Дракон и золотая фея

Глава 2. Крик

По магическим технологиям Артемис многократно превосходил Юнону и Весту, и это было видно с первого взгляда. Широкие улицы с искусственно высаженными парками, сияющий радугами отлив сверхпрочного защитного купола, сверкающие артерии транспортных магистралей. И, конечно же, высокие здания из стекла, стали и бетона, ярко освещенные по ночам и светящиеся тысячами огней из окон, которые гасли с наступлением утра.

Впрочем, сейчас мне следовало думать не о местных красотах. Денег, которые я заработала в «СтарКейдж», осталось не так уж и много — хоть я расплатилась с долгом и неплохо зарабатывала, но выкуп у кабаре в личную собственность моих артефактных инструментов в свое время влетел в копеечку. И хоть после того я поднакопила деньжат, путешествие между небесными островами было недешевым удовольствием, а на такие расстояния — тем более. Вдобавок у меня не осталось вообще никаких личных вещей, кроме инструментов. А значит, на самое необходимое тоже придется порядком потратиться. Так что оставшихся денег мне хватит совсем ненадолго, и то при условии, что я буду экономить.

Следовательно, мне стоило как можно скорее найти работу в этом надоблачном городе. И помня о том, что умею делать лучше всего, я начала шерстить сайты с вакансиями.

Увы, но довольно быстро меня настигло разочарование. В этом городе работало несколько музыкальных школ, потому хоть увеселительных заведений здесь имелось с лихвой, в поющих девочках недостатка они не испытывали. А самые дорогие рестораны и вовсе, как оказалось, не выставляли вакансий — при необходимости певиц им находили агентства хедхантинга, переманивающие сотрудников у конкурентов.

Просмотрев цены на жилье и продукты питания, я прикинула, во сколько мне будет влетать один месяц жизни в Артемисе. После пробежалась взглядом по списку предложений работы… и поняла: всего два заведения из списка обещают зарплату, на которую здесь можно прожить, не имея собственной квартиры.

К сожалению, просмотр сайтов работодателей сузил число потенциальных мест работы до одного. Потому что пройдясь по виртуальному слепку залов я поняла, что первый из них — заведеньице, где симпатичную фею-певичку однозначно будут шлепать по попке при каждой удобной возможности. Чего я, без сомнений, не переживу.

Второй ресторанчик, к слову, тоже особо оптимизма не внушал, но выглядел однозначно поприличнее.

Решив не терять времени даром, я сразу же направилась по адресу и вскоре стояла под вывеской с бегущим кентавром и надписью: «Галоп».

— Добрый день! — позвала я, проходя в затемненный ресторанный зал, декорированный в стиле, являвшем собой адскую смесь кантри и хайтека. Посетителей было немного, и все они расслабленно сидели за своими столиками — кто уплетая обед, а кто просто попивая спиртное.

Ответили мне не сразу. Лишь через пару минут подбежал официант-циклоп в ковбойской шляпе, едва ли не силком потащивший меня к одному из столиков.

— Добрый день, дорогуша! Проходите-проходите! Чего желаете? Позвольте порекомендовать вам наш фирменный…

— Постойте, — растерявшись, замахала руками я, тормозя парнишку. — Я сюда касательно объявления. По работе.

— По работе? — нахмурился циклоп.

— Можно хозяина позвать, или администратора?

— Ну да, хорошо, — пробормотал он, оставляя меня в покое. Не зная чем заняться, я облокотилась на барную стойку и несколько минут поглядывала в зал, пока прямо передо мной не встал полноватый кентавр в костюме ковбоя, упавшего в чан с расплавленным хромом.

— Здрасте, — икнула я, обескураженная тем, что этот мужчина, несмотря на свои габариты, так незаметно ко мне подкрался, даже подковой не цокнув.

— И вам не хворать, — бросил он, с интересом рассматривая меня с высоты своего роста. — Я хозяин. Чего вы хотели?

— Я это… ваше объявление видела, — собравшись, заговорила я. — Что вам нужна певица-официантка.

— Ну да, была нужна такая.

— Была?

— Нанял как раз одну эльфийку час назад.

Услышав эти слова, мне захотелось громко взвыть, вколачиваясь лбом в барную стойку. Черт, ну почему?!

— И еще одной вакансии у вас что, не будет? — не выдержав, отчаянно залепетала я, глядя на дяденьку самыми жалостливыми глазками, на которые вообще была способна. — Ну а вдруг? Пожа-а-а-алуйста!

