Дракон и золотая фея

Глава 7. Падение и полет

Две недели пролетели намного быстрее, чем хотелось бы. Все это время я использовала своих выходные в «Галопе» для того, чтоб приходить в «ЭфирРекордс», пользуясь своим правом на использование репетиционных студий. Где могла как следует развернуться, не боясь потревожить соседей слишком громкой музыкой и пением.

А теперь, в сопровождении Карин, снова пришла сюда, но на этот раз направилась прямо в корпус звукозаписи, где для меня как раз заканчивали настраивать студию.

Чтобы трек получился как можно ярче, для начала я полностью записала музыку, дабы потом выдать вокал, концентрируясь только на пении.

Кроме мелодина, я так же брала с собой на запись все инструменты. Сначала мы записали черновик с мелодином — музыка и вокал. После на каждом инструменте я наиграла партии отдельно. Все это заняло у нас первый отведенный на запись день. Второй день мы с Карин работали в «Галопе», а звуковики тем временем монтировали и сводили минус. И вот на сегодня была запланирована запись вокала для моего первого сингла.

Как только пришла, меня прогнали пару раз, чтобы я как следует распелась, а заодно — чтоб подстроить аппаратуру.

— Отлично, через пять минут начинаем! — сообщил звукооператор, копаясь в панели инструментов.

Сердце волнительно билось в предвкушении. Всего через пять минут я буду записывать свое пение для первой песни, которая официально выйдет на сайте крупного лейбла. А значит, я просто обязана постараться и спеть ее так, чтобы никто не сумел забыть этой песни, услышав ее всего раз. Чтобы все и каждый были очарованы ею, заболели «Осколком мотылька» и попали в плен моего голоса. И я сделаю это!

— Канария, давай, будем потихоньку начинать, — скомандовал звуковик, и я уже двинулась было к двери комнаты для записи, как вдруг услышала тихий сигнал, уведомляющий о новом сообщении на электронную почту.

Єто могло быть что-то срочное, так что я не стала откладывать и по пути в комнату развернула экран рабочего стола, открывая ящик.

Одно письмо с неизвестного адреса. В котором было несколько строк:

«Зря ты это сделала, Канария. Очень зря. Ты поступила как плохая девочка и сильно расстроила меня. Не думай, что я оставлю это просто так. Но чтоб ты поняла, насколько я великодушен, ты получишь последний шанс. У тебя ровно три месяца, чтобы одуматься, самой вернуться ко мне и, приняв соответствующее твоему проступку наказание, умолять меня, чтобы я позволил тебе остаться. Хорошенько умолять. Тогда я, возможно, снизойду, все будет как прежде, и мы получим свое «долго и счастливо». Если же ты продолжишь ломать комедию, все это закончится для тебя очень плохо. Ты ведь сама понимаешь, что я не оставлю все вот так, и ты снова будешь моей. Так зачем тебе лишние беспокойства и стресс? Время пошло, Канарейка. Не теряй его зря».

Замерев за захлопнувшейся дверью комнаты звукозаписи, я дрожала, глядя на экран остекленевшими глазами.

Как?

Проклятье, как?!

Когда я, совершая страшнейшую в своей жизни ошибку, улетела с Алексом, то совершенно точно не давала ему своего адреса, как и логина в месенджере! Сначала он был просто клиентом, а после я сразу стала его любовницей под замком, которую лишили доступа к сети, так что у него в принципе не было необходимости брать мой электронный адрес.

Тогда каким же образом этот мужчина заполучил его сейчас? Неужели кто-то из «ЭфирРекордс» слил ему информацию из договора, предоставив мои личные данные? Или же Алекс просто нанял хорошего хакера, который разнюхал для него нужный адресок по своим каналам, вытянув его из какого-нибудь сайта, где я регистрировалась? Надеюсь, что именно последний вариант — даже думать не хочу, что в компании может быть крыса, сливающая информацию обо мне прямиком капитану «Бетельгейзе»!

