Женьшеневая карамель

Глава 14. Никаких сомнений

— Нет, оппа. Всё в порядке, — Джи пытается убедить Хумина, что волноваться не о чем, но он всё равно на взводе. Спустя сорок минут, их с Тэхёном выпустили из медпункта. Теперь у него лангета на левой руке, а у Джи пластырь на лбу. — Нет, я не обманываю! — она переводит взгляд на руку Тэхёна, тяжело вздыхая. — У Тэхёна всего лишь небольшой вывих, а у меня разбит лоб. Но врач сказал, что жить будем.

— Я сейчас еду за твоим братом, — судя по звукам в трубке, Хумин сидит за рулём. — А потом отвезу тебя домой.

Но ей нельзя домой: Джи так ждала этот день — они будут смотреть смонтированную версию первого эпизода. Даже Шиву приедет в офис. Нет, она придёт туда даже в гробу.

— Не стоит, — отказывается Тэджи. — Я хорошо себя чувствую. Лучше попроси Шиву захватить мне чистые вещи.

Сочные зелёные пятна газона ребят в глазах будущими синяками. Вся одежда Джи и Тэхёна перепачкана. Рубашка Тэхёна порвана, как и единственные не дырявые джинсы Тэджи — теперь уже дырявые.

— Хорошо. Что-то ещё?

— Нет, больше ничего не нужно, — она отрицательно мотает головой и получает толчок под левый бок от Тэхёна, отчего тут же ёжится. — Погоди секунду, — просит подождать, отстраняя телефон от губ. — Чего тебе?

— Мне вообще-то тоже нужна одежда, — требует Тэхён, демонстрируя рваный рукав когда-то кремовой рубашки.

— Могу предложить твои любимые штаны с утками.

— Нормальную одежду можно? — пауза. — Пожалуйста, — решает добавить он, прибавляя шаг, будто они опаздывают.

Он сейчас сказал «пожалуйста»? Может, врач плохо его осмотрел и Кан Тэхён всё же заработал себе сотрясение мозга?

— Оппа, Тэхёну тоже нужна одежда, — всё же произносит она, глядя Тэхёну в след.

— У тебя дома есть его одежда? — Хумин издаёт странный смешок.

— Боже, нет, конечно, — отмахивается Джи, прибавляя шаг, чтобы догнать Тэхёна. — Но мы оба грязные с головы до ног. Нужно переодеться.

— Хорошо, я позвоню в костюмерную. Может, у них есть лишние тряпки для твоего Кан Тэхёна.

— Оппа! — раздражённо взвизгивает Джи, что даже Тэхён оборачивается, непонимающе глядя на неё.

— Пока! — тут же прощается Хумин, самостоятельно сбрасывая звонок.

Джи уверена, что прямо сейчас, он насмехается над ней. А потом они займутся этим вместе с Шиву.

— Кто это был? — Тэхён останавливается, дожидаясь, пока Джи догонит его.

— Продюсер Пак, — без задней мысли отвечает Джи, набирая Хумину сообщение: «Он не мой, и не смей так больше шутить!».

— И давно Пак Хумин твой «оппа»? — слово «оппа» он произносит тоном, максимально приближенным к голосу Джи. Такое обращение девушки обычно используют, общаясь с братом или лучшим другом, а ещё — с парнем. Последний пункт Тэхёна, как будто, больше всего напрягает.

— Давно, — безэмоционально отвечает Джи, убирая телефон в задний карман. Хорошо, что мобильник не разбился. Внеплановый ремонт никак бы не вписался в её бюджет. В этом месяце будет открыт предзаказ на новый мерч Ким Джинсо — вот куда она потратит заработанные деньги.

— Так значит, у вас служебный роман? — вычурно произносит он, а Джи не понимает, с чего вдруг такая реакция.

— Ты идиот? — она резко останавливается, и Тэхён тоже. — Он лучший друг моего брата. Они дружат ещё с университета, поэтому я знаю Хумина не первый год. Он для меня второй брат, — хватит с неё всех этих слухов, блуждающих по киностудии. Пусть хоть кто-то знает правду. — Всем что, платят за то, чтобы приписать мне роман с очередным коллегой? Тогда почему мне не доплачивают? — смотрит на Тэхёна так, будто он может дать ей ответ. Но она резко отмахивается от Тэхёна рукой, продолжая идти в перёд, чтобы поскорее дойти до офисного здания.

