Цветана полная любовь лорда Арана

Глава 21

— Хочешь сказать, что я стану драконом? Как папа Алдрак и другие?

— Такая опасность есть.

— Но почему это опасность?

— Никто не знает, сколько длится цикл превращения. Даже гусенице нужно время, чтобы стать бабочкой.

— Нарекаю тебя личинкой дракона! — хохотнул Угольд и тут же получит от Алоры по лбу.

Да, моя мама была сурова, хотя Угольд вымахал выше нее и совсем немного уступал отцу.

— Мама, я прекрасно себя чувствую. Знаете, ваши взгляды меня больше пугают.

Мне не нравилось, что на меня смотрели, как на смертельно больную. Даже тренировка на площадке для отработки заклинаний не помогла убедить семью, что я никакую хворь опоясывающую не подцепила.

Но по-настоящему страшно мне стало, когда в Эльгаре объявили о визите изумрудных драконов.

***

Аран

Отпустить Сарэль в Эльгар оказалось непросто.

Ученица давно стала частью его жизни. Такой же важной, как восход и закат. Поначалу Аран сопротивлялся странному притяжению, списывал его на исследовательский интерес. Сарэль явилась из-за гор, была непохожа на дракониц Зангара. Ларг и Талион в один голос важно рассуждали о необходимости как следует изучить остроухую экзотику, Аран наблюдал за их разговорами и планами со снисходительной улыбкой. Не вмешивался, но присматривал, чтобы горячие драконы не обидели девушек. Поэтому и уловил момент, когда им обоим стало не до смеха, а отношение к прибывшим стало мягче и трепетнее…

К тому времени Аран и сам определился. Точнее, осознал, как крепко и безнадежно увяз в эльфийской паутине. И дело было даже не в том, что Сарэль помогла ему с астралами во время ритуала. Её приняли и одобрили мудрейшие драконы его стаи. Рурк и Ограс так вообще открыто говорили, что он будет полнейшим глупцом, если упустит такую девушку. Мирра молча радовалась за него, но намекала, что пора бы сделать девушке официальное предложение, причем по эльфийским традициям. Даже книгу ему где-то раздобыла, к сожалению, она была на эльфийском. Когда показал книгу побратимам, Ларг нахально заявил, что лично ему достаточно и картинок. Причем он готов читать их с конца, где речь шла явно о брачной ночи.

Пришло нарычать на гаденыша Ларга и потребовать, чтобы он сначала слетал на родину Нинэль, а потом уже подкатывал к ней с финальными инструкциями из брачной книги. А то устроит всему Зангару эпилог только зарождающимся дипломатическим отношениям.

Талион оказался серьезнее. Он обожал свою нежную целительницу и уже по-тихому обсуждал с Ограсом ее пристройку на работу в местный лазарет в качестве важного советника. А вот парное увлечение Талиона и Тараэль ловушками Арана беспокоило. С другой стороны, если Тараэль будет работать в лазарете, то сможет сразу принимать тех, кто вляпается в ею же расставленные ловушки, объяснять, как их обнаруживать и обходить. Да, адептам академии Зангара определенно не помешает наставник по убийственным магическим преградам. Аран представил, как будет орать Талион, когда узнает, что вместо тихой и безопасной работы в лазарете, его Тараэль станет мастером ловушек.

И все равно опасность, с которой она столкнется ничто по сравнению с тем, что пришлось пережить его Сарэль.

Аран уперся лбом в стол. Ему пора было даже мысленно называть фальшивую эльфийку Цветаной, а он, как юнец, не мог отпустить её образ. И дело было не в особенных ушах или других деталях внешности. Сарэль оказалась первой, с кем он не побоялся показаться слабым.

Вожак стаи обязан быть непоколебим, как скала. Даже если душу раздирают сомнения и чувство вины, даже если он в самом деле не знает, как спасти тех, кто ему доверился, он обязан излучать уверенность и делать вид, что все в порядке. Год за годом он наблюдал, как теряет подвижность Ограс, смотрел, как Рурк загоняет себя тренировками, чтобы разжечь в своем источнике неумолимо угасающий огонь.

