Дистанция между нами

Глава 31

Мы со Скай держим в руках по два рулона туалетной бумаги и смотрим на забор перед домом Ксандера.

— Не слишком ли рано для туалетной бумаги? — спрашивает Скай. — Даже половины одиннадцатого нет. И в доме везде горит свет.

— Для этого никогда не рано. Вопрос в том, как мы проберемся во двор? — Я пытаюсь протиснуться между двумя кованными железными прутьями, но застреваю и начинаю смеяться.

— Ты когда-нибудь в жизни вела себя столь безответственно? — интересуется Скай.

— Не думаю.

— Мне нравится твоя легкомысленность. — Скай хватает меня за подмышки и пытается вытащить. Она звонко хохочет и наконец освобождает меня. Я наваливаюсь на нее, и мы обе шлепаемся на землю.

— Давай обмотаем туалетной бумагой только ворота.

— А Ксандер тоже сочтет это смешным? — спрашивает она.

Понятия не имею.

— Конечно.

Сейчас очень темно, но нам удается обмотать ворота туалетной бумагой. Когда такое легкомысленное поведение доставляло мне столько веселья? Через некоторое время результат наших трудов становится виден гораздо лучше, и я понимаю, что кто-то освещает на забор. Мужчина с фонариком покашливает.

— Девушки. Наслаждаетесь?

— Да, очень, — отвечает Скай, и мы поворачиваемся к охраннику, который осуждающе смотрит на нас.

— Как мило. Коп — частный охранник, — говорит Скай.

Он хмурится.

— Коп — частный охранник, который знает номер полиции. Поболтаем с мистером Спенсом?

Эта новость должна стать ложкой дегтя в бочке меда, но нет. Может быть, потому что в темноте все кажется нереальным? Однако действительность настигает нас на крыльце под пристальным взглядом мистера Спенса. Тогда почему я все еще не могу перестать смеяться?

— Что мне с ними делать, сэр? — спрашивает коп — частный охранник.

Мистер Спенс переводит взгляд на меня и наклоняет голову. Интересно, вспомнит ли он меня? С какой стати? Он видел меня лишь мельком несколько недель назад.

— Кайман? Верно? — Как только он произносит мое имя, шок вытесняет мою улыбку.

Кивок.

Ну конечно же он меня помнит. Я — символ неповиновения его сына и последняя девушка на земле, которую он бы одобрил. Вероятно, мое лицо и имя укоренились в его памяти.

— Розыгрыш для моего сына?

Снова кивок.

Он смеется.

— Буду честным. Никого из моих детей не обкидывали туалетной бумагой. Так ведь говорится? — Он поворачивается к копу — частному охраннику. — Все хорошо, Брюс, — а потом снова обращается к нам, — почему бы вам не зайти?

Моя грудь сжимается в панике, когда я смотрю на рулоны туалетной бумаги все еще сжатые у меня в руках.

— Нет. Не стоит. Мы лучше пойдем. Если вы дадите нам мусорный мешок, мы даже наведем здесь порядок.

Он отмахивается.

— Не надо. Для этого у нас есть уборщики. И я настаиваю. Вы должны войти.

— Уже поздно. Мы…

— Кайман?

От голоса Ксандера меня бросает в жар. К щекам приливает кровь. Он подходит к двери в пижамных штанах и футболке. Даже его пижама выглядит дорого. Его взгляд падает на рулоны туалетной бумаги в моих руках, а затем перемещается на рулоны Скай.

— Это была шутка, — вырывается у меня. — Мы не думали, что нас поймают. — Скай начинает хихикать, и я к ней присоединяюсь.

В его глазах появляются смешинки.

— Проходите. Тесс приготовила горячий шоколад. Думаю, он еще остался.

Не знаю, кто такая Тесс, но не спрашиваю. Я и так уже выставила себя полной дурой. На сегодня достаточно унижений.

— Нет, спасибо. Нам и в самом деле пора.

— Я настаиваю, — говорит он.

