Демон на миллион

Глава 12

Восхитительный аромат кофе витал во влажном предрассветном воздухе, когда Дэвид присел рядом со мной за брошенной машиной. Его сложный, насыщенный аромат силы и сдержанности почти пересилил нефтяную вонь близлежащей реки и горящей резины, поднимающуюся черным шлейфом с железнодорожной станции за полгорода отсюда.

Здание Пискари располагалось перед нами — двухэтажная таверна, казавшаяся темной в утренней дымке. Ни в одном окне не было и намека на свет, пока я наблюдала, сигнальная лампа на парковке погасла. Справа от меня располагалась река, а за ней сам Цинци, огни города исчезли, когда первые лучи солнца коснулись вершины башни Кэрью. Лодка Кистена стояла тихо, плескалась вода. Подозрительно осмотревшись, я выковыряла из зубов остатки стейка.

Это была тяжелая ночь в Цинциннати, хотя в Низинах дела обстояли лучше. Дым поднимался не только над железнодорожным вокзалом, и, хотя я была заперта наверху, Стеф и Дженкс вели постоянный подсчет того, что поступало по телевизору, который один из беженцев установил на крышке детского рояля Айви. Я была почти уверена, что шлейф дыма поменьше был от многовидовой драки в «Хватай и Пихай» в Вайне. В Иден-парке также горел костер, в котором сжигали чучело Констанс, быстро потушенный ОВ, но не раньше, чем туда добрались репортеры. Туннель под Сентрал-Паркуэй был насильственно перекрыт перемещенными лицами, ищущими убежища, и ОВ попало на второй бунт, пытаясь выгнать протестующих/беженцев. Я все еще не знала, чем это закончилось.

Но самый сильный дым шел от сошедшего с рельсов поезда, оставленного гореть. К счастью, это был грузовой поезд, и никто не погиб, но это произошло в критический момент на линии, и вся железнодорожная система Цинциннати и междугородняя были остановлены. Местные службы все еще работали, но шоссе I-75 как в северном, так и в южном направлении было перекрыто, когда люди пытались уехать. Обеспокоенная, я прищурилась на пустое небо. Было странно видеть его без каких-либо самолетов. Все потоки были перенаправлены в Дейтон, и отсутствие входящих рейсов означало отсутствие вылетающих.

Я нахмурилась, когда Дэвид поднялся, скрипя песком под ботинком. Тонкий след пыльцы пикси тянулся от Пискари к нам. Дженкс, очевидно, и если пикси не пытался спрятаться, вероятно, у нас не было причин делать то же самое.

Я медленно встала плечом к плечу с Дэвидом, пульс участился, когда я искала в сумке флакон с зельем, которое приготовила, пока ждала, когда земля повернется, и восходящее солнце заставит нежить спуститься под землю. Я нашла нокаутирующее проклятие в одной из книг, оставленных Алом, недавно переработанное и с карандашной адаптацией, чтобы превратить его из заклинания, вызываемого словом, взятого из Коллектива, в тщательно созданное зелье с гораздо большим охватом. Правда, выкрикнутое проклятие было удобно, но каждый раз его приходилось вызывать заново. И еще нужно было подумать об оплате. Однако зелье можно было сбросить в воздушную систему, выведя из строя всех, у кого не было противоядия. «И все это, даже не ступив ногой или крылом внутрь», подумала я, все больше волнуясь, пока искала бутылочку.

— Проблемы? — спросил Дэвид. Флакон был намеренно маленьким, чтобы Дженкс мог нести его, но и не таким уж и крохотным.

— Не могу найти флакон, — пробормотала я, с тихим щелчком кладя пистолет на крышу брошенной машины. За ним последовала пачка зип-полосок, затем горсть пузырьков с соленой водой, чтобы разрушить любые земные чары. Мой телефон, теперь переведенный в режим полета, чтобы мама не позвонила и не выдала нас, был следующим. Кольцо для ключей светилось слабым красным светом. Пара неактивированных амулетов от боли. Я знала, что брать с собой.

Солнце уже всходило, и необходимость двигаться заставляла меня ускоренно копаться и шарить в сумке. Мне пришлось ждать до рассвета, несмотря на беспокойство за Зака и Нэша, потому что я не могла рисковать, вырубив их всех до потери сознания, пока мертвецы не будут загнаны под землю. Урон, нанесенный при спасении эльфийского жреца, можно было сгладить и не заметить. Урон от убийства старой нежити — невозможно.

— Камеры зациклены. — Дженкс, покрытый пыльцой, остановился перед нами, шурша крыльями. — Думаю, они ждут тебя, — сказал он, и я подняла глаза, сдув прядь волос. — На поверхности только один живой вампир, пьяный в хлам в гостиной Пискари.

Дэвид удивленно хмыкнул и перестал проверять свою здоровенную винтовку. Я никогда не видела, чтобы он стрелял во что-то, кроме потолка, но это было главной помехой для разговора.

— Только один? — спросила я за нас обоих, и Дженкс пожал плечами, его ботинки на мягкой подошве заскользили по мокрой от росы крыше машины, когда он приземлился рядом с моим пистолетом. — А на лодке?

— Лодка пуста, — сказал он, и мой взгляд упал на амулет, мерцающий на шее Дженкса. Нэш был здесь. Они, должно быть, все внизу, ждут. Если бы я держала в руках эльфийского жреца, я была бы там. Но у меня была бы армия наверху в качестве буфера.

— А как насчет нижнего этажа? — спросила я, и Дженкс покраснел.

— Я не спущусь вниз, пока мне это не понадобится, — сказал он. — Тинки любит утку, Рейч. Ты перестаралась с лилией. Я не могу там дышать.

Я поморщилась, но это не имело значения. Зелье подействует на сотню так же легко, как и на одного. Мы собирались войти, что бы ни было внизу.

— Нужно больше людей? — Взгляд Дэвида поднялся на троих парней в квартале отсюда, копавшихся в мусорном контейнере.

— Только не с зельем Рейч. — Резко очерченные черты лица Дженкса расплылись в улыбке.

