Дракон и золотая фея

Глава 24. Команда

19:37 Тисифона: Кстати, а кто сегодняшний концерт смотрит?

19:37 Боконон: Отбор в Артемисе?

19:37 Боконон: Уже врубил канал, который ведет официальную трансляцию, и убрал звук, пока там реклама.

19:37 Мойра: Я еще за весь первый тур ни одного концерта не пропустила, и этот не собираюсь!

19:38 Этернитас: Я тоже посмотрю.

19:38 Канкан: Не интересуюсь тем шоу, но сегодняшнее гляну.

19:38 Мегера: Аналогично.

19:38 Мерсер: Тоже смотрю.

19:38 Боконон: Кстати, Сирин, ты же на Артемис живешь? Часом не вживую за шоу наблюдаешь?

19:39 Сирин: Да, удалось попасть.

19:39 Боконон: Везет некоторым!

Приватное сообщение от Боконон

П 19:39 Боконон: Кстати, Эпей сегодня тоже где-то на концерте тусит.

П 19:39 Боконон: Может, встретитесь!

19:39 Боконон: А теперь извините, меня пора бежать! Увидимся в другой раз!

Боконон покинул чат «Карасс»

19:40 Сирин: Я тоже пока выйду, а то неудобно в сети сидеть. Пока!

Сирин покинула чат «Карасс»

Спрятав ПК-браслет в сумке, я раздраженно оставила гримерку и направилась в гринрум, где уже активно собирались все участники (за исключением, разве что, тех, кто выступал первыми номерами).

Итак, Эпей тоже где-то здесь? Впрочем, пока эта информация не давала мне ничего, кроме повода лишний раз понервничать. Ведь в отличие от прошлого раза, Боконон не сказал, где я могу с ним встретиться, просто подразнил самим фактом. Тогда я его не видела, только слышала голос, который даже не запомнила как следует. И голос тот был довольно невыразительный, типичный, поэтому вряд по нему можно идентифицировать кого-то конкретного. Все равно, что зайти в офис и искать там человека в сером пиджаке.

Но если этот парень бродит за кулисами больших концертов, то можно предположить, что он как-то связан с шоу-бизнесом. Интересно, а что тетушка Лиззи знает о нем? Неплохо было бы с ней поговорить, но пока это не кажется слишком реальным.

— Ну что, канарейки, готова? — улыбнулся Брент, встретив меня по дороге в гринрум.

— А куда деваться? — хмыкнула я, на ходу давая ему пять.

— И то правда. Кстати, прикольные сапожки.

— Ага, решила, что в них прыгать по сцене будет удобнее, чем на чертовых шпильках. Поэтому когда нам разрабатывали костюмы для выступления, попросила дизайнеров сделать мне что-то такое.

Что-что, а костюмы и правда получились удачными. И если для Брента его сделали по-мужски сдержанным, чтобы он не был похож на больного дальтонизмом клоуна, то со мной дизайнеры разогнались! Результатом их работы стал черный жилет поверх белой блузки с короткими рукавами и белыми манжетами на запястьях, черные штанишки без левой штанины, чтобы не скрывать «фирменную» татуировку, и двухслойная шлейф-накидка на бедрах: нижний слой черный, а верхний — белый с принтом в виде больших желтых перышек. Как ни странно, со всем этим очень удачно сочетались высокие массивные черные сапоги.

— Включаем режим «улыбаемся и машем», — подмигнул напарник, когда мы пересекли границу гринруму. Где жизнь, как ни странно, уже бурлила полным ходом!

Вокруг стояла шумиха поднятая тысячами зрителей, ожидавших начала. Зона, отделенная от зрительского зала, была разделена на секции с зелеными диванчиками для каждой из команд. Вокруг артистов, которым до выступления оставалось еще порядком времени, сплотились журналисты, чтобы взять интервью каждый для своего ресурса. А от диванчика к диванчику ходила третья ведущая, задачей которой будет развлекать зрителей разговорами с музыкантами.