Три месяца.

А что будет через три месяца?

Что планирует сделать этот чертов социопат?!

— Эй, Канария, ты там не заснула? — услышала я голос из динамика и, вздрогнув, посмотрела через звукоизолирующее стекло в контрольную комнату, где звуковики сидели вместе с Карин.

Черт, запись.

Собраться, сейчас же! Потом буду бояться и паниковать, сейчас я обязана взять себя в руки и спеть. Я — профессионалка, а значит, не имею права дать эмоциям влиять на мою работу.

Быстро свернув экран, я подошла к микрофону, надела студийные наушники и, сделав глубокий вдох, дала сигнал, что готова начинать.

Минус, который свели звуковики из множества дублей записанных дорожек инструментов, поразил с первых аккордов! Это была все та же мелодия, но теперь она звучала сильнее, объемнее, ярче! Хоть я и отлично управлялась с мелодином, но имея возможность полностью сконцентрироваться на каждом инструменте, отдать себя ему до конца, я сумела записать партии, которые все вместе создавали бомбу! И этой бомбе не хватало последнего составляющего, последнего инструмента: голоса. А сейчас, концентрируясь только лишь на этом инструменте, я просто обязана была сыграть на нем достойно!..

— Я беспомощный и хрупкий

На булавке мотылек.

Дикий зверь — жестокий, жуткий,

Меня в баночку завлек...

Не то. Все не то! Какого черта… Мой рот открывался, диафрагма вибрировала, легкие выдыхали воздух. Технически я работала так же четко, как и обычно. Но эта чертова песня все равно оставалась безликой! Вялой, скучной, не цепляющей, убогой.

— СТОП! — крикнул звуковик, выключая запись, и музыка в наушниках стихла. — Канария, соберись!

— Извините, — пробормотала я, ощущая капли пота, выступившие на спине.

Мелодия в наушниках снова заиграла, и я опять принялась надрывать глотку. Но результат был тот же! Никчемное, унылое пение, услышав которое, любой сразу же переключит радиоволну. Звукорежиссер останавливал запись и бурчал вот уже в третий раз, но у меня снова и снова не получалось выдать нормальный вокал!

И тут я поняла.

Сейчас во мне не было эмоций, с которыми я писала эту песню… ради которых писала ее. Не было вызова, агрессивного стремления обрести силу, возмущения, созданной из боли храбрости или жажды борьбы.

Все, что сейчас переполняло меня, это страх и жалкое желание убежать, спрятаться, забиться в темный уголок. Каждая фибра моей души дрожала, словно мышонок. И потому даже когда я пела песню о силе, обретенной через страдания, она звучала как жалкий, беспомощный писк.

— Прошу прощения, — пробормотала я, неуклюже снимая найшники. И ничего не говоря, прошла обратно в контрольную комнату, где села на диване рядом с обеспокоенной Карин.

— Кана, что случилось? — пробормотала подруга, взволнованно повиливая пышным лисьим хвостиком. — Ты сама не своя. Видела, тебе вроде какое-то письмо пришло… это из-за него?

— Не важно, — отмахнулась я, избегая ее взгляда. — Просто нужно немного настроиться. Нервы, ничего особенного, — добавила я, натянуто улыбаясь. Слишком натянуто.

— Канария, выйди, наверное, в коридор, отдышись, приди в себя, — тяжко вздохнул звукорежиссер. — Как попустит — возвращайся и будем работать. Только не затягивай, не хотелось бы переносить запись.

— Конечно. Еще раз простите, — сбиваясь, пробормотала я, и торопливо вышла в коридор.

Едва за мной захлопнулась дверь, я, шатаясь, прошла несколько метров, совершенно не глядя по сторонам. И когда уже ноги начало подкашивать, а голова кружиться — присела на стоявший у стены диванчик.

Не плакать. Не впадать в истерику. Глубоко вдохнуть и успокоиться. Ведь этот чертов дракон не может вечно влиять на мою жизнь!..

