Измена. Бывшая любовь мужа (СИ)

Глава 21

Мир сузился до размеров дверного проема, залитого мерцающим светом из холла. В глазах поплыли темные пятна, и я почувствовала, как пол уходит из-под ног. Воздух, густой и спертый, с ароматом дорогого парфюма и чего-то еще, сладковато-пошлого, не попадал в легкие.

Я судорожно хватала ртом пустоту, сердце колотилось где-то в горле, готовое вырваться наружу.

Увидев меня, Макс резко, почти грубо, сомкнул колени, отталкивая от себя… Лизу.

Мою сестру.

Ее фигурка, такая знакомая и сейчас такая чужая, неуклюже отпрянула от его колен и шлепнулась на дорогой персидский ковер.

— Варвара! Что ты здесь делаешь? — голос мужа прозвучал неестественно высоко, в нем смешались ярость и замешательство. Он лихорадочно застегивал ширинку брюк, и его пальцы, обычно такие уверенные, дрожали. Ногой он отодвинул Лизу, словно отпихнул надоевшую собаку.

— Эй! — взвизгнула она, падая на бок и хватаясь за покрасневшую щеку. — Поаккуратнее можно?

— Это похоже на какой-то дурной сон, — прошептала я, закрывая ладонью глаза, пытаясь стереть ужасную картину. Но она врезалась в сетчатку — раскрасневшееся, с бесстыжим блеском в глазах лицо сестры. Значит, все мои смутные подозрения, все шутки и намеки были правдой. Лиза охотилась за моим мужем. Возможно, все это время.

Пытаясь сохранить остатки самообладания, я, как автомат, прошла мимо них, направляясь в гардеробную. Ноги были ватными, а в ушах стоял оглушительный звон. Мне нужны были документы для женской консультации. Только бы найти их побыстрее, взять их и убежать.

— Ты изменяешь мне и Янине с моей собственной сестрой?! — голос мой был тихим и ровным, словно не мой. — Я правильно понимаю эту ситуацию?

— Лиза… она просто проходила мимо, и… — он пытался найти оправдание, следуя за мной в гардеробную.

— … решила по пути сделать тебе минет? — я закончила за него, роясь в ящике и не глядя на него. Бумаги шелестели в моих дрожащих пальцах. — А Яна в курсе этого… разговора?

— Варя, минет — это всего лишь минет! — его голос зазвучал раздраженно, как у ребенка, у которого отняли игрушку. — Это не считается! И Яне совершенно необязательно об этом знать.

Я нашла нужную папку и резко развернулась, наткнувшись на его грудь. Он стоял вплотную, перекрывая выход. Его лицо было искажено злобой, глаза сузились до щелочек.

— Значит, не в курсе, — я издала короткий, сухой, безрадостный смешок. — Как интересно выстраивается иерархия в твоем гареме.

— Зачем ты вообще пришла? — прошипел он. — Мы же расстались. Или передумала? Вернулась мириться?

— После того, что я сейчас увидела? — я покачала головой, чувствуя, как меня начинает трясти от отвращения и гнева. — Да я скорее в гроб лягу, чем вернусь к тебе. Меня позвала Янина. Поговорить, видите ли. А застала я настоящий бордель в моей же спальне. Я ухожу.

Он наклонился ко мне, и его горячее, пахнущее виски дыхание обожгло ухо.

— Варя, твоя сестра для меня — ничто. Пыль. Понимаешь?

— Макс, ты вонючий, похотливый кобель, — выдохнула я, глядя ему прямо в глаза, в эти знакомые до боли и теперь такие чужие глаза. — Тебе всегда будет мало. Одной женщины, двух, трех… Ты будешь предавать, врать и ползать на брюхе за любой юбкой. Мне противно дышать с тобой одним воздухом.

Я попыталась обойти его, но его рука, как железная ловушка, впилась мне в локоть.

— Постой, я же люблю тебя! — он говорил это с такой страстью, что это было похоже на кощунство. — Всегда любил только тебя! Лиза — это так, баловство одно. Тем более, это же просто минет. А ты, ты помнишь, сколько я тебя просил? А ты, как святая, упиралась, — скорчившись произнес эту фразу, и я отшатнулась, — в браке нужно уступать друг другу. Зная, как я это обожаю, могла бы и свои дурацкие принципы отбросить!

От его слов во рту появился вкус желчи.

— Какие принципы, Макс?! — голос мой сорвался на крик. — У меня был токсикоз, потом — огромный живот! Я физически не могла! Или ты хотел, чтобы меня вырвало прямо на тебя?

— Можно было потерпеть! — рявкнул он в ответ. — Как будто я для тебя мало чего делал?!

— Отойди от меня! — я изо всех сил толкнула его в грудь. Он отшатнулся, и я, воспользовавшись моментом, вырвалась из гардеробной. — Не хочу слушать бред сумасшедшего! У тебя есть Лиза и Яна, которые отлично справляются со своими обязанностями. Браво, муженек! Просто, браво!

Он молча отошел, пропуская меня, и я вышла обратно в спальню. Лиза все еще сидела на полу, поджав ноги. Ее лицо было заплакано, а пальцы судорожно наматывали вокруг пальцев пряди ее рыжих волос.

— Мне тебя жаль, сестра, — сказала я, и в моем голосе не было ни капли жалости, лишь ледяное презрение. — Ты стала не просто любовницей. Ты стала подстилкой. Прислугой для утех у любовницы. Кажется, падать ниже уже некуда.

— Варя… — ее голос дрожал от рыданий. Она подняла на меня мокрое, распухшее лицо. — Я… я просто… я люблю его! Всегда любила, — она протянула ко мне руки, словно прося прощения, но ее слова были ударом ножа.

— Замолчи! — проревел Макс, появляясь в дверях. Его лицо было багровым от ярости. — Закрой свой грязный рот и убирайся к черту из моего дома! Между нами все кончено!

Но Лиза, словно не слыша его, смотрела только на меня, и в ее глазах горел странный, истеричный огонь.

— Мы год вместе. Целый год, мы трахались за твоей спиной везде: в его офисе, в машине, в отелях. Даже здесь, на этой кровати, где ты спала.

— Я сказал, заткнись! — рык Макса был животным. Он одним огромным шагом преодолел расстояние, отделявшее его от Лизы. Его ладонь, большая и тяжелая, взметнулась в воздухе и с резким, хлестким звуком обрушилась на ее щеку.

Голова Лизы дернулась с противным щелчком.

Она вскрикнула — коротко и пронзительно — и рухнула на ковер, схватившись за лицо. Из ее носа брызнула алая струйка крови.

Я застыла на месте, ошеломленная. В ушах зазвенела оглушительная тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями сестры. Я видела, как Макс кричал, как он двигался, но не могла поверить в то, что только что произошло. Мой муж. Человек, который должен был быть опорой. Только что ударил женщину. Мою сестру.

— Чудовище… — слово сорвалось с моих губ тихим, прерывающимся шепотом. Потом я нашла в себе силы крикнуть, вложив в этот крик всю свою боль, отвращение и ужас: — Ты чудовище! ЧУДОВИЩЕ!

И тут он медленно, словно хищник, оценивающий добычу, развернулся и пошел в мою сторону. Его глаза были пустыми и черными, а на скулах играли желваки. В них не было ни капли раскаяния, лишь холодная, неконтролируемая ярость. Воздух вокруг сгустился, наполнившись невысказанной угрозой.

И тут мне стало по-настоящему страшно.