— Вы как раз вовремя, — бодро сказала Карин, не отрываясь от экранов ПК-браслета. — Через восемь минут трансляции бросают заставку конкурса. В перерыве после пятого выступления к нам подойдет ведущая, поэтому готовьтесь немного поболтать: так, чтобы и быстро, и заинтересовать зрителей. Сразу после того, как начнется шестой номер, вы встаете и идете с волонтерами за кулисы, где ждете свое выступление. Поете девятыми, после той пикси, поп-идолки для двенадцатилетних девочек... все время забываю, как там ее зовут... О, точно, Тианно Старлинг. Она, кстати, популярная среди своей аудитории, но думаю, вам ее бояться не стоит. Наши главные конкуренты здесь — «Флагманликс», известная группа в жанре индастриал-поп. А еще панк-принцесса Мия Венера, поет второй, и команда ретро-металла «Диззерс», которая будет закрывать сегодняшнее шоу. Все они, за исключением Тианно, на рынке давно, имеют большую аудиторию, и если вы налажаете, могут вас обойти и выбить с проходного места. Ну а это будет немножко обидно.

— Ты, я вижу, внимательно следишь за конкурентами, — подметил Брент.

— Ну мы с Майком не за просто так свою кашу едим, — хмыкнула Карин, заговорщицки толкнув коллегу локтем. — Следить за концертами и пробивать информацию о конкурентах — тоже наша работа. Поэтому я буду надеяться, что вы не спустите наши старания в унитаз, завалив номер, и хорошо сделаете свое дело — шикарно выступите. И пожалуйста, напоминаю еще раз, без импровизаций и неожиданных ходов вроде поцелуя в конце! Делайте все четко как на репетициях. «Магический ветер» рассчитан, в первую очередь, на зрителей, смотрящих трансляцию, поэтому здесь чрезвычайно важна работа камер, каждый ракурс рассчитывается с точностью до доли секунды. Соответственно, импровизация может испортить все, в результате получим черти что на картинке.

— Тем более что второй раз поцелуй в конце будет самоповтором, которым никого не удивишь, только вызовете реакцию класса: «Ну они там что, на каждом концерте целоваться собрались?», — добавил Майк, не отводя взгляд от силовых панелей собственного ПК-браслета.

— Да успокойтесь вы, ничего такого мы не планируем! — не выдержала я, надувшись, как индюк. — Нудите, будто мы уже десять номеров так наимпровизировали!

— Просто перестраховываемся, — криво улыбнулась Карин, в то время как на сцену под торжественную музыку вышли ведущие. А потом, наклонившись к нам, тихонько добавила: — Кстати, можете уже начинать изображать парочку. Потому что здесь полно прессы, а вы даже за ручки не держитесь.

— Зараза, — проворчала я и вздрогнула, когда Брент действительно взял меня за руку и переплел пальцы.

Одна из камер как раз пролетала рядом, выхватывая нас своим маленьким объективом — возможно режиссеры монтажа действительно решат поставить этот кадр в трансляцию среди многих других. Поэтому я позволила себе то, что сейчас действительно можно было сделать, словно это — только ради той камеры: посмотрела на Брента так, как смотрела, когда он сам этого не замечал, или когда рядом был кто-то другой. И тепло улыбнувшись, поправила воротник его белой рубашки с рукавами, подкоченными до локтя — так, чтобы было видно татуировку на сильных руках. Все же, этот костюм из рубашки, черного жилета и брюк со стрелками, несмотря на свою классическую простоту, действительно ему подходил. Так же, как и собранные в хвост каштановые волосы до плеч, и легкая щетина.

— Опа, поздравляю, вы завирусились! — весело сообщила Карин. От ее слов я поперхнулась и оглянулась, отведя от Брента взгляд. Как раз вовремя, чтобы в самом деле опять не поцеловать его!

— То есть, завирусились? — переспросила я, мысленно пытаясь прийти в себя.

— Да вас тут только что дрон снял, кадр поставили в эфир, а дальше ваши фанаты заскринилы его и теперь активно постят в соцсетях по хештегу #БрентКана, собирая гигабайта лайков, — хихикнула кицунэ, показывая один из экранов ПК-браслета, на котором занималась мониторингом. И черт, увидев себя со стороны, я не смогла удержаться от того, чтобы покраснеть! Итак, все тридцать три королевства теперь видела этот мой томный взгляд, с которым я смотрела на своего напарника, в то время как он и сам с меня глаз не сводил. Вроде бы все и соответствует тому, чего от нас хотят большие боссы, но все равно захотелось сквозь землю провалиться!

