Искушение

Глава 42

— Ты видел эту аварию? Кошмар, я думала, там на всех живого места не останется, а ничего, смотри, все словно в рубашке родились.

— Да, ей точно повезло, даже ничего не сломано, лишь ушибы. Кто-то на том свете ее не ждет.

Сквозь монотонный гул приборов и сигналы аппаратов слышу голоса двух людей: мужской и женский. Они обсуждают какую-то аварию, что кому-то повезло, и кого-то точно не ждут на том свете.

Пытаюсь открыть глаза, но веки до того тяжелые, что мне даже трудно их поднять, нет сил совершенно. Медленно сжимаю пальцы правой руки в кулак, сердце вырывается из груди. Прибор над головой издает громкие сигналы.

— Так, так, милая, не волнуемся. Привет, посмотри на меня, открой глаза, открой. Я знаю, что ты очнулась. Посмотри на меня.

Настойчивый голос дает указание, я следую ему, открываю глаза и тут же зажмуриваюсь от яркого света. Кто-то направляет мне в глаза фонарик, быстро его отводит.

— Все хорошо, реагируем. Ну как ты?

Это мужчина, вижу лишь его лицо. Молодой, мне кажется, что молодой. На нем синяя шапочка, из-под нее видны темные волосы. Такая же синяя униформа. Он снимает с лица маску, улыбается, мне становится спокойнее.

— Где я?

— В больнице, не на том свете, не переживай. Ира, иди сюда, замени капельницу. Пить хочешь? — задает мне вопрос, я не успеваю ответить, но сглатываю. — И принеси стакан воды.

Мужчина отдает указания, его глаза и легкая улыбка успокаивают, рядом мельтешит девушка в белом халате.

— Что… что случилось? — задаю главный вопрос.

Нет, я помню, что случилось. Я потеряла управление своим автомобилем, меня вынесло на встречную полосу. Несколько ударов, скрежет металла. Мой собственный, вырывающийся из груди, не слышный даже мне крик. Подушки безопасности, бьющие с разных сторон. Ушиб левого плеча, тяну к нему руку, хочу потрогать, морщусь, но меня останавливают.

— Перелома нет, не переживай. Я уже говорил, ты родилась под счастливой звездой, Инга Владимировна. Так что сегодня умирать не надо, сегодня никак нельзя, не в мою смену, да и вообще нельзя, у тебя все впереди.

Интересно, этот доктор такой добрый со всеми? Но мне приятно слышать эти слова. Я ехала к Максиму, я хотела его увидеть. Я хотела ощутить его тепло, обнять, сказать, что он не один. Сказать, что я его люблю. И не как мачеха любит своего пасынка, совсем иначе.

Я так много хотела ему сказать. Слезы скапливаются в уголках глаз, бегут по вискам, но мне дают через трубочку сделать несколько глотков воды, она освежает, приводит в чувства хоть немного.

— Ну что ты, не плачь. Все хорошо, и к тебе там пришли.

— Кто? — спрашиваю хриплым голосом.

— Говорят, парень твой.

— Парень? Но…

— Нет, ты не в реанимации, и если очень сильно попросить, если я добрый, то могу и пропустить. А парень очень сильно рвется, на нем лица нет.

Молодой мужчина улыбается. У него усталость в глазах, но яркая, красивая улыбка.

А мое сердце вновь учащает ритм, я от волнения сжимаю больничные простыни.

— Ира, запускай давай, — мужчина пропадает из поля зрения, а я судорожно сглатываю несуществующую слюну. Чувствую, как сдавливает горло и как там образуется ком. — У вас пять минут, максимум семь. Дольше сможете увидеться завтра, я думаю.

Тон голоса доктора меняется, теперь он более строгий, сдержанный. В моем поле зрения появляется лицо Максима, и меня срывает окончательно. Слезы текут по вискам, в волосы, он трогает меня за лицо обеими руками, склонившись очень низко.

Утирает слезы пальцами, а потом целует нежно, но в то же время требовательно, прикасаясь к моим сухим губам. Не получилось сдержаться, из моей груди вырывается отчаянный всхлип.

— Не плачь, не плачь, моя девочка. Все хорошо, все будет хорошо.

Максим шепчет мне в губы, продолжает целовать. Прикрываю веки лишь на секунду, чтобы потом их опять открыть и увидеть бездонные темные глаза Максима, в которых тревога, сожаление, а еще какая-то щемящая нежность, которая проникает в меня.

Он здесь, со мной. Все хорошо.

— Прости… прости, что ушла, что не осталась с тобой… прости.

У меня хриплый голос, дрожащий. Я цепляюсь руками за его футболку, притягиваю к себе ближе, говорю в губы, едва слышно, но Макс понимает. Он покрывает мое лицо поцелуями, заставляет молчать, целуя в губы.

