Жестокии развод

22. Рождество Галя

Новогодние праздники – это всегда особая пора, где волшебство невероятное сменяется волшебством совершенно обычным. Так было и с нами. Мы с мальчиками ходили в театр и на каток, гуляли по волшебно украшенным улицам Москвы, а потом пили какао с маршмеллоу и смотрели фильмы. Новогодние праздники – это всегда смена от невероятной активности до приятной лености.

А сегодня Рождество.

Мы позавтракали, а потом досмотрели Гарри Поттера. Вчера у нас весь день провалился в эту вселенную, и от переизбытка магии вне Хогвартса каждый из нас заснул перед началом «Даров смерти». Сегодня мы будем гадать.

Я отправила мальчиков в магазин за фруктами и свечами, а сама решила навести небольшой порядок. Нужно помыть посуду, собрать упаковки от конфет, и я приступаю к делам привычным, когда мой телефон начинает звонить.

Верный

В этот момент сердце пропускает удар. Нет, я совсем не забыла о нем и об Иване, просто очень надеюсь, что последний не решил выкинуть еще парочку фокусов.

Хотя, если честно, страшно.

У нас было так много планов. Теплых! Гадания, мини-ужин, посиделки. Потом Гринча посмотреть, а тут все…ну все! Все может пойти не так, как хотелось бы!

Боже, пусть он хотя бы сейчас будет адекватным. Пусть будет!

Жмурюсь, не решаюсь ответить, но потом все-таки тяну за ползунок.

– Да? – спрашиваю с опаской.

Верный шумно выдыхает.

– Ну, наконец-то!

Наконец-то?

Хмурюсь.

– В смысле?

Ой-йой. Плохое начало.

– Он что-то опять устроил? – выпаливаю.

На том конце провода тишина на пару минут, а потом мягкий смех.

– Не совсем.

Расслабляюсь, хотя не теряю бдительности. «Не совсем» – это совсем не то, что я хотела бы услышать.

– Я звоню вам все утро, Галина.

Черт.

Отгибаю уголки губ и чуть краснею. Телефон заряжался на кухне. Я оставила его там после того, как поговорила с тетей Леной, а больше мне никто не стал бы звонить. Оказывается, стал и звонил. Блин.

– Простите, я…

– Не извиняйтесь, но у меня для вас новости.

Сердце снова замирает, но на этот раз страх проходится по лопаткам сильнее. Я больше не боюсь, что Иван что-то откол, но боюсь за него. Вдруг…что-то случилось?… с ним…

– Он в порядке?

На этот раз смеха нет, хотя снова есть пауза. Почему-то чувствую напряжение и сжимаюсь еще сильнее. С ним что-то случилось?! Боже, нет! Олежа…

– С ним все в порядке, – наконец отвечает он, а потом добавляет, – Мы приедем через десять минут. Извините, хотел предупредить заранее, но…

– Я не брала трубку.

– Точно. Надеюсь, вы готовы.

Александр не дает мне ответить, сбрасывает звонок, а я еще недолго стою и смотрю в экран мобильного. И что это было? Мне показалось, или его голос стал холодным и сухим?

Ой, боже. О чем ты думаешь, женщина?! Он же адвокат! Каким еще он должен быть!

Стоп. Через десять минут!

Резко расширяю глаза и осматриваю кухню, которая сейчас больше похожа на притон. Немытые тарелки, кружки, которые скопились после дня «расслабления» и захламили почти весь кухонный гарнитур. Это первое. Второе. Я не подготовила комнату для Ивана. Точнее, подготовила, но не совсем. Не застелила постель, не распаковала матрас, только вещи новые, купленные на глаз, в шкаф развесила. Боже мой! И третье. Самое важное. Я не поговорила с Олегом.

