ха! Ха-ха!

Я только покачал головой и наконец-то умудрился своими неуклюжими пальцами вдеть нитку в иголку. То, что я в «контру» хедшоты раздавал налево и направо, еще не значило, что я смогу своими граблями продеть эту чертову нитку в ушко с первой попытки. Да уж, каждому свое.

— Капитан Джонс, там в кубрике что-то стряслось! — подбежал какой-то матрос, запыхавшись. — Кажется, со старпомом Карповым неладно!

— Опять в запое, что ли? — Капитан вздохнул и покачал головой. — Ладно, я с ним разберусь. А вы, ребята, заканчивайте со штормовым парусом. Я скоро.

— Э-э, капитан, — окликнул я его, пока он не ушел слишком далеко. — Посол просил передать, чтобы столовую на середину дня не занимали. Они с регентом хотели бы пообедать наедине.

— А, да, разумеется, — кивнул человек-енот и картинно приподнял шляпу. — Я отдам все необходимые распоряжения. Полагаю, сегодня обеды будут подавать в каюты.

— Спасибо, — сказал я и повернулся обратно к парусу и Грэгу.

Легкость, которая только-только начала появляться между нами, тут же улетучилась. Воздух снова стал густым и напряженным. Черт.

— Слушай… — наконец не выдержал Грэг, когда молчание, видимо, стало для него совсем невыносимым. — Регент ведь из-за меня хочет один побыть?

— Честно говоря, парень, это вполне может быть одной из причин, да, — я решил не юлить. Он уже достаточно взрослый, чтобы понимать такие вещи.

— Мне очень жаль, — как-то автоматически вырвалось у него. Я вздохнул и на мгновение отложил иглу.

— Тебе жаль, что попался, — поправил я его. Голос прозвучал жестче, чем я хотел. — Иначе бы ты вообще этого не сделал.

— Нет, мне правда жаль… — начал он, но меня уже прорвало.

— И какой у тебя был план, а? — Я в упор посмотрел на него, ожидая, когда он поднимет глаза. — Долго собирался прятаться?

— Я не знаю, — пробормотал он, ковыряя пальцем дырку в парусе.

— Что значит «не знаю»? — надавил я. — Не знаешь, как на корабль пробрался?

— Нет, то есть, да, я имею в виду… — замялся он.

— Выкладывай, парень, — сказал я уже спокойнее.

— Я пытаюсь! — Он вскочил с места, где сидел на корточках над парусом, и начал мерить шагами палубу. — Но ты… ты так на меня смотришь, я просто…

— Ладно, извини, успокойся. — Я остановил его, положив руку на плечо. — Опять я на тебя наезжаю, знаю, это тебя бесит. Но, черт возьми, Грэг, ты меня здорово подвел. Очень.

— Я просто хотел пойти с тобой, — прохрипел он все еще больным после вчерашнего горлом. Я вспомнил, как его чуть не выкинул за борт этот рехнувшийся ящер, и немного смягчился. Жестом показал ему на перевернутый ящик. — Это было спонтанное решение, я даже не планировал. Никто не смотрел, и проскользнуть на борт оказалось так легко… Сначала я просто хотел проверить, смогу ли, понимаешь? А потом мы уже отплывали, и сходить было поздно.

— Очень импульсивно с твоей стороны, приятель, — сказал я, скрестив руки на груди. — А как насчет Энджи, Олли и всех остальных на Сканно, о ком я надеялся, ты позаботишься вместо меня? Ты хоть на секунду подумал, что ты мне, может быть, нужен там, с ними?

— Поэтому ты забрал кольцо? — прошептал он, снова уставившись на парус. В голосе дрогнула обида. — Я… я не справился? Не смог стать твоим сыном?

— Что? Нет! — Я нахмурился. Ну вот, опять двадцать пять. — Нет, это совсем другое, и сейчас я об этом говорить не буду. И «стать моим сыном» — это не то, в чем можно «не справиться», ясно? Откуда ты вообще эту чушь взял?

— Но ты сказал, что я тебя подвел, — он обхватил колени руками. — И я знал, что кольцо — это как бы испытание для меня, и поэтому, когда ты его забрал, я просто…

— Грэг, Грэг, Грэг… — вздохнул я и плюхнулся на ящик рядом с ним. — Ну почему мы все время ходим по кругу, а?

