Греховная принцесса

18

ИВИ

Я застонала, когда громкий звонок разнесся по всему дому.

— Что это? — простонала я, перекатываясь и сворачиваясь вокруг Алекса, как коала.

От смеха его тело дрожит.

— Дверной звонок, Лисичка.

Я снова застонала.

— Кто там?

— Я позвонил по поводу ситуации с противозачаточными средствами, — признается он.

— Во-первых, ты знаешь, как отчаянно это звучит? — Он смеется, но с грустью, доказывающей, насколько он в отчаянии. Открыв глаза, я смотрю вниз на его тело, и, как я и предполагала, меня встречают натянутые простыни. У меня пересохло во рту, но я не отступаю от намеченного плана. — А во-вторых, кто, черт возьми, заявился в такое время?

— Уже почти полдень, — замечает Алекс.

— Ох.

Он снова усмехается, прижимаясь поцелуем к моей макушке.

— И да, я в отчаянии. Но только если ты тоже. Никакого давления, хорошо? Я просто хочу все уладить на случай, если мы оступимся.

— Оступимся? — игриво спрашиваю я. — Или промахнемся?

— О, детка. Никакого промаха не будет. Когда я войду в тебя в первый раз, ты узнаешь об этом.

Мои бедра сжимаются, а все мое нутро пульсирует от нетерпения узнать, каково это на самом деле.

Звонок звучит снова, заставляя Алекса вскочить на ноги.

— Я лучше пойду и впущу их, пока они не передумали.

Он соскальзывает с кровати, натягивает пару боксеров и выходит из комнаты, а я слежу за каждым его шагом.

— Продолжай смотреть на меня так же, Лисичка, и мы испытаем это скорее раньше, чем позже.

— Не могу дождаться, — шепчу я, но он уже уходит, спускаясь по лестнице, чтобы впустить того, кого он пригласил помочь в этой маленькой ситуации. Остается только надеяться, что он успеет заглушить свой стояк до того, как поприветствует их.

Здравствуйте, женщине, которая мне принадлежит, нужны противозачаточные средства, и, как видите, я не могу больше ждать ни секунды.

Я смеюсь над собственной нелепой мыслью, а затем перекидываю ноги через край кровати.

Возможно, я собираюсь поговорить с этими незнакомцами о чем-то очень интимном, но для этого мне вовсе не обязательно лежать в постели и быть голой.

К тому времени, как в дверь спальни постучали, я уже сходила в туалет, почистила зубы и натянула майку и шорты.

— Привет, — говорит Алекс, его мальчишеская улыбка заставляет мой желудок дико подпрыгивать.

— Привет.

Я неловко стою в комнате, пока он заходит внутрь с двумя взрослыми дамами за спиной.

Их глаза встречаются с моими, на губах играют мягкие улыбки.

— Эти двое — лучшие медсестры в городе. Что бы тебе ни понадобилось, они позаботятся о тебе. Обещаю, Лисичка. — Он подмигивает, и его улыбка становится еще шире. Два таких простых движения не должны были заставить меня так расслабиться, как я это делаю, учитывая обстоятельства.

Я нервно улыбаюсь им обеим.

— Ладно, я оставлю вас. Будьте вежливы, — предупреждает он, глядя на них обеих, прежде чем выскользнуть из комнаты.

— Привет, Иви, я так рада с тобой познакомиться. Я Джианна.

Я жду, что она подойдет и пожмет мне руку или что-то в этом роде; последнее, чего я ожидаю, — это чтобы она обняла меня.

— О… э… привет. Я тоже рада с вами познакомиться.

— Иви, я Элен. Мы здесь, чтобы поговорить о контроле рождаемости, верно? — говорит она, переходя к делу.

— Эээ… — Мои щеки горят красным пламенем. — Д-да.

— Ну что, пойдем? — говорит она, жестом указывая на диван.

Мы втроем садимся. Элен все так же деловита, а Джианна выглядит немного более расслабленной.

— Я понимаю, что эта ситуация немного… уникальна. И мне просто необходимо, чтобы ты понимала, что здесь происходит. Мой пациент — мой приоритет, и я хочу убедиться, что на тебя не оказывают давления, к чему ты не готова. Я…

— Элен, — шипит Джианна.

— Что? Я просто проверяю.

— В этом нет необходимости, — говорю я. — Я знаю, что делаю, и мы просто благоразумны.

— Вот видишь, — уверенно говорит Джианна.

Я изучаю ее, пока она смотрит на Элен, и в глубине моего сознания зарождается подозрение, но оно не настолько сильное, чтобы ухватиться за него.

— Хорошо, я так поняла, что вы уже принимали противозачаточные таблетки и не в восторге от них.

— Нет, совсем нет. Если возможно, я не хочу, чтобы в моем теле были лишние гормоны. Это разрушает меня.

— Хорошо, тогда у нас не так много альтернатив. Ты не рассматривала вариант внутриматочной спирали?