Но только в том случае, если я найду его, и, все больше беспокоясь, я копнула глубже. «Боже, Рейчел. Насколько непрофессиональной ты можешь быть?» Но в конце концов я заметила красный флакон под пластиковым пакетом с сиреневыми обрезками. Увядающие цветы были единственной частью проклятия, которых у меня не было в саду. Стеф отправилась за ними, специально съездив к одному из местных флористов, специализирующихся на несезонных цветах. Они выглядели явно грустно после того, как их окунули в соленую воду, а затем снова в противоядие от нокаутирующего зелья. Попробовать это в церкви было невозможно, учитывая, что она быстро заполнялась беженцами, приходившими по одному и по двое. Я доверяла своим навыкам, но дерьмо троллей, все было новым, и я понятия не имела, как долго продержится зелье, или как сработает противоядие.

— Вот, держи это при себе, — сказала я, открывая пакет и протягивая Дэвиду самую большую веточку. — Дженкс? — сказала я, протягивая пикси поникший букет цветов. Дженкс метнулся ближе, используя свой садовый меч, чтобы срезать цветок, который он затем спрятал в свою бандану. — И один для меня, — добавила я, прижимая остаток к себе, как увядший букет.

Выпрямившись, я повернулась лицом к приближающемуся восходу солнца. Сырость, поднимающаяся с реки, наполнила легкие, и я выдохнула ее, молясь, чтобы оказаться по эту сторону травы, когда зайдет солнце.

— Ad dormit, — прошептала я, простая фраза вызвала уже запущенное демоническое проклятие и изменила цвет зелья с красного на черный.

Больше ничего не произошло, и Дженкс захлопал крыльями.

— Э-э, Рейч? — спросил он, когда я приоткрыла крышку и оттуда выплеснулась тонкая, как шепот, дымка. Запах лаванды и яблок… розового хлеба и осенних листьев. Мои веки затрепетали. Колени ослабли, я протянула руку, чтобы за что-нибудь ухватиться, и упала, прислонившись к машине. Но потом запах сирени расцвел, и я распахнула глаза. Пульс участился, я уставилась на Дэвида, затем на Дженкса. С пикси все было в порядке. Дэвид зевал, но выглядел нормально.

— Твоя аура дрогнула, но вернулась. Сработало? — спросил Дженкс, а затем мы все подпрыгнули, когда траурный голубь ударился о землю, проскользив три фута и остановившись в низкорослых сорняках.

— Я бы сказал, что это «да». — Дэвид снова зевнул, затем приподнял лацкан пиджака, чтобы глубоко вдохнуть запах увядшей сирени. — Рад, что ты — хорошая ведьма. В неподходящей ситуации зелье может привести к летальному исходу.

— Будто я этого не знаю, — пробормотала я. Оно соответствовало параметрам белого проклятия… но только до тех пор, пока кого-то не убило, и ОВ во всем своем эгоистичном рвении заклеймило его черным. Вот почему нам пришлось ждать до рассвета, чтобы воспользоваться им. Я ни за что не стала бы вырубать всех в Пискари до восхода солнца и рисковать поймать нежить на поверхности.

— Слаще, чем моча пикси, — сказал Дженкс, отскакивая от птицы. Сработало. Теперь все, что нам нужно было сделать, это запустить его в воздушную систему, спасти Нэша и Зака и убраться отсюда до того, как все закончится.

— Хорошо, давайте сделаем это, — сказала я, перепроверяя колпачок и вытягивая его. Дженкс подлетел ближе, гудя крыльями, когда взял флакон обеими руками. Тот был почти размером с пикси, и я с беспокойством наблюдала, как пикси, провисая, полетел прямиком обратно в таверну. Как и большинство вампирских воздушных систем, зелье будет работать с самого низкого уровня и выше, успокаивая всех, даже не подозревающих об этом. Мы можем быть внутри, снаружи, и никто ничего не узнает.

— Поговорим о легком, — сказал Дэвид. — Как скоро мы сможем войти?

Я взглянула на сбитую птицу, затем повернулась, чтобы засунуть все обратно в сумку.

— Дженкс включил камеры. Теперь мы можем идти. — Отдаленное позвякивание бутылки привлекло мое внимание к трем мусорщикам. — Твои? — сказала я, и Дэвид кивнул, склонив голову над телефоном.

— Да. Они оставят наш отход открытым, — сказал он, напомнив мне Трента в том, как тот хладнокровно справлялся со старыми делами, создавая новые.

— Хорошо. Чем меньше людей вовлечено, тем лучше. — Удовлетворенная, я встряхнула сумку, чтобы все уложить, и мы вместе направились в таверну, мои вампирские ботинки бесшумно ступали рядом с мягким шарканьем Дэвида. Место казалось пустынным, перед входом стояла только одна арендованная машина, но амулет искателя и информация Дженкса говорили об обратном. Позади нас голубь проснулся и с тихим свистом улетел прочь.

— Как насчет них? — сказала я, засунув руки в карманы своей зеленой кожаной куртки, когда подбородком указала на двух живых вампиров среднего возраста, смывающих ночной пепел с лодки, привязанной на другом берегу реки. Они заметили нас, когда мы прибыли, и я наблюдала, как они наблюдали за нами почти десять минут, пока Дженкс проводил свою наземную разведку.

Дэвид, прищурившись, посмотрел на реку, убирая телефон.

— Не мои. Хотя не думаю, что они принадлежат Констанс. — Его глаза были полузакрыты, и он медленно вздохнул. — Они не пахнут испугом, как все ее люди.

«Этот человек чует страх из-за реки Огайо», — подумала я, впечатленная. Он подстроился под мой шаг, шаг за шагом, и когда я искоса взглянула на него, мои мысли вернулись к Тренту. Мне нравилось надирать задницы в команде, но делать это с Дэвидом было легче, чем с Трентом. Ответ на вопрос «почему» был очевиден. Я любила Трента. Я бы боролась до последнего вздоха, чтобы спасти Дэвида, но Трента? Я бы развалилась на части и делала злые, неумолимые, мстительные вещи, если бы кто-нибудь причинил ему боль. Отсутствие этого риска, зажатого между моим беспокойством и разумом, делало все намного проще.

«Что может все очень усложнить», подумала я, глядя на кольцо, которое он мне подарил. Все, что нужно, чтобы я сделала что-то действительно глупое, это причинить Тренту боль.

