Измена. Бывшая любовь мужа (СИ)

Глава 32

— Это что, парк аттракционов? — удивленно выдохнула я, выходя из машины Вардана. Передо мной раскинулось пестрое царство огней, музыки и веселья. Воздух был густым и сладким от запаха жареного миндаля, сахарной ваты и жареной выпечки.

— Точно, — довольно произнес Вардан, и его лицо озарила широкая, почти мальчишеская улыбка. Он захлопнул дверцу и обвел рукой всю эту сверкающую панораму. — Вот скажи мне, Варюш, когда ты в последний раз каталась на обычных качелях?

— Я… я не помню, — растерянно пожала я плечами, чувствуя, как что-то теплое и забытое шевелится в груди. Я подставила ладонь козырьком от заходящего солнца и подняла голову. И ахнула. Прямо перед нами высилось колесо обозрения — огромное, величественное, усыпанное разноцветными огоньками, которые уже начинали зажигаться в вечерних сумерках. — Я туда точно не полезу. Ни за что.

— Не бойся, — Вардан мягко тронул мой локоть. — Колесо только со стороны кажется страшным. Но когда ты внутри… Вид на город и окрестности просто обалденный. Советую и рекомендую. Как врач.

— Ты вроде не врач, — нахмурилась я, — а бизнесмен.

— А вот если бы я был врачом, охохо… — засмеялся мужчина и я улыбнулась. Какой же он непосредственный и простой.

— Надо было твою дочку взять, — с сожалением заметила я, доставая из машины свою сумку. — Ей бы точно понравилось.

— Не переживай из-за этого. Мы с ней здесь частые гости. Уверяю тебя, Алия уже тысячу раз прокатилась на всех этих горках, — он засмеялся, и в его глазах светилась отеческая гордость.

— Она у тебя очень смелая, да? — спросила я, пока мы шли по аллее, усыпанной разноцветной плиткой.

— Этого у нее не отнять, — кивнул Вардан. — Вообще, ничего не боится. Ни высоты, ни полетов на самолете, ни воды. Бесстрашная деваха растет. Мы еще на карате ходим.

— Карате? — я не смогла сдержать удивленный хмык. Достав из сумочки помаду, я мельком посмотрела в крошечное зеркальце и подкрасила губы. Это было бессознательное движение, попытка прийти в себя, собраться.

— Все началось с фильма «Карате-пацан», — объяснил он, — а потом пошли фильмы с Брюсом Ли. Он-то и стал нашим кумиром. Его плакаты, фотографии, постеры, вкладыши — у нас по всему дому. Точнее, у Дины и у меня. Алия живет одну неделю со мной, другую — с матерью.

— И как она к этому относится? — осторожно спросила я. — Не переживает из-за того, что мама с папой не вместе?

— Ей нравится менять место дислокации раз в неделю, — он пожал плечами. — И она совсем из-за этого не переживает. Идем, Варь.

Он снова взял меня за руку, и его ладонь, большая и теплая, была удивительно надежной. Мы медленно пошли в сторону колеса обозрения. По пути он купил мне огромную, воздушную, розовую сладкую вату и шоколадное мороженое в вафельном стаканчике. От такого простого, почти детского внимания у меня перехватило дыхание. Я чувствовала себя девочкой, которую привезли в парк и балуют. В памяти всплыли теплые, солнечные картинки из детства: мы с Лизой, еще маленькие и дружные, родители, держащиеся за руки… Казалось, так будет всегда. Где же все это сейчас?

— Нам два билета в закрытую кабинку, — попросил Вардан у продавца, молодого парня в яркой униформе.

— Может, открытую хотите? — парень ободряюще улыбнулся и бросил на меня оценивающий взгляд. — Там ощущения поострее. Адреналин подскочит, будь здоров!

— Нет, нет, нет, — я судорожно замотала головой, чувствуя, как подкатывает легкая тошнота. Я ухватилась за рукав Вардана. — Я в открытой не поеду. Ни за что.

— Ну тогда, к вам может подсесть еще кто-нибудь, — предупредил продавец, явно разочарованный.

— Ничего страшного, мы не против, — спокойно ответил Вардан, протягивая деньги. — Два билета в закрытую.

А через десять минут мы уже сидели в уютной, застекленной кабинке, окрашенной в веселый синий цвет. Я нервно теребила край своей блузки, смотря, как земля медленно уплывает из-под ног. Я надеялась, что к нам никто не подсядет, что эти двадцать минут мы проведем вдвоем, просто болтая о чем-то легком, глядя на закат.

