Этюд в серых тонах для двоих (СИ)

Глава 24

Завтрак случился по расписанию, сразу после привычной пробежки, как если бы у меня был стандартный рабочий день. Различия случились после того, как я допила последний глоток утреннего сока. Словно кое-кто маленький, но смышленый не по годам, этого и ждал.

— Учитель Селена, я договорился с Момо, — сообщил мне Максимо, от нетерпения подпрыгивая и постоянно поглядывая в сторону окна, из которого была видна часть сада и его качели.

— С Момо? — переспросила я, не припомнив никого с таким именем, как среди живых, так и среди призраков.

— С Моритокой Морси. Той девочкой, о которой вам вчера рассказала мама. Мы дружим по-настоящему, и я легко смог убедить ее прийти в наш сад. Я уже давно знаю, что она видела и смог выиграть для вас встречу.

— Максимо…

Удивленно протянула я, пораженная, насколько верные выводы умеет делать этот малыш. Если я не ослышалась, он заранее выиграл для меня возможность провести допрос нашего, возможно, единственного свидетеля.

Сделал Максимо это из-за меня, а не потому, что как мы, верит в справедливость, к которой должны стремиться все взрослые, за исключением мерзавцев и обезумевших мстителей.

Встряхнув головой, отгоняя не нужные сейчас мысли, я растянула губы в улыбке.

— Вы похвалите меня? — просияв ответной улыбкой мальчик, ожидая добрых слов, словно подарка. — За то, что не стал ждать вашего указания. Это было не просто, и я много раз проигрывал, прежде чем один раз наконец выиграть. Призраки жуть какие быстрые. Вы же знаете это, да? Момо много лет тренировалась, и очень хорошо играет во все-все игры, которые я только знаю.

— Конечно, знаю, — подтвердила слова ребенка, сжав незаметно руки в кулаки под столом. — ТЫ просто умница, Максимо. Правильно просчитал и меня, и свою подругу, раз смог это сделать. А теперь уже мне нельзя оплошать. Какие советы ты можешь дать мне, как той, кто ничего не знает о Моритоке Морси? Расскажи о ней, пожалуйста. Хочу правильно выстроить наш разговор и не ошибиться, напугав ребенка.

Пожав плечами, малыш закусил кубу, словно не знал, что ответить. Отодвинув стул для моего юного ученика, я похлопала по обшитой велюром мягкой сидушке, предлагая ему расположиться со мной за одним столом, как равному.

— Ну, она не любит это имя. Зовите ее просто Момо. Не хвалите ее, не упрекайте. Просто спрашивайте и слушайте ответы, какими бы непонятными они не были на первый взгляд. Она повторится потом, когда расскажет в первый раз. Много раз повторит и вы все-все поймете. Непонятные слова обретут новый смысл.

— Поняла тебя. Что еще? Как она относится к живым и почему боится нас наравне с мертвыми?

— Все в ее прошлом, и она не готова всем-всем рассказывать, как жила и почему умерла. Я знаю ответ, но это не моя тайна. Я не отвечу вам, учитель. Простите, — понурив плечи и опустив голову, произнес он.

Смелый ребенок, который станет для меня незаменимым уже совсем скоро. Кажется, он вырастет гораздо раньше разумом, чем физически.

Но буквально через мгновение он изменился, став снова веселым мальчишкой и посмотрев на меня умоляющими глазами.

— А похвалить? Я же молодец?

— Да, ты молодец. Спасибо, что помогаешь мне. Это по-настоящему взрослый поступок. Я очень благодарна тебе и понимаю, зачем ты поступил так. Но в следующий раз, прежде чем действовать, расскажи о своих планах папе и маме. Они очень любят тебя не всегда разрешат поступить, как хочешь ты, но смогут помочь, если ты попадешь в беду. Ведь тот, кого видела Момо, может оказаться самым настоящим убийцей. Навредить твой подруге он уже не сможет, в отличии от тебя.

Мои слова задели Максимо. Он нахмурился и по-детски надул щеки, выражая обиду на меня. Реагировать на подобное я не привыкла и потому стала просто ждать, когда ему надоест гримасничать.