— Что значит «всем»? — догоняет её Тэхён.

— Забудь.

— Кто-то ещё так про вас подумал? — усмехается он, будто подобное просто не может произойти — никто не посмеет влюбиться в Мин Тэджи.

…даже он.

— Представь себе. И не только про Хумина.

— И кто второй «счастливчик»? — здоровой рукой он показывает кавычки, а губы кривятся в ехидной улыбке, как будто Тэхён знает, что хочет услышать.

— Это не твоё дело, — отрезает Джи, не желая развивать эту тему дальше.

— Как это не моё? — обиженно хмурится он. — А вдруг тебя уже со мной сосватать успели? Тогда мне есть дело!

— Нет, не с тобой, — косится на него Джи. — Я бы посмотрела на придурка, который такое скажет.

Одного она даже знает — это Хумин. А второй — ей братец. Но Тэхёну не обязательно знать про их шуточки. Тэхёну вообще не следует что-то о ней знать.

…так безопаснее.

— Не понял? То есть ты считаешь, что мы с тобой не можем быть парой? — он что, сейчас серьёзно спрашивает это?

Сложно смотреть ему в глаза, хотя секунд десять Тэджи ещё себя сдерживает. А потом прыскает от смеха, даже не прикрывая рот рукой:

— Может, нам стоит вернуться в медпункт? — продолжает смеяться она. — Похоже, ты всё-таки нехило приложился головой, — тянется к его лбу, будто собирается нащупать жар его вскипающих нервов, но Тэхён в последний момент перехватывает её запястье здоровой рукой:

— Смех без причины, признак низкого интеллекта, — серьёзно произносит он, а Джи так и улыбается, демонстрируя белоснежные зубы. Чёрт, когда она такая с рядом ним — это просто невозможно выдержать. — И отсутствие интеллекта на лицо.

Он всё же отпускает её запястье, а Джи переводит дыхание. Больше не смеётся. Лишь неоднозначно улыбается своим мыслям, продолжая идти дальше.

— Не важно кто и что думает. Это всё равно неправда, — уже спокойнее произносит она, и, кажется, ей и правда больше нет дела до этих сплетен.

— То есть, ты мне не скажешь? — Тэхён идёт рядом и смотрит на неё, но Джи не поворачивает больше голову.

— Нет, — пожимает плечами она. А краем глаза подмечает, как выжидающе Кан Тэхён гипнотизирует её профиль — опять. — Ладно, — она всё же сдаётся. — Ходят слухи, что я встречаюсь с менеджером Чоном. Доволен?

— Я так и знал, — щёлкает пальцами Тэхён, будто выиграл приз в интеллектуальной игре, ответив на самый сложный вопрос. — Не один я заметил, что между вами что-то есть.

— Ой, да заткнись, — закатывает глаза Джи и спотыкается о камень. — Не отвлекай меня больше, а то я из-за тебя чуть не упала.

— Сама не отвлекайся на кого попало, — бубнит Тэхён куда-то в сторону, будто даже разговаривает не с ней.

— Что ты сказал?

— Под ноги смотрит, говорю, — фыркает он, кивая на трещину в асфальте, о которую наверняка Мин Тэджи бы опять споткнулась.

Строгость и элегантность Мин Тэджи вовсе не к лицу. Так ей всегда казалось. Брюки, классические юбки до колена, блузки и пиджаки — всё это никогда не попадало в её гардероб. Но однажды она совершила ошибку — наверное, бес попутал. Или сезон мандаринов тому виной. Но в один из дней она вернулась домой с пакетом, в котором лежал ярко рыжий костюм, от одного вида которого во рту ощущался цитрусовый привкус. Ещё ни разу она его не надела. Поэтому, когда Шиву невинно улыбался, протягивая ей пакет с чистой одеждой, которую захватил из дома для сестры, у неё даже не возникло никаких подозрений. Вот только когда она взглянула на содержимое, закрывшись в туалете, вспомнила, почему раньше они часто дрались с Шиву — он никогда не упустит случая подшутить над сестрой.