Или, все же, может?

А что, если это не пустые угрозы, не блеф, и Алекс в самом деле что-то задумал? Нашел какую-то лазейку, разработал некий план? Это письмо…

Самое мерзкое, что даже чертово письмо с угрозами я не могла предъявить как доказательство, вздумай подать на него в суд! Ведь оно было не официальным, не подписанным, да и вообще наверняка отправлено с какого-то левого адреса, и Алекс уж точно замел виртуальные следы! Так что причастность капитана к его появлению доказать точно не выйдет. А значит, вздумай я пойти в стражу — станет все отрицать. И поверят, конечно же, капитану стратегического небесного флагмана, а не начинающей рок-певичке, которая якобы «решила просто попиариться таким грязным образом за счет уважаемого военного».

Что же тогда мне делать?

...Для начала — взять себя в руки и нормально спеть. Ну же! Хватит паниковать и бояться! Хватит! Просто… просто хватит…

— Канарейка, ты в порядке? Хотя вижу, что не особо, — услышала я за миг до того, как рядом со мной, тяжко вздохнув, сел Брент.

— Только не говори, что тоже сегодня записываешься, — пробормотала я, сминая пальцами краешек блузы.

— Да, пишу минус. Вот дали перерыв — вышел передохнуть. Так что с тобой?

— Заваливаю запись вокала, — призналась я, запрокинув голову и прикрыв глаза.

— Волнуешься, что ли?

— Не совсем, — выдохнула я и, подумав еще секунду, добавила: — Бывший, который все не угомонится, прислал письмо с угрозами перед самой записью. Никак не успокоюсь.

— Вот урод, — прошипел Брент, и мне показалось, что даже сквозь закрытые веки я вижу, как он сжимает кулаки до белых костяшек.

— Ты даже не представляешь, какой урод, — покачала головой я и, не решаясь посмотреть на дракона, снова опустила взгляд на собственные руки. — В общем, либо я сейчас наматываю сопли на кулак, либо запись вокала назначают на другой день. А для первой записи это, как я понимаю, плохо.

— Очень плохо, — подтвердил Брент, чем только усилил мою панику. — Но ты ее не завалишь.

— Откуда такая уверенность? — поперхнулась я, неожиданно для себя переведя взгляд на мужчину… и замерла на вдохе, встретившись с ним глазами.

Сердце стучало гулко, громко. И в этот момент я поймала себя на том, что здесь и сейчас не думаю об Алексе. Совсем. Просто этот взгляд разом вытеснил все на свете, не оставив места ни для чего, кроме себя.

— Потому что ты Канария Хейл, которая пообещала мне соперничество на одной сцене. И я не могу дождаться, когда окажусь на ней с тобой. Так что иди и разорви студийный микрофон, чтоб я поскорее сразился с тобой. И потом мы вместе после концерта пошли бить морду твоему бывшему, который решил портить тебе настроение! Или… кишка тонка? — хитро ухмыльнувшись, добавил Брент.

— Не тоньше твоей! — с вызовом хмыкнула я, вскакивая с места.

— Тогда смотри, запиши тот свой сингл так, чтоб я захотел его купить, — подмигнул дракон, легонько щелкнув пальцами по моему подбородку.

— Первым побежишь предзаказ ловить, — засмеялась я и быстрыми шагами направилась в свою студийную комнату… которую, признаюсь, пришлось немного поискать. Потому что бредя по коридорам, как-то не запомнила дорогу. Благо пока добралась куда нужно, каким-то чудом не растеряла свою решимость.

— Вижу, тебе уже лучше? — радостно подметила Карин, когда я, ворвавшись в дверь, бодро зашагала к комнате для записи.

— Ага. Пишем! — скомандовала я, направляясь к микрофонной стойке и надевая наушники, из которых полилась уже хорошо знакомая инструменталка. И я намеревалась вдохнуть в нее последний, самый важный штрих, чтобы она ожила и заиграла!

Громко! Дерзко! Бескомпромиссно!