Аран выстроил для своих друзей целый остров. Смог подобрать идеальное место, пробудил его спящие источники, открыл академию для юных драконов, чтобы они своим огнем и силой стали частью извечного магического круга жизни.

Как-то Сарэль спросила у него, отчего в Зангаре так много преподавателей из травяных и древесных драконов. И Аран смог ответить ей честно: он пригласил преподавать тех, кто умирал. В академии Зангара они обрели новую цель, смогли поправить здоровье и дали Арану время для того, чтобы придумать, как их спасти.

Тогда Аран не хвалился, не открывал великую тайну Зангара, а просто делился с Сарэль тем, что жгло его изнутри. Его побратимы Ларг и Талион столько раз пытались его разговорить, но он не хотел, чтобы они видели его слабость.

С его ученицей все было иначе. Не было ни сомнений, ни неловкости, только с ней он смог называть вещи своими именами.

Она была, как свет. Такая же чистая, отважная и дарящая тепло всем, кто с ней сталкивался. Вихрь утверждал, что астралы считали ее не просто маяком, для них она стала солнцем. Где бы они ни находились, в какой бы тайный магический поток ни нырнули, они ее чувствовали и могли найти дорогу домой.

Хотя почему была?.. Сарэль никуда не исчезла, просто, как бабочка, выбралась из кокона фальшивой личины. Фойл во время разбирательств пытался орать о том, что его ученица была шпионкой Эльгара, намекал, что она настроила астралов против благородных драконов. Что это из-за Сарэль пострадала группа адептов в Янтарном лесу.

Аран сам удивился своему хладнокровию. Он смог выслушать Фойла и сослал заведовать полями на дальней границе. Той, что вообще не соприкасалась с другими долинами, лишь упиралась в горы. Теперь в ведении Фойла будут только полив и контроль местный погоды. Никакой работы с молодняком.

Фойл не сдался без боя, даже притащил в академию свой клан, чтобы он просил за родича. Аран всех принял, выслушал, а потом намекнул, что ему нужно как-то объяснить родителям пострадавших адептов, кто виноват в их беде, и Фойлу самому выгодно оказаться, как можно дальше от острова, когда родители потребуют его шкуру.

Только избавившись от Фойла, Аран вспомнил о зачарованной тетради, подготовленной им для шпионажа за его ученицей.

Фойл хотел, чтобы, прочитав записи, Аран убедился, какую змею пригласил в долину. А Аран лишь увидел, что Ограс, и Рурк были правы, когда уговаривали его сделать все, чтобы Сарэль осталась. Даже когда за ней прилетел Алдрак, Рурк рычал, что Аран обязан удержать этот свет в Зангаре, потому что без него сердце вожака снова погрузится во мрак.

После получения астрала Рурк стал до противного поэтичным. Но сейчас Аран чувствовал себя именно так, как и предсказывал старый друг.

Его сердце погружалось во тьму.

И все-таки Аран не жалел, что отпустил дочь Алдрака. У него не было права просить ее остаться. Она уже и без того сделала так много для его долины, что фальшивая личина и обман могли быть списаны на девичью шалость.

А еще Аран не был уверен, как она к нему относится. Он был благодарен той, что называла себя Сарэль, за астралов. Но имел ли он права рассчитывать на большее?

— Вижу, вожак изволит грустить.

Вскинув голову, Аран увидел Холла.

Наглый орк не пожелал уехать, даже когда Алдрак отбыл в Эльгар. Остался с Миррой и теперь ежедневно раздражал Арана своей зеленой рожей. Аран признавал, что драконица была с Холлом счастлива. И только это удерживало Арана от того, чтобы не попытаться выбить ему несколько клыков. Ларг ржал, что Аран никогда бы не поднял руку на старика. Талион вторил, что у этого старца сил хватит даже на то, чтобы переломать дракона.