Хлястик от бирки колет шею, и Джи то и дело поправляет ворот пиджака, пытаясь избавиться от зудящего ощущения. Отгрызла бирки с пиджака и брюк прямо в туалете. Спасибо братишке, что додумался захватить белую майку — надевать пиджак прямо на бельё было бы чересчур. Но Тэджи всё равно чувствует себя не в своей тарелке — она слишком выделяется среди чёрной массы остальных присутствующих.

Вся съёмочная группа — кто имеет непосредственное значение для съёмочного процесса — сейчас досматривает предварительную версию первого эпизода, которую совсем скоро пустят в эфир. Джи уже довелось сунуть нос в компьютер брата, поэтому она смотрит на экран проектора лишь одним глазом. Второй не может оторвать от Ким Джинсо, сидящего ближе всех к экрану вполоборота к Джи.

…какой красивый.

Он сосредоточенно смотрит эпизод, а Джи внимательно следит за каждым его действием: вот он едва заметно ведёт плечом, а вот беспокойно ковыряет край стола, за котором обычно проходят утренние собрания, а сейчас — кинопросмотр. Вены на предплечьях Джинсо заметно выпирают, как будто он только что вернулся из спортзала, а простая чёрная футболка не перебивает его природную красоту.

Джинсо ёрзает на стуле, а Джи отчего-то вздрагивает, словно боится быть пойманной с поличным. Резко отворачивается и теряется ещё больше — Тэхён сидит напротив по другую сторону стола и взгляда не сводит с Тэджи.

Что ж, она выглядит глупо, но не она одна. Кан Тэхёну тоже не повезло с тем, что пожертвовали ему в костюмерной. Похоже, что его новый наряд прежде принадлежал какому-то хиппи — или кто ещё носит такие пёстрые рубашки с узором турецких огурцов. Может, цыгане? Брюки-клёш тоже смотрятся на нём весьма нелепо. Но нелепее всего то, что и цыганская рубаха и хиппи-брюки — оранжевые.

Они с Тэджи выглядят как две половинки одного тухлого мандарина, целостность которого пожертвовали для демонстрации спелости всей партии. Только заметно выделяющийся чёрная лангета на левой руке Кан Тэхёна не даёт Джи окончательно возненавидеть своего напарника. Да и из памяти всё не выходят его настойчивые слова.

Почему он так распереживался? Джи ведь даже не потеряла сознание. Эта его излишняя забота слишком разбавила концентрат ненависти, что едкая желчь так и вовсе может раствориться.

— Это пока предварительная версия, — Шиву вставляет очередной комментарий, будто оправдываясь за ещё неидеальный монтаж. Хотя зрителям со стороны не так заметны косяки, которые он проглядел сразу, а теперь боится, что кто-то подумает, что у него руки не из того места. — Все замечания принимаются, — он смотрит на Джинсо и Сындже, сидящих рядом, и те кивают. Хумин делает какие-то пометки на планшете, как и Минхёк, сидящий справа от Тэджи.

Видео резко останавливается, а на экране появляется надпись «Дальше идут титры». Это явно ещё рабочая пометка, поэтому никто не делает замечаний. Пусть Шиву и старается этого не показывать, но Джи знает, что он в любом случае волнуется. Может, он и плохо справляется с ролью офисного планктона, просиживающего рабочее кресло в их общем кабинете, но свою работу выполняет всегда на совесть.

— Я тут кое-что отметил, — Хумин пролистывает электронный блокнот в самое начало, бегло просматривая записанные пункты.

— Да, я тоже. Но, в целом, я всем доволен, — кивает Сындже. — А нашей звезде как? — он обращается к Джинсо, сидящему рядом.

— Я доверюсь профессионалам, — Джисно поочерёдно смотрит на Сындже, Хумина и Шиву, мягко улыбаясь, и последний из мужчин заметно расслабляется.

— Остальные что думают? — Хумин поворачивается на тех, кто сидит дальше от экрана, задерживая на мгновение взгляд на Джи, а затем переводя его на Минхёка.

— У меня тоже есть несколько замечаний, но это скорее относится к операторам и осветителям, чем к господину Мину, — Хёк кивает Шиву, и тот кивает в ответ. — Может, кто-то ещё хочет высказаться? — он оборачивается на Джи, и та хмурится, потому что ей-то точно есть что сказать.

