Драконьи тропы

Глава 5

Уже давно высохли на траве дождевые капли, и от пригретой солнцем земли поднимался теплый воздух, унося к облакам запах трав и стрекот кузнечиков. Левко оглядывался по сторонам и пытался определиться с местоположением. Довольно близко, прямо перед ними громоздилась Кареглазая. Между двумя ее отрогами расположилась небольшая рощица, к которой их подводила узкая, в одного человека, тропка. Они зашли в тень невысоких деревьев и буквально через две минуты оказались на небольшой уютной полянке, где их ждало очень трогательное, хотя и несколько необычное зрелище.

Около изрядных размеров очага, если так можно назвать выжженный до черноты круг земли, обложенный грубыми валунами, суетились два дракона.

Один, что был повыше и, насколько это уместно говорить о драконах, постройнее, в зеленой чешуе, крутил ручку вертела с насаженной на него дичью, сосредоточенно наблюдая за тем, чтобы пламя равномерно поджаривало дичь со всех сторон до аппетитной золотистой корочки. А другой, собственно, это пламя и создавал. Припав к земле на мощных когтистых лапах, он дул на вертел жаркой трепещущей струей багрового пламени, щурился от усердия и пристукивал по земле хвостом.

— Добрый день, — приветствовал их Дариан.

Зеленый, не прерывая своего занятия и даже не поворачивая головы, предостерегающе поднял коготь, прося подождать, внимательно оглядел дичь, еще несколько раз повернул вертел и, довольный, поднял его над очагом и уложил готового гуся на большой бронзовый поднос. Только после этого чрезвычайно важного действия он, наконец, повернулся к гостям.

— Добро пожаловать, сэр Дариан. Не присоединитесь ли вы с вашим гостем, — он посмотрел на Левко так, будто впервые его видел, — к нашей скромной трапезе? — и он гостеприимно повел лапами в сторону подноса, на котором, блестя жареными боками, красовалась самая разнообразная дичь от перепелов до фазанов.

— Да где же вы раздобыли столько дичи? — изумился Дариан.

— В этом нет ничего удивительного, — начал объяснять Зеленый. — Природа Драконовых гор издревле отличается щедростью и разнообразием.

— А мы это… всегда, — вставил свое слово Синий.

— Так как же насчет отобедать в хорошей компании? — гнул свою линию Зеленый, накрывая невесть откуда взявшейся вдруг скатертью широкий пень на поляне.

— Спасибо, мы только что из-за стола, — вежливо отказался Дариан и сменил приветственный тон на деловитый. — У нас к вам ответственный разговор.

— А, ну что же, это можно, — Азаль с важным видом кивнул, нагнулся и жестом, не лишенным артистизма, выставил на стол запотевшую бутыль с ковражинской травной настойкой. Сиф взгромоздил на стол поднос с дичью и откуда-то из травы тут же рядом вытащил одну за другой несколько чарок. Из последней вытряхнул лягушонка, шаркнул ее об траву, подумал, поставил рядом с собой и ожидающе посмотрел на Зеленого.

Левко, узнавая бутыль, мысленно застонал, а потом ему в голову пришла ужасная мысль, что, может быть, с драконами именно так и договариваются… А что, если их будет много?

К счастью, оказалось, что пить не обязательно. Дариан укоризненно кашлянул, принял еще более внушительный вид и сказал:

— Именно сегодня ни в коем случае.

Зеленый приподнял чешуйчатые брови.

— Что, все так серьезно?

Он склонил набок голову, внимательно посмотрел на гостей, хмыкнул, отошел на край поляны и сел на большой валун, подперев лапой челюсть. Гости примостились на толстом бревне напротив, и Дариан поведал дракону последние новости и свои соображения насчет будущего развития событий.

— А сейчас нам нужно договориться с троллями и горнтхеймами, и мы рассчитываем на вашу помощь и участие.