— Но вместо смиренья я в битву вступаю,

Стеклянные стены твои разбиваю!

Бегу без оглядки из банки-морилки,

Сама написала посланье в бутылке:

Себя я не дам сломать!

Я БУДУ СРАЖАТЬСЯ,

Я БУДУ КРИЧАТЬ!

Песня вырывалась из меня неистовым потоком, который жаждал лишь одного: сметать все на своем пути, наполняя собой каждый уголок вселенной! Раз за разом, без устали, я снова и снова пела, записывая дубль за дублем, и каждый следующий лишь сильнее раззадоривал меня! Я не замечала капель пота, выступающих на висках; не слышала ударов пульса, с которым по венам мчалась одичавшая кровь. Лишь неистово пела… до того самого момента, как поняла, что выдохлась подчистую.

— Отлично поработала, Канария! — сообщил через наушник звукорежиссер, жестом давая мне знак возвращаться в контрольную комнату.

Пытаясь отдышаться, я заглатывала воздух крупными глотками, и едва не уронила наушники, когда пыталась подвесить их на крючок. Благо дорогую студийную аппаратуру мне все же повезло не испортить, так что я, едва переставляя ноги, вернулась в контрольную комнату… где сразу же шлепнулась пластом на диван, зарыв нос в его приятной на ощупь обивке.

— Кажется, Бобик сдох, — хихикнула Карин, потыкав в меня пальцем. — Можно я ее отсюда попозже заберу?

— Да пожалуйста! — рассмеялся звукорежиссер, расслабленно откинувшись на спинку кресла.

Сирин присоединилась к чату «Карасс»

00:30 Этернитас: Вот увидите, этому слону на глиняных ногах немного осталось.

00:31 Сирин: Привет! Я сегодня ненадолго, устала очень, поэтому сейчас уже спать пойду.

00:31 Этернитас: Возможно, даже мы с вами на нашем веку станем свидетелями начала процесса падения альянса.

00:31 Этернитас: Привет, Сирин!

00:31 Сирин: Что я здесь пропустила?

00:31 Мерсер: Ничего особенного. Просто Этернитас предсказывает скорое падение альянса тридцати трех королевств.

00:31 Сирин: Ого как!

00:32 Этернитас: Не предсказываю. Всего лишь анализирую и делаю выводы.

00:32 Аид: Да глупости все это, я скажу. Альянс уже много веков успешно работает над колонизацией небесных островов и исследованиями далеких небес.

00:32 Альтаир: Только вот до начала эры альянса все расы вечно воевали друг с другом. И не верю я, что старые привычки остались в прошлом. Наверняка за кулисами все друг на друга ножи точат.

00:33 Этернитас: Я о том же! Уже давно говорю, что непризнанные республики Брейдеса поддерживает какое-то из королевств, которому выгодно, чтобы в тех секторах происходил звездец. Чтобы остальные не расслаблялись и не вздумали критиковать высшее руководство. И это — если не принимать во внимание возможный фактор внешней угрозы.

00:33 Сирин: Внешней?

00:33 Этернитас: В наш век глупо исключать вероятность столкновения с цивилизацией из другого мира. Но даже если они не появятся с магическими технологиями, значительно превосходящими наши, и враждебными намерениями... королевства сами скоро начнет грызню.

00:34 Мерсер: Да никто ничего не начнет! Опять ты со своими теориями заговоров.

00:34 Мерсер: За эти века все расы объединились ради общей идеи, научились работать вместе и увидели результат: что в небесах достаточно ресурсов для всех. И если объединять усилия, а не тратить их на внутренние конфликты, то можно достичь гораздо большего.

00:35 Этернитас: Всегда были, есть и будут те, кому хочется взять все и сразу, ни с кем не делясь.