— Ты в порядке? — Ровный голос Дэвида растворился в утреннем воздухе, как туман над водой.

— Спасибо, что делаешь это со мной, — сказала я, не отвечая ему, и он ухмыльнулся.

— Я бы такое не пропустил. — Его улыбка расширилась, чтобы добраться до глаз. — Самым трудным было убедить остальную часть стаи воздержаться. Они сделают для тебя все, что угодно. Ты ведь знаешь это, верно?

— Именно поэтому их здесь нет, — сказала я, чувствуя себя неуютно из-за того, что люди, которых я едва знала, были готовы многим рисковать ради меня.

Но Дэвид явно был в хорошем настроении, ухмыляясь моему медленно угасающему энтузиазму. Чем ближе мы подходили к старой таверне с ее тематикой без окон на нижнем этаже и обветшалым фасадом, тем меньше она мне нравилась. Мы должны были забрать Зака и Нэша, не оставив никаких следов того, что они там были. Если бы нас поймали, Констанс имела бы законное право выдвинуть обвинения, даже если бы она незаконно удерживала Зака. Это было вторжение в дом, чистое и простое, и чем более известной я становилась, тем более пристальному вниманию подвергалась, и тем более придирчивым было ОВ к тому, что я нарушала закон. Дэвид мог бы провести ночь в тюрьме и получить условный срок, но меня отправили бы в тюрьму строгого режима, окутанную такой волокитой, что даже Айви не смогла бы меня вытащить.

— Дженкс, — тихо сказал Дэвид, и мои блуждающие, встревоженные мысли сосредоточились.

Мы были почти у входной двери, и я откинула волосы с плеч, чтобы дать ему место для приземления.

— Чисто? — спросила я, нервничая больше, а не меньше.

— Чисто, — эхом отозвался он. — Я провел еще одну наземную разведку. Только один парень. — Он потрогал амулет поиска на шее, все еще светящийся слабым красным светом. — Они, должно быть, внизу.

Шаркая сапогами, мы поднялись по широким, пологим ступеням на большую веранду, где вампиры когда-то расслаблялись и флиртовали, ожидая столик. Коробки и мебель были сложены почти до самой крыши, оставленные так, будто люди просто исчезли.

— Думаешь, это ловушка?

Дэвид потрогал винтовку.

— Каждый раз, когда ты входишь в дом вампира, это ловушка. — Он сделал паузу. — Парадная дверь, да? — спросил он, тревожно прищурившись.

— Ты хочешь залезть на крышу и войти через второй этаж? — спросила я.

— Говорю вам, там один парень наверху, и он в пьяном ступоре, — настаивал Дженкс. — Камеры отключены. Ты призрак, Рейч.

Но это было как раз то, чего я боялась. С бешено стучащим сердцем я достала из кармана запасной ключ Айви. Приподняв подбородок от слабого запаха лилии, я вставила его в замок, но дверь была открыта, и я заколебалась, мои опасения усилились. Это было слишком просто. Нас разыгрывали.

Затаив дыхание, я толкнула толстую дубовую дверь.

Распространился запах лилии, тошнотворно сильный. Под ним чувствовался привкус испуганного вампира. Я застыла, не в силах сделать шаг вперед, мою шею покалывало от воспоминаний.

— Я проверю, — сказал Дэвид, протискиваясь мимо меня в тишине скользящей кожи.

Дженкс последовал за ним, его пыльца была странного оранжевого цвета.

Я должна была двигаться, но каждый инстинкт говорил мне идти. Развернуться. Бежать. Моя тень длинным пятном лежала на дубовом полу, потертом и грязном от того, что люди что-то туда-сюда перетаскивали. Бар выглядел примерно так же, как и последние шестьдесят лет, с темными зеркалами, темными бутылками и светлым прямоугольником на стене, где раньше висела лицензия MPL. Большая открытая гостиная, в которой когда-то стояли кабинки и столы, была в беспорядке от непривычного хаоса, диваны и стулья были свалены в непригодную кучу перед редко освещаемым камином. Открытые коробки покрывали пол и огромный журнальный столик. Это было так, как если бы всех отозвали в середине задания, и ощущение надвигающейся катастрофы усилилось.

Как и сказал Дженкс, там был один живой вампир, без сознания развалившийся на стуле лицом к двери, сжимающий рукой пустую бутылку из-под виски.

Приготовив винтовку, Дэвид отправился проверить кухню.

— Неужели меня никто не слушает? На кухне чисто, мистер Пибоди, — громко пожаловался Дженкс, следуя за ним. — Наверху пусто. Здесь просто мистер Джим Бим. И он не проснется без посторонней помощи.

Я заставила себя переступить порог, глаза наполнились слезами от запаха лилии. Неудивительно, что Констанс в бешенстве.

— Он не похож на бойца, — сказала я, чувствуя, как что-то ползет по моей спине. Нет, мужчина, развалившийся в кресле с открытым ртом, был худым, почти истощенным, шрамы на его руках варьировались от толстых и старых до красных и совершенно новых. Его лицо покрывала густая щетина, а ногти были стерты почти до мяса. Он был в повседневных брюках и рубашке, испачканной пылью и потом. Явно не один из любимчиков Констанс.

Она оставила его мне, чтобы я нашла. Одноразовый вампир, настолько напуганный, что напился до бесчувствия дешевым виски.

Шаги Дэвида зацокали по лестнице на верхний этаж. Звук пронзил меня насквозь, и мой взгляд упал на камеру в углу. Маленькая красная лампочка горела, подмигивая мне, но Дженкс держал ее на замке. Мы были, как он сказал, призраками.

— Вниз, — прошептала я, и Дэвид остановился, его голова поравнялась с полом наверху. Повернувшись, он бесшумно спустился вниз, чтобы заглянуть в кухню через вращающиеся двери. Мои чувства покалывало, перегруженные запахом вампира, и я задержала дыхание от вони лилии, когда мы пошли на кухню, чтобы найти единственный путь вниз.

Кухня была немного более организованной. На прилавках стояли открытые коробки, а на полу валялись упаковки арахиса. В незнакомых стаканах в раковине были капли вина. Кухонные полотенца, которые я никогда не покупала, свисали с ручек духовки. Ссутулив плечи, я последовала за Дэвидом к почти разочаровывающему входу на нижние уровни Пискари.