Из Скай вырывается смешок, и я уверена, причина тому то, что Ксандер почти дословно повторил слова отца. Она держит язык за зубами, чтобы я самостоятельно приняла решение. Я смотрю между Ксандером и его отцом, которые оба, выжидающе глядя на меня, стоят со скрещенными руками и одинаковыми выражениями лиц. Заметив очевидное сходство, я волей-неволей задумываюсь о своем сходстве с отцом. Внешне я похожа на маму, но характер мне достался не от нее.

— Ладно. Но только на минутку. Уже поздно. Мы правда не хотим мешать.

Кухня огромная. Мраморные столешницы серо-голубого оттенка. Массивный островок. Холодильник, больше которого мне не доводилось видеть. Он больше напоминает холодильную установку в продовольственном магазине.

Его папа следует за нами на кухню.

— Тесс вообще-то уже легла спать, но я уверен, детки, что вы и сами тут со всем разберетесь.

Стало быть, Тесс — это повар.

— Спокойной ночи. Александер, не задерживайся допоздна, — говорит он и уходит.

Ксандер подходит к плите, где стоит чайник, и поднимает его.

— Пустой.

— Не стоит.

— Нет, сейчас все сделаю. Думаю, какао-порошок где-то тут. — Он заглядывает в буфет. Видимо, мы не выберемся отсюда, пока не выпьем горячий шоколад, поэтому я подхожу к плите, беру чайник, наполняю его водой и… встаю в ступор перед множеством кнопок.

Скай приходит ко мне на помощь, и после хаотичного нажатия на кнопки нам удается зажечь огонь.

Ксандер еще в поисках горячего шоколада. Он напоминает гостя на своей собственной кухне: открывает подряд все дверцы, даже не представляя, что там лежит. Наконец с победным возгласом он вытаскивает контейнер из шкафа.

— Ты когда-нибудь заглядывал в эти шкафы? — интересуюсь я.

— Еще бы.

— Тогда давай сыграем в игру. Скай называет кухонную утварь. Первый, кто ее найдет, — выигрывает.

— Выигрывает что?

— Право на хвастовство.

— Это мой дом. Думаю, я выиграю.

— Докажи это, богатенький мальчик. Здесь нет Тесс, чтобы приготовить тебе бутылочку.

— Ты такая самоуверенная.

Улыбка расцветает на моем лице. Я знаю, по какой схеме буду действовать. Если тут работает повар, то все разложено практично и просто. Кухонный инвентарь у плиты, посуда около раковины. Мне это известно. Я киваю Скай.

Она улыбается.

— Ладно. Что ж, начнем с простого. Лопаточка.

Ксандер бежит к островку и начинает копаться в ящиках. Я подхожу к плите и открываю ящики рядом с ней. Моментально нахожу лопаточку и поворачиваюсь, поднимая ее в воздух.

— Первый раунд за Кайман, — говорит Скай, Ксандер резко поднимает на меня взгляд и рычит.

— Итак, второй предмет. Миска для хлопьев.

Я возмущенно фыркаю.

— Так нечестно. Ты же знаешь, что ему известно, где она. — И, конечно же, он знает. Она в шкафчике рядом с кладовкой.

— Дополнительное задание, — кричит Скай. — Найдите дуршлаг.

Выражение лица Ксандера вызывает у меня новый приступ смеха. Его взгляд так и вопит: «Я даже не знаю, что это за штука!». Я подбегаю к раковине. Он должен быть где-то под ней. Когда я уже почти у цели, пара рук хватает меня за талию и отталкивает в сторону. Затем Ксандер подлетает к шкафу и открывает дверцу. Я подбегаю вслед за ним, присаживаюсь рядом и пытаюсь его вытеснить.

— Мошенница, — упрекает он.

— Я?! Это ты мошенник. — Он не подвигается ни на миллиметр. Мне никак не удается его оттолкнуть, а он продолжает поиски.

— Это такая чаша с дырочками, — подсказывает ему Скай.