Прошла минута, затем вторая. Малыш дулся, осознавая, что его магия не действует на меня, как он не старается. И не выдержав, он сдался, отступив первым.

— Хорошо. Простите. Я не думал, когда делал это, об убийце, забыв про него. Просто хотел помочь вам, показав, каким стал.

— Я очень благодарна тебе, Максимо, честное слово. Но ты мой ученик и подопечный. Я не хочу быть виновной в твоей гибели. Самого перспективного серого мага столицы нужно оберегать тщательно, пока он не сможет постоять за себя. Или ты не доверяешь мне? Ты станешь очень сильным, но не сразу. Нужно время и усердие.

— Я доверю! Просто…

— Ты просто хотел показать, насколько ты взрослый. Я права? — не удержавшись, я улыбнулась, прекрасно понимая, какими чувствами руководствуется получивший силу и поддержку серый маг.

Помощь от самой Смерти, в которую поверил больше, чем в себя самого.

— Да. Простите меня, учитель.

— Ничего. Я не ругаюсь, просто надеюсь, что ты увидишь свой поступок с мой точки зрения и поверишь не только в себя, но и в нас. Ведь именно так нашу проблему увидят и твои родители.

— А они тоже будут недовольны мной? А если они не узнают о том, что я сделал? Давайте не станем говорить маме и папе?

Снова применил на мне свои щенячьи глазки Максимо, наивно веря, что нас никто не слышал сейчас и не расскажет его маме из добрых побуждений. Дети и взрослые всегда смотрят на мир с разных ракурсов. Для него это мелочь, шалость, что не стоит тревог, а для Эстель — повод вцепиться в их с мужем чудо обеими руками.

— Давай так. Я не расскажу им о том, что ты сделал все это на опережение и без моей просьбы, а ты больше не повторишь подобную ошибку. Верь в нас, если мы того действительно стоим. Договорились?

— Да, спасибо. Вы закончили со своим завтраком? Мы можем уже пойти в сад к Момо? — спрыгнув со стула, спросил Максимо, полный сил и энергии, как и всегда.

Обычный ребенок с некоторыми уточнениями, и только.

— Конечно. Поиграешь с питомцами рядом с нами с Момо, пока мы беседуем? Она должна видеть того, кому доверяет, хоть одним глазком. Иначе беседа не получится искренней и она может забыть о подробностях, что очень важны для нас, следователей.

— Конечно!

Громко поблагодарив Амели за замечательный завтрак, я вышла во двор вслед за постоянно оглядывающимся мальчиком.

Он уверенно вел меня в свою игровую зону двора, к самому большому и старому дереву на моем участке. Еще папа использовал одну из его веток и каждое лето вешал подвесные, самые простые качели, состоящие из дощечки и пары веревок. Сперва для мамы, а потом и для меня.

Как странно, что я не заходила сюда, в этот дальний угол, с самого моего возвращения в столицу. А может и намного дольше. С их смерти, о которой узнала из небрежного объяснения пришедших в дом стражей. Они-то привыкли слышать о смертях, а я была по-настоящему шокирована.

— Она уже тут, учитель. Момо, выходи, не бойся. Селена хорошая и добрая. Ей нужна твоя помощь. Я же тебе говорил, — не позволил мне погрузиться в собственное горе наивный ребенок, что понятия не имел о моих тревогах.

— Ничего, Максимо. Я не тороплюсь и могу подождать, когда она будет готова. Можно я покатаюсь на твоих качелях? В детстве я очень любила это дерево и качели. Как думаешь, она меня выдержит?

— Мама на ней качается и все хорошо. А вы меньше мамы, — наивно ответил ребенок, пожав плечами.

— Тогда не буду бояться и я.

Устроившись на качелях, я отталкивалась ногами и ощущала то странное, позабытое чувство полета, которое взрослые не могут испытать. Никакие аттракционы никогда не заменят простые качели, поднимавшие тебя в детстве так высоко, что казалось, столкнешься с самим солнцем.

— Добрый день, Селена Йорго, — произнес тонкий детский голосок.

Не оборачиваясь и не привлекая внимания к проявившей себя девочке-призраку, я продолжила качаться, лишь слегка уменьшив амплитуду.