— Вижу, ты стучать не научился.

— Стар стал. Манеры забываются, — ухмыльнулся тот, для кого старость была лишь удобной табличкой, которую можно было совать в лицо оппоненту, когда это было выгодно.

— И как такого старикана терпит истинная драконица?

Аран рассчитывал, что орк вспылит: начнет сам себе противоречить и доказывать, что он еще о-го-го какой мужчина, а он лишь обнажил клыки:

— Пожалела бедолагу. А тебя даже пожалеть некому. Плохо живется вожаку, когда и голову не к кому на плечо прислонить.

И эта жалость Холла стала для Арана последней каплей.

— Твоя внучка оказалась дочерью вожака Эльгара! Я не мог ее задержать!

— Задержать не мог. Чай не преступница. А удержать даже не попытался. Я пойду. Хорошая тетрадь, — Холл кивнул на зачарованную тетрадку. — Хоть что-то хорошее Фойл сделал.

Орк покинул его кабинет, а Аран еще с минуту рассматривал кожаную обложку. Вторая тетрадь была сейчас у Цветаны. Арану пришлось попросить Урра о помощи, и дракон отправил Цветане всю зачарованную канцелярию из башни. А теперь вовсю развлекался, общаясь с его Цветаной. Арану оставалось только наблюдать. Он подсматривал за ее перепиской и чувствовал себя юнцом, подглядывающим в окно любимой девушки.

Раз в несколько дней он открывал тетрадь и читал все то, что Цветана писала Урру. Но сегодняшняя запись заставила вожака изумрудных драконов броситься из кабинета.

— Вожак Арана, я верно понял, что вы нас покидаете? — деловито уточнил ему вслед секретарь.

— Да. Меня не будет несколько дней. Улетаю в Эльгар.

Цветана

Ожидание — изощренная пытка. Я-то наивно думала, что, очутившись в Эльгаре, Аран сразу же придет ко мне, что мы увидимся и объяснимся. Не знала, что скажу, словно адептка, неготовая к экзамену, но тихо надеялась, что увижу Арана — и слова найдутся сами.

Но делегация изумрудных драконов словно растворились в бесконечных коридорах замка. Я несколько раз спрашивала и у стражи, и у штатного портальщика, а действительно ли соседи из Зангара к нам прибыли с визитом. И каждый раз получала утвердительный ответ.

Ещё бы это чем-то помогло!

— Цветана, хватит киснуть! Идем на поле!

Сестра напомнила мне об обещании, данном воспитанникам Драконьего приюта. За Шепчущей чащей, на бывшем тыквенном поле, теперь была полноценная площадка для отработки магических навыков. Больше не нужно было сбрасывать ненужную магию в землю и выращивать тыквы. Алдрак пригласил артефакторов из долины Дагар, и они смогли построить полигон, который бы идеально подошел детям.

В приюте его называли игровой.

В этом году поисковый портал отца обнаружил детей с драконьим даром в землях дроу. Так что сейчас на площадке, среди нитей магической паутины ловко ползали три мальчика и одна девочка. За ним присматривала Шела. Сестра мчалась в приют после каждого возвращение из Пустоши. Мама не раз предлагала сестре оставить путь рейнджера и остаться помогает ей в приюте, но Шела неизменно отказывалась. Сейчас же она казалась такой умиротворенной. И не скажешь, что совсем недавно провела сложнейшую операцию в Пустоши по поиску своего командира.

— Снова здесь? Твой командующий балует тебя увольнительными.

— Этот козел сказал, что я завалила ментальное тестирование и отправил домой лечить нервы, — совершенно спокойно поведала Шела.

— А ты завалила? — осторожно уточнила я.

— Тест нет. Дебила, заявившего, что я переспала с кем-то за ответы, да. Кажется, сломала ему несколько пальцев. Потом выяснилось, что это была намеренная провокация.

— И как ты тогда поступила? — осторожно уточнила Ветряна.