А тем временем вступительный номер от организаторов закончился и на сцену, после трансляции визитки, вышел первый участник — активный мальчишка, который завел какую-то очередную бодрую песню о любви. Ничего сверх, но толпа такое любит, поэтому встретили его хорошо. Но вряд пойдет дальше, тем более в Артемисе, где полно музыкальных школ и соответственно — исполнителей, в том числе и хороших. Особенно когда что я, что Брент серьезно настроились не пасти задних.

Конечно, плохо, что мы будем выступать одними из первых — пока шоу закончится, на сцене засветятся еще многие исполнители, и до последнего номера мы можем забыться. Поэтому у нас нет права быть слабыми и блеклыми, надо разорвать зал так, чтобы никому не удалось перекрыть впечатление от нашей песни.

— Через три минуты здесь будет ведущая, готовьтесь, — напомнила Карин, прерывая мои взволнованные размышления.

Коротко кивнув, я глубоко вдохнула и профессионально надела маску уверенного обаяния.

— А кто у нас тут? — услышала я треск ведущей в блестящей черном платье и с коротко стрижеными белыми волосами. Приветствуя ее вместе с камерами, я радостно помахала на пару с Брентом. — Дуэт «ШтормХейл» от лейбла «ЭфирРекордс», наша сладкая парочка, Брент и Канария, — живо продолжала она, усевшись на диван между нами двумя, чтобы приветливо обнять нас за плечи. — Как вы здесь, не скучаете?

— Попробуй на таком шоу соскучиться, — харизматично бросил Брент, глядя в камеру. — Хотя если вдруг пойдет блок страдалиц в белых платьях, которые будут петь грустные песни, то может и правда лягу похроплю.

— Вроде как такого у нас не запланировано, — очаровательно рассмеялась ведущая. — А вы, я вижу, прекрасно ладите.

— Мы всегда прекрасно ладили, — подтвердил мужчина.

— И что, неужели неожиданные... семейные проблемы не стали для вас поводом хоть немножечко поссориться, а? — подло подмигнула женщина, обращаясь уже ко мне.

— Ой, да кому, как не мне, знать, какая может быть бурная фантазия у некоторых персон, — улыбнулась я, с вызовом глядя на ведущую.

— Так вы, значит, так уверены, что там все врут, а ваш милый боевой товарищ — просто жертва обстоятельств?

— Нет никаких причин ему не верить и обращать внимание слова женщины, которая никак не угомонится.

— Ведь так ее бывший сказал? — язвительно поинтересовалась ведущая.

— Ведь так сказал мужчина, которому я доверяю. На которого могу положиться, как ни на кого другого. Который всегда была на моей стороне, готовый в любой момент прикрыть мою спину. И поэтому я поверю словам этого мужчины, а не жадной стервы, которая изначально отказывалась провести тест на отцовство, когда ей это предлагали в судебном порядке, чтобы сразу расставить все точки. А тут вдруг передумала и вот теперь делает вид, будто все эти годы ей действительно нечего было скрывать, но доказать она это решила только сейчас. Серьезно? Эй, народ, вам что, совсем лень думать? Я понимаю, все эти скандалы-интриги-расследования это очень весело, но выключите на минутку режим крякающей утки и включите логику. Тогда вам даже не надо будет объяснять, что некоторые громкие скандалы держатся только на «ведь так чей-то бывший сказал».

То ли моя пылкая речь как раз уложилась в то время, которое было отведено режиссерами прямого эфира для нашего быстрого интервью, то ли режиссеры вовремя поняли, что от такого ответа «в лоб» ведущая немного зависла, искренне охренев. Но уже в следующую секунду после того, как я замолчала, ведущие на сцене что-то себе там защебетали, извещая, что шоу продолжается, и вот он, следующий участник.

— Ну ты отожгла, — присвистнула Карин, когда ведущая, ничего больше нам не говоря, встала и пошла к диванчика участников, с которыми должна была по сценарию говорить на камеру во время следующего перерыва. — Мне говорить, что ты только что соцсети подорвала, или тебе и так ясно?