— Добрый день. Максимо сказал, что тебе не нравится твое имя. Я могу называть тебя, как и он, Момо?

— Да. А вы разорвете меня на части? Я же призрак, который не ушел в Свет, значит, должна быть изгнанной, — настороженно спросила она, все еще прячась за деревом.

— И что с того? Почему я должна разрывать твою душу на части из-за твоего собственного выбора? Нет закона, что запрещает жить здесь призракам. Разве ты не видела, что в моем доме живет целая куча разных духов, которые не боятся меня по таким пустякам? Ждущий вашего решения Свет не иссякнет ни завтра, ни послезавтра. Не нужно спешить с решением, Момо.

— Видела, но они вам подчиняются, а я свободная. Не подчиняюсь вам и ничего не даю, как они. Не делюсь силами.

— Не важно. Ты друг Максимо, и этого мне достаточно. Пока ты не убиваешь и не портишь жизни окружающих людей, я буду рада видеть тебя здесь в качестве важного для жителей нашего дома гостя.

— Хорошо.

Девочка, наконец, вышла из-за дерева и встала напротив меня, выпрямившись во весь свой небольшой рост. Светлые, почти прозрачные волосы Момо были стянуты в аккуратные косы, лишь пару прядей у небольших ушек наслаждались волей. У девочки не было челки, а пробор смягчал полупрозрачный вид ребенка. Думаю, при жизни на бледном, почти белом лице, он выделялся куда как сильнее. Как и губы с четко очерченным контуром.

— Что вы хотите спросить у меня? Про того мужчину, с которым уехал жилец из дома, во дворе которого недавно откопали кости?

— Ты его видела? Какой он?

— Старый мужик с хвостиком и в глупой шляпе, — пожала плечами Момо, словно таких случаев на ее памяти была сотня-другая. — У него много волос в хвосте, что выглядывал из-за ворота. Когда он оглядывался по сторонам и крутил головой, они вылезали.

Показав, как сильно мотал головой мужчина, девочка снова посмотрела на меня, ожидая новых вопросов.

— Насколько он был старым?

— Как вы, — снова пожав плечами, сказала девочка.

На вид ей было не более десяти лет. И, наверное, для нее мы все очень старые. Даже подростки считают едва ли не древними развалинами тех, кто отметил всего лишь тридцатилетие.

— А глаза? Может, фигуру запомнила или какие-то украшения на его одежде? Мне все важно знать про этого мужчину в шляпе. Какая она была?

— Нет, я не разглядывала его, смотря в лицо. Я пряталась и следила, чтобы он и его странные призраки меня не заметили. Сидела на дереве в листве и не шевелилась. Шляпа, куцый толстый хвостик и то, что он старый. А шляпа, плащ и сапоги у него были, как у всех взрослых. Такие многие носят даже сейчас, если ожидается ветер и дождь. Даже у папы Максимо есть что-то похожее, а он призрак.

— Этого мало, Момо. Для поисков подобного описания нам, следователям, будет очень мало. Пожалуйста, вспомни еще что-нибудь про него.

— А еще он был слабым, — кивнув, как взрослая, головой, выдала новый кусочек информации призрак, обескуражив меня.

— Слабым? В каком смысле — слабым?

— Магия в нем была, как тонкая ниточка. Две ниточки, но обе очень тонкие. Дерни за них и порвутся в один миг.

— А какие именно ниточки были? Может быть, ты запомнила их цвет? Или знаешь, к какой магии они относились?

— Одна как у вас, из тех двух, что более тонкая. А вторая — как у одного из ваших вчерашних гостей и мамы Максимо. Нет. У каждого из гостей, что приходили вчера было по одной из магий, как у него, но они очень сильные, а он слабый-слабый. Как канат и нитка пряжи, если их сравнивать. Я не училась магии и рисованию, не смогу назвать цвета правильно, простите меня.

— Значит, он был некромант и начертательный маг, — произнесла я, скорее, для себя самой, чем для Момо или сидевшего недалеко от нас Максимо.

У Кристофера и Альтара было по одной магии, ошибиться она не могла.

Эта информация была куда важнее, чем предыдущая.

