Измена. Бывшая любовь мужа (СИ)

Глава 19

— В смысле, не только поцелуй?! — Вардан громко рассмеялся, но в его смехе слышалась нотка напряженности. — Ха-ха, что еще там было, Дина? Раскрывай все карты!

Мой взгляд метнулся от уверенной в себе Дины к растерянному Вардану. Я чувствовала, как кровь приливает к лицу, а сердце начинает отчаянно колотиться. Я сама не понимала, о чем она говорит. Память о том дне была смазанной, как старый снимок, залитый солнцем и шампанским.

— Ты правда хочешь знать? — Дина медленно перевела взгляд на бывшего мужа, и в ее глазах играли зеленые искорки. — А может быть, Варвара сама нам расскажет, а? — Она повернулась ко мне, и ее губы тронула язвительная усмешка. — Я уверена, ты помнишь, что было в тот день? Такое не забывается.

— Я… я не понимаю, о чем ты, — выдавила я, пытаясь придать своему голосу твердости, но он прозвучал слабо и неубедительно. Я смотрела на эту женщину, которая когда-то одним своим появлением разрушила мой хрупкий девичий мир и забрала единственное, что имело для меня значение — мою первую, безумную любовь.

— Разве? Ну что ж, тогда я расскажу сама, раз у вас обоих такая короткая память, — ее голос был сладким, как мед, и ядовитым, как цикута.

Вардан фыркнул, покачал головой и нервно зашагал по просторному кабинету, его тяжелые ботинки глухо стучали по паркету.

— Уверен, что там не было ничего особенного, Дина. Иначе я бы запомнил. Ты, как всегда, в своем репертуаре — нагнетаешь атмосферу, создаешь из мухи слона.

— Я слышала, — начала Дина, ее слова падали, как капли холодной воды на раскаленные угли, — как она предложила тебе сбежать со свадьбы.

От этих слов меня бросило в жар.

По спине, под тонкой тканью блузки, медленно потекла предательская струйка пота.

Я вспомнила.

Вспомнила шумное застолье, хмельной угар, свое отчаянное, пьяное бесстрашие.

— Не было такого! — попыталась я возмутиться, но протест прозвучал слабо. Я лихорадочно пыталась собрать в голове обрывки того вечера.

Шум голосов, вкус дешевого шампанского на языке, пузырьки, которые ударили в голову… Да, тогда я была точно не в себе.

— Я слышала, как ты говорила моему мужу, что готова сбежать с ним хоть на край света. Но, поскольку край света далековат, ты предложила ближайшую альтернативу — очень милый сарайчик, в котором обещала показать ему, что значит любить по-настоящему… по-русски, так сказать.

— … не как эта «селедка», — машинально, сама не веря себе, закончила я за ней и тут же с ужасом закрыла ладонями рот. Слово «селедка» — это же было прозвище! Прозвище, которое я в пьяном угаре дала Дине за ее стройность и бледное, как мне тогда казалось, лицо.

— В точку! — Дина с силой ударила ладонью по столу, и этот звук прозвучал как выстрел. Ее взгляд, торжествующий и острый, впился в меня. — Ну что, вспомнила, «селедка»?

— Да, — сдавленно прошептала я. Ноги подкосились, и я почти рухнула в ближайшее кожаное кресло. — Но ты же понимаешь… я тогда была не в себе. Я была юной, глупой и безумно влюбленной. Никакие рамки приличия для меня не существовали.

— Да, я все понимала, — холодно ответила Дина. — Потому что была взрослее и, как оказалось, мудрее. С тебя, юной дурочки, и спрос был небольшой. Но вот… — Она перевела свой тяжелый, обвиняющий взгляд на Вардана, и голос ее оборвался.

— Что? — Вардан замер посреди комнаты, словно вкопанный. Его лицо вытянулось от изумления. — Что я натворил?

— Ты не помнишь? Так и не вспомнил за все эти годы, Вардан? — ее вопрос прозвучал как удар хлыста.

— Нет. А должен? — он растерянно развел руками. — Я помню, что был пьян и счастлив. Женился на самой красивой и любимой женщине на свете.

— На которой собирался изменить в первый же день свадьбы, — отрезала Дина.

— Нет, — он судорожно покачал головой, его лицо побледнело. — Не собирался. Дина, ты с ума сошла?!

— Ты согласился, Вардан. Согласился пойти с этой малявкой в сарай. Чтобы трахнуть ее там.