— Моя собственная лучшая подруга играет против меня. — Я обнимаю Ксандера за талию и снова пытаюсь его оттолкнуть. Чайник закипает, и Скай снимает его с плиты.

— Есть! — Ксандер встает и поднимает дуршлаг над головой. Я подпрыгиваю, стараясь выхватить его, но Ксандер держит его слишком высоко. А когда я висну у него на руке, пытаясь ее опустить, он обнимает меня за плечи свободной рукой и крепко прижимает к груди.

— И победителем становится Ксандер!

— Мошенники! Вы оба!!!

Он откашливается.

— Мне бы хотелось посвятить эту победу моим великолепным знаниям утвари и обустройства кухни, которые я использовал не раз. Если бы не… — Он останавливается на полуслове, а затем говорит: — О, привет, мам.

Я моментально опускаю руки и пытаюсь вырваться из хватки Ксандера. Он кладет дуршлаг на столешницу и обнимает меня двумя руками.

— Мам, это Кайман Майерс и ее подруга Скай.

Мое тело все еще прижато к Ксандеру, поэтому я поворачиваю к ней только голову. Мне боязно увидеть выражение ее лица. Возможно, именно сейчас я встречу настоящее сопротивление нашим отношениям. И эта мысль вызывает у меня страх. Но на ее слишком молодом, чтобы быть мамой Ксандера, лице написана радость. Она голубоглазая блондинка. Теперь понятно, в кого пошел Лукас. Ксандер ничего не унаследовал от мамы. Но, когда на ее лице расцветает улыбка — возможно, потому, что я начинаю сражаться с Ксандером, — я понимаю, что он получил от нее самое прекрасное.

— Рада познакомиться, девочки. Кайман, я так много о тебе слышала.

— Здравствуйте, миссис Спенс. Ваш сын не отпускает меня, потому что он мошенник, но я тоже рада с вами познакомиться.

Ксандер отпускает меня, и я отхожу на несколько шагов, стараясь держать эмоции под контролем.

Миссис Спенс берет рулон туалетной бумаги и морщит нос.

— Спроси об этом Кайман, — говорит Ксандер.

Замечательно, теперь я должна рассказать его маме о нашем акте вандализма?

— Ваш сын попросил меня срочно привести ему туалетную бумагу, и я сразу же приехала.

Она выглядит смущенной, поэтому Ксандер комментирует:

— Она шутит, мам.

— Ах да. Сарказм, о котором ты мне рассказывал.

Боже! И как много он обо мне говорит?

— Что ж, я так рада, что ты заставляешь моего мальчика улыбаться. — Она сжимает мою руку, а потом поглаживает Ксандера по щеке. — Я пойду спать. Чувствуй себя как дома, Кайман.

— Спокойной ночи, мам.

После того, как его мама уходит, Ксандер берет три чашки, добавляет туда по несколько ложек какао-порошка и заливает кипяток.

— Не уверен, что он сравнится со вкусом горячего шоколада Эдди. Однако, надеюсь, он не так уж и плох.

— Здесь есть ванная? — спрашивает Скай. — Или их тут с десяток?

Он улыбается.

— Ближайшая за аркой. Первая дверь справа.

— Спасибо.

Она удаляется, оставляя нас с Ксандером наедине. Мы стоим бок о бок у столешницы.

Он тянется за ложкой, и наши бедра соприкасаются. Когда мы хватаем одну и ту же кружку, наши руки сталкиваются. Мы оба отдергиваем руки.

— Бери, — говорим мы одновременно, а затем смеемся. Он отпивает горячий шоколад и протягивает кружку мне.

И теперь каждая часть наших тел соприкасается: плечи, локти, бедра — все, вплоть до ступней.

Я чувствую его мельчайшее движение.

— Ты меня убиваешь, — выдыхает он.

— Прости. — Я отстраняюсь, но он хватает меня за локоть и разворачивает к себе лицом. Теперь мы стоим вплотную друг к другу. У меня перехватывает дыхание, его тепло обволакивает меня. Он прижимает меня к столешнице. Его ладонь скользит мне на поясницу, и кажется, будто она насквозь прожигает мою кофту.

