Искушение

Глава 44

Прошла неделя

— Да, я вас поняла, мы обязательно приедем. Хорошо, да, я знаю адрес, до свидания.

Отключаюсь, продолжая смотреть на экран, сжимая его холодными пальцами, обдумывая полученную информацию, ее сейчас слишком много. Надо обо все рассказать Максиму, он имеет право знать, хотя я очень хочу рассказать ему об этом, но все никак не решаюсь.

После боя Макс стал другим, а может быть, он и был таким всегда, настоящим, только я не замечала, и Макс не стремился показать мне свою сторону, которую скрывал. Взгляд стал более нежным, он любил ко мне прикасаться, целовать, мне само́й это очень нравится.

Неделя, проведенная в больнице, далась нелегко, но мы справились. В крови Максима обнаружили большое количество токсина, который мог его убить. Как он попал в организм, выяснили позже, когда Максим смог рассказать, как с ним столкнулась девушка, когда он выходил из раздевалки, и что-то кольнуло в руку. Она могла сделать укол, вот почему ему на ринге стало плохо, и хорошо еще, что рядом оказались я и Арнольд.

Мы вместе подняли панику, вызвали скорую, так бы все можно было списать на неудачный бой, нокаут. Макс так бы и остался лежать на полу, медленно умирая, никто бы ничего не смог сделать потом. Два покушения за короткое время вызвали у следователя, который позже опрашивал меня, серьезные подозрения.

Мне едва удалось сбежать из больницы тем поздним вечером. Свои вещи я обнаружила в тумбочке около кровати, завернутые в большой мусорный пакет. Быстро оделась, практически держась за стену, никого не встретив в коридоре, где горела всего одна лампочка, вышла из отделения.

На меня никто не обратил внимания, все были заняты своими делами, как раз подъехала скорая, все суетились около нее. Вызвала такси, хорошо, что еще не сел телефон, доехала до места боя.

У меня кружилась голова, подташнивало, от боли ныло плечо, но я сжимала руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу, чтобы привести себя в сознание и двигаться дальше. Успела, как раз когда начался бой Максима, я думала, сойду с ума в тот момент, когда поняла, что с ним что-то не так.

Он не мог так драться, практически через несколько минут Макс начал пропускать удары, упал на колени. А когда совсем рухнул, избитый лысым здоровяком, я сама кинулась на клетку.

Максим потерял сознание там же, на моих руках, и не приходил в себя, когда ехал в скорой. В больнице, из которой я сбежала, но в другом отделении, мне разрешили быть рядом. Максу ставили капельницы, дышал он сам, я вышла на пару минут в коридор и встретила того самого доктора, который должен был лечить меня.

Мужчина удивленно на меня посмотрел, потирая усталые глаза, пришлось объяснить ситуацию. А он, отведя меня в сторону, рассказал про анализы и о том, что, судя по всему, я беременна.

Это было нокаутом. Это было неожиданно.

Это было очень странно слышать, понимая то, что раньше мне говорили доктора о невозможности забеременеть естественным путем, но это случилось. Это ребенок Макса, и этой ночью я спасла его отца от гибели.

Это было пока непостижимо для меня, я была ошарашена и счастлива. Я должна была сказать об этом Максиму, но откладывала. За неделю, пока его не выписывали из-за слабости, я прошла все анализы, срок был маленьким, но мне нужно было убедиться, что с ребенком все в порядке, авария пока никак не сказалась на нем, но предстоит еще долго наблюдаться.

— Я готов.

Макс напугал меня своим появлением. Развернулась в его сторону, он стоял, одетый в джинсы, толстовку, кожаную куртку, обросший. На лице густая щетина, татуировка Анубиса на шее привлекала к себе внимание.

Парень нахмурился, подходя ближе, держа в руках спортивную сумку и документы о выписке, навис надо мной.

— Что случилось? Что не так? Тебе плохо? Инга?

В голосе волнение, а я лишь улыбнулась, сделав несколько шагов навстречу, убрала телефон в карман и, подняв руку, провела по его груди, шее, зарываясь в волосы на затылке пальцами, прижимаясь всем телом к груди Макса.

— Нет, все отлично. Все хорошо. Звонил следователь, нам надо заехать к нему, открылись новые подробности покушения на нас с тобой.

— Точно все хорошо?

Максим бросил сумку на пол вместе с документами, обхватил мое лицо руками, заставляя посмотреть в его глаза. Его губы были так близко к моим, по телу прошла дрожь.

— Да, все хорошо.

— Ты бледная.

— Это все волнение. Ты всех напугал, чуть не умер, было о чем волноваться.

— Нет. Тут что-то другое. Ты потом мне расскажешь? Я не хочу, чтобы между нами были секреты.

— Да, конечно. Я тебе все расскажу, чуть позже, — прижалась к губам Максима своими, встав на носочки, сердце как ненормальное трепыхалось в груди.

Не понимаю, как я могла жить раньше без него? Без его сильных рук, горячего дыхания на моих губах. Без его взгляда, который успокаивал и в то же время возбуждал. Без тепла его тела.

Я тянулась к нему, как к живительной влаге, как к месту моей нирваны, моего личного рая. Моего такого долгожданного счастья. И неважно, что он младше, что он мой пасынок, это все в прошлом.

К черту все условности и чужое мнение.

Может быть, на нашем жизненном пути у нас возникнет много вопросов, проблем и забот, это нормально, я к этому готова. Я хотела жить здесь и сейчас.

Быть рядом с ним. Любить его.

— Инга…

— Да, — все еще прижимаясь к нему, отвечаю в губы, по телу разливается тепло.