Следующий час наполнен большим количеством информации, чем я могу даже попытаться осмыслить, прежде чем я соглашаюсь — потому что какой еще вариант: презервативы на всю жизнь или ребенок? — и оказываюсь в очень компрометирующем положении с двумя незнакомками.

Элен делает грязную работу, а Джианна держит меня за руку в знак поддержки.

Я снова и снова повторяю про себя, что они обе профессионалы и, вероятно, видели больше вагин и шеек матки, чем я съела горячих ужинов. Но дело не в этом, потому что прямо сейчас Элен смотрит на мою, а Джианна подбадривает меня, потому что, черт возьми, это чертовски больно.

Я не была к этому готова.

— Хорошо, милая. Мы закончили. — Наконец говорит Элен, откидываясь на спинку кресла и снимая перчатки. — Вероятно, в течение следующих нескольких часов у тебя будут судороги и выделения, но все должно утихнуть. Если у тебя возникнут вопросы или опасения, мой номер здесь. Звони в любое время. — Она кладет визитную карточку на край кровати, а затем начинает собирать свои вещи.

— Я могу встать?

— Конечно. — Джанна помогает мне, хотя в этом нет необходимости. — Что-нибудь болит?

Я качаю головой. — Просто судороги. Ничего такого, с чем бы я не справилась. Честно говоря, смущение хуже всего.

— Все готово, — говорит Элен, поднимая сумку на плечо.

— Мы оставим тебя приводить себя в порядок.

— Спасибо, — говорю я. — Уверена, что такие звонки бывают не каждый день.

— Милая, когда живешь такой жизнью, как мы, все возможно. Я бы в любой день согласилась на это, а не на то, что нам приносили эти мальчики.

Мой рот открывается и закрывается, а желание сказать им, что они желанные гости, пляшет на кончике моего языка.

К счастью, они обе исчезают до того, как я скажу что-нибудь, что сделает все это еще хуже.

Вздохнув, я стягиваю полотенце с талии, чтобы придать себе хоть какое-то подобие достоинства. Клянусь Богом, Алексу лучше знать, что он делает, и сделать это умопомрачительно после того, как мне пришлось пройти через это.

Почему мужчинам все дается так легко?

Я все еще переживаю все то, от чего страдают женщины, а мужчинам удается избежать, когда я переступаю порог спальни, чтобы найти мужчину, ради которого я все это пережила.

Как только я спускаюсь на нижнюю ступеньку и вижу его, лежащего на террасе в одних боксерах и с кружкой кофе в руках, я понимаю, что это того стоило.

Он оглядывается, видит, что я стою и смотрю на него, и отталкивается от спинки шезлонга. Бросив кофе, он направляется ко мне, выглядя как чертова модель.

— Ты в порядке? — спрашивает он, пробегая глазами по каждому дюйму моего тела.

— Немного побаливает, но да.

Он подходит ближе и проводит рукой по моей шее. Его губы касаются моего уха, его теплое дыхание заставляет меня дрожать, когда оно омывает мою шею. — Обещаю, я сделаю так, что это будет стоить того. Снова и снова.

— Тебе лучше постараться. Это была не шутка.

— Мне жаль, детка. Позволь мне позаботиться о тебе, хорошо?

— Давай посмотрим, что у тебя есть, — бросаю я вызов.

— Ну, твой кофе уже ждет, и я принес грелку на случай…

— Подожди, откуда ты знаешь, что мне нужно?

Его рука обхватывает мое плечо, и он ведет меня на террасу, не отвечая на мой вопрос.

Когда мы сворачиваем за угол, я обнаруживаю, что что-то или кто-то сидит в шезлонге напротив и пьет кофе.

— Лисичка, познакомься с моей мамой, Джианной.

Мой подбородок опускается, когда мир уходит из-под ног.

Мой взгляд метался между ними двумя. Тот проблеск осознания, который я почувствовала наверху, теперь более чем очевиден, и я чувствую себя идиоткой.

— Ах ты засранец, — шиплю я, с такой силой ударяя Алекса локтем в живот, что он в шоке хрипит и сгибается.

— О, Щеночек. Она мне нравится, — поддразнивает Джианна, ее серебряные глаза сверкают слишком знакомо.

— Отлично, — ворчит он. — А то я уже передумал, — говорит он, все еще симулируя травму.

Я направляюсь к кружке нетронутого кофе, стоящей на столе. Мне нужно что-то, чтобы пережить это. Хотя, думаю, алкоголь был бы лучше.

— О нет, не надо, — говорит Алекс, обхватывая меня сзади и притягивая к своему теплому телу.

— Иви, мне очень жаль, — сказала Джианна. — Алекс не хотел, чтобы ты знала об этом заранее, потому что ты бы испугалась. И правильно. Но это моя работа. Та версия меня, которую ты получила наверху, была медсестрой, а не мамой.

Алекс опускает нас в шезлонг, не позволяя мне встать с его колен.

— Все равно, — бормочу я, опуская голову на руки.

— Мои мальчики, — начинает Джианна. — Их сердца находятся в правильном месте. А вот их головы иногда нуждаются в поддержке.

Алекс хмыкает, а я смеюсь.