— Когда Айви нашла лестницу? — спросил Дэвид, колеблясь в пустой комнате десять на четырнадцать. Вероятно, когда-то это была кладовая дворецкого, но теперь она была пуста, если не считать огромных настенных часов, обращенных к лифту, и винтовой лестницы, уходящей вниз рядом с ними. Широкие треугольные ступени были похожи на зубы, а исчезающий намек на пыльцу пикси сказал мне, что Дженкс впереди. Запах лилии становился все сильнее.

— Айви нашла ее под полом через две недели после того, как завладела заведением, — прошептала я, не желая нажимать кнопку вызова и, возможно, оставлять запись о нашем пребывании здесь. — Оригинально. — Я посмотрела на Дэвида, и у меня внутри все сжалось. Это было слишком просто. Констанс хотела, чтобы мы были здесь. — Я спущусь по лестнице.

Я протолкнулась вперед раньше Дэвида, бесшумно ступая по истертому дереву, пока спускалась. Плохое предчувствие становилось все хуже, и не только потому, что вонь от лилий стала невыносимо густой. Стаканы в раковине, отсутствие машин перед входом, один одноразовый вампир наверху: кто-то хотел, чтобы мы были здесь, и я была взвинчена сильнее, чем тролль в брачную ночь, к тому времени, как мы достигли нижнего этажа, значительно ниже уровня, необходимого для обеспечения безопасности нежити.

Как и сказал Дженкс, главная комната была пуста. Когда-то белая и суровая из-за отсутствия воображения у Пискари, теперь она была успокаивающих серого и голубого цветов, свидетельствующих об Айви и Нине. Вокруг было разбросано еще больше открытых коробок и мебели, и у меня защемило сердце.

Дэвид резко остановился, прикрыв нос рукой.

— Запах, вероятно, выгнал их, — сказал приглушенно он.

Я потянулась к лей-линии, уже зная, что мы были слишком глубоко, чтобы справиться с этим. Пискари тщательно выбирал свое логово, и хотя он был мертв — по-настоящему мертв — это место все еще воняло им и его параноидальными приготовлениями.

— Дженкс? — прошептала я, поворачиваясь на прерывистый звук его крыльев. Меня окатило волной холода при виде его серебристо-серой пыльцы, его низкого и прерывистого полета, когда он вылетел из кухни на первом этаже.

— Рейч, — прохрипел он, его лицо побелело, когда он приземлился на мою руку. — Нэш… — сказал он срывающимся голосом.

Страх проскользнул в меня, отделяя мысли от действий. Я зашагала в крошечную комнату, Дэвид поднял руку в предостерегающем жесте. Я бедром толкнула сумку перед собой и потянулась за пистолетом.

— Рейч, это не твоя вина. — Полет Дженкса был параллелен моему движению. — Это был его выбор.

Его слова пробежали по моему позвоночнику, как лед. Знакомое прохладное ощущение моего пистолета-распылителя зажгло огонь в груди. Образы прошлой жестокости вампиров промелькнули в голове, и я пошатнулась, чтобы остаться перед Дэвидом, когда мы вошли в маленькую кухню, где Айви обычно готовила попкорн.

Страх и гнев переросли в замешательство и шок. Выражение моего лица померкло, и я уставилась, пытаясь понять, на что я смотрю.

— О, Боже, — прошептала я, потрясенная до глубины души.

Мужская фигура, привязанная к столу, должно быть, была Нэшем. Она была слишком большой, чтобы быть Заком. Тело было измазано кровью, но лицо было устрашающе чистым, а копна желтых волос ярко выделялась. Голова свесилась с края стола, обнажая нетронутое горло. Одежда прилипла, почернев от крови. Огромная миска Айви для попкорна стояла под столом, до краев наполненная окровавленными тряпками. Со стола капала кровь, и пятна украшали потолок, теперь высохшие до уродливого коричневого цвета. Одна стена была полностью измазана кровью, контур лилии был втерт в нее, будто ее нарисовали пальцем.

Я опустила пистолет-распылитель; тишина ударила в уши. Запах лилии и разлагающейся крови душил меня.

— Господи Иисусе, — прошептал Дэвид у меня за спиной.

— Он жив? — спросила я, медленно продвигаясь вперед. — Нэш? — Но он должен быть жив. Амулет Дженкса все еще светился, и пикси не стал бы присыпать раны мертвеца пыльцой.

— Не надо, — сказал Дженкс, когда я потянулась за приколотой ко мне веточкой сирени и оторвала кусочек. — Рейч, не буди его. Пусть он умрет во сне.

Но Зак пропал, и Констанс явно сделала Нэша своим мальчиком для битья. Он не умрет, если я смогу это остановить. Как я вытащу его отсюда?

— Нэш? — Дрожащими руками я возложила на него сирень, думая, что цветы выглядят безумно среди крови и вони. С его шеи свисала нитка жемчуга, красная и уродливая, блеск которой терялся под засохшей кровью. — Нэш, ты меня слышишь? — добавила я, взяв его голову в руки и приподняв ее. Под ним ожерелье раскачивалось с уродливой жесткостью.

Дыхание Нэша вырвалось с внезапным, ужасающим хрипом. От неожиданности я чуть не уронила его голову. Он открыл глаза, но они были налиты кровью, и он невидящим взглядом уставился в потолок.

— Нэш? — позвала я снова, и Дженкс наклонился ближе.

— Не давай ей ничего, Зак, — прохрипел Нэш, его голос отчетливо прозвучал в полной тишине. — Не делай это просто так.

— Нэш? — Я повернула его голову, его мучительный крик наполнил меня паникой. — Это я. Рейчел! — сказала я, пытаясь держать его голову ровно. — Мы вытащим тебя отсюда. Где Зак? — «Ал. Ал может отвезти нас в больницу», подумала я. Он сказал, что не будет помогать мне с Констанс, но он оставил мне книги…

— Спроси его, куда они пошли, — сказал Дженкс, но затем налитые кровью глаза Нэша нашли мои, и позади меня Дэвид прерывисто вздохнул.

