Жена двух генералов драконов (СИ)

Глава 29

Перелистнув страницу, я увидела предыдущую запись, и сердце моё сжалось. В горле образовался ком, который я не могла проглотить, как будто он был сделан из свинца.

Я перечитала строки, пытаясь понять, что они означают. Каждое слово, каждая буква проникали в меня, как холодные иглы. Я перечитывала снова и снова.

«Он меня любит!», — пронеслось внутри, словно насмешка. — «Любит!».

И тут же все разорвалось от боли. Он писал о любви! О любви ко мне! Он словно вымаливал меня у судьбы… И… за это поплатился жизнью мой любимый муж! Все из-за любви… Из-за темной, порочной страсти ко мне.

В этот момент всё внутри меня взорвалось, как будто невидимая сила разорвала меня на части.

Сердце бешено колотилось, заглушая все остальные звуки, а руки дрожали так сильно, что я едва могла удержать листок бумаги.

Он трепетал в моих пальцах, словно живая птица, отчаянно пытающаяся вырваться. Я не могла отвести от него взгляда, чувствуя, как слова, написанные на нём, проникают в самую глубину моей души.

— Убийца… — прошептала я едва слышно, но в тишине комнаты мой голос прозвучал как раскат грома.

Слова, которые я произнесла, были не просто обвинением, а целой бурей эмоций, накопившихся во мне за все время траура. Я чувствовала, как гнев, страх и отчаяние скручиваются в тугой узел внутри меня.

— Убийца… — повторила я, на этот раз громче, словно пытаясь убедить саму себя в том, что это правда. Я не могла больше скрывать то, что чувствовала. Убийца… Это слово эхом разносилось по комнате, отражаясь от стен и возвращаясь ко мне, как насмешка.

— Вот она — правда, которую мне не говорят… — прошептала я, глядя на листок бумаги, который всё ещё дрожал в моих руках. Я чувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза, но не могла позволить себе заплакать.

Он не просто не спас.

Он предал.

Он похоронил его живым, чтобы забрать меня.

Чтобы стать моим мужем.

И я — его трофей.

Схватила лист бумаги, как последний глоток воздуха. Перо в моих дрожащих пальцах казалось холодным и тяжёлым. Чернильная капля упала на стол, растекаясь тёмным пятном. Но я не обращала внимания. Мир вокруг меня исчез, остался только я и мои мысли.

Я писала слова, будто они были заклинанием, которое могло изменить судьбу. Каждое из них выходило из-под пера с трудом, словно я вытягивала их из самой глубины души.

Каждое из них выходило из-под пера с трудом, но я продолжала.

«Я жду тебя на балу. Через три дня. Как тогда,» — вывела я на бумаге. Эти строки были наполнены болью и тоской, но в них теплилась надежда. Я не стала добавлять «твоя» или «Элис». Он знал всё и так.

Положила дневник на место. Так же, как он лежал.

Чтобы никто не догадался о том, что я знаю. А затем, стараясь не привлекать внимания, тихо выскользнула из комнаты.

В своей комнате я сжимала записку в руке. Её шершавая бумага колола пальцы, а слова жгли душу.

Я мяла её, разглаживала, снова мяла, словно пыталась мысленно вложить в нее свои чувства.

Слова на ней уже стирались, оставляя лишь бледные следы, но я помнила их. Каждое слово, каждая буква были выжжены в моей памяти.