— Я не училась магии, — снова повторила Момо, пожав плечами. — Была маленькой и подсказать не смогу. Разве я не объяснила, каким его видела? В нем была черная нитка и болотная. Какие это магии?

— Некромантия и начертательная. Спасибо еще раз, Момо. Можешь точно сказать, как долго он следил за домом Тадеуша, прежде чем похитить его? Делал это сам или отдавал приказ призракам?

— Он сам приходил лишь один или два раза, а вот его призраки очень долго. Почти целый год прятались от других духов, пока наблюдали за ним, как в самом доме, так и в других местах, в которых он часто бывал. Просто делали это не стоя на земле, как мы, а сверху, — задрав палец вверх, она указала им на небо и крону дерева, у которого мы разговаривали. — С деревьев, крыш… Со всего, что не бросается в глаза другим призракам и тем, кто их может видеть. Такие странные со своими цепями, в страшной одинаковой одежде. Грязные и скорее всего, вонючие. Хотя мы не пахнем, как вы знаете, но пятна и нечистоты не могут благоухать цветами.

— Знаю. Параметр запаха остается у тела, а души… Они чисты, если сам человек не был преступником. Если у них не было противного запаха, значит, они не убийцы. Воры и мошенники. Сколько всего таких призраков ты видела?

— Пять или даже шесть, не знаю точно. Издали парочка из них очень похожи внешне. И я могу и ошибаться, утверждая точно. Простите.

— За что, Момо, ты просишь прощение? Сегодня ты рассказала нам столько нового и особенного, о чем мы даже не догадывались, работая в команде. Ты замечательно поработала, собирая информацию и оставаясь незамеченной. У тебя настоящий талант к слежке на расстоянии.

— Не думаю, что меня не замечали, — тяжко вздохнув, созналась девочка-призрак. — Просто они не прогоняли меня, даже когда видели. Как будто жалели. Меня все взрослые жалеют, потому что я умерла, так и не начав жить, по их мнению. Помочь они уже не могут, но и относиться иначе тоже.

Я понимала душевные порывы тех, кто видел Момо и с первого взгляда проникался сочувствием к белокурой малышке в костюмчике, состоящем из шортиков, гетр и блузы с высоким воротом. С туфельками на устойчивом каблучке с плетеными застежками, украшенными вышивкой из вьюна с розами. Дорогая работа, значит, и семья у нее была не простая по меркам того времени.

Однако, меня заинтересовали подобранные Момо слова. Именно на них я и заострила внимание, а не на ее попытках вызвать сочувствие. Не думаю, что она страдает, живя столько лет в качестве призрака.

— Ты сказала, что не прогоняли тебя. Значит, других призраков его подчиненные духи прогоняли со своего пути?

— Да! Кажется, они делают это нарочно, испуская какие-то волны. Может, не они сами, а их страшные цепи, что висят на их шеях. От них и правда, веет холодом, болью и обреченностью. Если бы я не боялась, что меня накажут, если найдут, то тоже убегала каждый раз, как видела их.

— Они настолько страшные?

— Просто жуткие! Как посмотрят своими глазами на худых лицах, сердце в пятки уходит! Хоть оно у нас и не бьется, страшно просто ужас, — эмоционально поделилась со мной девочка, обняв себя за плечи руками.

Сейчас она и правда, делилась сокровенным, и теперь я могла ее пожалеть, зная, что слова будут к месту и ко времени.

— Как же тебе было страшно, малышка. Все прошло, и они вряд ли придут к тому дому снова, потревожив тебя. Но ты и сама справилась, молодец. Такую смелую девочку еще поискать придется.

— Да! А еще тот слабый мужик с хвостиком носит на руках много колец. Как леди, что наряжается, не зная меры. На каждом втором пальце по кольцу! А когда он зарывал тело того жильца в его же саду, у него появилось еще одно! Зачем же так сильно украшать себя?

— Не знаю, Момо. У таких продуманных типов, как он, каждая вещь должна быть со смыслом. И кольца, и призраки, и даже его слежка должны иметь практический смысл. Не волнуйся, однажды я найду ответ на твой вопрос. Теперь, когда ты столько всего нам рассказала, наше расследование сдвинется с мертвой точки. Нам не хватало фактов, которыми ты сегодня поделилась. Пусть не завтра сдвинется, но уже гораздо быстрее.