— Я… не понимаю, о чем ты, — он закусил губу, явно нервничая.

— Почему ты так боишься, что я вдруг передумаю и не захочу, чтобы ты был моим сыном? — спросил я, наконец добравшись, как мне показалось, до корня проблемы. Этот страх сквозил во всех его поступках. — Я ведь уже знаю твой главный «страшный секрет» про твои эти хождения во сне, так что дело точно не в этом.

— Не знаю, — пробормотал он, пожав плечами. Вид у него был потерянный.

— Может, мне тебя за борт выкинуть только за такие мысли? — попытался я пошутить, легонько ткнув его кулаком в плечо. — Слушай, я понимаю. Мне самому всю жизнь приходилось дергаться, что меня в любой момент могут спихнуть в очередную приемную семью. Долгое время я думал, что это я что-то делаю не так. Поэтому из кожи вон лез, лишь бы доказать тем, у кого жил, что я полезный и меня стоит оставить. А потом дошло: мое распределение вообще от меня не зависело. Потому что правда в том, что если бы кто-то захотел меня оставить — оставил бы. И точка.

— Ты часто был один, да? — Грэг посмотрел на меня своими медово-карими глазами так, будто только сейчас что-то по-настоящему понял.

— Да, бывало, — кивнул я. — И я пытаюсь до тебя донести, что тебе никогда не придется беспокоиться о том, что тебя «выкинут». Потому что я как никто другой знаю, каково это… Уф! — У меня перехватило дыхание, когда он вдруг резко обнял меня. Крепко, по-детски.

— Мне очень жаль, — снова сказал он, уткнувшись мне в плечо. — Правда, очень. Это был импульсивный поступок, как ты сказал, и у меня даже плана никакого не было, кроме как пробраться на борт.

— Все в порядке, давай больше не будем об этом, ладно? — Я улыбнулся и обнял этого нескладного пацана в ответ. — Но если я говорю тебе что-то сделать, ты это делаешь. Договорились?

— Да, ладно, — фыркнул он и отстранился, уже с широкой улыбкой. — И я сдержу обещание, которое дал тебе и капитану — насчет того, чтобы заработать свое содержание. У меня не было плана, но я знал, что если пойду с вами, то только потому, что могу быть полезен. Я знаю, что могу.

— По правде говоря, с тобой очень даже удобно иметь дело, — усмехнулся я, и мы оба снова взялись за парус. — Ты вон уже сколько дыр заштопал, а я едва свою первую ковыряю.

— Ты еще и затягиваешь слишком туго, смотри, — предупредил он и показал пальцем на мои первые три стежка, которые уже сморщились и сбились в кучу. — Когда я жил… ну, в деревне, бабушка научила меня основам, чтобы я мог сам себе одежду чинить и латать.

— Черт, вот так, да? — спросил я, и следующие несколько минут он терпеливо объяснял мне премудрости штопки, пока мы вместе латали прореху за прорехой.

Какой-то странный свист заставил меня оторваться от третьей, кажется, дыры в парусе. Я поднял голову — Гарри и Ада махали мне от спасательных шлюпок. Похоже, что-то срочное.

— Я уже пять заделал, а ты сколько? — с гордостью спросил Грэг, уже готовя новую нитку.

— Все еще третью мучаю, — усмехнулся я. — Слушай, парень, похоже, тебе придется меня подменить. Мне нужно срочно переговорить с твоим дядей Гарри. Увидимся позже, и слушайся капитана и его людей, хорошо?

— Хорошо, сделаю! — Он улыбнулся и с энтузиазмом взялся за мою недоделанную работу. А я поспешил к Соколу и женщине с чертами горной козы.

— Что стряслось, ребята? — спросил я, быстро оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает. — Нашли что-нибудь в трюме?

— Нет, пусто, — коротко ответил Гарри.

— Но я знаю, что оно здесь, Гарри… — возразила Ада. Судя по ее тону, это был уже не первый раунд их спора.

— Ада, я не говорю, что не верю тебе, — вздохнул Сокол, — но мы уже всё облазили.

— Не всё, — вставил я.

— Его каюта, — догадалась Ада. — Думаешь, он держит… это… близко к себе.