Мы знали, что Шела всегда старается, чтобы последнее слово было за ней.

— Шлифанула его перелом темным проклятием. Сращивать будет долго.

— Шела…

— В следующий раз подумает, как подыгрывать командованию. Если хотят тестировать нас на живом реквизите, пусть приводят его со стороны! Со своими же нафига сталкивать?!

— Так вот что тебя злит…

— Неимоверно, — с улыбкой тихого убийцы подтвердила Шела. — Мама позволила мне провести несколько дней с младшими. У них постоянно что-то вспыхивает, валится или взрывается. А я спокойна. Даже когда приходится за ними убирать. Даже когда они ревут… Зейндрак крупно просчитался, когда заявил, что я никогда не смогу взять эмоции под контроль. Возьму. И его завалю в постель. А потом брошу.

— Эм… Надеюсь, ты это не серьезно? — Ветряна в полнейшем шоке переваривала планы сестры.

— Нет. Командир желает увидеть бессердечную стерву. Он ее получит. Но хватит обо мне. Ты… — Шела наставила на меня кинжал. — Говорят, ты теперь личинка дракона.

— Мама считает, что я меняюсь… Но я не уверена.

— А вот сейчас и проверим.

Шела издала резкий свист, а когда дети к ней повернулись, объявила, что им нужно освободить для меня площадку. Дважды просить не пришлось. Малышня так воодушевилась перспективами увидеть магию тети Цветаны, что охотно меня пропустила. Особенно всех интриговал мой волшебный пояс, сотканный из самой магии. Я была от него до сих пор в тихом шоке, постоянно пыталась потрогать и понять, что оно такое и почему ко мне прилипло. Дети отнеслись проще: как к занятному бонусу, который обязательно окажется жуть до чего волшебным и покажет всем дракона, что найденыши могут быть классными магами.

А я… Я уже не хотела никому ничего доказывать. Прошло то время, когда я, братья и сестры изо всех сил старались быть достойными своего дара. Но дети заслужили немного волшебства, поэтому я позвала Лучика, а когда она появилась под восторженные выкрики малышни, опустила перед астралом на колено.

— Привет, золотце. Говорят, что со мной происходит что-то странное. Не знаешь, случайно, чтобы это могло быть?

Вместо ответа астрал ткнула меня носом в колено, и там, где она прижала ко мне носом, на моей коже проступил световой рисунок в виде небольших чешуек.

Итак, Лучик все знала. Я погладила ее по спине. И как я сразу не заметила, что моя толстопопая, крупная ящерка уже и не ящерица больше? Лучик росла и становилась драконом. А меня изменяла заодно, чтобы не скучно было?

Глупо.

Астрал не могла так сильно на меня влиять. А вот дар, полученный мною в детстве, подстегнутый помощью астрала…

Или астралов.

Я снова погладила пояс из света и воздуха, что сейчас кружился вокруг моей талии, точно рой светляков.

— Лучик, они меня не отпустили из Зангара, да? — прошептала я, начиная понимать, чем на самом деле был мой странный пояс.

Связью.

Он связывал меня с каждым астралом, попавшим в этот мир.

Лучик снова ткнулась носом в мою ладонь, а потом ласково ее лизнула. Моя чудо-ящерка пока не могла говорить, но я почему-то не сомневалась, что однажды я услышу ее голос в своей голове.

— Ладно! Дети ждут. Давай покажем им что-нибудь волшебное? Ай!

Летящий в спину снаряд я сбила ударом золотой стрелы. Вот только что Лучик ластилась ко мне, как, ощутив опасность, мы обе проделали трюк, отработанный до совершенства.

— Шела! — я с возмущением уставилась на сестру.

— Зрители ждут и проявляют нетерпение. Да, малышня. Её волшебная тварюшка превратилась в арбалет. Цветана нынче у нас чудо-стрелок. Ей в Пустоши цены бы не было.