Азаль всем своим видом изобразил недоумение и настороженно спросил:

— А чем же мы, позвольте вас спросить, можем помочь?

— Азаль, не валяй дурака. Ты не первый день здесь живешь и прекрасно знаешь, что нам может понадобиться для этих визитов.

Азаль с недовольным и обиженным видом нехотя ответил:

— Неужели же опять понадобятся подарки для короля троллей?

— Что значит опять?! В последний раз с официальным визитом мы у него были три года назад. И три года после этого практически ни за чем к вам не обращались. И уж поверь, — в голосе Дариана зазвучало нечто похожее на обиду, — без необходимости ничего не стали бы просить. Однако у нас своей сокровищницы нет и быть не может, пока здесь действуют принципы Гедеониуса — да будут они незыблемы во веки веков, — прочитанные в свое время над Драконовыми горами как заклинание. И если мне не изменяет память, кое-кто всего неделю назад восхищался гармонией, царящей в отношениях между людьми, драконами и прочими обитателями Драконовых гор со времени жизни сего мудрого мага. Мне и в голову не приходило, что этот кое-кто не найдет в себе мужества ради сохранения сей дивной гармонии пожертвовать несколькими безделушками. Поразительно!

И Дариан с обиженным видом начал разглядывать склоны Кареглазой.

Азаль насупился, помолчал с минуту, разглядывая свои жуткие когти, потом передернул плечами, — или что там у драконов сходит за плечи… хмыкнул и сказал:

— Очень обидные ваши слова, сэр Дариан, тем более что к нам они никак не относятся. И, хотя драконам положено беречь свое достояние, надо сказать, что мы никогда не отказывали вам в помощи, в чем вы хоть сейчас можете убедиться. Пойдемте.

Он поднялся.

— Сиф, посторожи тут, я скоро приду.

И, развернувшись в сторону горы, он двинулся прямо через кусты, треща ветками и оставляя за собой широкую дорогу.

Далеко идти не пришлось. Буквально в двух шагах от поляны меж кустов и деревьев показался гладкий участок темно-серой скальной стенки, в нижней части которой виднелся лаз размером со вход в барсучью нору. Азаль по-хозяйски, вразвалку подошел к скале, ухватился за край норы, вздохнув, дернул его вверх, и гостям открылся приличных размеров арочный вход в пещеру.

— Можете взять то, что посчитаете необходимым, — пригласил он безо всякого энтузиазма. — Только, благородные сэры, очень прошу вас, ради всего святого, когда разглядываете оружие, возвращайте его на место, Сиф очень переживает за свою коллекцию.

И он уселся у входа в пещеру с видом, исполненным скорби и безропотного терпения. Все время, пока Дариан и Левко обходили драконий арсенал (оружие было развешано по стенам с большой любовью, в безукоризненном порядке) и разглядывали прочие сокровища, сваленные грудой на полу, до них время от времени доносились тяжелые вздохи каждый раз, когда они снимали что-нибудь со стены или вытаскивали из кучи.

Наконец сэры вышли из сокровищницы, опоясанные астианскими мечами, и с двумя бронзовыми, затейливого литья, светильниками в руках. У Левко на поясе висела еще и внушительного вида булава.

Азаль вздохнул на светильники, прощаясь с сокровищем, потом взглянул на мечи и посмотрел в лицо Дариану укоризненно и горько. Оружие было из самого дорогого, в усыпанных каменьями ножнах.

— Мечи мы сегодня же вернем, — уверил его Дариан, — в целости и сохранности.

— Угу, — мрачно промычал Зеленый, закрывая сокровищницу.

— Азаль, я тебе обещаю, что с ними ничего не случится, — успокаивал его маг, оборачиваясь на ходу.

— Да, да, конечно, все так говорят, — пробормотал ему в спину дракон, — будем надеяться.