— Рейчел? — Нэш улыбнулся потрескавшимися губами. — Теперь ты за это поплатишься, ты, холодная сучка. Рейчел… испортит тебе жизнь.

Я думала, что меня сейчас стошнит, но я ничего не могла сделать, если бы держала его голову.

— Дэвид, — прошептала я, покраснев от нерешительности. — Подержи его голову, чтобы я могла активировать амулет от боли.

— Ты не можешь сдвинуть его с места, — сказал Дэвид, и мой гнев вспыхнул при виде искаженного, страдальческого выражения лица оборотня. — Феромоны, превращающие боль в удовольствие, — единственное, что поддерживает в нем жизнь, — настаивал Дэвид. — Ты заберешь его отсюда, и он умрет от шока через десять секунд. И не важно, сколько на нем болеутоляющих амулетов.

Дженкс кивнул, и я сжала челюсти.

— Подержи. Его. Голову, — выдавила я сквозь зубы, и, опустив плечи, Дэвид переместился, чтобы встать рядом со мной. Глаза Нэша расширились, и его дыхание участилось, когда руки оборотня скользнули под мои. Мои пальцы похолодели, и я сделала неглубокий вдох, отступая назад. Я боялась взглянуть на него до конца, боялась, что пойму, что Дэвид прав, и я ничего не могу поделать.

Желудок скрутило, когда я активировала два амулета, прислушалась к прерывистому дыханию Нэша, затем и третий. Я положила их ему на грудь, и Дженкс просыпал странную серую пыльцу, когда Нэш с облегчением глубоко и хрипло вздохнул.

— Нэш? — я наклонилась ближе, пытаясь улыбнуться. Констанс пытала его и оставила, чтобы я нашла. Она хотела напугать меня. Но я не испугалась. Я была взбешена. Достаточно, чтобы сделать какую-нибудь глупость. Может быть, достаточную глупость, чтобы действительно что-то изменить. — Нэш, — снова прошептала я, и его глаза встретились с моими. — Где Зак?

Он облизнул губы, руки трепетали по бокам, чтобы коснуться веревок, которые его удерживали.

— Она забрала его и ушла. Они все ушли, — сказал он. — После того, как закончили со мной. — Его взгляд поднялся к потолку и узору из крови. — О, боже, — простонал он. — Ты демон. Ты можешь вернуть их обратно? Она все вытащила.

— Куда она тебя укусила? — сказала я, ощупывая его шею нежными пальцами, когда он надавил на свой окровавленный живот. Я не видела следов укусов. Что она взяла, если не кровь?

А затем я проследила за пепельным выражением лица Дженкса до рук Нэша, все еще двигающихся на животе.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Констанс вскрыла его и вытащила все, что могла, не убивая его сразу. Это были не окровавленные тряпки в миске Айви для попкорна. Это были его внутренности.

— Она заставила его смотреть, — говорил Нэш, слезы прокладывали четкие дорожки по его окровавленному лицу. — Мне жаль, Зак. Мне так жаль. Ты можешь положить все обратно?

Дэвид держал голову ровно, сжав челюсти и отведя глаза.

У меня сдавило горло, и я старалась дышать неглубоко, аромат лилии наполнял меня извращенным контрастом. Она пытала Нэша, чтобы заставить Зака признать ее власть, делая это так, чтобы я могла найти его живым. Дэвид был прав. Перемещение его убьет его, а Ал… «Черт возьми, Ал», подумала я, вспомнив и его гнев из-за появления Ходина, и его хитроумную помощь, хотя и он, и Дали настаивали, что Констанс — моя проблема. Предоставление мне книг заклинаний было просто предоставлением ресурсов. Исцеление Нэша было гораздо большим, и я не думала, что он спасет эльфа, даже если я попрошу.

— Он не сдался, — прошептал Нэш с гордостью в голосе. — Не давай ей ничего, Зак. Не доставляй крошечной сучке такого удовольствия, — простонал он, погрузившись в воспоминания.

— Рейчел…

Это был Дэвид, и мой страх усилился. Он знал, что счастливого конца не будет, поскольку я беспечно игнорировала реальность.

— Я не могу это исправить, — прошептала я, паника и разочарование нахлынули, когда я уставилась в его темные глаза. — Ал мне не поможет. Дэвид, Ал не поможет. — Даже если он оставил мне эти книги…

— Все в порядке. — Хватка Нэша на моей руке усилилась. — Больше не больно. — Он быстро моргал, слезы полились, когда он потерял надежду, что я смогу спасти его. — Она так зла на тебя. Она хочет твоей смерти, но она тебя боится. Старк в ужасе от того, что ты противостояла ей в башне ОВ. — На его губах появилась болезненная улыбка. — Она не может понять, откуда исходит цветочный запах. Ты выгнала ее из ее собственных дневных покоев. Зак. Зак посмеялся над ней, и она убила троих своих людей, когда они попытались объяснить, что на самом деле цветка здесь нет. Они сделают все, чтобы успокоить ее, Рейчел.

Мой взгляд метнулся к извращенной нарисованной пальцем лилии на стене, и я чуть не задохнулась от отвратительного запаха крови и духов. Это была моя вина. Моя вина, и у меня не хватало умения спасти его. Он умрет.

— Нэш, мы вытащим тебя отсюда, — сказала я, обманывая себя. Если бы я этого не сделала, я бы сошла с ума. — С тобой все будет хорошо.

— Рейчел, не надо, — запротестовал Дэвид, когда я потянулась к веревке, удерживающей Нэша на столе, но когда я потянула за нее, Нэш закричал, наполнив воздух своей болью.

— Только не это! — прорыдал Нэш, пока Дэвид боролся, разрываясь между тем, чтобы держать голову Нэша и пытаться остановить меня. — Это то, что меня удерживает.

Я стиснула зубы, отказываясь плакать, пока Дженкс помогал мне понять, что я могу, а что нет.

— Она сумасшедшая, — выдохнул Нэш, глядя в потолок, когда я взяла нож Дэвида и начала пилить пропитанные кровью веревки. — Ты должна забрать Зака у нее. Она забрала его обратно в ОВ. Цветок сводит ее с ума. Она не может смириться с тем, что ты выгнала ее из нового места жительства. Ей пришлось провести день в ОВ, она так зла. Она совершает ошибки. Они пытаются сказать ей, но она просто продолжает убивать их. Рейчел…

Я подпрыгнула, когда его недавно освобожденная рука схватила мою. Наручник, блокирующий его доступ к лей-линиям, блестел за кровью.