— Извини, девонька, но нет, — покачал головой он.

— Но мне правда очень-очень нужна эта работа, — снова взмолилась я, стараясь из шкуры вон вылезти, но побить собственный рекорд мимимишности. — Я только сегодня в город прибыла, от парня сбежала — обижал он меня, еле живой ноги унесла. Пропаду ведь!

— Ну слушай, я конечно тебе сочувствую, только ведь у меня не благотворительная организация, — все же смутившись, забормотал кентавр.

— Вы хотя бы прослушайте меня, — продолжала я, не сбавляя напор, и даже развернула за спиной пару прозрачных золотых крылышек, которыми трогательно захлопала. — Я, между прочим, с мелодином работаю.

— Да ладно? — скептически фыркнул тот. И его недоверие было вполне понятно!

Мелодин: черный обруч со сложным артефактом в виде кристалла, в случае моего — медового цвета.

Научиться управлять мелодином было чертовски сложно. Для того чтобы заставить его работать должным образом, нужно иметь абсолютный музыкальный слух, знать нотную грамоту и в совершенстве владеть всеми музыкальными инструментами, мотивы которых собираешься использовать в мелодии. На все это я потратила более десяти лет, с детства обучаясь музыке, а потом еще три года тренировалась с мелодином, пока не получила первый достойный результат.

Но все усилия того стоили. Потому что благодаря этому маленькому артефакту, способному считывать сигналы непосредственно с коры головного мозга, я могла вживую генерировать мелодию, и артефакт посылал ее аудиосистеме, с которой был синхронизирован. Таким образом, выступая на сцене как певица, я сразу была сама себе оркестром.

Когда я пела в «СтарКейдж», умение работать с мелодином делало из меня звезду.

— Ага, честно! На прошлой работе лучшей была. Можете характеристику посмотреть, — добавила я, разворачивая перед ним магическую проекцию со своей трудовой историей.

— Канария Хейл. Поющая хостес и авторка песен в кабаре класса А надоблачного города Веста? — нахмурился кентавр. Названия мест работы обычно не высвечивались, если только владелец трудового кабинета сам не хотел открыть эту информацию — рода деятельности и класса заведения было вполне достаточно для вероятных работодателей. — Однако ж далековато тебя занесло.

— Это долгая история. Так…

— Слушай, а чего ж ты тогда ко мне просишься? У нас певиц — вагон и маленькая тележка, а вот толковых хостес в городе немного. Устроишься на раз, если правда так хороша, как тут распинаешься. Да и платят там побольше…

— Я не буду работать хостес, — неожиданно перебила я тоном настолько ледяным, что вся мимимишность, старательно выстраиваемая во время разговора, моментально полетела к чертовой матери. — По личным причинам, — поспешила добавить, отведя взгляд.

— Понятно, — тяжко вздохнул кентавр.

— Словом… я прошу у вас просто дать мне шанс и прослушать меня. Спою хоть прямо сейчас, с мелодином.

— И оригинальную композицию, а не очередной кавер на какой-нибудь хит, — добавил хозяин. — Тогда подумаю.

— Каверами не страдаю, — самоуверенно ухмыльнулась я, доставая из прикупленной сумки мелодин, который надела на голову, настраивая артефакт на аудиосистему заведения. И гордо вздернув нос, направилась к сцене.

Правда уже по дороге начала немного паниковать.

От того, как я сейчас спою, зависит все. Хотя ведь волноваться не о чем! В «СтарКейдж» я ни разу не лажала на выступлениях. Более того, во время парочки благотворительных вечеров мне случалось сочинять песни на ходу, участвуя в музыкальном соревновании между тремя кабаре, и мне удалось всех уделать. За минувшие недели петь не разучилась. И сейчас же я больше не в клетке, где единственный слушатель — мой тюремщик-дракон. У меня есть зал, который я должна поразить, а вместе с ним и нанимателя. Однозначно справлюсь.

Подстраивая микрофон, я мысленно перебирала свой репертуар, думая над тем, какую бы песню выбрать…

И внезапно осознала, что не могу петь ни одну из них.

Это понимание пришло словно нож, пронзивший грудь насквозь. Словно клин. Ни сыграть мелодию, ни спеть слова. Все эти песни… каждая из них вызывала отвращение, от которого хотелось плеваться и мыть рот с мылом! Такие слащавые, наивные. Дурацкое мяуканье про любовь, танцы до рассвета, полеты над облаками, жаркие поцелуи, и прочие розовые сопли, политые патокой. От всего этого меня тошнило, физически.