— Сначала мы с тобой навестим местных подземных обитателей, — объяснял Дариан, пока они шли по узкой тропке среди зарослей орешника у подножия Кареглазой. — Тролли — интересный народ, также как и люди, впрочем, и все разные… Что меня в них всегда особенно удивляет, так это то, как в них откровенная грубость сочетается с любовью ко всякого рода церемониям. Они могут затеять драку из-за любого пустяка. У них в два счета дело доходит до поножовщины, благо шкуры толстые, убийством заканчивается редко. А уж наговорить друг другу гадостей, пошуметь, покричать — так это даже не считается. Зато, когда речь идет о приеме гостей или кому что положено и не положено по чину, все решается в духе строжайшего традиционного этикета. В вопросах субординации они пунктуальны сверх всякой меры. У них существует не то двенадцать, не то пятнадцать разных сословий, и для каждого свои правила обращения между собой, свой образ жизни, свои запреты, в какой-то степени даже язык отличается. Три верхних сословия, например, не употребляют бранных слов, это при тролльей-то общеизвестной грубости. И не дай Бог не по ранжиру обратиться или не по чину подарок сделать — беда…

— Слушай, а как же мы? Мы ведь к самому королю идем — и с бронзовыми светильниками. Может, стоило что-нибудь из золота взять?

— Нет, нет, не сомневайся. Золото для них как раз не сокровище. Они же его сами и добывают, и обменивают в Астиане на все, что им нужно. Еще и обидеться могут. А вот до разного рода тонкой работы они сами не мастера и подобные вещи очень ценят.

Маг остановился и замолчал, внимательно выглядывая что-то между кустов и деревьев.

— Ага, сюда, — он шагнул к толстой раскидистой сосне, что росла рядом с расселиной в скальной стенке.

— Это вход к троллям?

— Нет, здесь только портал. Мы сейчас доберемся до подножия Уйруна, а там…

Дариан повел в воздухе рукой, длинная извилистая щель в скальнике разошлась и превратилась в зияющий чернотой обширный проем. Левко вслед за магом шагнул в обволакивающую со всех сторон плотную густую темноту, сделал два шага, вытянув вперед руки, и неожиданно оказался на залитой солнцем лужайке под старыми полузасохшими кряжистыми дубами. Кареглазая исчезла из поля зрения, а вместо нее перед ними возвышался темно-серый, расщелистый, наполовину заросший лесом и кустами Уйрун.

— А вот сейчас будет уже вход во владения самодержца подземного царства, — Дариан посмотрел на Левко, что-то прикидывая. — Пожалуй, еще вот что. Они сейчас начнут выспрашивать, кто пришел, зачем пришел, и пока дойдет до верхнего начальства, дело может затянуться до вечера. У них ведь к старшему более чем на два ранга обращаться не положено, а пока разыщут всех, кого следует в соответствии с требованиями субординации… Нам лучше всего вообще в разговор не вступать, пока не подойдет кто-нибудь поранжиристей, — у них это нормально. Только нам нужно принять внушительный вид. В конце концов, у нас важная задача. Мы с тобой не просто люди, а посланники Изнорья, представители изнорских войск и изнорских магов, по делу государственной важности, — он одернул на себе камзол. — От нас зависят судьбы мира. Сделай важное лицо, нет, серьезно, ну да, вот так — подойдет. Теперь пошли.

Он несколько секунд постоял, собираясь, потом топнул, и они… наверное, провалились и после слепящего летнего солнца оказались в почти полной темноте.

Впрочем, не в такой уж полной. Пожалуй, можно было сказать, что здесь просто было темно…

Через некоторое время оказалось, что здесь всего лишь темновато, и Левко начал с интересом оглядываться.