— Думаю, мне причитается несколько секретов после того, что я пережила, — дразняще говорю я. — У вас есть для меня какие-нибудь ужасающие детские фотографии? — спрашиваю я у Джианны, едва успевая смотреть ей в глаза.

С собой нет. Но когда сможешь, приходи ко мне домой, и я откопаю все, что смогу найти, в качестве расплаты.

— Не стесняйтесь. Мне нечего скрывать, — предлагает Алекс, хотя, судя по напряженному взгляду, который бросает на него Джианна, стоит задуматься, насколько это правда. — И вообще, что тут такого? Мама предпочтет, чтобы мы были в безопасности, а не в печали, верно? Она слишком молода, чтобы уже иметь целое племя внуков.

— Алекс, — задыхаюсь я. — Твоей маме не нужно знать, что мы делаем.

— О, милая. Я знаю своих мальчиков лучше, чем они сами. Я точно знаю, что они замышляют. И да, я рада, что ты проявляешь осторожность. Я могу не знать подробностей того, что здесь происходит, но я точно знаю, что ты не в том положении, чтобы размножаться.

— Надеюсь, ты сказала это Ди и Калли, — бормочет Алекс.

— Когда я узнала, было уже слишком поздно.

— Справедливое замечание.

— Итак, Иви. Мой сын держал тебя в большом секрете, и я хочу узнать тебя получше.

— Э-э… — заикаюсь я. — На самом деле рассказывать особо нечего.

Джианна улыбается мне, а затем переходит к вопросам, которые, к счастью, не имеют отношения к причине, по которой ее вообще сюда пригласили.

Это войдет в книгу рекордов как самый унизительный способ знакомства со свекровью. Я имею в виду, если только это продлится достаточно долго, чтобы… ух.

Я готова его убить.

Джианна осталась примерно на час. Она прекрасна. Такая мама, которую я хотела бы иметь в своей жизни. И несмотря на очевидную неловкость, с каждой секундой она нравилась мне все больше. Ее любовь к Алексу была ясна как день в ее глазах. Как и ее недовольство им.

А то, как она назвала его Щенком… Милейшая вещь на свете. Это только подтвердило мои слова, сказанные накануне, о том, что он милый маленький щенок.

Но, убедившись, что я в порядке после моей… процедуры, она поцеловала нас обоих в щеку, сказала, чтобы мы заботились друг о друге и веселились, отчего мне захотелось, чтобы земля поглотила меня целиком.

— Не могу поверить, что ты так со мной поступил, — кричу я, как только Алекс закрывает и запирает за ней дверь.

— Что? Мама не против. Ей все равно.

— Алекс, она… она видела… Господи. Никто не хочет, чтобы их первая встреча с мамой пар… — Я прерываю себя прежде, чем слово срывается с моих губ.

— Мамой парня? — подхватывает он.

— Да. Никто не хочет, чтобы это произошло, когда они голые по пояс и с широко раздвинутыми ногами.

— Лучше убрать все неловкое дерьмо с самого начала. А теперь нам не о чем беспокоиться, — говорит он, обхватывая мои бедра руками и притягивая меня к себе.

Я смотрю ему в глаза, не видя ни капли смущения от того, что его мама откровенно знает, что мы хотим трахаться как кролики по всему этому коттеджу.

— Но она знает, что…

— Моя мама — обычный человек, Иви. Они с папой были молодыми родителями. И хотя я знаю, что она не жалеет об этом, она также понимает, как это тяжело. И она также знает, чем мы занимаемся, когда остаемся одни. Она не наивна.

— Это просто пиздец.

— Добро пожаловать в мой мир, детка. Никогда не бывает скучных дней.

— Я бы хотела согласиться, но это моя вина, что мы вообще здесь. А я-то думала, что у меня самая скучная жизнь в мире.

— Ммм, — стонет Алекс, наклоняя голову и целуя мою шею, заставляя меня дрожать от желания. — Как ты себя чувствуешь?

Честно говоря, я в полном порядке, но после сегодняшнего утра ему не нужно об этом знать.

— Немного болит. Я бы с удовольствием сделала массаж, потом съела бы еще несколько круассанов и огромную порцию шоколадного мороженого.

Он посмеивается, прижимаясь к моей коже.

— К счастью для тебя, я могу сделать все это. И, возможно, еще кое-что, если ты будешь хорошей девочкой.

— Я всегда хорошая девочка, — отвечаю я.

— Хм, ну, я могу вспомнить несколько случаев, когда ты стояла на коленях, будучи очень, очень плохой.

— Наверное, это твое воображение. Я такого не помню, — поддразниваю я.

— Тогда, думаю, нам придется сделать это снова, чтобы напомнить тебе.

Я вскрикиваю, когда он отступает назад и шлепает меня по заднице.

— Иди на улицу и расслабься. Я позабочусь о тебе, Лисичка.

С лукавой улыбкой через плечо я иду к открытым дверям, более чем готовая немного побаловать своего мужчину. Это меньшее из того, что он должен мне за то, что я сделала сегодня.