Я стараюсь сосредоточиться на воротнике его футболки.

— Кайман?

— Да?

— Ты выглядишь напуганной. Ты меня боишься?

— Больше, чем чего-либо.

— Почему?

— Потому что я не прихватила с собой мятных конфеток.

— А теперь правду…

— Потому что я боюсь, что игра закончится, когда ты меня поймаешь — Не могу поверить, что озвучила то, в чем даже самой себе не признавалась. Но он вытащил это из меня. Как всегда.

Он проводит пальцем по моей скуле. Мое сердце бешено бьется о грудную клетку, а нервное напряжение от его прикосновения разливается по всему телу.

— Не знал, что мы играем, — говорит он.

Я улыбаюсь. Именно это — слово в слово — он сказал во время нашей второй встречи. Я встречаюсь с ним взглядом, и — как будто он только этого и ждал — его губы накрывают мои, и в этот момент я ощущаю покалывание. Он нежно целует меня, его губы такие же теплые, как и ладони.

Как раз тогда, когда я набираюсь храбрости ответить на поцелуй, слышу, как Скай прочищает горло и говорит:

— Я просто собираюсь взять свой шоколад и уехать. Верну чашку в другой раз.

Я отстраняюсь и пытаюсь оттолкнуть Ксандера, не желая казаться грубиянкой, но он не отходит ни на шаг. Скай одаривает меня одобряющей улыбкой, и я понимаю, что она совсем не в обиде.

— Я отвезу ее домой, — говорит Ксандер, не отрывая от меня пламенного взгляда. Мы оба слушаем, как Скай покидает кухню, а затем он берет меня за талию и сажает на столешницу. Я обхватываю его ногами и руками и прижимаюсь к его губам. На этот раз все гораздо ярче. Мое желание очевидно.

Он отвечает на поцелуй, его язык находит мой, а руки обнимают меня так крепко, как только возможно. Он великолепен на вкус. Как пряный шоколад. Я позволяю рукам исследовать его спину через ткань футболки, провожу пальцами по контуру его позвоночника. Целая палитра эмоций наполняет меня, и я удивляюсь, когда печаль выходит на первый план. Та эмоция, которую я успешно игнорирую весь вечер.

Мне хочется заплакать, поэтому в надежде сдержать слезы я прячу лицо в изгибе его шеи. Он замирает. А потом пытается отстраниться, чтобы взглянуть мне в лицо, но я крепко к нему прижимаюсь. Он гладит меня по спине.

— Кайман? Что такое? Прости. Это было слишком быстро? — Он берет меня за талию и снимает со столешницы.

— Нет, дело не в этом.

— Мне так жаль.

— Нет, ты ничего не сделал. Не слишком удачный момент, чтобы меня отпускать. — Сомневаюсь, что он понял хоть слово, так как эмоции сделали мою речь неразборчивой.

— Поговори со мной. Что случилось?

— Можешь просто обнять меня на минуточку? — Прежде чем все объяснять, мне нужно взять себя в руки.

Должно быть, Ксандер понимает, что его руки опущены. Глубоко вздыхая, он снова меня обнимает. Между нами сейчас нет и миллиметра свободного пространства. Его присутствие — единственное, что удерживает меня на поверхности, пока все сегодняшние события не захлестывают меня.

Что, если мама беременна? Этот ребенок нас погубит. Мы его не потянем. И кто такой Мэттью? Сбежит ли он, когда узнает об отцовстве? Каким образом мама умудрилась дважды наступить на одни и те же грабли? Даже если где-то на горизонте и мелькал шанс уехать из магазина кукол и начать собственную жизнь, то сейчас он испарился как утренний туман.

Одинокая слезинка стекает по щеке, и я быстро ее смахиваю.

— Ты меня пугаешь, Кайман. Что случилось?

— Моя мама.

— Она в порядке? — Его голос звучит взволнованно.

— Похоже, она беременна.