Стояли они в небольшой пещере, откуда расходились в стороны несколько коридоров. Вокруг камень, где обработанный до гладкости, где первозданно шероховатый. На стене у них за спиной ровно горели два факела. Да и коридоры не были темными, скорее даже они обещали где-то впереди неплохо освещенные просторные помещения, откуда кроме света доносился и изрядный шум. Шум состоял из отголосков далекого, а вблизи, наверное, жуткого грохота, пытающихся перекрыть грохот криков, команд, гневных воплей и еще каких-то невероятных звуков, похожих на завывание доброй сотни тоскующих по муркам весенних котов. К этому галдежу присоединился стремительно приближающийся топот, и в «прихожую» влетели (нет, скорее все-таки ввалились) существа, сложением и габаритами не предвещающие ничего хорошего для пришельца даже с самым недюжинным здоровьем.

Цвета они были не то серого, не то зеленого, а вида настолько необычного для непосвященных, что уже в первый момент вместо испуга являлось недоумение. Левко в первый момент чуть было не разинул рот от удивления, но вовремя вспомнил слова мага, приосанился, изображая высокомерие, и дальше разглядывал их уже с видом небрежного безразличия.

Ростом тролли были немного выше обычных людей, но уж зато от «право» до «лево» любопытному взору было где разгуляться. Широченную грудь кое-где перекрывали фрагменты одежды, которую трудно было отнести к какому-либо определенному жанру: жилет — не жилет, ремни — не ремни. Вместе со «штанами», собранными из кусков кожи и металла, они смотрелись дико, но как нельзя более подходили к мято-пупырчатой шкуре и толстым когтистым тролльим ногам. Руки по основательности и простоте исполнения немного уступали ногам и по форме имели примерно такое же отношение к человеческим рукам, как те — к дверным ручкам. То есть какую-то работу они могли выполнять…

Самыми интересными были, однако же… Левко никак не мог подобрать слово… ну не «лица» же… Очень выразительны были носы и подбородки, а брови… Нависающие, кустистые, они не просто были заметны, они здесь явно были главными. Глаза под ними только угадывались где-то в глубине… передней части головы. Именно движения бровей сообщали выражение всему… ну, в общем, облику и существенно дополняли не очень разнообразную речь.

— Это кто? Кто такие? — зарычал один из них, видимо, старший.

Левко, пытаясь сориентироваться, взглянул на Дариана. Тот с невозмутимым видом молчал, разглядывал трещины на стене где-то над головами стражей и был исполнен такой ледяной надменности, что Левко вдруг стало неловко за то, что он так запросто обращался к магу всего каких-нибудь пять минут назад. Левко ничего не оставалось, как тоже молчать и думать, как все-таки здорово, что у мира есть такие надежные защитники, как они с сэром Дарианом.

Тролль, не получивший ответа, угрожающе навис над Дарианом, но, наткнувшись на его равнодушный, высокомерный взгляд, отступил, недовольно буркнул что-то себе под нос и удалился вместе с напарником. Минуты через две, не спеша, явился еще один тролль, еще более внушительных размеров и, если так можно сказать, лучше «одетый». На его ремнях местами поблескивали серебряные бляшки. Громоподобным голосом он повторил заданный первыми стражами вопрос, на что сэр Дариан лишь слегка повернул к нему чело, увенчанное диадемой, демонстрируя чрезвычайно слабый слух и царственную выдержку. Таким образом один за другим сменилось несколько грозных стражей и в конце концов явился еще один, который не задавал никаких вопросов, а, увидев гостей, произнес лишь ему понятное «ага» и удалился. Появившись вновь, он сказал:

— Пойдемте, — и двинулся по длинному ветвистому коридору.

Некоторые из отходящих в стороны туннелей были совсем темными, в иных виднелись уходящие куда-то вглубь длинные вереницы факелов, закрепленных на стенах, а были и мягко освещенные, будто светились сами стены, где зеленоватым, где теплым золотистым сиянием. Коридор делался все шире и светлее, и, в конце концов, они подошли к большому залу, отделенному от них только ажурными, кованой меди, створками ворот, причудливая тень от которых ложилась под ноги гостей дорогим ковром. Сопровождающий их тролль очень важно, не торопясь, раскрыл ворота, вошел в залу, отступил на шаг в сторону и громогласно возвестил:

— Сэр Дариан, княжич Извейский, сын Риона, князя Извейских лесов, с другом.