— Да ну его к черту, — проворчала я.

— К черту, не к черту, но валите вы отсюда за кулисы и готовьтесь, — тяжко вздохнул Майк, указав взглядом на волонтеров, которые уже ждали у диванчика, чтобы проводить нас к сцене.

Молча кивнув, мы встали и, держась за руки, двинулись по коридорам вслед за сопровождением.

— Спасибо, Канарейка, — шепнул Брент мне на ухо.

— Не за что, — улыбнулась я в ответ, почувствовав, как он сильнее сжал мою ладонь.

Когда мы прибыли за кулисы, перед нами оставалась одна команда, и еще одна певица как раз пошла на сцену, где теперь активно прыгала под зажигательную попсовую музыку. Как ни странно, но здесь, в отличие от гринрума, никто из участников не болтал между собой. Каждый стоял сам по себе, собираясь и морально готовясь к выступлению, от которого будет зависеть, получит ли он желаемый билет на Рейнеру.

— Надеюсь, если мы сейчас не пройдем в полуфинал, ты меня не возненавидишь? — в шутку бросила я, и раздраженно отметила, что голос немного дрожит.

— Ты это о чем? — бросил Брент, и сам очевидно нервничая. — Хочу тебе напомнить, что я стою здесь сейчас только потому, что кое-кто запаниковала, когда увидел в фан-зоне мудака-бывшего. А меня самого лейбл даже не собирался выставлять на этом конкурсе, пока мы с тобой тогда не хайпанулы. Поэтому можешь лажать, если тебе того захочется... но я, все же, надеюсь, что сегодня ты тоже мне не уступишь.

— Еще чего! Да я тебя на сцене порву так, что месяц зашивать будешь!

— Люблю это твое настроение. Запомни его сейчас и сохраняй до самого финала на Земле.

— Договорились, — засмеялась я, давая напарнику пять.

— Тогда вперед!

— «ШтормХейл»! — раздалось в микронаушнике. — Вашу визитку пустили, быстро по местам!

Не теряя ни секунды, мы выбежали из-за кулис на затемненную сцену, чтобы занять на ней свои позиции. Брент — внизу, я — на декорациях в виде черных ступенек, которые служили фоном для разработанных иллюзий. Над нашими головами, на огромном экране, зрителям в зале крутили ролик-визитку, которую в эту минуту также показывали на канале, который транслировал конкурс.

Считанные секунды. Темнота. Заинтересованный гомон зала, который перекликался с запилами электрогитар на фоне для видео. Подушечки пальцев, чувствовавшие едва заметные рельефы микрофона, который я изо всех сил сжимала в руке. И громкие удары сердца: смесь нервов и адреналина.

А потом чистый пыл, который наполнил каждую частичку меня

Брент начал, как только видео подошло к концу и луч света загорелся над ним. Первые аккорды, после которых я подхватила свои партии в мелодии и ждала, наблюдая как вокруг него резкими порывами переплетаются голограммы в виде зеркал, которые дрожат, чтобы друг за другом разбиваться, когда он начал, надрывая глотку:

— Свой выбор я сделал сегодня, ты знай.

Что буду стоять, замерев, не надейся!

Что было вчера, и вчерашнему дню то отдай,

Со светом сегодня теперь окончательно слейся!

Едва свет вокруг меня загорелся, я двинулась к нему по сцене, выступая по иллюзорным ледяным ступеням, которые разлетались в разные стороны в такт музыке от каждого моего шага — так, будто их разбивал мой голос:

— Ты готов идти сквозь бурю,

Сохраняя наши крылья?

Ты готов понять вслепую,

Сквозь шаблонов все засилье?

Не смей

Остаться навек среди всех тех нормальных людей!

Иди за черту по дороге единой своей.

Кровь кипела, а каждый нерв раз за разом взрывался, доводя до приятного, сладкого безумия, которым я искренне наслаждалась в этот момент. Упиваясь ощущением, я взяла протянутую руку Брента и ступила с последней ступеньки, которая разлетелась за моей спиной на обломки, и те превратились черным крылом, развеявшимся, словно по ветру.

