Что скрывается за чертополохом

ГЛАВА 22

В то утро, не обращая внимания на встревоженные взгляды Фрэнни, я продолжала выполнять свою работу, как делала каждый день до погрома коттеджа. Некоторые могли бы посчитать меня сумасшедшей, но в поместье я чувствовала себя в ловушке. Я жила в красивом доме на побережье с невероятным видом, но все, чего мне хотелось, это вернуться в наш коттедж.

Полиция оцепила дом лентой и осыпала специальным порошком в поисках отпечатков. Мы все еще ожидали известий, удалось ли им что-нибудь найти. Меня снова допросили те два детектива. Они также взяли показания у Уокера и Бродана. Я выяснила это только из короткого разговора с Уокером, когда он забирал выпечку для доставки. Каникулы Келли продолжались до конца недели, но Уокер решил, что ей лучше оставаться в поместье. Это означало, никакого тхэквондо, пока все не закончится.

Мне это было ненавистно.

Я ненавидела западню, в которую мы обе попали.

Даже не смотря на прекрасное отношение Арии. Конечно, она много работала и практически не появлялась дома, но когда была с нами, то очень мило общалась с Келли.

Единственным человеком, кто не был милым, по крайней мере, со мной, это Уокер. Не считая доставки выпечки, он избегал меня. Его сообщения отличались большей краткостью, чем обычно, и не поощряли к разговору.

Это привело меня в ярость. Разве мы не договорились, что, если кто-то из нас больше не захочет продолжать то, чем мы занимались, тогда мы поговорим об этом? Кроме того, с чего он так внезапно передумал? Со мной оказалось слишком хлопотно? Если да, то зачем продолжать защищать нас с Келли? Почему не перепоручить нас кому-то другому? Я знала, что Бродан и Монро в мгновение ока найдут кого-нибудь, кто присмотрит за нами. Прошлым вечером моя лучшая подруга приезжала с Ленноксом проведать меня, и от объятий с малышом мне немного полегчало. И от визита Монро, конечно, тоже. Я пыталась изображать свою самую яркую улыбку в доказательство тому, что у меня все в порядке, но женщина видела меня насквозь.

— Хотела бы я чем-то помочь, — посетовала Монро с обеспокоенным выражением.

— Ты уже помогла, — заверила я ее. — Мы с Келли были одни одинешеньки, пока не приехали сюда, Ро. Ты это изменила. Ты снова подарила нам семью.

— О, боже, из-за гормонов я такая эмоциональная, и это было так приятно, — всхлипнула она, и это выглядело так мило, что впервые после взлома я по-настоящему рассмеялась.

Монро подняла мне настроение ненадолго. Утром следующего понедельника, когда Уокер приехал за Келли, чтобы отвезти ее в школу, он, не глядя мне в глаза, раздражающе кивнул в знак приветствия и молча запихнул мою дочь в свой внедорожник.

Значит, он больше не хотел меня? Ну и прекрасно. Вот только было бы здорово, если бы он повел себя как мужчина и признал это.

Похоже, вселенная была со мной согласна, потому что, когда позже в тот же день я оставила Фрэнни в раздевалке, а сама направилась в столовую на обед, то столкнулась с Уокером.

С каменным выражением лица он отвесил мне кивок и обошел стороной. Словно мы всего лишь незнакомцы, проходящие мимо друг друга в коридоре.

— Ты шутишь, что ли? — рявкнула я на него.

Уокер остановился и посмотрел на меня.

— Какие-то проблемы?

Оглядевшись, чтобы убедиться, что мы одни, я шагнула к нему и прошипела:

— Ты действительно собираешься относиться ко мне так, будто никогда не был внутри меня? — плевать, если это прозвучала резко, я уже миновала стадию дипломатии.

Выражение его лица оставалось невозмутимым, но я изучила язык тела Уокера. Его руки были сжаты в кулаки по бокам.

— Какого черта это значит?

— Это значит, что с того вечера в коттедже ты обращался со мной так, будто я едва существую. Если не хочешь больше этим заниматься, я не против. — Ложь, ложь, ложь. — Но, по крайней мере, имей чертову порядочность сказать мне об этом, вместо того, чтобы шарахаться от меня, как от больной чумой. Другими словами: повзрослей, черт возьми.

На его лице отразился гнев, и он с рычанием наклонился ко мне.

— Разве ты не понимаешь, что вы в опасности?

— Это в значительной степени перевернуло мою жизнь с ног на голову, так что, да, понимаю. Какое гребаное отношение это имеет к нам?

— Я должен охранять тебя. И Келли. — В его взгляде бушевала ярость. — Я не могу отвлекаться на секс с тобой, когда должен защищать тебя. Так что, да, мы этим больше не занимаемся.

Грудь сжало от разочарования, и дышать стало немного трудно. Только с ним я чувствовала себя свободной от всей тьмы, окружающей мою жизнь в данный момент. И он отнял это у меня?

— А как же мои желания? — прошипела я. — Потому что единственный раз за последние несколько недель кошмара, когда я не думала о нависающей над нами опасности, — это когда мы занимались сексом.

Губы Уокера сжались в узкую линию, пока он почти в отчаянии изучал мое лицо. Будто пытался определить в моих словах истину. Его кулаки сжались крепче.

— Я не подведу тебя только из-за того, что все время тебя хочу.

Значит, его больше заботило то, что он считал своим долгом, чем секс со мной? Я огроченно фыркнула. Это многое говорило о том, как сильно он меня хотел, да? Отказ причинил боль, и я незрело набросилась на Уокера.

— Отлично. Тогда я найду другого, с кем смогу забыться.

Уокер шагнул ко мне, гневно сузив глаза.

— Не втаптывай наши отношения в грязь, Слоан.

— Я и не втаптываю, — категорически возразила я. — Я говорю честно. Ты не единственный мужик с рабочим членом, Уокер. Ты просто оказался под рукой.

Я развернулась и пошла прочь, но все же успела уловить проблеск отвращения в его глазах.

От захлестнувшего меня чувства вины я остановилась. Он все еще стоял на том месте, где я его оставила.

— Прости, — бросила я через плечо, не глядя на него. — Я совсем не это хотела сказать.

Но я ушла прежде, чем он успел ответить.