Не хочу в Пустошь. Не мое это место. Хотя Шела права, я могла бы разить нежить и помогать боевым отрядам. Но стрелков в долине Альгар хватает и без меня.

Арбалет выпал из моей руки и снова превратился в Лучика. Ящерка посмотрела на меня, а потом вдруг рванула в воздух. Обернулась, весело рыкнула, приглашая ее догнать.

— Давайте, тетя Цветана! Покажите, как вы умеете летать! — раздался чей-то детский голос.

Нет, летать я пока не умела. Но это только пока. Однажды смогу.

И я заскользила следом за Лучиком по воздуху. Шела тут же запустила образование паутины. Тонкие нити стали для меня и препятствием, и поддержкой: некоторые сети приходилось облетать, потому что они были смазаны чем-то клейким, другие — можно было использовать, как трамплин. У меня не было цели, не было маршрута, я неслась за хвостом моего астрала, а она, кажется, хотела добраться до самого солнца.

Невидимый купол возник так неожиданно, что я чуть в него не врезалась. Лучик остановилась чуть раньше, а я просто не успела замедлиться и должна была зацепить барьер в лучшем случае плечом, а то и головой приложиться.

Спасла магия. Она окутала меня чешуйчатый коконом. Волшебные чешуйки противно чиркнули по барьеру, высекая искры. А потом я просто рухнула вниз. Рассчитывала, меня подхватит страховочная сеть, а поймали объятия того, о ком я думала от рассвета до заката.

— Аран! Ты здесь? Но как?..

Думала, мы упадем с ним на площадку, но дракон завис в воздухе.

— Полагаю, это чуть ли не единственное место, где мы сможем поговорить без свидетелей. Тебя так опекают, что все эти дни я не мог добиться разрешения на встречу. Не смотри.

Аран еще крепче прижал меня к себе, не давая посмотреть, кто же там внизу.

— Там мама?

— И папа…— хмуро добавил Аран. — Утешился бы тем, что хотя бы твоего дедушку перетянул на свою сторону. Вот только Холл не твой дедушка.

— Ты сказал, что тебе все равно, кто я такая, — с отчетливой обидой напомнила я.

— Верно. Все равно. Хоть орк на четверть, хоть наполовину. Мне без разницы, каких ты кровей.

И тут только я вспомнила, что моя внешность сейчас совершенно другая. Да и вешу я намного меньше. А что, если Арану сейчас меня неприятно обнимать?

— А моя внешность? — я отважилась приподнять голову и посмотреть в лицо мужчины, что держал меня в воздухе.

Рядом предупреждающее вспыхнула сеть паутины. Её куски пролетели мимо, Аран всего лишь немного сдвинулся в сторону и раскрыл щит, чтобы меня не испачкало пеплом.

— Не вижу разницы, — с провокационной улыбкой произнес Аран.

Не знаю, что за дух в меня вселился, но я дерзнула прижаться губами к губам Арана, замерла от осознания собственной дерзости, а потом раскрыла губы, позволяя ему перехватить инициативу. Аран целовал меня осторожно, защита вокруг нас искрила так, что оставшимся внизу наверняка вообще ничего не было видно.

И правильно. Нечего за целующимися подглядывать.

— И сейчас разницы нет? — хитро уточнила я, когда мы смогли остановиться.

— Есть. Есть разница между тем, чтобы целовать ученицу и ту, кого готов назвать своей женой.

— Это предложение?

— Да. Я хочу, чтобы ты, Цветана, вернулась со мной в Зангар на правах невесты. Обряд помолвки заключим сегодня.

— Согласна. Я на все согласна. Только… Ты что не рад?

— Есть сложности. Но раз я виноват, то справлюсь.

Вымучив признание, Аран полетел вниз, где бережно опустил меня на площадку и повернул лицом к зрителям. Да так и замер с рукой на моем плече. Судя по широкой ухмылке Шелы и смущенному виду Ветряны, они все поняли. Родители тоже оказались более, чем догадливыми. Папа чуть ли не дымился от злости, мама нервно теребила в руках платок. Хорошо еще, что приютские малыши куда-то подевались с площадки, а то бы мне было совсем неловко.