— Вы поймаете его и освободите призраков, ведь правда? — спросила Момо, сделав ко мне еще один шаг.

Пришлось остановить качели полностью, чтобы не задевать ее призрачные ноги. Пусть она ничего и не почувствует, выглядит это как неуважение.

— Мы будем очень стараться, Момо. Честное слово, будем.

— Хорошо. Я буду ждать слухов и сплетен, что он, наконец, пойман, а его слуги-призраки свободны, — совсем серьезно, несмотря на юный возраст, произнесла она, смотря на меня далеко не как десятилетка.

— Знаешь, я понимаю, что ты, возможно, устала и прошло много времени. Но, может быть, ты сможешь нарисовать лица призраков?

— Нет, я плохо рисую. Вы никого не найдете по моим каракулям.

— Но Момо очень наблюдательная, и она может показать мне и папе, как выглядели они, указав на очень похожих людей и призраков. Мы соединим их черты в единые портреты и потом вы сможете искать по таким картинкам в ваших базах пропавших. Это ведь так делается? — влез Максимо, выдав невероятно дельное предложение, хоть и грозившее ему и его отцу разоблачением.

Пусть и лишь на тот случай, если преступник наблюдает за мной и моими жильцами.

— Да, именно так. Если Момо согласна, то я буду очень рада ее помощи. Не прямо сейчас, а как только вы сможете выбраться в город на прогулку, полностью уверенные в собственной безопасности. Ну или ты сама захочешь мне помочь еще больше, Момо, — обратилась я сперва к Максимо, а затем и к его подруге.

— Захочу. Ведь он может в следующий раз убить и Максимо. Этот плохой человек еще жив и опасен.

— Момо, — сердце защемило и я приняла решение почти мгновенно.

Я не прощу себя если пострадает девочка-призрак, оказавшись снова на улице.

— Останься тут, в моем дворе. Просто так, ничего не отдавая взамен и не становясь моим призраком. Будь гостьей, как Максимо и его семья.

— Почему вы зовете меня? Для чего?

— Ты ведь не поверишь мне, скажи я что-то про ответственность и долг взрослого к тебе. Считай, что ты — наш единственный свидетель на данный момент, и без тебя осудить даже пойманного преступника будет сложно. Это очень важная роль на суде и не каждому живому взрослому верят просто на слово, как поверят тебе. Однако, это не все причины. Скажи, Момо, тебе ведь хочется стать защитницей твоего друга. Я ведь права? Быть рядом с Максимо не урывками, а постоянно? Такое тебе понравится?

— Да. Я останусь тут, рядом с ним, пока вы его не поймаете. Буду жить, как гостья, на первом этаже, у комнаты Максимо.

Я кивнула, считая себя победителем. Вести переговоры с ребенком оказалось не просто. Ведь она не понимает слов «выгода» и «острая необходимость» в силу своего возраста. А вот забота о друге и товарище для Момо куда понятнее. Не думаю, что у нее было много друзей все те годы, что прошли после физической смерти. Найти кого-то понимающего и близкого по возрасту и самосознанию для Момо должно быть сравнимо с чудом.

— Мне пора на службу, спасибо тебе еще раз за твою смелость, — поднявшись, поблагодарила смелого маленького призрака, не решившись прикоснуться к ней.

Возможно, она посчитает это неуместной вольностью от совершенно постороннего мага. Но у меня будет время переубедить ее, сделав жизнь немного веселее.

— Удачного дня? — спросила Момо, словно сомневаясь в своих словах и их уместности.

— Да, именно так говорят, если искренне желают чего-то хорошего. Еще раз спасибо тебе, Момо. Надеюсь, тебе будет уютно в моем доме, рядом с домочадцами, давно живущими в нем.

— Увидим.

Кивнув головой, я помахала рукой оставшимся в саду детям и вернулась в дом, к прекрасно слышащим наш разговор призракам.

— Кьер, придумай, как она сможет найти похожих на призраков людей, не оказавшись на виду у остальных. Безопасность детей превыше всего.