Даже несмотря на то, что она почти всё время глазела на Джисно, рискуя заработать косоглазие, некоторые моменты вообще не могли остаться незамеченными.

— Почему ты вырезал все части, которые придумала я? — теперь она смотрит на брата, а тот будто вообще не понимает, о чём она говорит.

— Там вначале должен был быть скетч — я его придумала. Мы даже его сняли, так ведь? — она смотрит на Минхёка, ища поддержки, и тот кивает, а Джи снова переводит взгляд на Шиву: — Где скетч?

— Ему там не место, — сухо отвечает Шиву, вспоминая о чём речь. — Мы с Минхёком это согласовали.

— Вы вырезали мой кусок? — она нарочно выделяет слово «мой», чтобы подчеркнуть собственную причастность к съёмочному процессу.

Минхёк было собирается что-то сказать, но Шиву не даёт ему, перебивая:

— Не вырезали, а перенесли другую серию.

— Там ещё должен был быть большой эпизод в середине — где он? — требует объяснений Джи, скрещивая руки под грудью и, кажется, путая переговорную с гостиной у них дома.

— Эпизод хороший, но обстановка не та, — вмешивается Минхёк, понимая, что начинает пахнуть жареным. — Он будет, но мы его переснимем в более подходящем месте. Тэхён обещал подогнать его под другой выпуск.

— Тэхён? — она зыркает на коллегу, но тут же возвращает внимание к брату: — Ты это специально?

— Да нет же, — отнекивается Шиву, но убедить сестру в его искренности уже кажется невозможным.

Перебранка набирает обороты. Брата с сестрой никто не разнимает. В то время, как Минхёк, сидящий между ними, принимает весь огонь на себя, выступая барьером между этими двумя, Сындже наклоняется к Тэхёну, произнося совсем тихо:

— Ты знал, что они встречаются?

— Прости, что? — Тэхён отрывает внимание от негодующей Джи, глядя теперь на Сындже.

— Ну, — он кивает на коллег по другую сторону стола: — Эта парочка вместе, ты не знал?

— Кто сказал? — хмурится Тэхён, не понимая, с чего вдруг Чон Сындже решил так неумело пошутить.

— Сам недавно слышал от неё, — шепчет он, косясь на Джи. — На фотосессии кое-что произошло, и она заявила, что спит с режиссёром по монтажу. А они сейчас так ругаются из-за ерунды, что очевидно…

— Очевидно, что ты не понимаешь шуток, — Тэхён перебивает этот поток бреда.

— В смысле?

— В смысле, что это её брат, — отрезвляет его Тэхён, и Сындже тут же заметно меняется в лице. В его карих глазах поблёскивает то, что Тэхёну не особо приятно видеть — интерес.

— Но они не сильно похожи. Хотя?.. — теперь он искоса наблюдает за Джи, которая уже поднялась со стула, а потом переводит взгляд на Шиву, который тоже стоит, возвышаясь над столом.

Бедный Минхёк всё ещё сидит между ними, вертя голой и пытаясь угомонить каждого по очереди, что выходит у него из ряда вон плох.

— Вроде, они сводные, — припоминает Тэхён. — Живут вместе и спят разве что в одной квартире.

— Значит брат, — бубнит себе под нос Сындже, а Тэхён смотрит на него, сводя брови к переносице:

— Это имеет значение?

— А? — переспрашивает Сындже, отвлекаясь от своих мыслей и поворачивая голову на Тэхёна.

— Говорю, какая тебе разница, кто он ей?

— Да так, — небрежно отмахивается Сындже, слишком нервно забирая со стола планшет и начиная бесцельно открывать одно приложение за другим.

Мин Тэджи может сколько угодно заявлять, что между ней и звёздным менеджером ничего нет, но всё говорит об обратном. И даже если сейчас Джи противится очевидному, то Тэхён читает Сындже, как белый лист.

…влюбился, сомнений быть не может.

Но вдруг, это и к лучшему? Только в груди у Тэхёна всё равно что-то неприятно ноет, когда Шиву, тоном старшего брата, произносит «Тэ-Тэ», обращаясь к сестре, а она лишь обиженно поджимает губу, садясь на место. Больше ни на кого не смотрит, ковыряя резинку на ручке.