— С ним все в порядке. С Заком все в порядке, — пробормотал он, кровь пузырилась в уголках его губ. — Но она хочет твоей смерти. Она собирается причинить боль всем, кто тебе дорог, чтобы заставить тебя прийти к ней.

Его рука выпала из моей, и его глаза закрылись. На мгновение я подумала, что он умер, но потом его грудь шевельнулась.

— Оставь меня здесь. Иди и приведи его, — прошептал он, а затем громче, погрузившись в воспоминания: — Не причиняй ему вреда! Не причиняй ему вреда!

Дэвид не двигался, удерживая голову Нэша на уровне стола. Стиснув зубы, я подошла к ногам Нэша, схватила его за лодыжки и, закрыв глаза, когда Нэш закричал от боли, потянула его вниз по столу, пока его ноги не свесились, а голова не легла в выемку.

— Прости, — выдохнул Нэш, его глаза блестели от прилива адреналина. — Прости. Знаю, ты пытаешься помочь. Больше не больно. Пожалуйста. Оставь меня здесь. Иди, найди Зака.

Я снова взяла его за руку, но сила покинула его толстые пальцы. Кольцо Трента превратилось в кровавую жемчужину, вихрь ярко-красного и мертвенно-коричневого цвета. Я не могла предстать перед Заком и сказать ему, что ушла. Констанс пытала Нэша, убила его, чтобы напугать меня, напугать Зака. Но, несмотря на свои юный возраст, Зак не испугается ничего. Его разум был молод, но душа — стара. Он будет страдать от сокрушительного чувства вины, но никогда не сдастся.

Я всегда игнорировала коррупцию в ОВ, потому что никогда ничего не могла с этим поделать. Но теперь, видя, как Нэш умоляет меня уйти и найти Зака, я решила, что это было оправданием. Я всегда была способна что-то сделать. Я просто не хотела иметь дело с последствиями. Я была трусихой. Нэш платил за это.

«Никогда больше», — подумала я, глядя на кровавую лилию на стене, слезы застилали мне зрение, а чувство вины и муки почти заглушили мой гнев.

— Мне жаль, Рейчел. Ты не можешь спасти его, — сказал Дэвид, и я сжала губы. Хотя он все еще дышал, Нэш исчез. Я не смогла его спасти. Теперь речь шла о том, чтобы спасти меня.

— Дженкс. Прикрывай мою спину, — сказала я, крепче сжимая руку Нэша, затем закрыла глаза, протягивая свое сознание к Коллективу демонов, направляя каждую последнюю унцию ярости и разочарования в один-единственный крик.

«Алгалиарепт!» — крикнула я в клубящийся хаос, ища Коллектив, не уверенная, смогу ли я добраться до него или нет. Ал сказал, что зеркало мне больше не нужно. «Алгалиарепт, поговори со мной!» снова закричала я, задыхаясь, когда мое сознание, казалось, как бы скользнуло вбок и упало на два фута. Я была внутри.

«Боже милостивый. Я уловил, что она использует его полное имя», насмешливо и горько подумал аноним. Поднялось разочарование-не-мое, гнев безымянного демона, что я не убила Ходина, когда впервые увидела его, затем развлечение другого демона, что я пыталась добраться до Ала, насмешливая уверенность, что я не справилась с задачей одолеть Констанс самостоятельно, и не все так говорили?

Но шквал исчез, когда мельчайшая запоздалая мысль плотно прижалась к моей.

«Я сейчас немного занят».

Мысль Ала проскользнула сквозь меня, будто была моя собственная, учитывая, какой она была в данный момент. Моя хватка на руке Нэша усилилась, и я вложила мысль в психику Ала, когда он попытался ускользнуть.

«Мне нужна твоя помощь».

«А когда нет?» подумал он, но я завладела лишь крохотной частью его внимания, и я проникла глубже в его разум. Он с кем-то спорил. Нет… Кто-то кричал на него. Кто-то, кроме меня.

«Дали?» спросила я, моя хватка на Нэше ослабла, когда Ал как бы дернулся, окутывая мой разум раздраженным присутствием, опуская нас по спирали на такой низкий уровень сознания, что это было почти сном. «Ал, мне нужна твоя помощь. Сейчас», — подумала я, стараясь не замечать темные тени вины и стыда. Я не могла сказать, были ли они моими или его.

— Рейч?

Произнесенное слово пронзило меня, проигнорированное. Это был Дженкс, но Ал, наконец, сосредоточился на мне, продолжающаяся тирада Дали отошла на второй план.

«Я пытаюсь объяснить Дали, куда делись его книги», — раздраженно подумал Ал.

«Те, что ты мне дал?» подумала я, и самодовольная гордость Ала переросла почти в смех. «Где-то я почувствовал, что Дали стал холериком».

— Рейч? — Крылья Дженкса защекотали мне ухо, и я подавила чих.

Дерьмо на тосте, он дал мне украденные книги? Но мои личные мысли были совсем не такими, и я почувствовала, что Ал скрывает свои мысли от Дали.

«Ал, она выпотрошила Нэша», подумала я в бешенстве. «Она сделала это, потому что я выгнала ее из ее дневного убежища этим запахом лилии. Я не могу его вылечить. Я не могу сдвинуть его с места. Пожалуйста! Мне нужно исцеляющее проклятие».

— Рейчел! — Дженкс ткнул меня в ухо мечом, и я подпрыгнула. — Он ушел!

Я моргнула, пытаясь сосредоточиться, мой разум разрывался между адской дырой на кухне Пискари на первом этаже и вихревой путаницей мыслей Ала. Мое зрение прояснилось, и я почувствовала, как веселье Ала исчезло, когда он увидел моими глазами. Агония наполнила меня, и мне было все равно, что Ал знал о боли моей души. Он уже видел это раньше.

«Рейчел?» — спросил Ал, и наши умы внезапно освободились от его мыслей о Дали.