— Ты не знаешь, сколько это продлится, — наконец произнес Алдрак.

— Никто такое не сможет предугадать, — мягко заметила мама. — Но я за эти дни изучила ауру Цветаны. Изменения ей на пользу.

— Любовь всегда на пользу, — хмыкнула Шела и даже не поморщилась, когда Ветряна ткнула ее локтем.

— Все верно. Я люблю Цветану… — Аран взял меня за руку и переплел наши пальцы. — И готов ждать столько, сколько потребуется.

— А чего ждать-то?! — выпалила я.

Складывалось впечатление, что все вокруг в курсе происходящего со мной, только я остаюсь в неведении и поэтому совершенно спокойна. Точнее, была спокойна до прибытия Арана.

— Аран будет ждать, когда ты вырастишь свою драконицу, — хмуро произнес Алдрак.

— Станет уважать, беречь и заботиться, — с отчетливым ехидством подхватила мама.

Будто бы говорила: “Сам виноват — вот пусть и мучается…”

— Согласен. И готов повторить это на обряде помолвки перед священным пламенем Эльгара.

— Пред ним обычно брачные клятвы произносят, — мрачно напомнил отец.

Складывалось впечатление, что торг и препирательства, начатые еще без меня, должны были вот-вот закончиться. Папа уступит нашему с Араном желанию быть вместе, но нервы соседу потреплет основательно.

— Брачные клятвы произнесем в Зангаре, когда вылетит драконица Цветаны.

Звучало странно. Словно я была кем-то беременна и теперь должна буду, как слонотоп, вырастить своего дракона. Я подняла взгляд на Арана.

— Ты станешь прелестной драконицей. Не хуже чем эльфийкой, — с нежностью заверил он.

— Ты дал слово, что моя дочь больше не будет маяком для Драконара.

— Никто не будет. Я обещал. Моя долина не готова отвечать перед всем миром за проникновение в него костяных драконов. Это не та цена, которую мы готовы заплатить.

Я слегка сжала руку Арана, давая понять, что верю ему и поддерживаю. А с остальным мы обязательно справимся. Что с того, что нам придется потерпеть до свадьбы?

Братья на новость отреагировали иначе. Почему-то ржали, как кони и заявляли, что тайные боги этого мира покарали вожака изумрудных, наградив его целибатом. Я обиделась и тут же покарала болтунов, наслав на них споры чихуна. Так что дальше братья смеялись уже не так задорно. А потом их вообще выставили из комнаты, где я с мамой и сестрами обсуждала подготовку к пиру.

Подумаешь, не свадьба. Даже помолвку можно отметить с размахом и собрать всех друзей нашей семьи. А то, что представителей других долин не пригласят, поскольку торжество не настолько статусное, то так даже и лучше.

После примерки платья я улучила момент и побежала к Арану. Как только папа отдал приказ не скрывать размещение гостей долины Зангар, мне сразу же рассказали, в каком крыле поселили изумрудных.

Аран встретил меня в коридоре. Выскочил полуголый, в одних домашних штанах, замер, а потом смущенно почесал затылок.

— Почувствовал, что ты рядом. Хотел сначала одеться, но Вихрь буквально впихнул тебя встречать.

Змееволк точно по мне соскучился, потому что появился рядом, схватил за юбку и потащил в гостевые покои, еще и ветром в спину начал подгонять. А вот Лучик вообще встречать меня не стала, а наоборот — устроила сюрприз. Моя нахалка обнаружилась на диване, причем изволила возлежать с таким видом, что сразу стало ясно: этот диван она занимает не первый день.

Я осмотрелась, пытаясь понять, один ли Аран в покоях, где обычно останавливались родители адептов академии Эльгар.

— Твоя мать выделила мне отдельное жилье.

— Хорошо, — с заметным облегчением произнесла я.