Шаг за шагом — быстро, в ритм. Тщательно выверено, прорепетировано множество раз, до автоматизма. Так, что каждое движение до миллиметра воспроизводило заученную схему. И в то же время без малейшей тени искусственности! Искреннее, самое яркое удовольствие.

Музыка громко звучала из аудиосистем, куда ее транслировали наши мелодины.

Восторженные крики огромной толпы и осознание того, что через трансляцию на нас сейчас смотрело в разы больше глаз, чем те, что собрались сегодня на этой арене.

Сияние иллюзий, которые танцевали вокруг нас каскадом удивительных образов.

Резкие и страстные движения, с которыми мы работали, как один организм, имеющий единую, общую цель своего существования.

И голоса, которые слаженно, со всей силы пели:

— Ведь мы белые вороны, и клеймо для нас — венец,

Игнорируя законы, мы несем огонь сердец!

— Пусть рассыплются все карты,

— Пусть законы все падут,

— Наши крики в бой без правил нас стрелою понесут!

Это было невероятно. По-настоящему невероятно! Будто противостояние двух половинок сердца, одновременно сокращающегося, чтобы гнать по венам кровь. Каждое прикосновение, обусловленное постановкой номера, сводило с ума, заставляя вживую вырывать ноту за нотой из груди:

— Жить по норме не сумеем мы с клейма короною,

— И поэтому останусь белой я вороною! — выдала я неудержимым скримы, ставя в номере последнюю громкую точку!

Ровно через три секунды свет погас, и уже в темноте уши разорвал бешеный визг зрительного зала! Под который мы, едва немного отдышавшись, побежали за кулисы, пока на экране над нашими головами пустили визитку следующего участника, уже спешившего на сцену. Не обращая внимания на суету вокруг, мы сделали еще несколько шагов после того, как оказались за кулисами...

А потом просто взрыв. Безумно, глубоко, кусая губы! Изо всех сил прижимаясь к мужчине, который запустил пальцы в мои волосы, я потеряла возможность думать о чем угодно. Просто без остатка отдала себя порыву, который продолжал нести меня от сцены, срывая здравый смысл.

Вдыхать воздух стало трудно, но это было единственным, на что я еще оставалась способна, замерев в его объятиях, когда горячие губы отпустили меня, продолжая обжигать сбитым дыханием...

— Вы двое, скорее возвращайтесь! — неожиданно раздалось в наших наушниках, и никогда голос Карин не доводил меня так близко до грани сердечного приступа! — Зрители здесь просто с ума сходят! На группу, которая выбежала после вас, сейчас вообще никто не обращает внимания... кажется, даже не заметили, что здесь кто-то еще выступает! А что в соцсетях делается... Короче, тут целое стадо журналистов, которые хотят вас порвать на сувениры. Поэтому быстро бегите сюда, пока все это еще горяченькое!

— Ладно, сейчас будем, — выдохнула я в микрофон, настроенный на вызов. И больше ничего не говоря, быстро зашагала по коридорам к гринруму. При этом с каждой последующей секундой все больше чувствовала давление молчаливой истерики!

Так, спокойно, нужно взять себя в руки. Просто адреналин после выступления, и видимо Брент это тоже понимает. Так что нет причины так нервничать. Сейчас мы выйдем к прессе, и будет немного неуместно, если я вдруг упаду в обморок, или меня стошнит от чертовых образов из прошлого, которые начинают вылезать перед глазами...

— Спокойно, все хорошо, — услышала я одновременно с прикосновением руки, которая крепко сжала мою ладонь. И я не стала смотреть на него, но в этот момент действительно немного полегчало — словно на горячий камень плеснули немного холодной воды.

Вскоре мы вышли в гринрум, и к счастью, Карин с Майком уже ждали нас у самого входа. Иначе бы мы просто не пробились к ним сквозь толпу журналистов, облепивших нас со всех сторон!

Вся эта возня помогла. Благодаря ей паника отступила, и я смогла включить профессиональное обаяние, позируя вместе с напарником для камер и отвечая на множество вопросов прессы. Даже не знаю, сколько все это продолжалось, но когда закончилось, я чувствовала себя настолько выжатой, что во мне просто не осталось сил на моральные переживания, волнения и страхи. Единственное, что я сделала, когда ушли последние журналисты — развалилась на нашем диване, выпила большой стакан воды и сняла энергичную маску, позволив себе несколько минут побыть уставшей. Тогда как раз началось выступление следующего участника, поэтому камеры точно не будут снимать меня крупным планом.