Все возвращаются к обсуждению эпизода. Сам Тэхён воздерживается от каких-либо комментариев, продолжая исподлобья наблюдать за Джи, которая так и сидит молча до конца собрания, переваривая свой позорный проигрыш.

— Джи, постой, — раздаётся за спиной, и Джи проклинает то, что задержалась на лишние пять секунд в переговорной. После сцены, которую она закатила Шиву на глазах у коллег, смотреть кому-то в глаза — невыносимо стыдно. — Подожди же, — Сындже догоняет её уже практически у выхода на улицу.

— Да, — оборачивается Джи, делая вид, что просто не услышала его с первого раза.

Почему он постоянно выглядит так, будто живёт эту лучшую жизнь? Что бы ни случилось, он всегда спокоен, в меру добродушен и безмерно счастлив. Это даже бесит. Неужели его работа не высасывает все соки? Чон Сындже ведь постоянно общается с людьми: артисты, продюсеры, режиссёры, фотографы — каждый проходит через его руки, каждому необходимо уделить внимание. Его время — очевидно — стоит больших денег. Но уже в который раз он безвозмездно тратит его на разговоры с ней.

— Можно вопрос? — почему-то робеет он.

— Давай, — на выдохе произносит она, как будто этот диалог её тяготит.

— Почему ты соврала Ли Инжу, что спишь с братом? — вопрос звучит как шутка, но становится очевидно, что за этим Сындже прячет что-то личное. Может, даже такое, о чём Джи боится подумать.

— Да, просто хотелось утереть ей нос и всё, — она лишь пожимает плечами, понимая, что на фотосессии тоже выглядела глупо. Но уже ничего нельзя изменить — стоит попытаться сделать вид, что этого не было, и просто забыть.

Она ждёт очередной вопрос, но не получает его. Кажется, Сындже и так всё понимает. Они с ней уже многое прояснили, кроме одного небольшого момента — что творится между ними. Джи хочется думать, что дружба. А Сындже хочется…

— Занята? — интересуется он, перекрывая собой выход и напрочь забывая то, с чего сам же начал этот диалог.

— За кофе собираюсь, — ей нужен перекур — жаль Джи не курит. Но айс-американо способен сбалансировать вкус этого прокисшего дня. — Потом домой.

— Может, не будешь перебивать аппетит? — предлагает он, а Джи вопросительно ломает бровь. — Самгёпсаль, — поясняет Сындже. — Мы договаривались, что поедим его вместе. Мне кажется, тебе сегодня особенно он нужен.

— А, — неловко мнётся Джи. — Может, всё же в другой раз? Я сегодня выгляжу совсем неважно.

Мандариновый костюм, белый пластырь на лбу — потому что телесных в медпункте не оказалось — пакет с грязными вещами и целый багаж испорченного настроения. Джи обожает мясо, но сейчас хочется одиночества и кофе.

— Разве? — как будто даже искренне удивляется Сындже, окидывая её взглядом с головы до ног. — Никогда не видел тебя раньше в костюме. Мне кажется, что это твоё.

— Да брось ты, — усмехается Джи. — Я знаю, что выгляжу нелепо. И настроение соответствующее.

— Сегодня вся съёмочная группа в сборе — мы ведь хотели собраться всем вместе, — от этих слов становится ещё более неловко. Потому что кажется, что Джи скорее бы согласилась пойти на ужин с Сындже наедине, чем со всеми. Хватит ей на сегодня всеобщего внимания.

Но кто-то подлетает сзади, опуская руку на плечо Джи, и она вздрагивает, забывая, что собиралась сказать:

— Кто-то упомянул самгёпсаль? — улыбается Минхёк. — Простите, услышал краем уха, — он виновато смотрит на Джи сверху вниз, но она лишь закатывает глаза, тут же отворачиваясь.

Всё же не только кофе может поднять ей настроение. Ан Минхёк тоже способен активировать радугу даже в самый пасмурный день.

— Да, за твой счёт, — улыбается Сындже, хлопая его по плечу, и Хёк тут же переводит на него недовольный взгляд:

— С чего это вдруг?

— С того, что, кажется, это по твоей вине мы чуть не остались без сценаристов, — напоминает Сындже, будучи в курсе всей этой цепочки событий, в конце которой Джи и Тэхён оказались окрашены в морковное безумие.