Значит, никто не появится из смежных комнат, где обычно располагались кабинет с переговорным зеркалом и спальня.

— Алдрак был против, — тихо хмыкнул Аран.

— С чего бы это? — только задав вопрос. я поняла, что начала кокетничать.

Губы дрогнули в полуулыбке, а в груди игристым вином начало растекаться предвкушение чего-то пьянящего.

— Твой отец переживал, что заманив его дочь, я обязательно захочу ее обнять.

И Аран в самом деле меня обнял, бережно, но уверенно привлек к обнаженной груди. Прикосновение ладоней к голой коже, ощущение огня, что скрывался под литыми мышцами, заставило почувствовать слабость в коленях. Раньше Аран не действовал так напористо.

— Аран…

— А еще твой отец мог опасаться, что я захочу тебя поцеловать.

— Хочешь?

— Безмерно.

Едва губы Арана накрыли мои, я осознала, как сильно соскучилась по его близости и нежности. Появилось ощущение падения в небо. Его запах и тепло, его огонь, что я ощущала точно так же, как любой найдёныш с драконьим даром. В каком-то смысле я чувствовала вожака Зангара, как восторженная драконица. Но между нами была не только драконья магия. Мы умудрились пережить столько всего, за то время, что я провела в академии Зангара, что казалось, прошла маленькая жизнь. Аран не только стал главной ее частью, я отчетливо понимала, что хочу продолжения.

Хочу вернуться в Зангар.

Едва поцелуй закончился, я снова потянулась к Арану, а он почему-то с мукой выдохнул в мои требовательные, распробовавшие поцелуи губы.

— Знаешь, почему твой отец снял запрет и даже попросил стражникам показать тебя мою спальню?

— Нет.

— Хотел поиздеваться, — обреченно произнес Аран. — А еще продемонстрировать, как сложно нам будет жить в Зангаре. Но я все равно не отступлю. Я настаиваю, чтобы ты вернулась со мной и ждала вылета своей драконицы под моим присмотром.

— Для этого родители и предложили нам заключить помолвку?

— Алдрак категорически отказывался отпускать тебя, не будучи уверенным в твоем статусе. Заверения, что ты мое сердце и судьба, ему уже недостаточно.

— Аран… — я мучительно покраснела… — а это ограничение… только для меня?

— Да. Но я разделю твое бремя, — печально и очень ответственно произнес вожак изумрудных драконов. — Вихрь! Нашел время!

Змееволк влез между нами, чтобы тоже что-то сообщить. Кажется, речь шла о Лучике и его чувствах к моей золотисто-зеленой уже совсем не ящерице. Лучик тоже к нему присоединилась, важно поставила лапу на спину змееволка и вместо ответа начала сверкать.

***

Мы с Араном вернулись в Зангар сразу после обряда помолвки и обмена обещаниями перед священным пламенем Эльгара, причем Алдрак не упустил возможности и добавил в клятву Арана слова об абсолютной верности жениха невесте. Нет, Алдрак не сомневался в Аране, просто был зол на него и из-за открытия портала, и из-за того, что вожак изумрудных утаил информацию о костяных, совершивших прорыв. Друзья и союзники теперь общались подчеркнуто официально, но я надеялась, что однажды мои любимые мужчины помирятся.

Академия Зангара встретила меня общим сбором. Кто-то заранее сообщил о возвращении вожака с невестой, так что нас встречали и адепты, и преподаватели парадным построением.

Непривычное ощущение.

— Аран, мне нужно туда, — я робко кивнула на ряды адептов.

— Завтра к ним присоединишься. Сегодня ты только моя. Так что покончим с формальностями и полетим на Воздушное плато. Чтобы твоя драконица побыстрее вылетела, тебе надо побольше летать.

— И упражняться в магии.

— Само собой.

— И целоваться.

— Совести у тебя нет, — обреченно произнес Аран, но потом кивнул. — Будем целоваться. Но сначала речь.

И Аран повел меня за руку к встречающим.