Агостон оторвался от газеты. Поднял бровь.
— Тётушка, — сказал он саркастически вежливо, — вы, конечно, правы. Но ладно мы! Мы их нарушили. За что пострадала половина столицы, оставшись без крыши над головой? И Берфольский мост, который вчера просто смыло в реку! Они в нашей свадьбе не участвовали. Мы их даже не приглашали! Или просто родились в один день с несчастной невестой?
Он посмотрел на доктора, который водил ложкой по недопитому кофе.
— Пишут, мост снесло. Вы, доктор, теперь, видимо, намертво привязаны к нашему гостеприимству.
Тётушка фыркнула.
— Вы издеваетесь, Агостон!
— Нет, — ответил он, ставя чашку. — Я анализирую. И прихожу к выводу: если это кара, то она несправедлива. А если несправедлива — значит, не божественная. Значит, это просто буря. А не ваше личное пророчество.
Тётушка побагровела.
— Вы неуважительно относитесь к традициям!
— А вы — к логике, — парировал он. — Но, боюсь, в этом доме логики больше, чем традиций.
— Вы относитесь к мертвым без должного почтения! — возмутилась тетушка.
— Да и к живым особого почтения не питаю, — усмехнулся генерал, глядя на нахохлившуюся тетушку, которая посмотрела на него, как инквизитор на ведьму.
Я едва сдержала улыбку.
Но внутри — смех.
Горький, но живой.
Я села за стол.
Никто не удивился.
Никто не ахнул.
Но я видела — взгляды скользнули ко мне. Даже Агостон посмотрел.
— Тетушка, а что вы здесь делаете? Вы к нам в гости? — спросила я, не понимая, как тетушка оказалась у нас дома, если еще недавно уехала.
— Ах! Моя дорогая! Ты же не знаешь! Мой дом разрушен бурей! Крышу моего поместья унесло почти на сто метров. Залило все! Картины, гобелены! — причитала тетушка. — Сейчас его пытаются восстановить! Но я не знаю, надолго ли это затянется? Магов сейчас сложно достать! Даже за деньги! Король приказал, что в первую очередь нужно восстановить мосты, здания приютов, а поместья — в последнюю очередь! Однако, про дворец свой он не забыл!
Я вздохнула.
— Что будем делать с комнатой? — спросил он, не глядя на меня. — Нужно восстанавливать. Но маги сейчас заняты восстановлением столицы. Вас пока не затруднит пожить в гостевой?
— Кстати о традициях, — заметила тетушка, поглядывая на генерала. — Вы когда собираетесь сообщить высшему обществу о том, что вы поженились?
— Я могу сейчас выйти и крикнуть, — усмехнулся генерал. — Думаю, этого будет достаточно.
— Ах, грубиян и солдафон! Ваш брат был образцом джентльмена! — заметила тетушка. — А вы… Вы совершенно не похожи на вашего брата! Он был самой любезностью… И не позволял себе разговаривать в таком тоне с почтенными дамами!
— Зато у меня ресницы длиннее и улыбка милее, — заметил Агостон. — Мне кажется, это с лихвой компенсирует.
— Вам нужен бал! Или хотя бы выезд! Чтобы вас объявили как супругов! — заметила тетушка. — Но боюсь, что моя дорогая племянница не согласиться…
— Нет, почему же, — усмехнулась я. — Я согласна. Пусть будет бал. Но только здесь!
Агостон поднял брови, глядя на меня так, словно впервые увидел.
Потому что я знала:
«Он пришёл. Он ответил. И он придет на бал».