— Чёрт, прости, — извиняется Минхёк, разворачивая Джи за плечи и осматривая её, будто ища травмы, которые прежде проглядел. — Руки, ноги на месте?

— На месте, — усмехается Джи, позволяя Хёку вертеть её из стороны в сторону, как товар в антикварке.

…она такая же потрёпанная.

— А передо мной никто извиниться не хочет? — голос Кан Тэхёна моментом стирает с лица Джи улыбку. — Так-то я сильнее пострадал.

— Мне тоже оплатить твой ужин? — бесцветно произносит Хёк, поворачивая голову на Тэхёна, но всё ещё держа пред собой Джи за плечи.

— Если ты настаиваешься, — расплывается в коварной улыбке Тэхён, будто только что сработал какой-то его злодейский план. На мгновение он задерживает взгляд на руках Минхёка, лежащих на плечах Джи, и в следующую секунду Хёк уже отстраняется от неё.

Тэджи никак не связывает два этих действия, как и Сындже, который отвлекается на разговор с Джинсо и Джуном, собирающихся ехать домой. Часть дня была потрачена на скорую помощь пострадавшим, обеденное время они провели за обсуждением первого эпизода, а сейчас уже нет смысла сломя голову пытаться снять хотя бы кусок — макияж и причёска займут больше времени, чем сами съёмки. Это неоправданная трата ресурса.

— Тогда до завтра, — прощается с ними Сындже, и Джинсо вежливо склоняет голову, что ещё больше возвышает его в глазах Тэджи.

Они с Ли Джуном уже собираются выйти из здания, как Джи сама не осознаёт, что окликает их:

— Не хотите поесть с нами самгёпсаль? — выпаливает она и тут же поджимает губы. Не хотела сегодня больше привлекать постороннее внимание, но теперь все присутствующие смотрят на неё. Даже Шиву и Хумин, только что подошедшие к их компании, проявляют интерес.

— Спасибо за предложение, — улыбается Джинсо, задерживаясь в дверях. — Но у меня редко есть свободное время. Не хочу упускать возможность.

— Да-да, конечно, — лепечет Джи, зачем-то кланяясь. — Больше не буду вас задерживать, — говорит она, переводя взгляд с Джинсо на Ли Джуна. — Хорошего вечера.

— И вам, — прощается Джинсо. Джун уже открывает перед ним стеклянную дверь, но он снова оборачивается: — Кстати, — Джинсо опять вынуждает Джи посмотреть на себя: — Классный костюм. Люблю оранжевый.

«А я тебя люблю», — проносится в голове Тэджи, но в слух она не может вымолвить и слова, растекаясь в самой идиотской улыбке, на которую только способны её лицевые мышцы.

— Зуб даю, поехал играть в компьютерные игры, — усмехнулся Сындже, когда за ними закрываются стеклянные двери, и теперь Джи может видеть лишь широкие спины мужчин, удаляющиеся всё дальше от офисного здания.

— Он такой задрот? — спрашивает с насмешкой Тэхён.

— Ещё какой, — улыбается Сындже. — Но игры помогают хорошо снимать стресс. Так что, почему нет.

— Ты ведь говорил, что не распускаешь сплетен о своих клиентах, — хмурится Джи, переводя на Сындже взгляд.

— А это и не сплетни — все об этом знают.

Как ни странно, Мин Тэджи слышит об этом впервые. Кажется, она никогда не видела подобной информации на форумах и разбалтывать об этом тоже не собирается. Приятно думать, что есть что-то, о чём не будут знать другие, но будет знать она.

— Так куда идём? — Шиву возвращает тему к их корпоративному ужину и тут же ловит на себе недовольный взгляд сестры:

— Тебя никто не звал.

Сначала Кан Тэхён напросился, а теперь и Шиву. Даже представить страшно, что может произойти, если все эти люди окажутся за одним столом. Прежде это вообще казалось чем-то невозможным. Но теперь они стоят в дверях офисного здания и собираются на ужин — это точно сумасшедший день.

Но когда в последний раз день казался обычным?

— Похоже, мне придется хорошенько раскошелиться, — смеётся Минхёк, хлопая Шиву по плечу. — Ты снами? — обращается теперь к Хумину.

— За твой счёт? — ломает бровь Хумин. — Спрашиваешь ещё.