00:35 Этернитас: Кризис уже назревает. Цивилизация жрет все большими глотками, истощает ресурсы колонизированных островов. Остается все меньше непригодных для заселения островов небольшого размера, которые при этом богаты на полезные ископаемые и Эфир. При этом по загадочным причинам прекратили разрабатывать магические технологии, которые позволили бы ловить, останавливать и доставлять в надоблачные города для распила на ресурсы большие и быстрые острова. Словно кто-то наверху решил незаметно перекрыть цивилизации этот клапан.

00:37 Этернитас: Центр же перенаселен и без тех, кто расплодились в колониях, которые скоро станут ненужными. А ТАМ, дальше непризнанных республик Брейдеса, до сих пор не основалось ни одной постоянной колонии – вероятно, дальше просто нет пригодных для заселения небесных островов. Более того, даже если бы они нашлись, доставка полученных материалов не будет иметь смысла. Порталы, которые переносили бы на огромные расстояния, все еще остаются мечтой. Поэтому дорога от Центра в колонии на тех гипотетических островах занимала бы годы. Способы путешествовать в другие миры, в том числе и незаселенные, чтобы получать ресурсы из них, так же до сих пор даже близко не изобретены.

00:39 Этернитас: Ну а теперь подумайте о положении Центра! О том, что там, далеко внизу, твердой большой земле.

00:39 Этернитас: Она — до сих пор административный центр. Все полезные ископаемые на ней давно добыты. Благодаря программам защиты окружающей среды, климатическую катастрофу удалось если не предотвратить, то хотя отдалить ее. Но колонии все еще не голодают ТОЛЬКО благодаря проекту непрерывной работы фермерских небесных островов. А города, ВНИМАНИЕ, могут функционировать только благодаря техобслуживанию за счет материалов и Эфира, полученных в колониях и из промышленных городов, которые отлавливают и распиливают маленькие «ресурсные» острова.

00:40 Этернитас: По небу, от острова до острова, курсируют небесные корабли и огромные флагманы на солнечных парусах, обеспечивая коммуникацию. Большинство из них хоть и находятся в распоряжении альянса королевств, но остаются собственностью тех государств, которые их запустили. Со всеми вытекающими.

00:43 Этернитас: Поэтому в случае начала конфликта возможен такой сценарий:

00:44 Этернитас: Сообщение между небесными островами нарушается. Королевство N стремится занять выгодные позиции в перспективной колонии либо на новом открытом небесном архипелаге, либо в другом мире, куда сможет попасть, и вывозит туда свое правительство с лучшими человеческими ресурсами. Отправляет военные небесные корабли патрулировать подлет к новым территориям, чтобы не дать конкурентам подступиться.

00:45 Этернитас: Другие королевства, в свою очередь, будут делать все, чтобы отбить новые острова на архипелаге, из которой еще не выжаты все соки. В колониях и надоблачных городах начнется паника. Колонии без техподдержки умрут от голода, а города постепенно выйдут из строя.

00:46 Этернитас: Если же вмешается цивилизация иномирского происхождения, то и плюнуть не успеем, как все вместе загнемся.

00:48 Боконон: И где ты такого набрался?

00:48 Этернитас: Читаю новости, слежу за ситуацией, и все такие дела.

00:49 Мегера: Надеюсь, я до всего того ужаса, который ты придумал, не доживу уже.

00:49 Мегера: Если такое вообще будет, конечно.

00:50 Сирин: Ну, в общем, Этернитас, спасибо тебе, что пожелал мне сладких снов!

00:50 Сирин: Пойду я, пока от всех твоих оптимистичных прогнозов мне кошмары не начали сниться прямо за экраном.

00:51 Этернитас: Пока-пока! Не волнуйся. По моим предположениям, глобальный звездец точно не при нашей жизни будет. Может, даже наши внуки еще нормально поживут... если только злобные иномирцы не вмешаются ;)

00:51 Сирин: Ну тебя! В общем, всем сладких!

00:52: Аид: Отдыхай, дорогая!

00:52 Мерсер: И пусть не приснится тебе все то, о чем рассказывал Этернитас!

Сирин покинула чат «Карасс»