— Я хочу тебя.

— И я… хочу.

— А еще…

— Что?

— Посмотри на меня.

— Смотрю, — отстраняюсь, неважно, что мы в больничном коридоре стоим и целуемся, мешая всем. Макс сглатывает, его глаза бегают по моему лицу, он гладит щеки, а я начинаю взлетать.

— Я люблю тебя.

Сердце пропускает удар. Второй. Внутри все сжимается, а потом обрывается вниз, но я лечу. Моя душа летит над пропастью, и мне не страшно упасть, потому что он поймает.

— Люблю, ты понимаешь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да, да… Слишком банально ответить, что я тоже? — цепляюсь за его кожанку, кусаю губы, удерживая скопившиеся в глазах слезы. — Я тоже тебя люблю, Макс. Люблю, хоть ты и невыносим. Ты совершенно невыносим.

Поцелуй, но уже голодный, страстный. Пальцы Макса сжимают до боли мои волосы, притягивает к себе. Мне не вырваться, не уйти, я и не хочу.

— Что, если мы задержимся на часик здесь или заедем домой? Следователь подождет?

— Точно не здесь, не могу видеть эти стены.

В кармане Макса зазвонил телефон, ему пришлось ответить, я слышала, как Арнольд кричал в трубку.

— Я жду вас час, Макс, какого хрена так долго?

— Да, идем, идем уже.

Макс отключился, подобрал документы и сумку, взял меня за руку, повел на выход, по пути попался мой доктор, он подмигнул, что не осталось незамеченным моим парнем. Чувствую, меня ждет допрос, но я буду рада ответить на все вопросы.

К следователю все-таки пришлось заехать, воспользовавшись услугами Арнольда как таксиста. Моя машина была разбита, и, скорее всего, ей место на свалке. Садиться за руль спортивного автомобиля Максима я не рискнула. Всю эту неделю приезжала в городскую квартиру, только чтобы переночевать, переодеться, принять душ и обратно ехала к нему в больницу.

А вот следователь нас удивил. Оказывается, тот, кто испортил мне тормоза и сделал укол Максиму, — один и тот же человек. Это молодая женщина, блондинка, как и говорил Максим. Она засветилась на нескольких камерах подземной парковки дома и в том месте, где проходил бой.

Дальше уже было достаточно просто вычислить ее личность и местонахождение. Нам показали эти записи, и на них я узнала ту приятную, миловидную девушку, которую видела во дворе дома адвокатской конторы. Это была любовница Ивана, мать его дочери. Мы встречались с ней дважды. Первый раз в торговом центре, второй раз на детской площадке.

Виктория Сергеевна Подольская, двадцати пяти лет. Это была именно она, готовая ради своего мужчины, ради благосостояния убить всех, кто ей мешает, кто стоит на ее пути к счастью. Сначала подстроила мне аварию, затем хотела избавиться от сына Ивана, даже не думая, что за это ее ждет наказание, не думая о своем ребенке.

Следствию предстоит дальше разбираться, причастен ли к этому сам Иван, а еще наверняка возникнет много вопросов о его воскрешении. Мне и само́й было бы интересно знать всю историю, хотя и так все понятно.

Иван имел любовницу, когда был женат на мне, все шло к банкротству бизнеса, они вместе или он сам придумал план гибели — неизвестно. Жили, скорее всего, на деньги, что были взяты в долг у серьезных людей, отдавать их пришлось мне, поднимать его дело, не вылазить из командировок. Когда все улеглось, покойный муж решил воскреснуть. Все банально и старо как мир, которым правят деньги.

А вот относительно бизнеса — здесь все под вопросом. Предстоит еще разобраться в тех документах, что я подписала, их законность и право наследование Максима. Нет, я не думала, что моя жизнь после всех событий будет ровной и гладкой, но мы вместе. Мы должны справиться.

Нас заверили, что любовница Ивана уже взята под стражу, ей в ближайшее время будет предъявлено обвинение в покушении на убийство, ее маленькая дочка отправлена к родственникам матери, я специально уточнила этот вопрос, очень жалко, что за грехи родителей всегда расплачиваются дети. Что будет с Иваном, пока было неизвестно, но я хочу, чтобы он не смел даже приближаться к нам с Максимом.

Все случившееся не укладывалось в голове. Все было как в плохом кино.

— Ты как?

— Нормально. Но это все безумие.

— Согласен.

Мы вышли на улицу, уже начало темнеть, в воздухе кружили первые снежинки. Максим обнял меня, он вообще не выпускал из своей руки мою все время, словно боялся, что я исчезну.

— У тебя завтра день рождения.

— Да.

— Двадцать лет. Совсем большой.

Я засмеялась, поймав его серьезный взгляд, замолчала.

— Ты будешь со мной? Я понимаю, парковка следственного комитета не самое подходящее место для серьезного разговора, но…

— Я буду с тобой. Макс, я буду. Я не оставлю. Я не брошу. Я буду.

На волосах снежинки, трогаю его лицо, касаясь пальцами щетины. Он такой красивый, что в груди щемит.

— Я буду тебя ревновать ко всем.

— Это я буду.

— Я…

Не дает мне сказать о том, что я старая для него, целует. Горячее дыхание, требовательные губы. Властно. Страстно.

— Ты только МОЯ. Моя, Инга. МОЯ, — голос хриплый, с надрывом. То, что сказано, не шутка. Это утверждение с болью и вызовом в глазах.

— Твоя… я только ТВОЯ.

Завтра, я все расскажу ему завтра. Пусть это будет подарком.