Не было никаких гарантий. Верный звонил мне на Новый год, поздравлял, но по поводу дела он так ничего и не сказал, кроме загадочного «надо ждать». Я и ждала! Но я не думала…я не знала, что такие вопросы решаются настолько быстро! Честно признаюсь, оттягивала момент разговора. Не хотела портить ребенку каникулы, на случай если ничего не получится, а теперь…

Тут же кидаюсь к телефону, звоню и сразу же слышу мелодию. Олег забыл телефон дома. Звоню Артему – по кругу. Он тоже забыл свой телефон. Замечательно!

Аааа!

Ладно. Без паники. Это же не что-то дурное. Олег не признается никогда, но я знаю, что он загадал на своем листочке под бой курантов. Он за собой этого не замечает, а все равно. Олег очень часто говорит про своего отца, и…это будет чудесный сюрприз. Для него.

Я очень надеюсь, по крайней мере, а пока…

Истерично сгребаю посуду и отправляю часть в посудомойку, вторую замачиваю в воде. Бегу переодеваться из пижамы в вязанное платье. Потом бегу в гостиную, чтобы собрать мусор, и в этот момент раздается звонок в домофон.

Мурашки пробивают насквозь. Уже прошло десять минут?! Черт возьми!!!

Так. Спокойно. Дыши.

Делаю глубокий вдох, чуть прикрываю глаза, а потом иду открывать.

– Это мы.

От голоса Александра пробивает еще раз. У меня даже руки начинают дрожать, и как бы стыдно ни было, я на мгновение думаю: делаю ли я все правильно? Все-таки я совсем не знаю Ивана. Он может быть опасен, он убил человека и…

Господи, что же ты несешь…

В любом случае назад дороги уже нет, да и потом. Хорошо, с Толей ты облажалась, хотя тут тоже бабка надвое сказала. Вначале наших отношений он был совершенно другим, и ты просто привыкла, что можешь ему доверять. Это не значит, что ты не разбираешься в людях. Совсем не значит…

Успокойся.

Если что, ты всегда можешь переехать из этой квартиры с Артемом. Ничего страшного.

Дверь в коридор открывается. Я пару раз моргаю и поднимаю глаза, чтобы застать целую колонию из людей. Первым идет Александр, за ним несколько охранников. И Иван.

Ухмыляется.

Как только видит меня, сразу ухмыляется и странно проходит по мне взглядом. Это раздражает. Я одергиваю юбку и повыше задираю нос, мол, пошел ты! Это его почти смешит.

– Здравствуйте, Галина, – здоровается Александр, – Вот и ваш заключенный.

Следующие полчаса нам объясняют правила, которые я, к своему стыду, почти не слушаю. Все смотрю на входную дверь в страхе, что мальчики вот-вот вернутся. Иван смотрит вглубь квартиры не мигая. Ждет Олега. Сто процентов. Я хотела ему шепнуть, что они пока не здесь, но рассудила так: конвоирам необязательно знать ничего личного.

Они мне не понравились.

Грубые и жесткие мужики, которые смотрели на Ивана, как на грязь. Очень наглую грязь (и да, с первой частью я согласна: он тот еще козел, но со второй? Абсолютно точно нет), а на меня, как на идиотку. Наверно, они думают, что я одна из женщин, которых охмурил красивый, накаченный зэк, и теперь она за него и в огонь, и в воду. Это обидно. Я никого не осуждаю, просто данная формулировка всегда предполагает, что в твоей голове, простите, насрано, и любой мужик может с тобой, как угодно.

Хочу, чтобы они побыстрее ушли.

Но они уходят спустя еще пятнадцать минут, когда я подписываю все бумаги вместе с Иваном.

Как только дверь закрывается, с облегчением выдыхаю. Иван сразу же смотрит на меня, и, наверно, хотел бы сказать что-то в своем стиле, но молчит. Похоже, потерял всю свою фирменную наглость, ведь кое-что, а точнее, кое-кто важнее.

Я это понимаю сразу. По немому взгляду…

– Он ушел в магазин, – отвечаю тихо.