— Это бред! Я бы помнил!

— В тот день ты был настолько пьян, что, даже если бы переспал с ней, наутро ничего бы не вспомнил, — ее голос был ледяным. — Но я не позволила этому случиться. Рушить то, что мы строили, я не собиралась. И начинать семейную жизнь с измены было верхом идиотизма. Поэтому, увидев, как вы целуетесь и направляетесь к тому сараю, я поняла — надо действовать. Чтобы не сломать жизнь нам всем троим.

В наступившей тишине я услышала, как где-то за стеной зазвонил телефон. Мое собственное дыхание казалось мне оглушительно громким.

— Может, если бы мы тогда переспали… все сложилось бы иначе, а? — тихо, почти шепотом, спросила я, поднимая на Дину взгляд, в котором смешались вызов и отчаяние.

— Не неси чушь! — резко крикнула Дина, вскакивая с места. — Тебе сколько тогда было? Пятнадцать?

— Шестнадцать, — поправила я ее, сжимая подлокотники кресла.

— И ты считаешь, что если бы Вардан трахнул тебя, он после этого не сел бы? — ее вопрос повис в воздухе.

— Куда не сел? — непонимающе переспросила я, глядя на Вардана, который стоял, словно призрак, — бледный и неподвижный.

— В тюрьму, Варвара! Ты что, совсем глупая? — ее голос звенел от ярости. — Вардан был старше тебя, а ты — несовершеннолетняя! За половое сношение с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, его могли сурово наказать! Возможно, не тюрьма, но исправительные работы, ограничение свободы… Ничего хорошего! И все из-за одного дурацкого, никому не нужного перепихона в вонючем сарае!

В комнате поплыли круги. Воздух стал густым и спертым. Пот продолжал струиться по спине.

— Кажется, мне… дурно, — с трудом выдавила я. Ладонь сама потянулась ко рту. Я поднялась, шатаясь. — Где здесь туалет?

— Выйдешь из кабинета и направо. Через две двери, увидишь туалет, — безразличным тоном ответила Дина.

Я почти выбежала из кабинета, едва не споткнувшись о порог. Сердце бешено колотилось, в ушах стоял звон.

Я нашла туалет, влетела в кабинку и тут же, сдавленно вскрикнув, рухнула на колени перед унитазом. Желудок, уже пустой от нервов, болезненно сжался, и меня вырвало — горькой желчью и унижением. Слезы текли по моему лицу сами собой, смешиваясь с потом. Когда спазмы наконец отступили, я, обессиленная, прислонилась лбом к прохладной кабинке, пытаясь отдышаться. В висках стучало, выбивая ритм моего позора.

С трудом поднявшись на дрожащих ногах, я вышла из кабинки и направилась к раковине, чтобы умыться. И тут я увидела ее. Дина стояла у раковины, прислонившись к стене, со скрещенными на груди руками. Она смотрела на мое бледное, заплаканное отражение в зеркале с выражением не то торжества, не то… удовлетворения.

— Ну что, ничего не хочешь мне сказать? — спросила она тихо.

Я повернула кран и, зачерпнув ладонями холодной воды, смыла с лица следы слез и тошноты. Потом подняла на нее взгляд.

— Если это что-то изменит спустя столько лет… то да. Я хочу извиниться, — мой голос был хриплым. — И… поблагодарить. За то, что тогда остановила нас. Не дала совершить ту глупость.

Уголки губ Дины дрогнули, и в ее глазах смягчилась былая суровость.

— Извинения принимаются, — кивнула она. — Хотя признаюсь, в тот день мне до смерти хотелось тебя придушить.

— Наверное, я бы сама себя придушила, окажись я тогда на твоем месте, — горько усмехнулась я.

— Почему же ты тогда не придушила любовницу своего мужа? — Дина улыбнулась, но в ее улыбке не было злобы. — Вардан мне вкратце рассказал о твоей ситуации.

— У нее есть дочь, — просто ответила я. — И оба раза, когда я ее видела, она была с ребенком. Да и… сидеть в тюрьме из-за такой мрази, оставив собственного сына без матери… я не могу. Так что пусть живет. У нее своя расплата — жизнь с Максом.

— По-моему, очень мудрое и взрослое решение, Варвара, — Дина одобрительно кивнула. Она помолчала, изучая мое лицо. — Ну так что? Ты все еще хочешь, чтобы я помогла тебе с разводом?