Бывший. Ты (не) папа

Глава 30. Война, так война!

Алиса

Я вздрогнула. Сердце бешено заколотилось. Я инстинктивно потянулась к телефону, достала его, чтобы заглушить звонок, и в этот миг наши взгляды скрестились.

Егор увидел. Увидел имя на вспыхнувшем экране. «Руслан».

Все его черты резко заострились. Тот краткий миг надежды и раскаяния в его глазах был мгновенно вытеснен знакомой, леденящей душу яростью. Его лицо исказила гримаса боли и недоверия.

— Конечно, — хрипло выдохнул он, откидываясь на спинку кресла. — Он уже тут как тут. Всегда вовремя, не правда ли?

— Егор, это не то... — начала я, но меня перебил новый звук.

Дверь в кабинет с силой распахнулась, без стука. На пороге, словно черная туча, стояла Светлана Петровна. Ее взгляд мгновенно считал ситуацию: мое бледное лицо, заявление на столе, напряженная поза сына.

— Что здесь происходит? — ее голос был звеняще-резок. Она бросила на меня уничтожающий взгляд. — Алиса, я требую, чтобы ты немедленно...

— МАМА!

Голос Егора прозвучал как хлопок. Он не кричал, но в его интонации была такая стальная власть, от которой даже Светлана Петровна на мгновение отступила назад. Он медленно поднялся из-за стола, его взгляд был прикован к ней. В его глазах горел холодный, беспощадный огонь.

— Выйди. Немедленно, — произнес он тихо, но так, что по коже побежали мурашки.

— Но, сынок, ты не берешь трубку, и я...

— Сейчас не время для твоих сцен, — он перебил ее, и каждый звук был отточен, как лезвие. — С тобой мы позже поговорим. Наедине.

Он сделал ударение на последнем слове, и в кабинете повисла зловещая тишина. Светлана Петровна побледнела. Она впервые увидела в сыне не мальчика, которым можно манипулировать, а опасного, взрослого мужчину, дошедшего до предела. Она беспомощно открыла и закрыла рот, бросила на меня последний ядовитый взгляд и, поджав губы, вышла, притворив за собой дверь.

Но ее уход не вернул прежнюю атмосферу. Звонок от Руслана и ее появление сделали свое дело. Егор повернулся ко мне. Его лицо снова было маской.

— Так чья же дочь? — его голос снова стал низким и опасным. — Моя? Или твоего любовника, который звонит тебе, чтобы позвать на свидание?

Я стояла, чувствуя, как почва уходит из-под ног. Правда, которую я едва не успела произнести, была снова похоронена под лавиной подозрений и старых обид.

Я как будто протрезвела. Минуту назад я хотела мира, хотела, чтобы эта неизвестность уже закончилась. Чтобы мы спокойно все выяснили, но…

Теперь я видела, что Егор упорно не хочет видеть и знать правду, он хочет и дальше рисовать картинки, которые оправдывали бы его поведение, хочет жалеть себя.

Так тому и быть! Ты сам этого захотел! Война, так война!

— Аленка — моя дочь! Ты ей не отец! У меня нет желания терпеть ни тебя, ни твою драгоценную мамочку, ни, тем более, твою Кристиночку! А теперь подпиши мое заявление! Жду окончательный расчет на карту. Прощай!

Я вышла из кабинета, даже не закрыв дверь. Взяла свои вещи и вышла из приемной в направлении выхода.