Иван сразу хмурится.

А я себя ругаю. Идиотка! Он доверил тебе сына, а теперь думает, что ты отпускаешь его одного в незнакомом городе до магазина. Дура!

Тут же краснею и сбито поясняю.

– Он с моим сыном. Ему почти восемнадцать, магазин совсем рядом и…

Прости.

Не добавляю, но подразумеваю.

Повисает пауза.

Через мгновение он слегка кивает, а потом касается своих занятий, на которых больше нет наручников. Этот миг почти выбивает почву из-под ног…хотя нет, он точно выбивает. Есть в нем какой-то нерв на разрыв, как если бы ты забыл, что такое свобода и нормальный дом, а не четыре холодных стены.

Мне кажется, что это очень интимно, поэтому я увожу глаза на Александра. Все это время он стоит с другой стороны и молча смотрит на меня. Странно смотрит. Недовольно…

Краснею сильнее и сбито шепчу.

– Простите, мы…смотрели Гарри Поттера.

Ничего более нелепого ты, конечно, не могла сказать, зато обстановка становится значительно легче. Я слышу два смешка от двух мужчин и расслабляюсь сама. Прикрываю глаза ладонями, потом выдыхаю и тоже усмехаюсь, а когда отнимаю руки и смотрю на Александра, признаюсь.

– Я не думала, что все получится так быстро.

– Если честно, то я тоже. Можем пройти и поговорить?

– Конечно.

Жестом приглашаю их на кухню, а когда захожу за ними, еще раз краснею. На этот раз вплоть до самых ушей. Такой притон…боже!

Начинаю истерить и суетиться, убирая со стола чипсы и упаковки от попкорна.

– Простите за беспорядок, я…мы…у нас вчера весь день был улиточным.

– Улиточным? – переспрашивает Александр мягко.

Бросаю на него взгляд и киваю.

– Мы были дома и смотрели фильмы. Присаживайтесь. Кофе? Чай?

– Чай, если можно.

Иван молча за мной наблюдает. Пристально. Это раздражает, если честно, куда сильнее внимания Верного. Из-за него я дергаюсь больше, а в какой-то момент не выдерживаю.

– Ну что?!

– Ничего, – жмет плечами и садится за стол.

Ага, как же. Ничего. Наверно, думает, что я действительно безалаберная, а может быть…вообще думает, что правильно меня Толя бросил. От такой хозяйки даже самый верный семьянин сбежит и…

Стоп! Почему ты вообще об этом переживаешь?! Сумасшедшая! Какое тебе дело до того, что он там думает, блин?! Он вообще не имеет права думать! В смысле, желательно, чтобы да, но не обо мне!

Заставляю себя выдохнуть и поставить чайник.

На кухне повисает тишина. Странная.

Они оба смотрят на меня, а я не знаю, куда себя деть. Достаю чашки с верхних полок, потом подхожу к холодильнику и вынимаю оттуда колбасу, блюдо с оливье и другие закуски. Может быть, они хотят есть? Точнее, один то точно хочет.

– Как насчет оливье?

Мужчины кивают по очереди.

Отлично.

Достаю тарелки, вилки и ножи. Все по правилам хорошего тона, ставлю перед ними. Еще пять минут уходит на то, чтобы наполнить тарелки и чашки.

Все это время мы продолжаем молчать.

Как и ожидалось, Иван накидывается на еду, как будто не ел ничего лет двадцать. Верный ведет себя более сдержано. Смотреть на него приятней, роднее, а взгляд все равно тянется к Ивану…

По коже бегут мурашки.

– Итак, – сделав глоток чая, Александр наконец-то прерывает тишину, – Мы разобрались с одним моментом, теперь предстоит все довести до конца.

Я сжимаю руки под столом и киваю.

– Да, и желательно до хорошего.

Верный мягко улыбается.

– Вы во мне сомневаетесь?