— Мы попробуем увидеть их, даже не покидая двор. Если не выйдет, то поиграем в игру, называя призраков как-то иначе. Поросятами или котятами с номерами. Способов и уловок очень много. Вот увидите, хозяйка, я справлюсь, не навредив им.

— Хорошо, оставляю это на тебя. Протокол опроса Момо готов?

— Конечно. В трех экземплярах, как и полагается, — протянув мне бумаги, улыбнулся мой помощник.

— Замечательно. Теперь у нас есть материал, с которым можно работать. Это даже не шаг вперед, а спринт к тому месту, где он прячется.

— В любом случае, это всего лишь начало настоящего расследования.

— Знаю, но радуюсь уже имеющимся сдвигам, как настоящему чуду. Вызови мне машину. Пора возвращаться на службу.

— Как прикажете, хозяйка, — склонив голову, произнес Кьер и растворился, отправившись исполнять полученное распоряжение.

Пролистав бумаги и мельком изучив их, я вернулась в комнату и облачилась в форму. Сумку для меня сложили давно, а значит, тратить хотя бы на это время сегодня не придется. Только сменить браслет, убрав полный в шкатулку, и на его место водрузить пока еще пустой.

На запястьях были закреплены два подобных браслета, с совершенно полными, белоснежными корундами, надетыми сразу после душа. Без них я чувствовала себя слабой и незащищенной, даже при наличии всей своей магии и умений.

Дорога на очередном такси заняла всего двадцать минут. Я зашла в кабинет Кристофера, решив первым делом отчитаться перед ним о полученных данных.

— Сильно занят? — постучав для порядка, спросила я. — Сегодня было успешное утро. Девочка-призрак Момо не стала затягивать нашу встречу и разговор.

— Отлично! — подался вперед Донгар, откладывая собственные документы в сторону. — Что именно она видела и рассказала?

— Вот твоя копия ее допроса, изучай хоть под увеличительным стеклом. Девочка не рисковала собой и потому не видела его лица. Я же хотела обратить твое внимание на один момент, — сказала я, полистав доклад и отыскав то место, в котором Момо рассказала про кольца. — Шестая страница, третий абзац.

Вчитавшись внимательно в текст, Донгар замер.

— Кольца? Множество колец, как у леди, что любит украшать себя? Если одно появилось после смерти Тадеуша… Думаешь, они как-то связаны с призраками? — спросил у меня некромант.

— Нет, не с призраками, а конкретно с цепями на их шеях. Я просто не вижу смысла мужчине носить столько украшения на пальцах, если только они не требуются для чего-то важного и не помогают постоянно ощущать призраков, подчиняя их своей воле в любой момент.

— Значит, они в твоем понимании — артефакт, о котором мы говорили ранее. Небольшие и постоянно находящиеся при нем кольца. Находчиво и удобно, но о подобном я точно никогда не слышал. Артефакты — не моя специальность. И далеко не все из них расписаны в каталогах, по которым мы учились.

Стоять перед майором было неудобно, но устраиваться на стуле я не хотела, потому как не планировала затягивать визит. Появилась новая спонтанная идея, где раздобыть нужную информацию. И, возможно, отомстить кое-кому.

— И я не слышала о кольцах. Обычно они куда более массивны и заметны. Но вместо того, чтобы писать длинные и непонятные запросы в королевскую библиотеку, из которой еще нужно будет ждать ответа… А результата может и не быть в итоге, — оперевшись на спинку гостевого кресла, я посмотрела на Кристофера, стараясь сдержать предвкушающую улыбку. — Так почему бы не обратиться к тем, кто варится в этом котле поколение за поколением? Они хранят куда больше секретов, чем библиотека и передают секреты тем, кого считают своими приемниками.

— Хочешь обратиться к артефакторам? Разве это не будет опасно дня них? Невиновных и не защищенных горожан. Чем именно они провинились перед тобой, что ты готова подвергнуть их опасности?

— По крайней мере, одной из артефакторов я желаю отомстить уже очень давно. Ведь я не обещала, что прощу ту, кто разрушил мою жизнь по собственной прихоти, — не стала больше скрывать от Кристофера намерений.