«Ого! — удивился Левко, вспомнил, как совсем недавно они вместе кололи дрова для бани, и еще раз удивился. — А, впрочем, почему бы и нет?»

Они прошли вперед, в центр залы, и встали на почтительном расстоянии перед незамысловатого вида, но внушающих уважение размеров и форм троном, на котором восседал… Левко никогда в жизни не только не видел, но даже и не пытался представить, как может выглядеть главный тролль, но, увидев, не был удивлен нисколько. Троллий король должен был быть именно таким. При том, что он был вовсе не самым крупным среди соплеменников, каждая часть его фигуры, несомненно, внушала почтение. Конечно же, он был лыс. Конечно же, у него была самая бугристая шкура. Конечно же, у него были самого жуткого вида когти. Ну и, естественно, у него были самые кустистые брови. И, само собой разумеется, он был среди троллей самым умным (даже, пожалуй, самым мудрым), и у него, конечно же, были самые лучшие манеры.

— Ага, — произнес правитель и, чуть склонив набок свою мудрую голову, приготовился слушать.

Дариан (а вслед за ним, конечно, и Левко) почтительно поклонился и начал вступительную речь. Левко и раньше, надо сказать, замечал, что Дариану легко даются длинные предложения, но та витиеватая, изобилующая бесконечными пояснениями и отступлениями фраза, которую тот затеял в угоду любви тролльего двора к церемониям, грозила не кончиться никогда. Периодически произносилось сложное многосоставное имя правителя, из которого Левко успевал выхватывать только первые — Архаиндорт Горт Наор, — и перечислялись его заслуги перед миром в целом и Драконовыми горами в частности…

Смысл произносимой речи от Левко начал ускользать уже почти в самом начале и оставалось только общее впечатление сгущающегося в воздухе уважения. Хозяева, впрочем, кажется, были довольны. Время от времени кланяясь вслед за магом в самых пафосных закоулках приветственной речи, Левко потихоньку оглядывал зал и наличествующую здесь во множестве высокопоставленную публику.

Залом служила просторная пещера с высоким сводом. Стены до высоты двух ростов были покрыты рельефными изображениями могучих зверей, крупных птиц, драконов и разных невиданных чудовищ. А на фоне этих чудищ как нельзя более им под стать стояла не менее колоритная королевская свита.

Приведший Левко и Дариана тролль замер около самого входа и почти сливался со стенными рельефами. Судя по его почтительной неподвижности, вокруг было более чем важное начальство. Это очень наглядно подтверждалось большим количеством драгоценных металлов и камней в «одеждах» присутствующих и весьма уверенным выражением их ли… нет, это все-таки не то слово. Кроме троллей здесь были и троллихи, это было понятно по гораздо более убедительному присутствию одежды и относительной (речь идет только о троллях) миловидности. На удивление, было даже несколько детей (наследники, наверное). Левко с удовольствием наблюдал, как оживились их любопытные мордочки, когда по ходу этой нескончаемой речи Дариан шагнул вперед и поставил к подножию трона их с Левко подарок.

Сияние закрепленных на стенах зала фонарей приугасло. Маг дунул на светильники, и они разгорелись — один зеленым, другой красным светом. Отбрасываемые сквозным растительным узором тени на стенах и потолке сплелись в кружево бесчисленных ветвей, и пещера превратилась вдруг в удивительный, призрачный, наполненный тайнами лес. От сквозняка пламя светильников затрепетало, цветные тени заколыхались, и весь зал наполнился движением.

Троллий король чуть приподнял голову, слегка пошевелил бровями, оглядывая пещеру, и благосклонно продолжил слушать уже, наверное, в десятый раз перечисляемые Дарианом заслуги всех троллей в целом и их правителя в частности передо всем белым светом….

