Бывший. Ты (не) папа

Глава 12. Проблема улажена

Алиса.

Среда.

Я с трепетом шла на работу. Смесь разных состояний бурлила во мне: леденящий страх перед новой встречей с Егором, жгучий стыд от вчерашней сцены с его матерью, щемящий интерес к тому, что же будет дальше, и давящая необходимость держаться ради дочки и мамы. Я чувствовала себя разбитой и собранной одновременно.

Войдя в приемную, я поняла, что Егор был уже на работе. Дверь в кабинет была приоткрыта. Он разговаривал по телефону. Я слышала его голос, вернее, не голос, а раскаты грома, полные такой ярости, что по коже побежали мурашки.

— Вы что, сводите баланс в школьной тетради в клеточку?! — ревел он, и стены, казалось, содрогались вместе с дорогими картинами в строгих рамах. — Ты не понимаешь, это же срыв госконтракта на двадцать миллионов! Ты себе хоть представляешь, какая ответственность за это? Они что, по-русски не разговаривают? Как же ты с ними договаривался до этого?!

Мое сердце упало. Проблема с иностранным партнером. Я замерла у своего стола, прислушиваясь. В его крике сквозила не просто злость, а настоящее отчаяние.

— Черт знает что!

В процессе его монолога я поняла — ему срочно нужен переводчик.

А у меня как раз был диплом факультета иностранных языков. И хоть я никогда не работала по специальности, я всегда поддерживала уровень, читая книги в оригинале, смотря фильмы без перевода. Это было мое маленькое хобби, привычка со студенческих времен, островок другой жизни.

Адреналин ударил в голову. Это шанс. Не просто помочь. Доказать ему и себе, что я не «вертихвостка», а профессионал.

Собрав всю свою волю в кулак, я подошла к рокочущему кабинету и осторожно вошла внутрь, закрыв за собой дверь.

Он не видел меня. Он носился по кабинету, как раненый зверь, с телефоном у уха, дыша огнем. Его лицо было искажено гримасой ярости и бессилия.

Я сделала шаг вперед, чтобы окликнуть его, но в этот момент он бросил телефон на стол, резко развернулся и… увидел меня.

Его глаза, полные гнева, метнулись на меня. Не думая, не осознавая, он стремительно подошел ко мне. И прежде, чем я успела что-то сказать, он с силой уперся ладонями в стену по обе стороны от моей головы, прижав меня к ней.

Мир перестал существовать, исчезло все, кроме него. Его разгневанного, прекрасного лица всего в сантиметрах от моего. Его тяжелого, прерывистого дыхания, пахнущего мятой и гневом. Его знакомого, до боли родного запаха, запаха его кожи и парфюма, который когда-то сводил меня с ума.

Ноги подкосились. Голова закружилась. Пять лет стерлись в одно мгновение. Передо мной был не ледяной начальник, а мой Егор. Тот, кого я любила до беспамятства.

Я видела, как в его глазах, еще секунду назад полных чистого неистовства, промелькнуло что-то другое. Шок. Растерянность. Осознание близости. Его взгляд скользнул по моим губам, и его собственные губы чуть приоткрылись.

Я из последних сил собрала волю в комок. Это не тот момент. Не те чувства.

— Я… я могу помочь, — прошептала я, и мой голос прозвучал хрипло и неуверенно. — С переводом. У меня диплом переводчика.

Он замер. Его тяжелое дыхание было единственным звуком в внезапно наступившей тишине. Он смотрел на меня, не отрываясь, и я не могла понять, что творится у него внутри. Шок от моих слов? Или от нашей внезапной, взрывоопасной близости? От того, что стены, которые он так выстраивал, дали трещину?

Он медленно, будто через силу, отстранился, опустил руки. Его взгляд стал остекленевшим, отрешенным.

— Что? — это был не вопрос, а хриплый, потерянный выдох.

— Контракт, — заставила себя говорить четче, пряча дрожь в голосе. — Английский? Я свободно говорю. Я могу позвонить, все уладить.

Он продолжал смотреть на меня, и в его глазах шла борьба. Гордость, недоверие, отчаяние и какая-то тень… надежды?

Наконец, он резко кивнул в сторону телефона на столе.

— Звони. Немедленно. Номер предпоследний в списке вызовов. Мистер Джонс.

Он отошел к окну, повернувшись ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен. Но его плечи были по-прежнему напряжены, а сжатые кулаки выдавали внутреннюю бурю.

Я подошла к столу, взяла телефон и набрала номер. Голос в трубке прозвучал раздраженно и торопливо.

И я заговорила. Гладко, уверенно, подбирая профессиональные термины, гася его раздражение спокойными, вежливыми фразами. Я была не Алисой, его бывшей и секретаршей. Я была специалистом, решающим проблему.

Через пять минут все было улажено. Недоразумение устранено, контракт спасен.

Я положила трубку.

— Все решено, Егор Александрович. Мистер Джонс приносит извинения за недопонимание. Подписание состоится в первоначально оговоренные сроки.

Он медленно повернулся. Гнев с его лица ушел, сменившись сложной, нечитаемой маской. Он смотрел на меня так, будто видел впервые.

— Спасибо, — произнес он наконец, и в его голосе не было ни льда, ни снисхождения. Была лишь усталая констатация факта. — Можешь идти.

Я кивнула и вышла из кабинета, закрыв за собой дверь. Прислонившись к косяку, я закрыла глаза, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Я думала, что знала врага в лицо. Я думала, что готова к битве. Но я не была готова к этому. К его внезапной близости. К тому, что под маской льда все еще тлеют угли. К тому, что мое оружие — не только знание его слабостей, но и моя собственная сила, которую я сама успела забыть.