Дистанция между нами

Глава 19

Мой изумленный взгляд обращается к Скай, и она кусает губу.

— В подсобке, Тик, — кричит Генри.

В растерянности я встаю. Может, мне стоит его перехватить, прежде чем он войдет? Но уже слишком поздно. Мэйсон во всей красе заходит в комнату. Он широко мне улыбается.

— Я думал, ты сказала, что придешь на той неделе. Но вместо этого исчезла. — Он пересекает комнату в три шага и заключает меня в крепкие объятия. От него пахнет сигаретами и ментоловой жвачкой. — Не думал, что ты из тех девушек, которые целуются, а потом сбегают, — шепчет он мне на ухо, но достаточно громко, чтобы услышали все, и целует меня в щеку.

Более неловкий момент и представить сложно. Я слегка хлопаю Мэйсона по плечу и вырываюсь из объятий. Тишина зависает в комнате. Исподтишка смотрю на Ксандера, чтобы понять, как он все это воспринял, но его лицо не выдает никаких эмоций.

— Чувак, — говорит Генри. — Ксандер сказал, что мы можем использовать его студию для записи нескольких треков.

Мэйсон кажется сбитым с толку, поэтому я отступаю и говорю:

— Мэйсон, это Ксандер. Ксандер, это Мэйсон.

Ксандер протягивает руку.

— Привет, чувак. — Мэйсон дает ему пять, а потом внимательно его изучает. — Я раньше тебя где-то видел.

— Он был на одном из наших концертов, — говорит Генри.

— Нет, не там. Ты типа продюсер?

Из Ксандера вырывается смешок.

— Нет, я друг Кайман. — Он действительно сделал акцент на слове «друг» или же мне показалось?

Мэйсон переводит взгляд на меня — на его лбу выступили морщинки, будто он пытается что-то вспомнить, — затем моргает и говорит:

— Не-а, без понятия. Спасибо за студию.

— Не за что.

Мэйсон плюхается на пол рядом со Скай и откидывается назад, опираясь на локоть. Пока он на полу с одной стороны, а Ксандер на диване с другой, у меня появляется возможность сравнить их вживую. Два человека не могут отличаться сильнее, чем Ксандер и Мэйсон. И странно, что снова взглянув на Мэйсона, я понимаю, что он больше мне подходит. Гораздо больше, чем богатый парень, который общается со мной по определенным причинам. Печально, что я даже не знаю, какие парни мне нравятся. Разве я не должна это знать? Я медленно опускаюсь на диван.

Не знаю, что сказать, чтобы развеять неловкое молчание. Думает ли Ксандер, что я его бросила, чтобы потусоваться с другим парнем? Я хочу сказать, что понятия не имела о приходе Мэйсона, но это, вероятно, заставит его чувствовать себя глупо. Поэтому я решаю молчать и начинаю есть курицу.

— О, — восклицает Скай. — Смотрите, что я купила на неделе. — Она вытягивает руку, и браслет на запястье раскачивается в такт движению. — Десять долларов.

Все наклоняются к ней.

Мэйсон проводит пальцем по голубому камню.

— Ты выкинула на это десять баксов? Пустая трата денег. На эти деньги мы могли бы заполнить наш холодильник. Верно, Генри?

— Воистину, брат, — отвечает Генри. — Кстати, сейчас у нас в холодильнике только упаковка горчицы.

— Нет, я съел ее вчера, — говорит Мэйсон, и мы смеемся.

— Ты съел упаковку горчицы? — спрашивает Ксандер. — Без ничего?

— Я был голоден. — Мы снова смеемся.

— Как-то с голодухи я слопал целую банку майонеза, — говорит Генри.

— Однажды мой папа не покупал продукты целых три недели, — рассказывает Скай, — и я съела старые сморщенные морковки со дна ящика для овощей.

Мэйсон пинает меня по ноге.

— У тебя грязь на лбу.

Ксандер смеется, и я вытираю лицо.

— Да, мы сегодня ходили на кладбище копать могилу.

— Ой, совсем забыла, что вы сегодня этим занимались, — выкрикивает Скай. — Как все прошло?

Ксандер сжимает и разжимает поврежденную руку.

— Это было интересно.

Скай понимающе мне улыбается.

Мэйсон выглядит немного смущенным.

— Как твоя мама? — спрашивает он.

— Хорошо.

Комната погружается в тишину, которую нарушает звонок телефона Ксандера. Я подпрыгиваю. Он встает и отходит в сторонку, а потом отвечает жестким тоном, который явно бережет только для отца.

— Откуда ты знаешь этого парня? — интересуется Мэйсон.

— Он внук одной нашей клиентки.

— Богатой клиентки, — добавляет Скай.

Мэйсон садится на колени.

— Что едим? Дурацкое дерьмо?

— Это вкусно, — отвечает Скай. — Еда для богатых. Попробуй.

Ксандер возвращается, кладя трубку.

— Кайман, мне пора.

— Хорошо.

— Был рад со всеми познакомиться. — Когда он почти доходит до двери, его взгляд задерживается на мне, и я понимаю, что веду себя грубо, поэтому вскакиваю и следую за ним. На улице я останавливаюсь перед его машиной.