— Нет… нет, милая, это ты меня прости. Прости, что отпустил, что не удержал. Я так подыхал без тебя, так было больно. А сейчас, идя по этому длинному больничному коридору, я понял, что реально сдохну, если тебя не станет, если тебя не будет в моей жизни. Если ты вообще перестанешь дышать, я не могу… не могу потерять тебя, Инга. Не могу снова, и тем более так.

Голос Максима проникал через кожу, сердце трепетало, я плакала уже от счастья без остановки.

Когда первые эмоции сошли, я уже более ясно посмотрела на Макса, он нахмурил брови, вглядываясь в мое лицо.

— Что случилось?

— Не знаю, думаю, что тормоза отказали. Я выехала с парковки, все было нормально. А потом, когда надо было остановиться, они просто не работали. Я не понимаю, что произошло. Кто-то пострадал еще? Скажи мне. Я слышала, как разговаривали доктора.

— Я не знаю, Инга, ничего не знаю. Мы с Арнольдом приехали к тебе, как только увидели в новостях эту аварию, и я заметил номер твоей машины.

— Найди следователя, он должен быть здесь, скажи ему, пусть отправит машину на экспертизу. Там явно что-то было не так. Просто так это не могло случиться.

— Да, хорошо. Только не переживай. Не переживай, я рядом. Я буду рядом, моя девочка.

Это его «моя девочка» раскалывало душу на части, меня никто так не называл никогда, Макс первый. Он во всем первый, в моих сумасшедших эмоциях, в оргазмах, из-за него я стала сильнее и другими глазами смотрю на мир.

— Так, все, свидание окончено, голубки.

— Еще минутку, пожалуйста, — Максим обернулся, но снова посмотрел на меня. — Я с тобой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да, я знаю, и я с тобой.

Хотела сказать, что люблю его, что он мой самый светлый мальчик с мраком и тьмой внутри. Но слова застряли в горле, потому что не так должно произойти это признание. Я ему скажу обязательно, но не сейчас.

— Максим, что за бой? О каком бое говорил Арнольд? Не надо. Я тебя прошу, если ты еще рядом со мной окажешься на больничной койке, я просто сойду с ума.

— Ты во мне сомневаешься?

А вот теперь появился другой Макс, уверенный и наглый. Он ухмыльнулся краешками губ и посмотрел на меня с блеском в глазах.

— Все будет хорошо, детка. Ты же знаешь, я непобедим. Я почти бессмертен.

— Макс, нет, пожалуйста.

— Все хорошо. Я приду завтра, обещаю.

Он крепко поцеловал меня, прижимаясь к моим губам своими, такими теплыми, родными. Я ответила, теряя дыхание.

Теряя себя рядом с ним, отдавая себя, отдавая всю себя ему без остатка. Но этот бой не давал покоя, я не была спокойна, как бы Макс меня ни утешал.

— Пора, красавчик, на выход, — Максим провел по щекам шершавыми ладонями, ушел, оставляя пустоту внутри. Попыталась встать, но голова закружилась, я упала на спину, закрыв глаза.

— Анализы верные? — снова голос доктора.

— Да, все верно.

— Хорошо. Вот и повод не спешить на тот свет. Ир, ты веришь в чудо?

— Конечно, оно у меня каждое дежурство.

— Вот и я верю.

Не понимала, о чем они говорят, начало клонить в сон, я проваливалась в дремоту, а сама хотела к Максиму, хотела быть рядом и остановить его от боя.

Позже пришел следователь, долго задавал вопросы, я охотно отвечала, так как была готова понести ответственность за то, что произошло. Рассказала о неисправных тормозах на случай, если Максим никому еще об этом не говорил, а заодно выложила все про воскресшего мужа, про его угрозы раздавить меня.

Назвала адрес адвоката, пусть разбираются, в чем дело, потому что у меня было четкое ощущение, что Иван имеет непосредственное отношение к аварии.

Было уже поздно, за окном темно, за дверью стихли все звуки, пришла медсестра Ирина, отдала мне мой телефон, он был в кармане пальто, в котором меня привезли.

— У нас это запрещено, но я подумала, что вам он будет нужен.

— Спасибо, — все, что я могла сказать, набирая номер Арнольда. — Это я, Инга, где он?

— Готовится, — Арни все понял с первого слова. — Как ты себя чувствуешь?

— Я нормально, за Макса волнуюсь, — села на кровати, голова немного закружилась, подкатила тошнота.

— Он не любит, когда за него волнуются.

— Его надо остановить. Арни, сделай что угодно, хоть выруби его, у меня плохое предчувствие.

— Не получится, уже сделаны ставки, его выход в конце шоу, Макс просто пошлет меня. Я пробовал, он непрошибаемый.

— Черт… Хорошо, скинь мне, пожалуйста, адрес, где это все происходит.

— Постой, ты же не собралась сюда ехать? Тебе нельзя, Макс будет в бешенстве.

— Я прошу у тебя только адрес, я никуда не собираюсь.

— Хорошо.

Обман иногда проще долгих объяснений.