Ашер – 7

Глава 3

— Жаль, конечно, что вы его не отыскали, — хмыкнул Рамзи. — Но зато у Верхушки теперь на одну дрянь меньше в заначке. Хотя кто его знает, сколько еще гадостей припрятал этот Дастин Лонг.

— Ну, теперь уже хрен кто узнает, — усмехнулся я. — Потому как, когда мы оттуда сваливали, то… э-э… случайно так вышло, что в библиотеке начался нехилый пожар. — Я с удовольствием отметил, как его брови поползли на лоб. Прямо до самой линии роста волос. Этот мужик умел удивляться, хоть и старался держать марку.

— Так ты спалил эту дыру? — уточнил он, и рожа у него сделалась такая довольная, будто ему персональный праздник устроили.

— Да не специально, — пожал я плечами. — Просто когда эта тварь Дастина Лонга вдруг решила за нами погоняться, выбора особо не оставалось. Пришлось отбиваться, а там уж как пошло.

— Великолепно! — пробасил он и, похоже, на радостях решил-таки плеснуть нам еще. Ну, от такого я точно не откажусь.

Меня это более чем устраивало. Отличный бренди, чего уж там.

— Это дело, — кивнул я, делая еще глоток этой дымно-сладкой жидкости. Мы помолчали немного, каждый о своем. Приятная такая тишина, не напрягающая. И тут в башку стрельнула мысль, которую я чуть не упустил. — Слушай, Рамзи, а что там с той штуковиной, которую мы с Адой надыбали в Логове Лонга?

— Ты о чем? — он чуть нахмурился, пытаясь вспомнить.

— Да я просто думал, Ада тебе расскажет, она же твоя сестра, — пояснил я. — Короче, когда мы были в поместье Дастина Лонга, то среди барахла, которое он там насобирал, нашли одну… хм… фигнюшку. Маленькая такая, даже не помню толком, как выглядела, — я криво усмехнулся и отодвинул стакан. Пожалуй, на сегодня с бренди хватит, а то язык начнет заплетаться раньше времени. — Ада сказала, что от нее «фонит» как от Иди, или что-то в этом духе. А потом куда-то заныкала. Надо бы с ней еще раз перетереть на эту тему, а то как-то не по себе.

Рамзи тяжело вздохнул и поставил свой стакан на стол. Решительно так, будто точку поставил в каком-то внутреннем споре.

— Я не знаю точно, что это за артефакт и для чего он, но кое-какие догадки имеются, — протянул он и уставился куда-то мимо меня, будто в стенке дырку просверлить хотел.

Увидев, как помрачнело его обычно невозмутимое лицо — лицо настоящего Лорда, что уж там, — весь мой предыдущий кураж как-то разом испарился. Тревожно стало.

— Рамзи? — позвал я осторожно. — Что-то не так?

— Ты ведь знаешь, насколько Иди… особенная, — начал он тихо, голос его стал глуше. — А может, и не догадываешься в полной мере, ведь она, по сути, первая женщина-авгур, с которой ты так близко столкнулся.

— Она что, сильно отличается от других… таких как она? — уточнил я, пытаясь понять, куда он клонит.

— В Ордене четкая иерархия, как в армии, блин, — Рамзи начал перечислять, загибая пальцы, хотя я и так это примерно знал. — Наверху — Верховная Жрица, потом Диаконисы, следом Авгуры-маги, за ними Аколиты, ну и в самом низу — Клирики. Но среди всех этих чинов есть один титул… он как бы особняком стоит, но при этом самый уважаемый. Это Пророк.

— Пророк? И что это значит? — спросил я, чувствуя, как от его тоскливого тона у меня самого на душе кошки скрестись начинают.

— Пророк… это одновременно и самый могущественный человек, и самый бесправный. Одним словом может перевернуть все с ног на голову, но при этом жизнь его себе не принадлежит. Она отдана Ордену Мары. — Рамзи покачал своей лохматой башкой и снова вздохнул. Тяжело ему давался этот разговор, видать. — И раз уж она такая ценная… неудивительно, что вы с Адой наткнулись на какую-то пакость. Скорее всего, эту дрянь подсунули, чтобы навредить Иди.