— У тебя очень интересные друзья, — говорит он. На его лице та отработанная улыбка, что была в ресторане, и мне это не нравится.

— Да, они веселые. — Я указываю на его карман. — Кто звонил?

— Отец. ЧП в отеле.

— Что за ЧП?

— На этот раз какой-то идиот во время глажки прожег дырку в рубашке. И мне надо найти рубашку на замену. Надеюсь, в городе. — Он говорит так серьезно, будто разговаривает с коллегой, а не со мной.

— В городе?

— Ну, это зависит от бренда. Если у нас во всем округе нет фирменного магазина, мне приходится ехать в Сан-Франциско или еще куда-нибудь. Сначала нужно узнать куда.

— А почему вы ответственны за идиота, который испортил рубашку?

Его рука играет ключами в кармане. Это намек, что он хочет уйти?

— Потому что этот идиот наш сотрудник. Точнее, был им. Уверен, он уже уволен.

— Уволен?

Ксандеру требуется несколько секунд, чтобы понять, почему я удивлена.

— Он стоил компании важного клиента.

Дует ветерок, и прядь волос падает мне на лицо. Ксандер протягивает руку, чтобы убрать ее, но я быстро смахиваю ее сама и отхожу назад.

— Повеселись со своим ЧП.

Он смотрит вниз, на дистанцию, которую я создала между нами, и качает головой.

— Он видел твою маму? — твердо спрашивает он.

— Что? Кто?

— Парень с пирсингом.

— Мэйсон. Да, видел. — Всего один раз, мельком. Но сейчас меня не волнует, о чем подумает Ксандер. Я зла. Я считала, что он другой, но сегодняшний день доказал обратное. Мне просто хотелось, чтобы он был другим.

— Твоя мама одобряет его, а ты беспокоишься, что ей не понравлюсь я?

— Друзья Мэйсона никогда не называли меня дворняжкой. В это так трудно поверить?

— Что?

— Я слышала, как твой друг назвал меня так.

Из него вырывается единственный горький смешок.

— Так вот почему ты ушла? Тебе следовало подслушать немного больше, так как речь шла о моей рубашке. Он назвал фланель тканью для собаколовов.

Моя грудь сжимается, и я хочу извиниться, но это не единственное, что сегодня меня обеспокоило.

— Что ж, поблагодарим Бога за то, что тебе не придется надевать ее снова.

Он достает ключи.

— Пока, Кайман.

— Пока. — Я не оглядываюсь, хотя мне очень хочется. Хочется, чтобы Ксандер остановил меня. И я зла на себя за это.

Он не останавливает меня.

Я возвращаюсь в подсобку, где Генри убирает гитару в чехол, а Скай заматывает шарф вокруг шеи. Не хочу оставаться одна. У меня скручивает живот.

— Куда собираетесь?

— Генри не нравится ассортимент. — Скай указывает на столик с едой. — Мы собираемся купить нормальную еду в магазине за углом.

— Нормальная еда — это начос или несвежие хот-доги?

— Именно, — отвечает Генри.

Я аккуратно добавляю немного «Маунтин Дью» в стакан и беру «Пауэр Рейд».

— Что она делает? — Слышу я, как спрашивает Мэйсон.

Скай смеется.

— Это ее фирменный рецепт. Она все прошлое лето занималась этим экспериментом. Теперь ей известен идеальный состав содовой.

— Я должен это попробовать, — говорит Мэйсон и уходит. Продавец следует за ним. Мужчина не доверяет подросткам и всегда ходит за нами, прикрываясь рассказами о «предложении дня», чтобы мы не догадались, что он за нами наблюдает. Сейчас он рассказывает Мэйсону о скидке на вяленое мясо, а Мэйсон спрашивает, может ли тот смешать разную газировку. Я единственная, кто этим занимается. Скай выдавливает горчицу на свой хот-дог.

Я заканчиваю смешивать и делаю глоток. Идеально. Скай может издеваться надо мной сколько хочет, но этот эксперимент стоил того.

— Сколько вы готовы заплатить за рубашку? — внезапно спрашиваю я, думая о сотнях долларов, которые Ксандер потратит на замену рубашки для «важного клиента».

— Эту я купил за пятьдесят центов в «Армии Спасения», — гордо восклицает Мэйсон, указывая валяным мясом на логотип своей футболки. Продавец внимательно следит за движением мяса, как будто Мэйсон собирается вынести его в рукаве.

— Это круто даже для секонд-хенда, — говорит Скай, кивая. Она явно под впечатлением.

— Пять долларов за эти джинсы, — говорит Генри. — Хотя я был готов заплатить шесть. — Он поднимает футболку, демонстрируя нам, как выглядит его задница в этих джинсах.

Я смеюсь. Включая чрезмерно подозрительного продавца — вот какие люди мне по душе.

Мэйсон на что-то указывает, крича: «Ага!», и это заставляет меня подпрыгнуть.

— Что? — спрашиваю я.

— Вот где я его видел.

Я медленно поворачиваюсь, смотря на журнал «Старз», на который и указывает Мэйсон. На обложке в углу находится фотография Ксандера.