И каким-то образом, когда я почувствовала тепло руки Нэша в своей, я поняла, что это правда. Я не могла сказать, чего не хватало, но Дженкс был прав. Нэш исчез. Эта ужасная, ужасная тишина. Я уже видела это раньше в маленькой грязной больнице, когда умер мой отец.

Быстро моргая, я уставилась на лицо Нэша, крепче сжала его руку и затаила дыхание. Я попыталась отвлечься от мыслей Ала, но он цеплялся за меня. Горе терзало мою душу, оставляя ее открытой и сырой, и я пошатнулась, почти не в силах этого вынести. Это было не все мое. Часть эмоций принадлежала Алу.

«Неважно», подумала я, и глубокий, горячий, опасный гнев вспыхнул в нас обоих.

«Теперь ты можешь выжить», — подумал он, и я отпрянула от него, спотыкаясь, когда обнаружила, что полностью нахожусь в настоящем, мои ноги прилипли к полу, рука Нэша все еще была теплой в моей.

Выживание в данный момент не совсем занимало мои мысли, и горячий гнев вытеснил все остальное.

— Рейчел, прости, — сказал Дэвид, и я подняла голову, будто могла видеть сквозь слои грязи между мной и тем одноразовым вампиром, которого Констанс оставила для меня.

— Рейч? — спросил Дженкс, но гнев сжал мою грудь так, что я могла только дышать.

— Прости, — хрипло прошептала я, кладя руку Нэша ему на грудь. — Я позабочусь о безопасности Зака.

Плакать я буду позже.

— Бери его, — сказала я, повернулась и вышла из комнаты.

— Рейчел? Подумай, прежде чем действовать, — крикнул мне вслед Дэвид, но я уже была на полпути через большую комнату, мои ноги оставляли все меньшие и меньшие кровавые отпечатки. Я нажала на кнопку вызова лифта, открыла дверь и придержала ее, ожидая Дэвида. Я больше не беспокоилась о том, что Констанс будет ругаться из-за того, что я нашла и забрала Нэша. За это не будет никакого возмездия. Констанс хотела, чтобы я нашла его. Хотела, чтобы я увидела ее кровавую лилию.

Но даже в этом случае я выдохнула с облегчением, когда двери открылись, и лифт оказался пуст. Часть меня ожидала, что Констанс будет там, улыбающаяся и счастливая, чтобы сделать мой плохой день еще хуже.

— Она сделала это в надежде, что ты сделаешь что-нибудь опрометчивое, — произнес Дэвид, входя в лифт. Он держал Нэша на руках, как младенца, завернутого в длинный плащ.

— Да. Меня легко читать, не так ли, — сказала я, затем нажала кнопку «закрыть двери», чтобы поторопиться.

Дженкс неуверенно навис над моим плечом. Я знала, что Дэвид был прав, но не могла остановиться. Я не хотела останавливаться. Если бы я могла прыгнуть по линии, я могла бы перенести Нэша в экстренном порядке. Если бы я была достаточно опытна, то могла бы сотворить исцеляющее заклинание. Или погрузить его в стазис. Или что-то в этом роде! Но я не смогла сделать ничего из этого.

Дэвид прислонился к углу лифта, опираясь на стены, чтобы удержать Нэша. Наконец двери открылись, и я вышла.

— Положи его на диван, — сказала я, ворвавшись на кухню и крутанув вращающиеся двери.

Я могла слышать, как Дэвид говорит, но слова текли мимо меня, не имея смысла, пока я стояла рядом с вампиром, отсыпающимся от виски, мои руки дрожали. Диван, однако, был полон, и я все спихнула, отправив коробки в полет, когда Дэвид, пошатываясь, подошел ближе. Дженкс подлетел ближе, когда Дэвид опустился на колени, выдохнув, когда он осторожно уложил завернутого в пальто эльфа, головой на плоскую подушку.

Мое нутро скрутило, и горе нахлынуло, когда я увидела его, заглушая гнев. Горло сжалось, я осторожно убрала волосы Нэша с глаз и сняла это проклятое ожерелье, сунув его в карман, чтобы, возможно, задушить Констанс. Констанс забрала все, не только у него, но и у всех, кого коснулась бы его жизнь.

— Рейчел, притормози и подумай, — сказал Дэвид, когда я коснулась лица Нэша, прежде чем подняться с этим клочком сирени.

— Я думаю, — сказала я, бросая веточку на храпящего вампира. — Ты. Проснись, — потребовала я, но ничего не изменилось. Сейчас его отключили не чары. Все дело было в виски.

— Полегче, Рейч, — предупредил Дженкс, и я столкнула ноги вампира с пуфика.

Они ударились о коробку и со стуком упали на пол, и, наконец, спящий мужчина проснулся, взгляд его слезящихся глаз заметался по комнате, обнаруживая Дэвида и меня, стоящих над ним. Я судорожно выдохнула, сжав руки в кулаки, когда он неловко приподнялся на стуле, пока цветок не соскользнул и не приземлился ему на колени.

— Она сказала, что ты придешь, — сказал он грубым и уродливым голосом, теребя сирень.

— Она была права, — сказала я, затем сдалась и ударила его по лицу открытой ладонью. Сильно.

Его голова откинулась назад, и когда глаза снова встретились с моими, в них была ненависть. Это было нормально. Я собиралась делать отвратительные вещи.

— Он того не стоит, — предостерег Дэвид, когда я стояла перед вампиром, сжав руку в кулак, и сила лей-линии водила судорогой всю мою руку.

— Нет, но Нэш стоит, — сказала я, отпрянув назад, когда Дженкс подлетел слишком близко, пыля нереально зеленым и красным, его лицо было напряжено от гнева. — Расслабься, я не собираюсь его убивать, — сказала я, и напряженное выражение лица Дэвида смягчилось. — Я просто собираюсь ударить еще немного.

Глаза вампира расширились, но я была быстрее, и моя открытая ладонь ударила его по другой щеке с поразительным хлопком. Боль пульсировала в ладони, и я стряхнула ее, не заботясь о том, что это, вероятно, причинило мне больше боли, чем ему.

— Рад, что я — пикси, — сказал Дженкс. — Никого не волнует, если мы кого-то убьем.

С угрюмым выражением вампир коснулся своего лица. Очевидно, он занимал низкое место в иерархии своей камарильи и знал, что лучше не жаловаться.