— Анлика? Ты ведь про нее сейчас говоришь? — тяжко вздохнул Донгар.

— Да. Ее жизнью я готова рискнуть, подставив под угрозу. Пусть хоть так послужит стражам, раз привлечь ее к ответственности по закону у меня нет вариантов, не переполошив всех, раскопав сразу несколько старых дел.

— Я спрашиваю еще раз, ты хочешь, чтобы она оказалась под прицелом? — с какой-то обреченностью произнес Кристофер.

Вот же упертый мужчина с нордическим характером. А то сам не знает, как не просто живется с грузом на сердце.

— Нет. Легкой смерти я ей точно не желаю. Хочу заставить ее бояться за свою шкуру и работать на меня, как бы не трясло ее от страха и ненависти от одной только мысли о нашем сотрудничестве. Если она окажется слишком громкой, то по ее исчезновению мы, возможно, получим шанс поймать ее убийцу. Если я правильно сложила кусочки имеющегося у меня паззла, то уже сейчас он поймал свою очередную жертву. Он долго следил за ней или за ним, минимум год. Значит и на Анлику он может не обратить внимания сразу. Ей просто нужно быть тихой и осмотрительной в разговорах со своими коллегами.

— Не могу согласится с твоим предложением и полностью одобрить такой поступок. Это слишком рискованно, Селена. Не рискуй всем, чего достигла, из-за такой, как она. Никакая Анлика не стоит ни твоих слез, ни ненависти.

— Но разве она не заслужила своей наглостью и пакостями ощутить себя крысой, которую загоняют в угол? Поэтому хочу отомстить. Поступлю так же, как она поступала с тобой и со мной. Мои призраки наблюдали за ней уже некоторое время. И они нашли целый ряд проступков, за которые ее можно осудить.

— Ты хочешь отомстить Анлике столь сильно? Заставишь рисковать своей жизнью, а потом еще и подашь в суд? — удивленно переспросил Кристофер, подавшись вперед.

Непонятно, от удивления он это сделал или от негодования. Но вот сожаления на его лице я не увидела точно.

Кивнув головой, я внимательно посмотрела на некроманта, а потом перевела взгляд на окно.

— Мне кажется или ты против воздать ей по заслугам? Неужели ты простил ее, майор Донгар? Как ты мог поступиться с собственной честью, отпустив мерзавку, отнявшую у тебя волю? Пусть и лишь на короткий срок, но превратив тебя в послушную ей марионетку.

— Ты не права. Она тут не причем. Просто я разделил вину за содеянное вместе с Анликой.

— Тогда ты слишком добрый, раз смог это принять. А вот я другая. Я ненавидела тебя и парней, тогда как враг скрывался всегда за вашими спинами. Так скажи, почему я не имею права направить свою злобу теперь по верному адресу — на нее? Если твои аргументы будут достаточно весомыми, то, возможно, я не стану ничего предпринимать. Ни сегодня, ни впредь.

Посмотрев на Донгара в упор, мысленно я молилась, хоть сама не понимала, о чем прошу его. Отговорить или напротив, провалиться с подбором доводов и позволить мне направиться сегодня к Анлике.

Я никогда не смогу простить себя, если отступлю и ее совершенное зло, направленное в мой адрес, останется безнаказанным. Наверное, поэтому просила помощи у Кристофера сейчас.

— Я уже все сказал, — опустив глаза, неуверенно сказал он. — Да, нас обманули, но мы сами хотели этого в то время. Сейчас я страж и должен предотвращать преступления, а не потворствовать их свершению.

— Так сдай меня смежникам. Может быть, мы с тобой и носим форму, но испытывать эмоции не перестали. И Анлику я ненавижу, вместе с ее отцом. Если бы не он, то мои родители могли выжить в той заварушке. По вине его трусости все началось и продолжилось. Чета Йорго погибла, став героями посмертно. Но эта тварь не смирился с тем, что его предательство раскрылось. Он накрутил свою дочурку, в итоге умерла и я сама. Останься он и его прихвостни в городе, все могло сложиться совершенно иначе.

— У Анлики сейчас есть собственная семья.

— А у меня никого не осталось, так почему… — задала я вопрос и сама себя оборвала.