— Погодите, вы что, оба думаете, что артефакт — если это вообще артефакт — просто так валяется у него на тумбочке? — Гарри фыркнул и выжидательно посмотрел на нас, явно ожидая, что мы поддержим его скепсис. Но когда ни я, ни Ада не улыбнулись, его ухмылка сползла. — Но так делают только полные психи, вроде того же Алека Свана или моего отца! Это же прямое доказательство их безумия! Длительный близкий контакт с темной магией обычно к такому и приводит.

— Да уж, я тоже начинаю замечать определенную закономерность, — вздохнул я и провел рукой по волосам. Голова шла кругом от всех этих местных закидонов. — По словам Кларка, это может быть еще и то самое «рудное помешательство», которому подвержены Террианцы. Предположительно, регент держит у себя в каюте сундук, в котором, как думает Кларк, лежат монеты из рудного серебра или что-то в этом роде. Так что, может, тут и нет конкретного артефакта, а просто что-то в каюте Краскона заставляет его ловить какие-то помехи в эфире, сбивая с толку.

— Как нам туда попасть? — спросила Ада, ее глаза блеснули решимостью.

— Хорошие новости: я договорился с Кларком и капитаном. В середине дня регент будет в столовой со своим братом, так что путь должен быть свободен, — объяснил я. — Просто посмотрите, сможете ли вы подтвердить, что в том сундуке. У меня тут одна теория наклевывается.

— Скоро уже середина дня, — заметил Гарри, посмотрев на солнце, которое почти достигло зенита.

— Времени на подготовку достаточно, — кивнула Ада.

— А ты что собираешься делать? — спросил меня Сокол.

— Я? — Я задрал голову, посмотрев на «воронье гнездо» — наблюдательный пост на мачте. Я знал, что Иди ждет меня там. Затем достал из кармана перстень Грэга. — Надеюсь, удастся собрать последние кусочки этой головоломки.

Облака — какая-то дикая смесь из оранжевого безе иссиня-лиловых тонов — всё так же клубились по небу гигантскими морскими валами. С высоты «вороньего гнезда», откуда я смотрел, вид на то место, где океан сливался с небом, прямо дух захватывал. Но даже это великолепие меркло рядом с бледной красавицей, что рискованно примостилась на краю площадки, свесив босые ноги вниз. От одного взгляда на нее у меня внутри что-то ёкало — хрупкая, и такая беззащитная сейчас.

«Землю видишь?» — спросил я, стараясь говорить низко, чтобы не спугнуть. Хотя, если честно, Иди спугнуть было задачкой не из легких, но рисковать не хотелось. Мало ли, оступится.

«Тяжелый туман с востока обзор закрывает», — ответила Иди и улыбнулась мне через плечо. Улыбка у нее была легкая, но глаза… в них всегда была какая-то глубина, тайна. «А ты видишь Вечный Шторм?»

Я подошел ближе. Так близко, что почувствовал ее запах — теплые луга после летнего дождя. Приятный, немного дурманящий. Черт, как же она пахла…

«Почему он Вечный?» — спросил я, проследив за ее тонким пальцем, указывающим на зловещий, бурлящий ураган по правому борту нашего «Теплого ветра». Выглядело это действительно жутко — темная, клубящаяся масса, из которой, казалось, вот-вот вылезет какая-нибудь гадость.

«Легенд много ходит…» — протянула женщина-антилопа, накручивая на палец шелковистый локон своих льняных волос. В этот момент она казалась такой юной, почти девчонкой. «Но моя любимая — та, что говорит, будто Шторм — это шрам, оставшийся от Нашествий Демонов».

«Ага, Нашествия Демонов… Наслышан. Знаю только, что это какая-то полная задница», — сказал я и прислонился бедром к выступу, чтобы видеть и ее, и бушующую стихию. Хотелось понять, что это за напасть такая, о которой тут все говорят с придыханием.

«Насколько полная?» — лукаво спросила она, глядя на меня сквозь серебристые ресницы. Этот взгляд… пробирал до костей.

— Типа, уровень «все сдохли», — брякнул я первое, что пришло в голову.

— Почти угадал, — кивнула Иди. «Представь себе стену воды, выше самых высоких Звездных Ясеней, а вместе с ней — орду демонов, от мелких Цепких гадов до огромных Выродков».