— Зак, Зак, привязанный к дыбе, — горько напевал он, приводя меня в бешенство. — Скажи, что будешь вести себя хорошо, или Нэшу не хватит. Где прячется этот цветок?

Боже мой. Он провоцирует меня, подумала я, желая сдаться.

— Где Зак! — потребовала я, стряхивая с себя внезапную хватку Дэвида. — Она прикасалась к нему? Неужели?! — крикнула я, но пьяный вампир только захихикал, пронзительно и уродливо.

— Он напуган, — сказал вампир. — Он должен быть. Он так молод. — Его ухмылка стала шире. — Кожа такая гладкая, и он так близок к совершеннолетию, что не имеет значения, если он немного поцарапается.

— Она прикасалась к нему? — закричала я, мое горло саднило.

Крылья Дженкса захлопали у уха, и пьяный вампир посмотрел на Дэвида, затем на меня.

— Один из них должен был умереть, — почти невнятно произнес он. — Она так зла. У нее наконец-то появился собственный город, а ты заставила ее спать в ОВ? О, это было мило, так мило. — Он улыбнулся, показав обломанный клык. — Кто-то должен был умереть за это. Здоровяк вызвался добровольцем.

Я отвернулась, желая придушить этого человека. Если бы я убила его, меня бы обвинили в причинении смерти по неосторожности. Вероятно, в конечном итоге он будет оплачивать свои расходы на жизнь нежити в течение следующих пятидесяти лет.

— Она сказала мне кое-что тебе передать, — произнес он, слова были невнятными, когда алкоголь снова взял верх, и я повернулась к нему. — У тебя есть время до завтрашнего заката, чтобы публично объявить о своей верности ей, или Зак будет следующим. — Его взгляд переместился на Нэша на диване. — Тогда у тебя будет подходящая пара, — хихикнул он, и этот звук пронзил меня, заставив вздрогнуть. — И если ты все еще не подчинишься, у тебя будет три. Три хорошеньких эльфа, все в ряд. Шесть футов под дождем и снегом.

Трент? Мои сжатые в кулаки руки болели, когда я вталкивала энергию лей-линии обратно в землю. Я медленно разжала челюсти, и крылья Дженкса нервно захлопали.

— Я в порядке. Я в порядке! — сказала я, когда Дэвид наклонился ближе. Констанс нашла мое слабое место и вонзила свой нож по самую рукоять. Но я улыбнулась, стоя над вампиром, наклоняясь, пока не почувствовала запах крови недельной давности в его дыхании. — У меня есть для тебя работа, — сказала я, положив руки по обе стороны от него на подлокотники кресла. — Думаешь, ты сможешь это сделать?

Выражение лица мужчины стало пепельным, думая, что он увидел свою смерть в моих глазах. Но он видел не свою смерть, а скорее смерть того, кем я хотела быть. Солнце было роскошью. Невежество было слишком дорого для меня, чтобы я могла себе его позволить, а покой был слишком далек, чтобы я могла туда добраться. Я не могла быть дружелюбной соседской ведьмой, живущей в церкви и спасающей фамильяров. Черт, я даже не могла притворяться, что я такая, какая есть, иначе все, о ком я заботилась, умрут.

— Скажи ей… — Я колебалась. — Скажи ей, что я собираюсь оставить ее в живых.

— В живых? — сказал вампир, сбитый с толку.

— В живых, — повторила я, тщательно выговаривая слова. — Она будет жить с осознанием того, что ей дали Цинциннати, а она не смогла сохранить его, потому что я сказала «нет». Думаешь, вонючий цветок — это предел моих возможностей? Это мой город, — сказала я, чувствуя себя уродливой, злой, могущественной и мстительной. — Не ее. Я ее предупредила и дала шанс, а она предпочла проигнорировать. Я — чертова Демон Суброса, и если она не знает, что это такое, она может посмотреть. Я здесь главная, а не она. Если она хочет остаться, то по моим правилам.

— Э-э, Рейч? — спросил Дженкс, широко раскрыв глаза, когда я мысленно съежилась от чудовищности того, что я приняла на себя. Но это было неизбежно, и Ал был прав. Может, я и не так хороша в этом, но когда случалось что-то плохое, я была тем, кто вмешивался. Если я не собиралась получать за это деньги, я могла бы с таким же успехом иметь блестящий титул.

«Боже, помоги мне. Как я это сделаю?»

— Подожди! — взвизгнул вампир, когда я потянулась к нему, но я потянулась за веточкой сирени, и со вздохом его глаза закрылись, и он заснул.

Один день, один кризис за раз. И прямо сейчас это Констанс. Сделав глубокий вдох, я уронила сирень на пол и выпрямилась, дрожа, когда оглядела комнату. Все выглядело так, как я чувствовала: знакомое исчезло, а коробки с новым были открыты и разбросаны в хаотичном, непригодном для использования беспорядке. Мне было холодно и хотелось оказаться в единственном луче солнечного света, проникающем в открытую дверь.

— Мой город, мои правила, — тихо сказала я, странная, неожиданная сила заставила меня выпрямиться. Она была рождена в результате с трудом принятого решения. Нэш заплатил за это своей жизнью. Но это был правильный выбор.

— Рейч? — Дженкс, обеспокоенно глядя на меня, завис так близко, что у меня не было выбора, кроме как посмотреть на него. — Мы должны идти. Что ты хочешь сделать с телом Нэша?

Я обернулась, горло сдавило, когда я увидела его там, спокойного и неподвижного. «Ненавижу запах лилии».

— Бери его, — сказала я, и Дэвид медленно подошел к дивану. — Мы похороним его на кладбище. — Я издала смеющийся кашель, но это больше походило на всхлип. — Какой смысл иметь кладбище, если им не пользуешься?

Может быть, я смогу уложить туда и Констанс. Шесть футов, лицом вниз.

Дэвид снова поднял Нэша. Каким-то образом тот выглядел легче, будто тяжесть мира покинула его. Все это свалилось на меня, и когда я последовала за Дэвидом и Дженксом обратно на солнце, я поклялась стать лучшим демоном, даже если это убьет меня. Жители Цинциннати заслуживали этого.