Любовь? Ха! Да сочиняя всю ту ерунду, я даже не представляла, что значит это слово! Когда же узнала, когда нажралась этой ЛЮБВИ…

На миг я зажала рот ладонью, стараясь перебороть внезапную легкую тошноту.

Боль. Унижение. Грязь. Потеря свободы и права голоса. Сладкая ширма, за которой оказалась пустая реальность. Все это не имеет ничего общего с теми милыми песенками, которые я пела в кабаре.

Перед глазами плыло. Рука крепко держалась за микрофон. Зал с посетителями, продолжавшими заниматься своими делами, качался из стороны в сторону.

Ложь. Все это ложь, от которой сводит зубы.

Тогда что же мне спеть? Что я вообще могу петь, если меня тошнит от сладкой лжи? Просто устала от этой милой фальши, которой я никогда не чувствовала, и на которую так легко повелась.

Ну его все к черту!

— Я ЗАКРИЧУ, РАЗРУШАЯ МОСТЫ! — на все горло прозвучало в микрофон, оглушая и заставляя посмотреть на меня всех и каждого!

За миг до того, как из мелодина на аудиосистему пошла музыка. Жесткая, безумная! Запилы электрогитар, удары барабанов и дополнявшие их вкрапления клавиш. Под которые я, не щадя глотки, запела так дико, как не пела никогда за всю свою жизнь:

— Разрываю-разрываю я на куски

То, что было в моем сердце вчера!

Растаял призрак,

Излечен признак!

Разбиваю-разбиваю пульсом виски,

Улетаю, не оставив пера

Из этой клетки

Пустой старлетки!

ПОКА!

Они смотрели. Смотрели! Все до одного! Посетители, не донесшие кусочки еды на вилках до ртов; хозяин, уронивший челюсть на барную стойку; даже циклоп-официант, выронивший поднос с чашечкой кофе, на которую никто не обратил внимания. Потому что каждый из них, до самых кончиков пальцев, был поглощен мной!

— Тысячи раз я покорно шептала,

Тысячи раз вместо слез я молчала,

Тысячи раз цепи я надевала,

Тысячи раз сладко я щебетала!

Мечтой ослепленная,

В сказку поверила,

И ей окрыленная,

Капканы примерила.

Себя не предам,

И плача от боли,

Уже не отдам

Никому свою волю!

Надо же, а кажется, лишь минуту назад народу в ресторанчике было раза в два меньше! Одичав от песни, которая лилась из меня, я даже не обратила внимания на то, что заведение начало подозрительно быстро заполняться! Кажется, кто-то даже фотографировал меня, или снимал на видео.

Да, правильно! Не отводите взгляд! Ловите каждую ноту, каждый мой жест! Не только эта работа — все вы, все до единого, будете моими! Я выверну себя наизнанку, выжгу все, что делало меня слабой, сдеру с себя нежную кожу заживо и наращу новую — толстую, непробиваемую! Такую, которой не страшен никакой удар. И что бы ни случилось, как бы ни повернулась судьба, я выстою и выйду победительницей из любого ада!

— Разрываю-разрываю страха кольцо,

Вытираю кровь на сердце ножом!

Я не забыла

И не простила!

Разбиваю-разбиваю криком лицо,

Уносимое пустым миражом!

И клетку праха

Взорву без страха!

Я ПОЛЕЧУ, РАЗРЫВАЯ ЦВЕТЫ!

Музыка стихла с резким аккордом, воцарилась тишина. Которую уже через три секунды разорвали радостные крики, свист и аплодисменты людей, набивших ресторан битком!

Нервно улыбаясь, я спустилась со сцены, на автомате приветливо кивая всем тем зрителям, что хлопали меня по плечу, нахваливали и просили спеть еще. А так же сумбурно сообщали, что обязательно заглянут сюда в мою смену.

— Так что скажете, дяденька? — вздохнула я, подойдя к барной стойке.

— Беру, — икнул хозяин, отправляя мне в трудовую историю договор (из оного я узнала, что «дяденьку» зовут Крейг Сайрес). Который я, развернув магическую проекцию, приняла, ставя энергетическую подпись. И сразу же в интерфейсе виртуального трудового кабинета появилась вкладка текущего места работы. — Выходишь со следующей недели, пришлю тебе график. Работать в зале по пять часов за смену, через день. Рассчитывай, что за одну смену тебе нужно будет спеть от трех до шести песен. И знаешь… судя по реакции этих рябят, рассчитывай на шесть, — хохотнув, прошептал Крейг, склонившись над моим ухом.