«Ох, Матерь Божья…» — вырвалось у меня. Воображение тут же нарисовало картину похлеще любого фильма ужасов. Что-то вроде цунами из зомбаков, скрещенного с «Шаркнадо», только вместо акул — демоны. Бр-р-р, аж мурашки по коже.

«Что бы ты там себе ни напредставлял, это, скорее всего, либо дикое преувеличение, либо пугающе точно, судя по твоему лицу», — заметила Иди, и в уголках ее губ заиграла шаловливая улыбка. Она явно читала меня как открытую книгу.

— Хочешь сама глянуть, что у меня в башке творится? — предложил я, подставляя щеку. — Только осторожно, там иногда такой бардак.

Она окинула мое лицо своим лунным, каким-то нездешним взглядом. Мы стояли так близко, что я разглядел крошечные, едва заметные веснушки на ее овальном лице. Милые.

«Я всегда хочу знать, что у тебя в голове, Макс», — прошептала она и коснулась ладонью моей челюсти. Ее серые глаза блеснули, когда я снова представил ту адскую картину, и она рассмеялась, увидев это. «Беру свои слова обратно. Даже не знаю, точно ли ты представил или преувеличил. Твое воображение — это какой-то аттракцион».

«Рад развлекать», — хмыкнул я и полез в карман за перстнем Краскона. «Лучше спрошу тебя об этом, пока ты меня окончательно не отвлекла». А отвлекать она умела, ох, как умела.

«Ох… да, солнце уже высоко, нельзя мешкать». Иди густо покраснела и повернулась, чтобы нормально забраться обратно в «воронье гнездо». Потом протянула руку, и я опустил кольцо ей на ладонь. «Полагаю, ты говорил с моей сестрой?»

— Да, только что виделся с ней и с Гарри, — кивнул я. — Они собираются проверить каюту регента, это, так сказать, единственный камень, который еще не перевернули. Похоже, у нас тут еще один случай свихнувшегося начальника. Опять двадцать пять.

«Хорошо, что мы прибудем сегодня вечером», — сказала Иди-провидица, вертя кольцо в руках. «Я знаю, что слишком долгое пребывание в океане тоже может сказаться».

— Мне ли не знать, — пробормотал я, вспоминая свои ощущения после долгого плавания. Она вздохнула и закрыла глаза.

— Грэг, — выдохнула она, словно приходя в себя. — Как он?

— Я говорил с ним, — ответил я. — С ним все будет в порядке. Парень крепкий, справится.

— Хорошо, — сказала она и сосредоточенно нахмурилась. Затем, все еще с закрытыми глазами, она повертела лицевую сторону печатки, пока скрытое лезвие не выскочило из механизма. Хитрая штуковина.

На тонком лезвии еще оставалось немного засохшей крови — там, где Грэг Адамс саданул им человека-ящера. Иди уколола большой палец об острие, добавив свою кровь к остаткам. Ритуал, не иначе.

На мгновение солнце прорвалось сквозь тучи, осветив нас, и женщина-антилопа глубоко вздохнула, прежде чем открыть свои теперь сияющие серебром глаза. Выглядело это… впечатляюще и немного жутко.

— Регент обеспокоен, — начала она, и голос ее приобрел какое-то эхо, словно раздваивался. — Он проводит дни, оглядываясь через плечо, потому что чувствует, как его время утекает. Слова последнего авгура все еще преследуют его, и он чувствует, что конец все ближе. Его манит Зареченск… ох.

Я еле успел подхватить ее, когда она пошатнулась, и глаза ее снова стали обычными. Силы это у нее отнимало, видимо, немало.

«Ты в порядке?» — спросил я, поддерживая ее. Колени у нее заметно ослабли.

«В порядке», — ответила она и выпрямилась, уже без моей помощи. «Поток Знания сильнее, потому что мы все еще на воде. Это как кран, открытый на полную, или вообще ничего».

«Звучит довольно хреново», — заметил я, убирая прядь волос с ее глаз. Мягкие, шелковистые…

«Да, это может сбивать с толку», — сказала она. «Многое идет через его кровь. Мне нужно попробовать еще раз, потому что в Грэге есть что-то… знакомое, но здесь слишком много помех».

— Ого, ты что творишь? — вырвалось у меня, когда она взобралась на самый край «вороньего гнезда» и встала практически на цыпочки. Одно неловкое движение — и полетит вниз.