– Нет, просто…почему все получилось так быстро? Вы сказали, что это займет время, и на Новый год…ну, я так поняла, что до конца января точно затянется.

Адвокат чуть хмурит брови и кивает.

– Вы правы, так должно было быть. Вытащить кого-то из СИЗО на домашний арест не так сложно, но вот вытащить кого-то после приговора, да еще, если часть этого приговора человек уже отбыл…другое дело. Даже со связями, сделать это почти нереально. Я потянул за все свои ниточки, но, если честно, не особо надеялся.

– Тогда…

– Пока не знаю. Скажите, Галина, вы рассказывали про свою тетю. Она могла как-то помочь?

Хмурюсь.

– Эм…в смысле?

– Может быть, у нее тоже есть какие-то связи? Насколько я понял, она крутится в высоких кругах.

– Да, но…моя тетя живет в Петербурге, и если у нее есть связи, то только там.

– Ну…если есть связи в Петербурге, значит, они есть и в Москве.

– Резонно, но я не думаю. Уточню.

– Хорошо. Еще момент…- Верный смотрит на Ивана, – Насколько я понял, мать Олега тоже не из бедных.

– Угу. Ольга из ваших, высоких кругов, – усмехается он в ответ, а потом нападает на вторую порцию салата, – Но там точно без вариантов.

– В смысле?

– Ее родители скорее воткнули бы мне вилку в горло, а еще вернее сделали бы это с собой, чем помогли мне.

– Все настолько плохо?

– Не удивлюсь, если с их легкой подачи мне влепили такой срок.

Резко перевожу на него взгляд. Серьезно?

Иван только слегка кивает.

Охренеть, конечно, если это так…

– Они винят меня в смерти их дочери, – поясняет Иван, берет чашку, – Поэтому все возможно. Специально мне вредить они бы не стали, но если бы появился такой шанс…почему нет?

После короткой паузы Верный подводит итог.

– Ясно. В любом случае, может быть, это и мои связи так круто сработали, уже неважно. Нам нужно будет обсудить линию защиты и стратегию…

Его перебивает внезапно открывшаяся дверь и детский смех.

– …Видел, как я скатился?! Круто, скажи! А ты не уважаешь картонки…

Олег задорно подначивает Артема, который отвечает ему мягко и тепло.

– Спасибо, что показал мне такой крутой способ, мелкий.

Иван резко вскакивает.

Его грудь часто вздымается, и весь он напрягается в один сгусток нерва. Я замираю. У меня сердце на разрыв внутри, по коже огромные мурашки…

Верный тихо заканчивает свою мысль.

– Но видимо, не сегодня…

Это правда. Сегодня – без вариантов.

Мальчики раздеваются, Артем громко кричит.

– Мам, мы все купили! И очень много свечек тоже, хотя я и не понимаю, зачем…

Они появляются в дверном проеме. Сначала мой сын, который тут же застывает, резко уронив брови на глаза. А за ним Олег. Мне кажется, или Артем защищает его? Он вдруг ставит руку, придавливая ее к стене, будто хочет спрятать мальчика…

Это так трогательно…

– Тём, ну! Ты чего?! Иди же!

Артем, однако, идти не спешит. Он переводит на меня взгляд, ищет ответы на немые вопросы, а я смаргиваю слезы и слегка мотаю головой.

Ничего страшного. Отойди. Все хорошо…

Ему я рассказала о своих планах, и через мгновение после того, как Тёма переводит взгляд на Ивана, он все понимает…

Шаг в сторону.

Олег.

И Иван.

Они рядом и в моменте, как две части одного целого. Так сильно похожи…

Иван не дышит. Олег смотрит на него во все глаза, а потом раздается то, что навсегда останется в моей памяти…

Громкий, истошный крик.

– ПАПА!!!

Он наполнен огромным счастьем, шоком, любовью. И да, я навсегда его сберегу рядом с сердцем, которое сейчас бьется так часто и так…горячо.