Довольная собой, я пожала новому начальнику руку и направилась к выходу из ресторана, когда до меня внезапно дошло: шесть песен за смену.

Черт-черт-черт! Это получается, до следующей недели мне нужно написать новый репертуар? Ведь старые песни я уже петь не могу физически… да и если бы даже смогла, то после спетого только что на прослушивании они уже не прокатят!

Я работаю через день, три-шесть выступлений за смену. При этом одни и те же шесть песенок из раза в раз щебетать нельзя, нужно чередовать их. Итак, я влипла! Нужно поскорее найти квартиру подешевле и приступать к работе. К счастью, после этого срыва, который вылился в весьма удачный экспромт, я поняла, что у меня в самом деле есть что сказать! Потому надеюсь, что хоть на первое время небольшой репертуар к выходу на работу я, все же, напишу.

— Эй, милая леди! — внезапно прозвучало за моей спиной, когда я уже собиралась сделать шаг за порог заведения.

— Да? — отозвалась я, оборачиваясь на голос, и увидела одетого в костюмные штаны и рубашку темного эльфа сорока лет.

— Понимаю, вы только что устроились на работу… но я хотел бы сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться, — улыбнулся он, подойдя на шаг. — Меня поразило ваше выступление, и я считаю, что вы достойны большего, нежели ресторанная певичка в этой забегаловке. Понимаете, я работаю на агентство талантов и занимаюсь продюсированием молодых и перспективных артистов.

— То есть, вы пытаетесь переманить меня, верно? — прищурившись, уточнила я.

— Верно, — кивнул темный эльф с выражением лица, которое я прекрасно знала, потому что видела уже много раз за время работы в кабаре. Обычно именно так на хостес смотрели посетители, воспылавшие идеей ненавязчиво пригласить девушку после смены к себе в номер. — Вы, как я смотрю, вокалистка очень яркая и необычная. К тому же, насколько я понял, отлично управляетесь с мелодином. Как мне кажется, у вас большие перспективы, и я хотел бы взять вас в наше агентство! Потому предлагаю сейчас расторгнуть договор с вашим работодателем, пока не прошли сутки после его заключения, и пойти со мной. Поверьте, я сделаю вас звездой! — горячо прошептал он, потянувшись рукой к моему плечу. — Все, что с вас за мою дружбу — бутылочка шампанского вечерком пару раз в неделю!..

Словно гром среди ясного неба, по залу ресторана пронесся резкий шлепок, с которым я ударила тянувшуюся ко мне руку! Рывком отступив назад, уставилась на темного эльфа острым взглядом прищуренных глаз, увидев который, он и сам внезапно стушевался, попятившись на пару шагов.

— Понял-понял, извините, — сглотнув, пробормотал он, спеша обойти меня дугой и первым выскочить из ресторана.

— Так его, Канария! — внезапно расхохотался Крейг, разрывая повисшую тишину. — Этот прохвост постоянно здесь слоняется, уже черт знает скольких девочек у меня увел, «звездами становиться».

— Сделаю все, чтоб в мою смену ему приходить сюда не особо хотелось, — засмеялась в ответ я и вышла на улицы, помахав на прощание под одобрительный гомон из зала.

Настроение снова улучшилось, и теперь даже необходимость срочно писать новый репертуар не так сильно пугала. В конце концов, как-нибудь да справлюсь, набросаю что-то, а со временем доработаю и отшлифую.

Дыша полной грудью, я прошла к ближайшему искусственно высаженному парку, села на скамейке у художественно выстриженных кустов и принялась копаться в объявлениях по сдаче жилья, ища что-нибудь поближе к работе. Неплохо было бы найти недорогую квартирку рядышком, чтоб не тратиться на проезд.

Сирин присоединилась к чату «Карасс»

17:12 Сирин: Всем привет!

17:12 Боконон: Неужели? Глазам своим не верю!

17:12 Этернитас: Сирин, это реально ты? Серьезно?

17:12 Сирин: Ага, собственной персоной!

17:13 Этернитас: А мы уже думали, ты совсем пропала. Так давно не появлялась...

17:13 Сирин: Были личные проблемы. Сама, если честно, за чатом соскучилась. Кстати, вижу в списке новые ники. Лед9, Мегера, привет! Надеюсь, найдем общий язык! И в оффе немало народу...