По его взгляду, я видела, что он понимает все и в чем-то поддерживает. Просто артачится, потом что сам считает себя неспособным к мести.

— Не понимаю, зачем я вообще тебя уговариваю?! Либо останови меня, либо не мешай.

Развернувшись, я направила к выходу. Уже взявшись за ручку, услышала его оклик:

— Погоди! — подскочил со своего места майор и тут же вскинул руки, заметив мой недовольный взгляд. — Нет, я не буду ни мешать, ни поддерживать тебя. Делай что хочешь, но пусть сразу после твоего ухода от Анлики за ней присматривают призраки. Не желаю упустить шанс поймать маньяка, даже ценой ее смерти.

— Я их и не планировала отзывать, как бы не повела себя с ней при встрече, — усмехнувшись, призналась я. — Прямо с того момента, как узнала о ее участии в моей травле, думала, как же отплатить. Не переживай, поймать на живца — тоже неплохая стратегия в нашем случае. Почему этот призрак не попался мне раньше на глаза? Скажем, до начала лета. Побыла бы в плену месяц-другой, может быть, лишилась бы ядовитого языка. Ведь шанс на то, что мы бы не успели ее спасти, был не маленький.

— Жестокая…

— Мстительная, это да. А жестокая, нет. К тварям, что даже под напором вечно следящих за ними стражей, не забывают проворачивать свои грязные делишки, не собираюсь быть снисходительной.

— Есть люди и даже маги, которым нужно чувство опасности в жизни. Иначе они не могут спокойно спать по ночам, — судя по виду и голосу, Кристофера полностью отпустило сожаление, хотя решение приняла я, а не он.

— Опасность? Так этого я и дам ей с избытком, — усмехнувшись, я, наконец, вздохнула с облегчением.

Что бы ни говорил Кристофер, он так же, как и я, хотел отомстить. Просто его честность и желание следовать закону оказались гораздо выше моих.

— Пусть на собственной шкуре почувствует страх с его ледяными оковами. Ходит и оглядывается по сторонам.

— Но что, если она пожалуется на тебя королю?

— На что конкретное она сможет пожаловаться? Я всего лишь прошу артефактора о помощи в сложном деле. И чтобы она не совершала ошибок, настоятельно прошу ее не высовываться, пугая. Очень реалистично и приплетая наше общее прошлое. Но делаю это во благо для нее.

— Эта отговорка не сработает, если всплывет наш старый конфликт из школы. Он гораздо серьезнее того, что был между твоими родителями и ее.

Не выдержав, я рассмеялась, привалившись к двери.

— Ты действительно думаешь, что Анлика откроет свой позор перед всеми стражами, которым король поручит это дело? Если да, то я не против. Пусть именно так и поступит, выйдя из своей змеиной норы. Только пусть не жалуется, когда я воспользуюсь своим правом и затребую королевский суд над всей ее семейкой. Объединю в одно дело все ими содеянное. Припомню и трусость отца, опозорившего собственный род и мундир военного мага, а затем дойду и до нее самой. Попутно очищу и ваши имена, доказав, что она провалилась далеко не один раз, как честный артефактор.

— За подобное, в итоге, ее могут лишить силы. Ты сможешь с этим жить? Оставив ее без сил и опозоренной перед всей страной.

— И даже продолжу сладко спать. Ни тебя, ни меня Анлика точно не жалела. Теперь не пожалеют и ее саму. Пусть поднимает старое дело она, и окажется еще глубже в общественном порицании, чем ее отец.

— Ты рискуешь, но я не могу тебе приказывать. Власти такой не имею. Поступай, как задумала. Возможно, мы сможем что-то узнать от узкого круга артефакторов, задействовав одного из них. Идея, по своей сути, замечательная и своевременная, — даже смог похвалить меня Кристофер.

— И я так считаю. Кто знает, какой из кинутых мной камней долетит до воды и поднимет такие нужные сейчас волнения.

— Если хочешь успеть сегодня вернутся в управление, то иди сейчас. Я прикрою перед всеми твоими визитерами.

— Как скажешь, Донгар. Спасибо, что не стал останавливать меня. Я ценю твое доверие. И подставлять в ответ вас всех не стану.