Наконец вступительная речь (Левко давно перестал следить за ее ходом и очень надеялся, что Дариан уже изложил в ней все их надобности, чаяния и опасения) закончилась, и король начал отвечать. Левко внутренне съежился, представляя, насколько это может затянуться.

Однако правитель оказался поразительно краток и после буквально двух слов, что он рад гостям, сразу перешел к делу. Да, непрошенные гости у них, да, в плену, да, сархонцы. О том, как сюда попали и зачем, они пока ничего не говорят. Если будут разговорчивее (что вполне вероятно после даже непродолжительной работы в тролльих шахтах, а тем более после продолжительной), правитель известит магов. Кстати, при одном из вторженцев нашлась одна занятная вещица, которая наверняка заинтересует сэра Дариана.

Глава королевского дома подал знак одному из приближенных, и тот подал Дариану небольшую, скорее всего, серебряную коробочку. Маг принял ее в руки с церемонным поклоном и бережно положил в карман, после чего вновь весь обратился во внимание.

Король всего несколько слов произнес о судьбе пленников. Сбежать — вряд ли, не сбегут, а если еще будут появляться, так что ж, работы хватит на всех, об этом можно не беспокоиться. Троллей вполне устраивает долгий и прочный мир с Изнорьем и с Астианой и хорошие отношения с магами Драконовых гор, и они собираются и впредь жить в союзе со всем здравомыслящим миром в целом и с верхним миром Драконовых гор в частности.

В подтверждение добрососедских намерений повелитель пригласил Драконогорских магов обращаться к нему за помощью, как только она понадобится.

На этом миссия гостей, собственно, и заканчивалась, осталось только поблагодарить троллей за теплый прием. Конечно же, простого «спасибо» было бы совершенно недостаточно (это даже Левко ясно чувствовал), и без всех приличных к случаю слов и поклонов уйти было никак невозможно. Поэтому, когда Дариан начал благодарственную речь, он внутренне уже смирился с необходимостью отдать дань традициям хозяев и утешал себя тем, что все-таки многое уже сказано. Впрочем, церемонии заняли не так уж много времени. Всего через каких-нибудь полчаса маг уже приступил к пожеланиям всяческих благ самодержцу и его прекраснейшей супруге, и его замечательным детям, и его близким родственникам, и другим, не столь близким, но тоже замечательным его родственникам, и его приближенным, и близким родственникам его приближенных, и….

После очередного поклона Левко, видимо, поддавшись общему настрою, выступил вперед и, совершенно неожиданно для себя сам произнес несколько витиеватых фраз о том, как он рад был побывать у народа, о котором с глубокой древности слагают легенды. Получилось, кажется, неплохо. Потом опять говорил Дариан…

В конце концов речи неожиданно закончились, и после очередной серии церемониальных раскланиваний Дариан и Левко получили возможность покинуть гостеприимное подземелье.

Когда они снова стояли на зеленой травке под старыми полузасохшими дубами и Левко, щурясь от яркого света, оглядывался по сторонам, Дариан достал отданную ему троллями коробочку и открыл ее. Внутри на кусочке замши лежал талисман.

— Странно, очень странно, — произнес Дариан, вынимая волшебный предмет из футляра. — Как это могло у них оказаться?

Левко взглянул и предположил:

— Может, кто-нибудь из магов отдал?

— Вряд ли. Владельцы драконьих зубов кому попало своих талисманов не дарят, а украденные или отнятые силой они ничем хорошим новому хозяину не грозят… — Дариан озадаченно повертел в руках зуб и положил его обратно. — Ладно, потом разберемся. А сейчас нам предстоит встретиться с горнтхеймами. Здесь недалеко.

Он пошел вперед, показывая дорогу.

У Левко от тоски заныли зубы.

— Опять три часа церемоний?!

Дариан обернулся на него и широко улыбнулся.

— О, нет. С горнтхеймами все гораздо проще… по-своему.