17:13 Боконон: Еще раззнакомишься! Главное, что вернулась. А то ты даже не представляешь, как я беспокоился.

17:14 Мойра: Да не ты один! Я вот, между прочим, тоже очень переживала, куда ты делась, и не случилось ли чего с тобой.

17:15 Лед9: Вот так. Ведь такое даже как-то стремно. То есть... Чат-румы то на сервисе полностью анонимны, и если, например, что-то случится с кем-то из нас, другие этого никогда не узнают. Просто был себе человек, общались регулярно вместе. А потом РАЗ и исчез навсегда, не попрощавшись. Думай потом — это он просто решил на чат забить, или с ним что стряслось, погиб, например. А мы об этом даже догадываться не будем.

17:15 Мегера: Ужас какой! бррр

17:16 Мойра: Ой да...

17:17 Сирин: Ну, я просто так навсегда никогда не исчезну! И если будут проблемы, которые можно решить — в конце концов, вернусь. По крайней мере, забегу, чтобы сказать, что жива-здорова.

17:17 Боконон: Ловим на слове!

17:19 Сирин: Ладно, народ, я тут одним глазом буду, надо некоторые дела порешать. Как закончу — еще подойду.

17:19 Этернитас: Ок, давай!

Вернувшись к объявлениям, я отобрала несколько подходящих вариантов, отложила их в закладки и решила сделать полезный перерыв, проверив почту. Пара писем спама, уведомления из виртуальной игры, на которую я подсела во время перелета, рассылка от сети музыкальных магазинов… и письмо с адреса, которого не было в моих контактах. Пришедшее на привязанный запасной ящик, который знали всего пара человек.

«Я вычистила твои данные из базы бывших сотрудников. Видео с камер наблюдения никогда не хранятся дольше суток, и те, на которых была ты, давно удалены. Никому не говори, что ты когда-то работала в «СтарКейдж», и они точно не поймут, что им нужно искать именно тебя».

Письмо отправили несколько часов назад. И когда я попыталась ответить на него, пришло уведомление: данный адрес не существует. Получается, отправитель уже удалил ящик, с которого писал мне?

Сердце испуганно стучало. Что все это должно значить? Кто вообще может искать меня? Однозначно не какой-нибудь навязчивый поклонник — тогда бы он наверняка знал мое лицо и имя. В таком случае кому я вообще могла бы понадобиться и зачем?

Дрожа, я свернула почтовый ящик и снова увидела окошко чата, в котором шло бурное обсуждение с обменами ссылок на новостную ленту… пройдя по которым на сайты, я поняла, что все они пестрели заголовками о бойне в кабаре «СтарКейдж» в надоблачном городе Веста!

Из последних сил я удержалась от того, чтобы закричать прямо посреди парка.

Нет. Умоляю, нет! Не может быть!

Они все были мертвы, все до единого. Все девушки, работавшие хостес и ведущими, официанты, охранники, повара, сотрудники административного крыла, даже ученицы при школе.

Вооруженная до зубов группа неизвестных в масках вломилась в «СтарКейдж» в санитарный день. Судя по записям камер наблюдения, они налетели, словно ураган, скрутили всех, кто пребывал на территории кабаре, прилегающих к нему школы и общежития. Угрожая, они начали брать у всех сотрудников пробы крови, при помощи неопознанного артефакта делая какое-то тестирование. Увидев результаты которого, сразу же стреляли в заложника. Так продолжалось, пока не были убиты все.

Закончив, они убрались из «СтарКейдж», и лишь после того сигнал бедствия, посланный городской страже в самом начале, достиг отделения.

Эти ублюдки работали чисто и профессионально, не оставив никаких улик, по которым их можно было бы вычислить.

Вот и все, что было известно журналистам, и эти сведения они раз за разом повторяли, дополняя той или иной ерундой вроде комментариев разных «экспертов» — лишь бы почаще публиковать новые материалы на тему, жутких подробностей по которой жаждали все и каждый.

Стиснув зубы, я всеми силами старалась сдерживать слезы, пока не добралась до кабинки ближайшего общественного туалета, где и позволила себе заплакать — тихо, зажимая рот ладонью.

Их… больше нет. Кто-то убил всех тех людей, с которыми я год за годом жила плечом к плечу. Пускай не со всеми мы были друзьями, пускай иногда мы ссорились и не ладили, но все они были близки и дороги мне. А теперь они умерли, жестоко и страшно.

...Умерли примерно через полчаса после того, как было отправлено это письмо.