— Ну все, отстрелялись, — проговорила я, потянувшись за еще одним стаканом воды.

— Еще нет, — подмигнула Карин. — Впереди больше половины концерта и объявления результатов голосования. А как победите — будет еще час официальной пресс-конференции. Поэтому расслабляйтесь, но отдохните, чтобы быть полными сил.

— Думаешь, есть шанс?

— Догадайтесь, — фыркнула Карин. — Без шуток, ребята, это было действительно мощно. Может, конечно, дальше еще кто отожжет, но шансы пока неплохие.

— Посмотрим, — вздохнула я и случайно взглянула на один из экранов ПК-браслета. Лишь мельком, прежде чем девушка его свернула. Но этого момента мне хватило, чтобы узнать чат «Карасс». А главное — ник «Мойра», выделенный в нем синим цветом шрифта.

Выделение, которое в чате дают твоим собственным логам.

Ты смотри, это уже не только не смешно, но и не удивительно. Скорее я бы даже удивилась, не будь в том чате моей менеджерки, которая по сути является вторым близким человеком в моем текущем окружении. Вот только интересно, знает ли она сама, что я тоже в том чате?

— О чем задумалась, Канарейка? — окликнул Брент, вероятно заметив мой транс.

— Дома расскажу, — сказала я, и только потом осознала, что после того необдуманного поцелуя мы с ним поедем назад в квартиру, где живем вместе!

Впрочем, я все еще надеялась, что напарник спишет это на адреналин и не станет заводить разговор о том маленький инциденте. Потому что поднимать эту тему мне нисколько не хотелось. Более того, я хотела сделать вид, будто ничего не произошло, и просто пойти спать, а затем продолжить работать.

— Вот и последняя команда отстрелялась. Сейчас начнется голосование, — сообщила Карин, потирая ладони, будто енот.

Надо же, как быстро пролетело время! Менеджерка вполне логично предположила, что после нас тоже будут участники, которым удастся подорвать зрителей, поэтому нашу команду легко могли обойти.

Интересно, а если мы здесь сейчас провалимся, не станет ли для лейбла это поводом задуматься о том, чтобы заканчивать эту игру в сценическую пару? Заодно и расселить нас по разным квартирам. И даже больше — по разным городам. Тогда мы с Брентом точно не увидимся в ближайшее время, и все это закончится...

Внезапно я осознала, что сейчас больше не могу так однозначно ответить себе на вопрос: а готова ли я сейчас его потерять?

Черт, я что, окончательно с ума сошла? Это все только...

Мысли оборвались, словно тоненькая ниточка, на которую налетел острый нож. Из головы вылетело абсолютно все, кроме одного: пышной шевелюры розовых волос, которая принадлежала миниатюрной девушке, стоявшей неподалеку от границы, разделяющей зону гринрума и зрительный зал. Она сосредоточено смотрела на меня слишком серьезным для себя взглядом. Таким серьезным, которого я никак не могла представить на лице своей давней подруги, с которой когда-то работала в «СтарКейдж».

Значит... неужели Мария — та, кто работает с тетушкой Лиззи? Неужели это она сбежала вместе с ней из кабаре, и сведения о ней были так же вычищены из базы данных, чтобы те, кто вскоре пришли перебить всех, не нашли ее?

Поняв, что я смотрю на нее, Мария молча развернулась и ушла, растворившись в толпе, безумно кричавшей, хлопавшей в ладоши и размахивавшей фонариками.

— Эй, Кана, проснись! — прокричала Карин, тряся меня за плечи.

— Что такое? — пробормотала я, рассматривая ее, а еще Брента, Майка и множество людей, которые суетились вокруг нас.

— Что такое?! — засмеялась девушка на всю глотку. — Вы, вообще-то, выиграли!

— Серьезно?

— Ну ты даешь, Кана! — расхохоталась подруга. — Добро пожаловать в полуфинал «Магического ветра»!