Но тут дверь кабинки с скрежетом отъехала, и мои надежды рухнули в одно мгновение.

В проеме, залитые алым светом заходящего солнца, стояли двое. Моя младшая сестра Лиза и мой муж Макс.

— Опа-па! — с фальшивой радостью воскликнул Макс и громко хлопнул в ладоши. Его глаза, блестящие и холодные, скользнули по мне, а затем уставились на Вардана. — Вот это встреча, так встреча!

Я посмотрела на Лизу. Она замерла на месте, ее лицо побелело, а губы заметно задрожали. В глазах читался неподдельный ужас. Она явно была шокирована.

— Что вы здесь делаете? — прошипела я, и мой голос прозвучал так низко и хрипло, что я сама его не узнала.

— Мы приехали кататься, — сладко произнес Макс, его улыбка стала шире и оскорбительнее. — Так же, как и вы. Заходи, Лизуш, что встала как вкопанная?

Он подтолкнул мою сестру в спину, и та, почти падая, вплыла в кабинку и неуклюже опустилась на сиденье напротив меня, глядя в пол.

Макс развалился напротив Вардана, закинул ногу на ногу и с вызовом скрестил руки на груди.

— Вардан, уйдем отсюда. Я не хочу ехать с этими..., — я не успела договорить. Дверь с глухим щелчком закрылась, заблокировав выход. Кабинка с противным скрежетом тронулась и начала подниматься вверх.

— С этими? — ядовито переспросил Макс, приподняв бровь. — Договаривай, родная, что ты хотела сказать? Кто мы такие?

— Я тебе больше не родная, — процедила я сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как по спине бегут мурашки гнева и отвращения. Я отвернулась к стеклу, но вместо растущего внизу парка видела лишь отражение этой кошмарной сцены. Все мое недолгое умиротворение было безнадежно испорчено.

— Хорошо, — с преувеличенной театральностью вздохнул Макс. Он положил руку на плечо Лизы, притянул ее к себе и громко, демонстративно чмокнул в висок. Девушка вся напряглась, как струна. — Пускай неродная. Любимая подойдет?

От этой сцены у меня свело желудок.

— Чего ты добиваешься, Макс? — голос мой дрогнул, но я заставила себя посмотреть ему прямо в его темные, пустые глаза. — Думаешь, я буду ревновать? К собственной сестре? Правда?

Муж осклабился, обнажив зубы. Он убрал руку с Лизы, наклонился вперед, широко расставив ноги, и уперся локтями в колени. Его лицо приблизилось к нам.

— Мне плевать, что ты думаешь, — его голос стал тихим и змеиным. — И срать я хотел, будешь ты ревновать или нет. Сейчас я делаю, что хочу и когда хочу. Понятно тебе или нет?!

Воздух в кабинке наэлектризовался. Я почувствовала, как Вардан рядом со мной замер, а затем медленно, как тигр перед прыжком, выпрямился.

— Остынь, Яхонтов, — его голос пророкотал низко и грозно, заполнив собой все пространство. В его тоне не было страха, лишь холодная, готовая взорваться ярость.

— А то что? — Макс не отступил, его глаза блестели лихорадочным блеском. Он явно искал повод. — Ударишь меня? Может, скинешь вниз? Давай, попробуй, ублюдок!

— Ты чего нарываешься? — Вардан сжал кулаки так, что костяшки побелели. Я инстинктивно положила ладонь ему на напряженный мускул предплечья.

— Не надо, пожалуйста, — отчаянно прошептала я, глядя на него. — Я прошу тебя. Не делай этого.

Но Макс, видя мое смятение, лишь раззадорился. Его взгляд скользнул по Вардану с ног до головы, и на его губах появилась мерзкая, презрительная ухмылка.

— Ты еще за юбку моей жены спрячься, — он выплюнул эти слова, — но сначала вытащи изо рта ее сиську, сосунок.

Это было последней каплей. Вардан, с коротким, звериным рыком, вскочил на ноги и набросился на Макса.

Мы с Лизой одновременно вскрикнули.

Мир опрокинулся.

Кабинка, от их веса и резких движений, дико закачалась, заскрипела и с противным лязгом остановилась, зависнув в воздухе на самом пике своей траектории.

В наступившей оглушительной тишине было слышно только их тяжелое, хриплое дыхание и мое бешено колотящееся сердце.

Мы застряли.

Высоко над землей.

В застекленной ловушке с двумя разъяренными мужчинами.