— Черт! — выругался я. Ну вот, опять Иди в опасности. — Точно надо с Адой потолковать, и как можно скорее. Расскажи еще что-нибудь про этого Пророка. Или, точнее, как Иди им стала? Это что, выборная должность?

— В начале каждой эпохи, как только умирает предыдущий, рождается новый Пророк, — пояснил он. — Иди, можно сказать, повезло — она родилась как раз в тот день, когда скончался Старый Пророк. Прямо знак свыше. Прошло лет восемь… ну, по-вашему, сезонов восемь… и настал день, когда всех молодых послушников проверяли на способности — есть ли дар авгура или мага. Ада, она же на год старше сестры, к тому времени уже показала себя как сильный маг. Так что, само собой, все ждали, что и Иди не подкачает, покажет нехилые способности к предсказаниям. В конце концов, большинство авгуров и магов — родственники, так что тут и гадать нечего.

— Дай угадаю, она там всех порвала на этом тесте? — я усмехнулся, вспоминая эту тихую, скромную на вид Женщину-антилопу. А внутри-то, похоже, ого-го какой потенциал.

— Можно и так сказать, — он тихонько хмыкнул, и я с облегчением заметил, что на его лице хоть какой-то румянец появился, а то был бледный как смерть. — Вместо обычных проверок, стандартной тягомотины, Иди их всех просто ошарашила. Выдала пророчество о «Спасителе, что победит Тьму в грядущие дни», о «Незнакомце с несгибаемой волей». Моя сестра в тот день читала эти строки перед всеми… я видел лицо Верховной Жрицы. Похоже, ни один другой кандидат в Пророки и близко не владел Знанием так, как Иди, особенно в таком юном возрасте. — Он говорил это с плохо скрываемой гордостью.

— Охотно верю, — кивнул я. Перед глазами встала картина, как она вела не только меня и Кита во время суда над тем Соколом, но и направляла дух мертвого Дастина Лонга. Зрелище было то еще. — Вряд ли я когда-нибудь забуду, как впервые увидел ее в деле. Это было… мощно.

— Такое не подделаешь, это точно, — подтвердил Рамзи. — Вот так Орден и решил, что она будет следующим Пророком. И с этого момента все желания самой Иди, ее собственная воля, для Ордена перестали существовать. От нее ждут, что она отдаст свое сердце Маре во время обряда Клятвы. — Последние слова он произнес с какой-то горечью.

— Я слышал про эту Клятву, — кивнул я, и внутри все неприятно сжалось. Вспомнилось, как Сет и Иди объясняли мне этот ритуал… как Аколиты по сути отказываются от способности любить. Добровольно-принудительно. Острая, почти физическая боль кольнула в груди, и я невольно потер это место. Взгляд упал на догорающие угли в камине. — Звучит хреново, если честно. Лишать людей таких вещей, как свобода… любовь… это же просто преступление какое-то. Против самой природы.

Особенно для такой, как Иди — свободной, искренней, немного дикой, как эта ее Женщина-антилопа. Это все равно что пытаться заковать в кандалы ветер или перегородить плотиной бурную реку. Бред какой-то. Сердце снова неприятно екнуло.

Я снова посмотрел на Лорда, отгоняя эти тяжелые мысли. И наткнулся на его тяжелый, пристальный взгляд. Бронзовые глаза смотрели прямо в душу.

— Я надеялся… но теперь… — он осекся, не сводя с меня глаз. Что «теперь»? Напряжение в комнате можно было ножом резать.

— Что… что случилось, Рамзи? — выдавил я. Он вдруг едва заметно, как-то ободряюще улыбнулся, поднялся со своего огромного кожаного кресла и подошел к окну у камина. Молчал, смотрел в темноту за стеклом.

— Моя младшая сестра… у нее в детстве всегда было очень живое воображение, — заговорил он наконец, не оборачиваясь. — Она носилась по садам матери, представляя себя прекрасной девицей, за которой гонится какой-нибудь безымянный враг или безликое чудовище. Но в ее выдуманных историях ее всегда спасал… «тот, кто завладел ее сердцем».

— Звучит… мило? — предположил я, слегка наклонив голову. Не совсем понимал, к чему он ведет эту линию. Детские игры, ну и что?

— Я тоже так думал, — он потер свой бородатый подбородок. — Пока она на той самой проверке не выдала то же самое, что и в своих детских играх. Только на этот раз это уже не было похоже на детские фантазии. Это было… реально.

— То есть, ты хочешь сказать, что ее детские игры… ее выдумки… на самом деле были пророчествами? — я аж на диване поудобнее устроился, скрестив ноги. Вот это поворот.

— Конкретно та часть, где про «того, кто завладел ее сердцем», — серьезно ответил он. — Этого человека и того Незнакомца с несгибаемой волей никогда прямо не связывали. Но с недавних пор я начал подозревать… что это один и тот же человек.

Лорд снова вперился в меня тем самым тяжелым взглядом. У меня аж мурашки по спине пробежали. К чему он клонит?

— Рамзи, — я расставил ноги, упираясь ступнями в пол, словно готовясь к чему-то. — Что конкретно ты пытаешься мне сказать? Что этот… ее сердечный избранник и спаситель из пророчества — это один и тот же хрен?

— Именно это я и говорю. А теперь соберись, потому что то, что я скажу дальше, может тебя… удивить. — Лорд наконец отвернулся от окна и снова сел рядом со мной на диван. Близко. Слишком близко для комфорта.

— Ладно, — выдохнул я, чувствуя, как напряжение нарастает. — Валяй. Жду.

— Пророчества Иди о Незнакомце гласят: явится чужак, из другого мира, и победит он Тьму в грядущие дни, — почти нараспев начал он, глядя мне прямо в глаза. — Он будет нести смерть врагам, и узнают его по тому, как вершит он суд кулаком своим…

— Рамзи, постой… — попытался я его остановить, уже догадываясь, куда ветер дует. Но этот рогатый тип, казалось, меня не слышал.

— … и узнают его по тому, как небо он защищает, и сила в нем такая, что тысячи воинов не сдержат, — закончил он на высокой ноте, и в комнате повисла тишина. Густая, как кисель.

— Я понял, к чему ты клонишь, — сказал я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Ты думаешь, что этот «спаситель» из пророчества — это я. Но это же может быть кто угодно! Мало ли тут…

— Кто, например? — перебил Рамзи, в его голосе зазвенел металл. — Кто еще за то короткое время, что здесь находится, голыми руками завалил ублюдка вдвое себя крупнее? Стал чемпионом Александрийских гонок? И продержал этот чертов церемониальный щит выше и дольше всех на Церемонии Десятины, а? — Он почти тыкал в меня пальцем.

— Но… — я снова попытался возразить, хотя аргументы у меня как-то быстро заканчивались.

— Конечно, ты можешь быть прав. Пророчество могло быть о любом другом Страннике, — он вдруг резко сменил тон, и от такой внезапной перемены я даже растерялся и не успел вставить слово. — Детали, возможно, туманны. Их можно толковать и так, и эдак. Но когда я впервые тебя увидел… не твоя победа над Рэдом Дуэйном убедила меня, что ты и есть тот самый человек из Пророчества.

— А что тогда? — спросил я, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

— Нет. — Он улыбнулся. Такая… знающая улыбка. — Честно говоря, я редко вспоминал слова Пророка после того, как Иди прошла ту проверку. Но я отлично помню, как моя младшая сестренка мечтала о своей любви. О единственном человеке, который, она была уверена, спасет ее от тьмы… особенно в его красивых фиолетовых сандалиях.

Красивые фиолетовые сандалии? Что за…

И тут до меня дошло. Как обухом по голове.

Когда я только-только очутился в этом… чужом мире, я был уверен, что все это сон. Чтобы доплыть до берега, который, как я потом узнал, был Островом Сканно, я скинул свои тяжеленные ботинки — они бы меня камнем на дно утянули. Но после того, как я чуть не утоп, а потом меня выплюнула на берег какая-то гигантская рыбина-мутант, я понял — все это до одури реально. И чтобы выжить, придется крутиться.

Но босиком по здешним джунглям не побегаешь — ноги в хлам сотрешь. Так что я, как обычно, включил режим «очумелые ручки» и сообразил себе обувку. Смастерил что-то вроде гладиаторских сандалий: подошвы из кусков коры, найденной на берегу, а ремешки — из длинных полос водорослей, которых там валялось навалом.

И водоросли эти… мать их… были ярко-фиолетовыми.

— Так ты… ты с самого начала, как я тут появился… ты знал, что Иди говорила обо мне? — спросил я, чувствуя, как мысли в голове закрутились с бешеной скоростью, складываясь в одну, совершенно ошеломляющую картину.

— Ты определенно привлек мое внимание, как и всех, кто видел твою драку с Рэдом Дуэйном, — усмехнулся он. — Но, признаюсь, твой прикид меня тогда… э-э… несколько шокировал. — Он явно сдерживал смех. — Но когда ты еще и гонки выиграл, я почти уверился. Поэтому и попросил тебя участвовать в Церемонии. Хотя, если честно, даже испытание со щитом не убедило меня окончательно, что я не ошибся. Нет. Этот момент… он настал только сейчас.

— Почему сейчас? — выдохнул я. В груди что-то странно трепыхнулось, будто маленькая птичка, внезапно обретшая надежду.

— О чем ты думал, когда вспоминал детали Клятвы? — спросил он вместо ответа. Я нахмурился. Та мимолетная радость, что только что затеплилась, тут же угасла, сменившись тяжелым предчувствием.

— Я думал о том, что для такой, как Иди… быть связанной по рукам и ногам этой Клятвой… это же практически смертный приговор, — ответил я, и когда я произнес это вслух, меня самого чуть не стошнило от этой мысли. В горле встал ком.

— Вот оно, — прошептал Рамзи, и его слова вырвали меня из омута той тяжелой, почти удушающей печали, что навалилась на меня.

— Что «оно»? — я посмотрел в его глаза, в которых плясали хитрые искорки. Он… он ухмылялся?

— Этот взгляд, — сказал он. — Такой же, какой я не раз видел у себя в зеркале, когда думал о судьбе сестры. Вот почему я знаю, что ты уже… неравнодушен к ней. Очень неравнодушен. И поэтому я знаю, что могу просить тебя помочь мне спасти ее. Я ошибаюсь? — Его голос звучал тихо, но настойчиво.

— Нет, — глухо ответил я, понимая с пугающей ясностью, что он чертовски прав. Неравнодушен — это еще мягко сказано.

Перед глазами тут же возникло ее лицо — лицо Иди, этой удивительной Женщины-антилопы. Ее глаза, ее улыбка, все те мимолетные выражения, которые я только начинал для себя открывать… И я с каким-то внутренним шоком понял, что хочу… хочу узнать ее лучше. Расшифровать каждую эту милую морщинку у глаз, каждый ее вопросительный взгляд. Черт побери.

Мне отчаянно захотелось снова ее поцеловать. Почувствовать тепло ее тела рядом со своим. Я хотел быть причиной ее чуть кривоватой, но такой подкупающей улыбки. Слышать ее заразительный смех. И, Мара свидетель, я хотел собственными руками придушить ту угрозу, что нависла над ней, как черная туча, и украла эту улыбку с ее лица.

— Макс? — голос Рамзи вырвал меня из этого потока мыслей и чувств, которые нахлынули так внезапно.

— Иди… я… Чем я могу помочь? — слова вырвались сами собой, хрипло, но твердо.

Лорд тяжело положил руку мне на плечо, сжал так, что кости хрустнули. «Ты уже сделал больше, чем думаешь, друг мой».